***
Сорей негромко стучит в дверь комнаты девушки, тихо надеясь, что она никуда не вышла. В комнате послышался грохот и торопливые шаги. Пастырь невольно пожелал Алише не убиться по пути к нему. Дверь со слабым скрипом приоткрылась и из-за нее показалась растрепанная макушка принцессы. Видимо, она ещё даже не вставала. Не мудрено, Алиша всегда трудилась за троих. –О, Сорей, доброе утро, – девушка сонно улыбнулась пастырю. –Доброе-доброе, – парень оглянулся по сторонам, ища ненужные уши. Он бы хотел оставить этот разговор между ним и принцессой. – Алиша, тут такое дело... – Сорей смущенно уставился себе под ноги, только сейчас осознавая, что не придумал, что будет говорить Алише. – Ну-у... есть одна вещь, которую я не до конца понимаю... и, ну, эм, не могла бы ты мне помочь разобраться в этом? Девушка с недоумением глянула на пастыря и, кивнув, раскрыла дверь пошире, отойдя, пуская в комнату Сорея. –Конечно. О чём речь? Пастырь вошел, закрыв за собой дверь. –Понимаешь, – неуверенно начал парень, тщательно подбирая слова. – Я же рос среди серафимов, да, и меня тут волнует одна человеческая традиция. Я не до конца понимаю ее значение. – Сорей еще раз обдумал сказанное, убедившись, что не сморозил глупость. Алиша выжидающе сверлила парня взглядом, усевшись на свою кровать и подперев голову рукой. –Ну не томи, Сорей, говори, как есть. Пастырю глубоко вдохнул и выдохнул. –Я о поцелуях. Часто вижу, как люди целуются. Что это вообще значит, когда один человек целует другого? Алиша слегка покраснела, а потом закашлялась, маскируя рвущийся смех. –Ага, и ты за этим ко мне пришел? – Сорей уверенно кивнул. – Хорошо... Дай-ка подумать... Ну, это, хм, люди так выражают свою привязанность друг друг. Нет, это не значит, что ты должен идти целовать каждого, к которому чувствуешь привязанность, – пояснила девушка, заметив недоуменный взгляд друга. – Вот, к примеру, те же объятия – демонстрация симпатии к другому человеку. С поцелуями то же самое, но если друга ты обнять можешь, а целовать... Как сказать, это... Более интимно, как бы, да. То есть сделать ты уже этого не можешь по отношению к другу или товарищу. Я хочу сказать, что поцелуи ты должен дарить только тому, кого ты любишь в романтическом плане. – Алиша перевела дыхание, глянув на Сорея, который, сведя брови на переносице, обдумывал услышанное. Девушке казалось, что она даже слышала скрип шестеренок в его голове. –То есть, – задумчиво начал парень. – я могу поцеловать, допустим... Миклео? –Сорей, это уже ты должен решать. Я точно не могу утверждать, в каких ты с ним отношениях. – принцесса широко зевнула, прикрыв рот рукой. – Только если и правда решишь кого-то там поцеловать, убедись, что этот кто-то там не против. Иными словами – не сопротивляется. Хорошо? Сорей уверенно кивнул. –Ну это понятно. –А теперь можешь меня оставить? Я правда очень хочу спать, – Алиша демонстративно повалилась назад. –Да, эм, отдыхай. Спасибо.***
Сорей покинул Алишу с двояким ощущением. В нём шло противостояние желания заявиться к Миклео (и расцеловать его) и здравого смысла, кричащего ему сесть и всё обдумать, но пастырь был сейчас слишком взбудоражен, чтобы трезво оценить ситуацию(1)*, да и их с Миклео комнаты были прямо через дверь. Как же, черт возьми, удобно. Пастырь вздыхает, засовывая здравый смысл куда подальше, и направляется прямиком к серафиму. Ему точно не хватит терпения, пока он будет ломать голову над обдумыванием всего. Сейчас Сорею хватает того, что он просто хочет этого. Если Миклео оттолкнет, то пусть будет так. Ничего. Он переживёт. Если не окажет сопротивления, будет, конечно, намного лучше. Сорей аж воспрял духом. Как и ожидалось, Миклео находился в комнате. Серафим стоял у окна, облокотившись на подоконник, и что-то разглядывал в оживленных улочках города. Пастырь тихо подошёл сзади и заглянул Миклео через плечо в окно, пытаясь понять, за чем он там наблюдает. В голове промелькнула шальная мысль. Сорей еще ближе подошел, попутно кладя руки на талию серафима и быстро проводя пальцами от нее до подмышек. Реакция Миклео была бесценна. Парень сначала вздрогнул от неожиданности, почувствовав касание чужих рук, а потом вовсе чуть ли не подпрыгнул, поворачиваясь к виновнику, краснея то ли от смущения, то ли от злости. Сорей подло пользовался тем, что серафим до жути боялся щекотки. –Сорей! – Миклео краснел, сдувая с глаз челку. – Нельзя со спины нападать – это нечестно! – серафим пытался напустить на себя грозный вид, сложив руки на груди. Плохо у него это получается. –Ну, хорошо, – пастырь усмехнулся. – Тогда буду нападать прямо в тыл, – Сорей, пока Миклео не успел понять сказанное им, взял лицо серафима в ладони, приближаясь настолько, чтобы их носы касались друг друга, и начиная вглядываться в бездонные глаза друга. Сказать, что Миклео ошалел от внезапного порыва нежности у друга – ничего не сказать. Глаза серафима начали метаться по комнате, ища, за чтобы зацепиться. Куда угодно, только не на Сорея. Миклео немного пугали действия пастыря, он никогда такого себе не позволял. Их физические проявления привязанности ограничивались лишь объятиями. Чаще всего только за плечи. Серафима еще страшило то, что Сорей начал еще ближе приближаться, не встретив никаких сопротивлений со стороны Миклео. Всё произошло слишком быстро, даже не давая осмыслить происходящие. Пастырь прижался своими губами к чужим, попутно отмечая, что они действительно очень мягкие, и, быстро чмокнув, тут же отстранился, ожидая реакции друга. Сорей ожидал, что Миклео начнет его очень громко отчитывать, оттолкнет, может даже пощечину отвесит, но никак не того, что серафим будет тупо стоять, смотреть куда-то себе под ноги, очень сильно краснея и бормоча что-то невнятное. Сорей искренне умилялся этой картине. –Не делай такое так внезапно... – наконец серафим сказал что-то, что пастырь смог разобрать. Его несколько озадачила эта фраза. – Мог бы хотя б предупредить! – Миклео уверенно поднял голову и твердо посмотрел Сорею в глаза. Однако милый румянец с его щек никуда не делся. – Твои руки все еще на моем лице, – напомнил он. Сорей стоял в небольшом таком ступоре. Мало того, Миклео не противился поцелуя, дак он ещё и не против. О, как все легко-то! Вот бы так всегда было. –Извини... – пастырь глупо улыбался, не убирая рук. – У тебя, оказывается, такие щечки мягкие, – А вот еще один плюс к списку плюсов Миклео.