Семь секунд

Это был его последний шаг. Он сорвался с Башни смерти... Говорят, что незадолго до смерти перед человеком проносится вся его жизнь. Я всегда считал, что это хотя и романтичная, но все равно довольно гнусная ложь. Люди умирают слишком быстро, они просто не успевают вспомнить все, что с ними происходило. Я, как палач, знаю это. Построив Башню Смерти, я стал видеть человеческие смерти слишком часто. Полет длится всего семь секунд, а этого недостаточно, чтобы вспомнить хотя бы десять лет. Так я думал большую часть своей жизни. Когда срываешься с площадки собственного творения, становится особенно обидно. Творение, погубившее творца. Ирония судьбы, да и только. Почувствовав пустоту под своими ногами, я точно знал, сколько мне осталось жить. Семь секунд. Семь. Спросите, откуда я это знаю? За годы работы палачом я всегда отсчитывал эти семь секунд, и никогда не промахивался. Даже сейчас, во время полета, уже по привычке мое подсознание продолжает отсчитывать эти чертовы семь секунд. Условный рефлекс. Даже перед собственной смертью я не могу от него избавиться. Раз... Мне не стали вспоминаться прошлые сорок пять лет. Сейчас перед глазами почему-то стоит моя дочь. Это очень больно. Больно не от страха перед смертью, даже не от того, что эта самая старуха с косой расставила внизу свои лапы и готовится поймать тебя. Больно от мысли о том, что будет с ней через следующие шесть секунд. Конечно, она узнает об этом не сразу, но рано или поздно, так или иначе ей скажут об этом. Два... Твоя жизнь тебе не принадлежит, вот о чем ты думаешь на пороге смерти. Ни о своем прошлом, ни о будущем, которого у тебя уже никогда не будет, а о том, что не тебе лить слезы над твоей могилой, которой у меня, скорей всего, даже не будет, а кому-то другому. Тому, кому ты был дорог. И я не хочу не своей смерти, я не хочу причинить ей эту боль. Три... Знаете, оказавшись на месте казненных мной зеркальщиков, я осознаю, что мне не было их жаль. Топсед был прав, заподозрив меня в отсутствии сердца. Но и себя сейчас я не жалею. Мне не хочется умирать, жалея себя, это бессмысленно. Четыре... Нет. Жизнь все-таки начала вспоминаться. Я вспомнил полевой госпиталь. Это было примерно двадцать пять лет назад. Тогда я сделал невозможное в эти секунды. Обдурил смерть. Я выжил после сильного ножевого ранения, когда все врачи говорили, что не жилец. Пять... Мне не повторить прошлого опыта, но день выписки по праву один из лучших дней моей жизни. Видимо, смерть дает мне понять, что ждала меня все эти годы. Она мстит за прошлое, уготовив более страшную участь. Шесть... Перед глазами начали мелькать, не останавливаясь, кадры, я не успеваю их поймать взглядом, но знаю, что это моя жизнь. Сейчас я готов признать, что во многом был не прав. Для того, чтобы увидеть свою жизнь, нужна всего секунда. За это время человек не успевает пожалеть о своем прошлом, а просто принимает его. Когда не остается времени на сожаление и жалость к себе, ты просто начинаешь жить. Не жалея. Не боясь. Получаешь право, которое тебе было необходимо в течение долгих лет. Жить, дышать свободно, оставив прошлое позади. Всего одна секунда из всей жизни, когда ты можешь понять, насколько все было иллюзорным. Семь... ...и разбился на тысячи стеклянных осколков.