Мистер Конгениальность

«Какого черта?» - мелькает у меня в голове, когда я слышу причину слез Анны. Неужели наши отцы настолько похожи? Или у людей, помешанных на деньгах, власти и успехе, автоматический такой стиль поведения начинает вырабатываться после первого же приличного дохода? Они, видимо, не знают, какими способами добиться от людей подчинения, используя всегда шантаж и угрозы! – Этого не будет, – заявляю я, заставляя тем самым Анну на секунду замолкнуть. Она поднимает на меня заплаканное лицо и недоверчиво глядит исподлобья. – Если мой отец так решил, его ничто не переубедит, – отвечает девушка и утирает ладонью нос, совсем как маленький ребенок. – Так, – я хватаю Анну за плечи, и мы осторожно поднимаемся с земли. – Давай найдем парней, и все вместе разберемся с этой ситуацией, – я смотрю в ее блестящие от слез глаза и борюсь с желанием снова прижать обиженную фигуру к своей груди. Если так сделаю, мы застрянем здесь еще на какое-то время, а мне нужно было действовать как можно скорее. – Нет. Пожалуйста, не говори ничего своим друзьям, – умоляет она. – Это разборки внутри моей семьи, не надо вешать мои проблемы еще и на них. Я задумался над словами Анны, и согласно кивнул. Кое-какой план уже вырисовывался в моей голове, и чем меньше людей знало о нем, тем было лучше. Уже сейчас я предполагал, чем все это закончится в будущем, и поэтому решил не вмешивать других людей. – Пойдем, – я поднимаю с земли свой телефон и освещаю нам дорогу обратно к клубу. Анна доверчиво прижимается к моему боку, и я каждой клеточкой тела чувствую, как идеально она мне подходит. Наша разница в росте была гармонична, и даже со стороны я мог представить, как хорошо сейчас смотрелась общая картинка. – Посидишь здесь пару минут, пока я найду парней? – я усаживаю Анну на какую-то табуретку, стоящую в коридоре у черного выхода. Мне совершенно не хочется снова тащить ее в клуб, где гремит музыка и сходит с ума молодежь Сеула. Лучше ей побыть в тишине и привести чувства в порядок. – Возвращайся быстрее, – просит она, оглядывая пустое помещение. – Ты и до десяти сосчитать не успеешь, как я вернусь, – я ободряюще сжимаю ее острое плечико и пытаюсь изобразить на лице улыбку. Анна смотрит на меня с сомнением и говорит: – Так быстро ты не справишься. – На испанском, Анна. Считай на испанском, – уточняю я и разворачиваюсь, чтобы уйти, отмечая мелькнувшую на заплаканном лице тренера милую улыбку. Друзей долго искать не приходится, так как они все еще сидят за нашим столиком и о чем-то громко спорят. Едва я появляюсь рядом, ребята в один голос выкрикивают: – Тебя искала такая девушка! – они пытаются одновременно описать мне внешность этой девушки, но я тут же отмахиваюсь, потому что сейчас меня волнует только Анна. – У нас проблемы! Ребята тут же замолкают, удивленно взирая на меня. – Где Анна? – задает вопрос Тэмин. Видимо, он рефлекторно ассоциировал слово «проблема» с именем «Анна». Но я бы, наверное, на его месте думал так же. – Она возле черного хода. Кое-что произошло, но я запрещаю вам расспрашивать об этом у нее. Мне просто нужно, чтобы вы за ней присмотрели, пока я со всем разбираюсь. – Притормози, – требует ДиО. – На какие разборки ты собрался. Неужели, думаешь, что мы отпустим тебя одного? Я смотрю на каждого из парней и вижу в их глазах согласие со словами ДиО. Мне приятно, что у меня есть такие верные друзья, но туда, куда я собираюсь, им дорога закрыта. – Не вмешивайтесь в это, – осторожно предупреждаю я. – Со мной ничего не случится. Это обычная деловая встреча. – Когда это ты таким занятым стал, что по ночам на встречи разъезжаешь? – уточняет Сехун, и остальные парни согласно ему поддакивают. – Прошу не задавайте мне никаких вопросов больше. Мне просто нужна ваша помощь с Анной. Отвезите ее в спокойное место и отвлеките на некоторое время. Это все, что мне нужно до утра. Я готов получит от парней отказ, потому что понимаю их мотивы. Они переживают за меня, а из-за того, что я говорю какими-то загадками, не могут спокойно дать мне уйти. – Я не собираюсь навещать тебя в больнице, если что-то случится, – раздраженно бурчит Сехун, но по его голосу я понимаю, что он готов согласиться с моей просьбой. – А я требую за эти услуги пять пицц с утра, – говорит ДиО. – А мне нужен телефон той девушки, что искала тебя, – выдвигает свои условия Тэмин. Улыбка появляется на моем лице, а с плеч сваливается несколько камней, потому что теперь хотя бы за Анну до утра мне не придется тревожиться. – Идет, – говорю я. Парни поднимаются со своих мест, и Тэмин кидает на стол несколько купюр, оплачивая все расходы за вечер, после чего мы уходим в коридор у черного выхода. Анна сидит на табуретке в точно такой же позе, в какой я ее оставил, когда уходил. Ее руки сомкнуты на бедрах, а голова опущена вниз, хотя я вижу, что тренер больше не плачет. Мои друзья перекидываются со мной вопросительными взглядами, но я только качаю головой, мол, не задавайте никаких вопросов. И парни, действительно, ничего у нас не спрашивают. – Предлагаю продолжить у меня в квартире! – весело говорит ДиО, привлекая внимание Анны к нашему появлению. – Что-то здесь очень громко, правда? Он смотрит на тренера, как будто спрашивая у нее разрешения, и Анна согласно кивает: – У меня даже голова разболелась, – подыгрывает ДиО Сэхун, и я понимаю, что только этим балбесам могу доверить девушку. Уж эта компания постарается, чтобы развеселить ее. – Я подгоню машину, – говорю я, и незаметно тяну с собой Тэмина. Когда мы скрываемся с глаз друзей, я достаю из кармана ключи от своей машины и тяну их Тэмину. – Будь осторожен за рулем, – прошу я, хотя знаю, что парень сегодня ни капли не пил. – Я вызову такси. – Что сказать Анне? – Передай ей, чтобы не беспокоилась обо мне до утра. Тэмин недовольно качает головой, понимая, что девушку не устроит этот ответ, но другого я ему и не предлагаю, разворачиваясь на месте и быстро устремляясь к проезжей части, чтобы поймать такси. Для осуществления задуманного мне приходится сначала заехать домой, где в бумагах отца я отыскиваю необходимый номер телефона и место жительства человека, с которым намериваюсь серьезно поговорить. Не испытывая угрызений совести, я звоню ему среди ночи и назначаю встречу, всего лишь одной фразой заставляя согласится на нее. Анна. Я стараюсь не показывать друзьям Чонина свое внутреннее состояние, однако из глаз иногда катятся слезы. Тэмин сидит за рулем, но я чувствую, как он изредка обеспокоенно поглядывает на меня и наверняка замечает мокрые дорожки на щеках. Но я не могу это остановить. А еще и Чонина рядом нет, у которого я могла бы снова выплакаться на груди. Его исчезновение стало для меня неожиданностью, и теперь я беспокоилась не только за маму, но и за этого чеболя. Предчувствие подсказывало, что мужчина оставил нас не просто так. Я видела в его глазах решимость, и боялась, как бы это не привело к неприятностям. – Кай к нам точно уже не присоединится? – спрашиваю я, надеясь, что в этот раз кто-то из парней обрадует меня утвердительным ответом. – Он сказал, чтобы мы не беспокоились о нем до утра, – говорит Тэмин, но я замечаю, что и сам он плохо верит в свои слова. Похоже, Чонин даже своих друзей не посвятил во все детали. – А еще обещал привезти пять пицц, – добавляет Сэхун, и по машине проносится мечтательный стон парней. Наверное, все они уже проголодались. – Надо бы заехать в магазин, – слышится от ДиО, и его слова внезапно наталкивают меня на одну мысль. – Хотите, я приготовлю что-нибудь вкусное дома? – интересуюсь у ребят, ощущая потребность заняться хоть чем-то полезным, что отвлечет мои мысли на некоторое время. – Да! – одновременно голосят они, и я чувствую, как улыбаюсь. Мы заезжаем в круглосуточный супермаркет, и ребята набирают целую тележку еды, споря по любому поводу на каждом шагу. Я бесполезно следую за ними из отдела в отдел, и раздумываю над тем, а знает ли уже мама о своей судьбе? Собирает ли она сейчас свои вещи или мирно спит в кровати, даже не представляя, какие новости ожидают ее поутру? Рука так и чешется достать телефон и позвонить ей, однако я постоянно себя останавливаю. Потому что если мои предположения окажутся ложными, я просто так растревожу ее посреди ночи, и она заставит меня во всем признаться. А сообщать о том, что собирался сделать с ней отец, я не желаю. Вместо этого я решаю позвонить Чонину. Мне нужно выяснить, что он задумал, и убедиться в том, что ничего плохого с нами больше не случится. Однако осуществить звонок мне не удается, поскольку я обнаруживаю пропажу телефона. Вспоминая, где последний раз им пользовалась, я прихожу к выводу о том, что оставила его у бара на заднем дворе, и расстроено прикусываю губу. Похоже, в моей жизни настала не черная полоса, а черная окружность, по которой я буду бесконечно бродить до самой смерти! – Анна! – позади меня внезапно слышится голос Тэмина, и когда я на него оборачиваюсь, он сует мне в рот холодное мороженое в форме бутылочки. Я издаю удивленный вздох, а мужчина наигранно прижимает руку к груди и восклицает: – Как не стыдно открывать продукты до того, как Вы их оплатили! С этими словами он радостно ухмыляется и срывается с места, убегая от меня в неизвестном направлении. Я замираю посреди продуктового отдела с мороженым в зубах и беспомощно оглядываюсь на Сехуна и ДиО, которые даже не подозревают о проделках своего друга. Молодые люди неспешно заворачивают в рыбный отдел, а я снова осматриваюсь и замечаю, как в мою сторону движется недовольная старушка – смотритель. Чтобы избежать неприятностей, мне приходится действовать незамедлительно: поэтому я, как и Тэмин, срываюсь с места и убегаю с глаз бабушки, быстро-быстро расправляясь с холодным десертом. Наш поход в магазин заканчивается спокойно. И я, и Тэмин оплачиваем съеденное мороженое, поэтому ни от бабушки, ни от кассира мы не слышим ни одного замечания. После чего ребята загружают пакеты с едой в машину, и мы движемся к квартире ДиО. Именно там, во время приготовления ночного перекуса для ребят, ко мне подходит серьезный Сехун и протягивает свой телефон. – Ответь, – просит он и после того, как я прикладываю трубку к уху, уходит из кухни, оставляя меня одну. – Да? – испугано шепчу я, не представляя, с кем сейчас буду разговаривать. – Твоя мама остается в Сеуле, – едва слышу эти слова от Чонина, как из глаз снова начинают капать слезы. Вот только теперь это слезы облегчения и благодарности. Кай. Часом ранее. Никогда не чувствовал себя настолько решительным, как в эти минуты. Скорее всего, все из-за того, что я просто больше не могу выносить, когда кто-то влиятельный пользуется своим положением. Например, отец Анны. Или мой. Или все те люди, которых природа обделила совестью. И откуда только во мне взялось столько наглости, посметь позвонить отцу Анны и назначить встречу, спросите Вы? А я и сам не знаю. Оглядываюсь на себя прошлого и поверить не могу, как сильно изменился. Не в физическом плане, а в моральном. Я стал уверенным, немного жестким и, можно сказать, отчаянным. Благодаря своей семье и их пренебрежительному отношению я, наконец-то, осознал, что не хочу жить как они и подчиняться отцу, который не принимал никакого участия в моем воспитании. И никому не позволю так жить. Поэтому и борюсь за свободу Анны. – Мы на месте, – таксист прерывает мои размышления, останавливая машину возле элитного бара для взрослых, и оборачивается, ожидая своих денег. – Спасибо, – я протягиваю ему купюры и покидаю салон, сосредотачивая все внимание на заведении, о котором раньше только слышал. Богатенькое у него убранство, ничего не скажешь: двухэтажное здание с шикарной подсветкой и кричащей вывеской о том, что все неземные наслаждения теперь возможно получить в одном месте. Я ухмыляюсь, понимая, что отец Анны мог не просто так согласиться со мной встретиться именно здесь. Возможно, он предпримет попытку отвлечь меня от серьезного разговора полуголыми дамами, или же услуги одной из них окажутся платой за мое молчание. Мне даже интересно, на каком варианте он остановится. Охрана на входе при моем появлении сверяет список приглашенных гостей и утвердительно кивает, пропуская меня внутрь. Едва я захожу, милая девушка тут же интересуется, ждет ли меня кто-то, а когда я называю отца Анны – любезно провожает к ВИП-комнате. Пока я следую за девушкой к господину Сон, на пути нам попадается несколько полуголых работниц этого заведения, и я, правда, стараюсь отводить взгляд от их великолепных окружностей, однако с каждой встречной дамой, это становится сделать все сложнее. К тому моменту, как мы подходим к ВИП-комнате, я начинаю по-настоящему сомневаться в своей выдержке. При отсутствии сексуальной активности, да еще и при наличии стольких потенциальных партнерш, я реально задумываюсь над возможностью воспользоваться предложением отца Анны, если такое произойдет. Поймите правильно, я мужчина. А мы любим глазами. А здесь мои глаза просто-напросто решили пожить своей жизнью, и я не мог их контролировать. Кажется, я был слишком самоуверенным. Признаю, что этому заведению под силу заставить любого мужчину сомневаться в себе и своих убеждениях. – Проходите, – провожающая меня дама стучит в дверь и отворяет ее для меня. – Спасибо, – я киваю ей и ступаю в затемненное помещение. Здесь пахнет сигаретами и крепким коньяком. – Пришел. Мальчишка, – обращение отца Анны задевает меня, и я тут же забываю про всех полуголых девиц, которых встретил пару минут назад в коридоре. Его неуважительное обращение, а также нахальный тон мгновенно пробуждают мою бунтующую натуру. Я снова ощущаю желание поставить на место этого человека, и теперь никакие отвлекающие маневры мне уже не страшны. – Доброй ночи, – я поворачиваюсь к угловому дивану, обитому черной плюшевой тканью, и кланяюсь отцу Анны. Господин Сон сидит напротив меня в расслабленной позе с расставленными широко ногами, положив тяжелый живот на свои бедра. Его второй подбородок шатается, когда мужчина ухмыляется в ответ на мое приветствие, а губы, между которыми зажата толстая сигарета, искривляются в отвратительной улыбке. Весь его вид демонстрирует мне превосходство этого человека. Я буквально могу унюхать его парфюм из денег. – Не думал, что ты осмелишься здесь появиться, – говорит господин Сон. – Твой отец как-то жаловался мне на то, что ты не способен смотреть на женщин глазами мужчины. Я понимаю, что это всего лишь колкость, однако слова больно задевают мою гордость. Потому что я могу себе представить, что отец, действительно, мог об этом разговаривать с господином Соном. И скорее всего, он говорил это только для того, чтобы высмеять меня перед своими коллегами. Что ж, кому-то эти знания все-таки пригодились. – Наверное, это потому что у меня не было достойного примера, – спокойно отвечаю я и смело смотрю в глаза отца Анны. Мне нужно показать ему, что словесные игры на меня не действуют. Я привык к унижениям. Прошлая жизнь многому меня научила. Не стоит и на это заявление бурно реагировать. От господина Сон слышится легкий смешок, и он меняет позу на диване. Кажется, ему не терпится от меня избавиться. – Тогда нет смысла предлагать тебе кого-то из моих девушек, – говорит господин Сон и удрученно вздыхает. Ага. Похоже, я был прав, когда предположил, что он решит договориться со мной с помощью полуголой дамы. – Значит, спрошу сразу. Чего ты хочешь? – Оставьте мать Анны в Сеуле. Господин Сон приподнимает удивленно брови, не понимая, зачем я вмешиваюсь не в свое дело. Он недовольно что-то ворчит, пару раз стряхивает пепел с сигареты и переводит взгляд на меня. – Тебе с этого какой прок? – Давайте, не будем вдаваться в подробности и просто сделаем так, как я прошу. Мой тон звучит грубо, но я не переживаю. Вряд ли господин Сон кликнет свою охрану, ведь я даже не двигаюсь с места. Ему ни гордость, ни положение не позволит применить ко мне силу, уж это я точно знаю. Однако мужчина злится. Даже в темноте я замечаю, как глаза отца Анны опасно загораются, а к лицу приливает краска. Он раздраженно отбрасывает сигарету куда-то на середину стола и тычет в меня пальцем: – Не смей, щенок, так со мной разговаривать. Думаешь, что имеешь на меня влияние? Хочешь, чтобы я сделал, как ты сказал? Я имею наглость кивнуть и улыбнуться, и тогда отец Анны подскакивает с места и в один широкий шаг оказывается рядом со мной. – Ты кем себя возомнил?! – орет он, и сигаретный запах из его рта окружает мое лицо зловонием. – Тебя могут в один щелчок выкинуть из этого клуба, мелкий засран… – Я знаю о сделке между нашими семьями.