Я не хотел тебя беспокоить...

Эвен лежал в кровати уже минут десять, пока Исак варил им кофе. Он был расслаблен, оттрахан и абсолютно счастлив. Тем более Вальтерсен пообещал ему еще один раунд. Как же он скучал по близости со своим парнем, весь месяц запрещал даже думать о сексе с ним. А теперь получил все и даже больше. Только вот Исак слишком долго находится на кухне. Хотя Найшейм предполагал, что тот просто не особо торопился. Но раздался звон битья. Эвен подорвался и, одевшись, вышел на звук. На кухне Исак сидел на корточках и что-то делал, он не видел. Только когда он подошёл ближе, его внимание пало на разлитый напиток и осколки, которые парень собирал, тихо ругаясь себе под нос. — Что случилось? — конечно, это было очевидно, но задать этот вопрос нужно было. — Эм… ничего… — заторможенно ответил Исак, не до конца осозная, что произошло. — Иди, я здесь разберусь и приду. — Эй, все нормально? — парень подошел к нему. — Исак? — Да, все хорошо. Нужно прибраться и приготовить еще. Иди, я скоро вернусь, — протараторил парень и продолжил собирать осколки. — Прости, я, кажется, разбил твою кружку. — Ничего. Ты точно в порядке? Ты ведь не поранился? — он все так же сидел напротив Исака и смотрел на того. — Как это случилось? — Нет, я цел. Просто взял твою кружку в правую руку, и, видимо, запястье еще недостаточно разработано, оно заболело, и я случайно выпустил кружку из рук, — он встал и выкинул остатки в мусорное ведро. — В любом случае, иди, я сейчас вернусь. — Я помогу тебе, — Исак благодарно улыбнулся и взял в руки тряпку, намереваясь вытереть разлившийся кофе. Старший же достал с полки новую кружку и заварил еще кофе. Вместе они довольно быстро справились и ушли в комнату. — Ты обещал третий раунд. — Я помню, но я сказал, что сначала кофе. Ты еще не допил свой, — Эвен залпом допил все содержимое кружки и хитро ухмыльнулся. — У тебя неверная информация. Теперь у тебя пустая кружка, у меня пустая кружка, — он игриво вскинул брови и придвинулся ближе к Исаку, кладя руку на обнаженное бедро. Тот вздрогнул от прикосновения, но поддался вперед, находя чужие губы и сминая их своими. — На тебе слишком много одежды. Сейчас боксеры не понадобятся. Исак ухмыльнулся и уже через мгновение оказался подмятым под тело старшего. Губы того были буквально везде, целуя каждый миллиметр лица младшего. — Эй, эй, прекрати, — заливаясь веселым смехом, попросил Исак. — Я думал, поцелуев с тебя хватило за этот месяц. — Мне никогда не надоест целовать тебя, детка, — рука Эвена плавно спустилась вниз, задевая чувствительные соски и очерчивая кубики пресса. Он стал надрачивать Вальтерсену, медленно, обводя контур головки и постепенно ускоряясь. Быстро, но недостаточно, чтобы кончить. Хотя Исак был уже близок. — Эвен… если ты продолжишь… Найшейм сразу убрал руку и поцеловал того в губы, исследуя их, как в первый раз. Прошло не так много времени с их раза, поэтому Исак был уже подготовлен. И когда старший был уже готов проникнуть в этот молоденький зад, Исак отодвинулся и опрокинул того на кровать, оказываясь сверху. Эвен сначала растерялся, но потом понял, чего от него хотят, и просто спокойно лежал, предоставляя власть своему партнеру, который, между прочим, уже хозяйничал на чужом теле. Исак оставлял собственнические засосы на шее и груди, которые медленно краснели, и они точно завтра останутся и будут напоминать об этой ночи. Найшейм и не сопротивлялся, думал, чем больше меток, тем больше шансов надолго запомнить этот раз. — Ты такой горячий, Исак! Эвен просто не мог не сказать то, о чем думал, слова сами вырвались у него из уст, но Вальтерсен лишь довольно ухмыльнулся и перешел поцелуями ниже, на кубики пресса, ниже, ниже, ниже… И вот он уже достиг самого интересного места и, не теряя времени, размашисто лизнул от самого основания до головки, очерчивая ее языком. Исак посасывал головку, целовал уздечку, не вбирая больше. Пока Эвен не выдохнул рвано и хрипло произнес: — Исак… пожалуйста… После этого игра только началась. Вальтерсен насаживался на член до основания, утыкаясь носом в мягкие лобковые волоски. То замедлял свои движения, то ускорял, помогая рукой и языком. Играл с мошонкой и снова вбирал полностью. Он медленно доводил старшего до сумасшествия. Но чувствуя, как Эвен уже подошел к тонкой грани разрядки, выпустил член изо рта с пошлым причмокиванием. Он вновь поднялся к губам своего парня и мокро поцеловал. Прелюдии могли бы еще долго длиться, но и Исак, и Эвен хотели большего. Старший хотел вновь перевернуть Вальтерсена на спину, но тот положил руки на его плечи и мягко надавил, не позволяя этому случиться. Найдя член партнера рукой, Исак приставил головку к своему входу и плавно опустился, вызывая у обоих рваные стоны удовольствия. Найшейм смотрел на него пошлым возбуждающим восхищенным взглядом, не смея отвести взгляд, и протянул руки к идеальному телу. Исак же положил свои на грудь Эвена, надавливая, чувствуя, как колотится его сердце. Но правое запястье уже через пару мгновений дало о себе знать, отдавая резкой периодической болью. Тот сразу убрал руку и оставил в невесомом состоянии. Эвен и Исак двигались в унисон, увеличивая угол проникновения, быстро, доставляя друг другу небывалое удовольствие. Только вот Эвен видел неудобство Вальтерсена, поэтому поднялся и сел, притягивая того ближе. Он согнул ноги в коленях, и, опираясь одной рукой на кровать, другой придерживал бедра младшего, практически делая работу за обоих. Исак же не преминул возможностью поцеловать своего парня, обвивая руки вокруг него, прижимаясь еще ближе, хотя уже казалось некуда. Запястье теперь находилось в состоянии абсолютного спокойствия и не доставляло им неудобств. Чуть оторвавшись от вечно желаемых губ, чтобы втянуть хоть каплю кислорода, Исак смотрел в глаза Найшема. Но тот разорвал зрительный и припал к молочной шее подростка, покрывая ее такими же алыми собственническими засосами, что и некогда тот. Казалось, кроме них никого не было во всем мире. Ни души. Только они, их любовь и их желание. Наверно, именно поэтому они не заметили Эскиля, зашедшего в комнату и сразу же сбежавшего, только завидев их танец. Хотя сейчас им было все равно. Движения наращивали свой темп, подводя их к пику, поцелуи, забирающие все жалкие остатки кислорода, остались давно позади, но ни один не мог оторваться от другого. Чувствуя, что близок к разрядке, Эвен протиснул между ними руку и взял в нее член Исака, стимулируя его. Тот, получая необыкновенное наслаждение, отстранился, но всего на несколько сантиметров, все еще обнимая старшего. Первым с громким развратным стоном кончил Эвен внутрь Исака, а тот, после еще нескольких сильных толчков, на их животы. Они лежали, расслабленные и счастливые. Эвен несколько стыдился того, о чем подумал, но все же сказал вслух: — Если каждый наш перелом будет заканчиваться подобным, я буду рад ломать себе что-нибудь пять раз в год. — Лучше мы будем заниматься сексом каждый день по нескольку раз, чем… — Обещаешь? — обнадежено спросил Эвен. — Ломать что-то, а потом воздерживаться месяц, — договорил Исак, не обращая внимания на фразу старшего. Но через секунду он уже обработал ее и воскликнул. — Что?! Я не это имел ввиду. — Может, все же это? Я не против. — Еще бы ты был против, — закатил глаза младший. — А что не так? — Ты озабоченный, помешанный на сексе. — Неа, я помешанный не на сексе. Я помешанный на тебе. Ясно? Тебе, тебе и только лишь тебе. — Хорошо, я понял, — когда Эвен начал беспорядочно целовать каждый открытый участок кожи, рассмеялся Исак. — Я люблю тебя. — И я люблю тебя.