POV Шуга
Было начало лета. Мы познакомились совсем случайно: я врезался в тебя, ехав на скейте, а ты вместо принятия извинений просто попросил закурить.. Я сказал, что завязал и в ответ получил одобрительный взгляд, с протянутой рукой и таким чуть хрипловатым "Чонгук". Мое шепелявое "Шуга". Твоя улыбка вызвала небольшой взрыв в моей голове.
Уже спустя неделю ты провожал меня до кабинета на первую пару в нашем Универе. Жаль я на два курса старше тебя, но нам это не мешало проводить все время на переменах вместе.
А ведь иногда мы сбегали с уроков, чтобы посидеть на крыше или вовсе уходили к тебе домой.
К слову, дома у тебя было уютно. Все в теплых тонах, а улыбка твоей мамы всегда поднимала мне настроение.
Ты часто играл мне на своей гитаре и когда я оставался на ночь, то бывало засыпал под спокойные мелодии, что ты наигрывал на струнах своей малышки.
Ты, наверное, не знаешь, но я в курсе, как ты нежно целовал меня в лоб перед тем, как самому лечь рядом. Каждый твой поцелуй разжигал в моей груди огонь, который, вырвавшись наружу, испепелил бы все на своем пути. Но как же мне было страшно, что такое лишь у меня. Страхи были неоправданны.
Месяц после нашего знакомства. Начало каникул. Ты позвал меня погулять поздно вечером. В полночь ты сказал, что бросил курить ради меня.
О, а еще, что ты больше никогда меня никому не отдашь. Я стал самым счастливым в этом мире. И снова твоя улыбка.
Огонь внутри превратился в пожар.
Теперь все друзья шептались, какая мы милая пара. Все говорили, что мы идеально друг другу подходим. "Такие разные, но так похожи". Да. Это про нас. А еще ты все чаще начинаешь называть меня моим настоящим именем. "Юнги~я". Черт. Это моя маленькая слабость.
На два месяца мы остались у меня. Ты сказал, что так как я живу один, эту ночь мы должны провести в моем доме. Сказал, что у тебя для меня сюрприз. Подарив парные браслеты, чуть позже ты подарил лучший секс в моей жизни. Черт. Я и подумать не мог, что роль пассива настолько мне понравится. И да. Сказать, что сначала было больно - это ничего не сказать. Но блять. Это стоило того. Твое дыхание в шею, рваные, бешеные толчки, руки, сжимающие мои бедра до синяков, которые утром ты мягко зацеловывал...в последствии чего ты вновь не удержался и мы опоздали на сеанс в кино, хотя так давно хотели сходить.
Позже оказалось, что так даже лучше. Вечерний сеанс и я на полу на коленях между твоих ног на последнем ряду. Ты свел меня с ума. Я тебя тоже. Я знаю.
Ты сам мне так говорил.
Однажды, гуляя ночью, я спрашивал все то, чего не спрашивал раньше. Разные мелочи о тебе, которые мне были интересны.. Твое любимое число, любимый цвет... На вопрос про любимые цветы, ты ответил, что это пионы. У меня были лилии, хотя я их и все еще люблю. Но после твоих слов, я присмотрелся к пионам. Они всегда цвели в саду у моей бабушки..их было так много.. Мне нравился их запах, но почему-то я не воспринимал их, как цветы, как бы странно это ни было. От знакомства с тобой все изменилось. Пионы стали нашими цветами. Довольно милая мелочь.. Если бы я только знал тогда, насколько опасны могут быть эти цветы..
Четыре месяца отношений. И все хорошо. Ты всегда рядом. Когда я сильно заболел..ты не отходил от меня. Всегда держал меня за руку ночью, засыпая рядом с моей кроватью. Рядом с тобой мне хотелось жить. Жить вечно, лишь бы твоя рука в моей руке. Лишь бы твои мягкие губы. Лишь бы твои темные, как два омута глаза. Лишь бы твой голос, что еще в тот самый первый день свел меня с катушек. Ты научил меня любить. Любить так, как я не любил никогда. Ты стал смыслом жизни, я тобой дышал
и тобой задыхался, когда ты во мне особенно глубоко.
К пяти месяцам ты сделал мне предложение. Я забыл, как говорить. Да и, кажется, вообще выпал из реальности на добрых пару минут. Ты смотрел так взволнованно, как будто я мог дать другой ответ. "Конечно да, мой мальчик".
Все это правда было похоже на сказочный сон.
И вот нам полгода. Но только..ты все чаще пропадаешь за учебой. Но я жду тебя, жду на нашем месте на крыше. Жду в нашей кафешке.
//Но никто не пришел.//
Мы стали видеться лишь встречаясь случайно на переменах и когда я приходил к тебе домой, что тоже удавалось редко.
Сказать, что мне было плохо - это просто промолчать. Как будто медленно перекрывают кислород в легких. Сдавливают ребра и те медленно начинают трещать по швам.
К семи месяцам я вновь заболеваю. Из симптомов только жуткий кашель. Врачи не знают, что это.
И вот однажды я просыпаюсь с жуткой тяжестью в груди. Как обычно иду в ванную, подхожу к раковине и, подняв взгляд на зеркало, замечаю нашу совместную фотографию. На лице появляется слабая улыбка, но тут же пропадает, когда я осознаю, что начинаю задыхаться. Кашель. Сильный кашель. Упав на колени, стараюсь откашляться, в итоге ловя ладонью, что прикрывала мой рот, несколько мягких лепестков пионов. Пара минут осознания. И паника. Паника вперемешку с осознанием и безумной болью. Нет, это не возможно. Этого не бывает. Но что еще более невозможно...
ты не мог меня разлюбить...
Прогуливаю Универ. Не отвечаю на звонки. Не выхожу из дома. Все это длилось около месяца. От тебя было звонков меньше, чем от кого-то другого. Больно.
Снова задыхаюсь.
Восемь месяцев. Все же выхожу из дома. Мне лишь хотелось увидеть тебя, поговорить с тобой. Узнать, правда ли это.. Хотя конечно правда. Мой диагноз - ханахаки. И либо я избавляю себя от всех чувств при помощи операции, либо умираю. Я знаю, что я выбираю.
И вот я вижу тебя в дверях Универа. Иду к тебе, уже почти бегу, но нет. Не могу. Падаю на колени и снова задыхаюсь. Все мои руки в лепестках. Быстро убегаю. Лишь бы ты не увидел.
Целый месяц я избегаю тебя. Ты звонишь все чаще. От твоих сообщений я плачу ночами в подушку. "Малыш, я волнуюсь". "Почему ты не открываешь?". "Я сделал что-то не так?". Как же больно. Почему ты делаешь вид, будто тебе правда есть дело?
Ты сломал меня. До встречи с тобой я был совсем другим. Черствый, холодный парень. Дерзкий и эгоистичный ублюдок. Ты сделал меня уязвимым котенком. Сломал мою защиту от этого мира. Научил чувствовать. Я благодарен тебе, правда. Но ты убил меня, Чонгук.
Все, о чем я сейчас прошу - будь счастлив. Пожалуйста. Будь счастлив где бы ты и с кем бы ты ни был. Пусть моя смерть не будет напрасной.
Конец POV Шуга.
Март. Первый день весны. На улице теплеет, снег тает быстрее, чем обычно..этот год выдался более теплым. Солнце ласкает своими жаркими лучами утренний Сеул, но только на душе Юнги все еще метели и снегопады, хотя в легких уже во всю разрослись лозы пионов.
Сегодня Мин решил не идти на пары, ибо его состояние было слишком ужасным. Каждый вдох давался с трудом, отдаваясь болью в грудной клетке. Радует лишь то, что кашель успокоился и бедный парень больше не задыхается. Но это лишь затишье перед бурей.
Проснувшись после обеда и приняв ванну, Шуга надел домашние штаны с широкой футболкой,после уйдя на кухню и поставив чайник. Сев за столик и взяв телефон, парень написал другу, чтобы тот занес ему сегодня конспекты с пар. Получив согласие, черноволосый налил себе чаю и прошел в гостиную, включив телевизор, после ложась на диван. До прихода друга около двух часов, так что...он еще успеет вздремнуть. Допив чай, сахарный обнял подушку и медленно провалился в любимое царство Морфея.
Проснулся Юн от ужасного стука в дверь, что скорее походило на то, что ее сейчас выбьют. Лениво поднявшись, парень прошел в прихожую и открыл дверь, потирая сонные от резко прерванного сна глаза. Как только возможность нормально видеть вернулась, Юнги пожалел, что открыл дверь, даже не посмотрев кто там.
— Чон..гук.., — одними губами произнес Шуга, отходя назад, чем и воспользовался младший, проходя вперед и закрывая дверь..на замок?
— Почему ты избегаешь меня, малыш? — взгляд полного непонимания в глазах Чона и Юнги уже раз сто в голове прокрутил момент, а точно ли дело в том, что его Чонгукки его больше не любит. Ответ не заставил себя долго ждать, проявляя себя в виде очередного приступа кашля, после являя Гуку большие розоватые лепестки пионов, что вырывались изо рта Юна, который в свою очередь уперся спиной в стену.
— Так это не слухи.., — тихо хмыкнув, молодой парень сделал несколько больших шагов вперед, наклоняясь к полу перед Шугой и беря в руки пару лепестков, — поэтому ты и скрывался от меня, верно?
Юнги молчит, боясь поднять взгляд, а позже все же задает свой вопрос.
— Почему? Почему, Чонгук? Я..я не понимаю...ты ведь.., — парень уже не может продолжать, вновь задыхаясь от приступа кашля, еле стоя на ногах, как вдруг крепкие руки Гука обхватывают немного истощавшее тело старшего, прижимая к себе.
— Я не знаю, малыш.. Просто чувства прошли, такое бывает, — Юнги не видит, но чувствует, как Чон улыбается и совсем теряется. Что с ним? Ему весело что тот, кому он клялся в любви умирает?
— Когда операция? — все с той же полуулыбкой спрашивает Чонгук, но слыша молчание, явно напрягается, хмыкнув, — решил умереть?
— Я обещал любить тебя, пока мое сердце не перестанет биться... Ты знаешь, я держу свои обещания, — Юнги поднимает уверенный взгляд и, встретившись с явно не самым довольным взглядом Чона, теряется в глубине его глаз, из последних сил сдерживая очередной приступ. А в следующее мгновение губы Чонгука накрывают губы сахарного, сразу же углубляя его.
Маленькая вселенная в глубине души Мина трескается и загорается. Загорается тем самым огнем, что должен был уничтожить все на своем пути. И свой путь он начал с внутреннего мира его хозяина.
В это же время на глаза Юнги наворачиваются слезы от нехватки кислорода. Он не может вдохнуть, но все равно отвечает на поцелуй любимого человека, чей язык мягко проходится по небу, а после сталкивается с язычком Юна, мягко сплетаясь с ним. Руки младшего обхватывают бедра его хёна и у того совсем отключается мозг.
Включается он лишь тогда, когда Чонгук наполовину раздет и нависает над полностью обнаженным ним, покрывая его тело обжигающими поцелуями.
— Г..Гук? — растерянный взгляд и парень пытается оттолкнуть младшего, что сделано больше для вида, чем для того, чтобы остановить весь этот абсурд.
— Хочешь умереть - я помогу тебе, малыш, — фраза, что заставила глаза Юнги распахнутся до максимума. Неужели..он убьет его? Но почему... Что он ему сделал? — просто расслабься.
Язык Чонгука проходится по шее Юна, а после спускается все ниже, очертив пупок, а после пройдя по стволу уже стоящего члена.
Усмехнувшись, Гук обхватил губами головку, начав мягко посасывать, после заглатывая член все глубже, пока тот полностью не вошел в горло младшего. Сказать, что Юнги хорошо - это ничего не сказать...однако сдерживать кашель просто нереально и парень срывается, закашливаясь, тогда Гук сразу отстраняется и целует его мальчика в лоб, и как только Юн успокоился, Чон сразу же толкнулся в излюбленное тело, от чего черноволосый выгибается дугой, срываясь на громкий стон боли и наслаждения сразу.
В это время лозы цветов сильнее разрастаются в легких, готовые разорвать их при любой удобной возможности.
Чуть помедлив, Чонгук припал губами к плечу Юна, покрывая его мягкими, возбуждающими поцелуями, от чего Юн впился ноготками в широкую спину, заскулив.
— Тише, сладкий, — горячий шепот и все, в голове Юнги фейерверки, которые стали взрываться сильнее. Чонгук начал двигаться.
Член Гука всегда идеально входил в Шугу. Будто для него и создан. Так и сейчас размашистые, глубокие и резкие толчки, выбивающие из Юна громкие стоны и мольбы не останавливаться, медленно сводили его с ума. А еще Мин с каждым толчком Чонгука ощущал, как уходит дыхание из его легких. Но все же...если это конец, им стоит насладиться по полной.
Чонгук смотрит на искаженное болью и наслаждением лицо Юнги и самодовольно усмехается. Трахает особенно резко и глубоко, вскоре губами припадая к молочной шее, оставляя кровавые засосы. Кожа Мина все также со вкусом сладкого кофе. Чонгуку всегда нравился его гель для душа.
Младший обхватывает ладонью член Юна и начинает быстро надрачивать, сам вбиваясь глубоко в еле живое тело, тихо рыча и ловя чистый кайф от скулежа парня под ним.
Еще несколько движений рукой и Юнги изливается в руку Чона, выгнувшись в спине и хрипло вскрикнув, выпуская весь воздух из легких с большим количеством мягких лепестков.
Глазницы парня широко раскрыты и тот отчаянно пытается сделать вдох, но ничего не выходит. Лепестки заполнили его легкие, перекрывая доступ кислороду. Несколько непроизвольных судорог и безжизненное тело размокает на кровати в руках того, кого он любил больше всего.
Пара глубоких толчков и Чонгук изливается в бездыханное тело Мина, выходя и мягко целуя того в губы. Ладонью закрывает его глаза и тихо шепчет на ухо, укрывая одеялом и красиво раскладывая лепестки пионов вокруг медленно остывающего тела.
— Спи спокойно, мой сладкий принц.
