Of Grey Hair And Crow's Feet

      Сейчас они старше, чем могли себе когда-либо представить. Пятьдесят два. Почти что легендарный возраст, учитывая то, в какое время они родились. Тот факт, что даже их отцам не удалось прожить так долго, поражал. Тем не менее, сейчас они, по понятным причинам, в отставке (если точнее, шиноби не уходят в отставку. Они просто перестают брать миссии. К тому же, несмотря на собственные слова, ни Мадара, ни Хаширама никак не могли отделаться от почти что полувековой привычки и иногда выходили на них), да и Хаширама, хоть Учиха и недовольно из-за этого ворчал, уже несколько лет как ушёл с поста Хокаге.       Раннее утро. Мадара всё ещё нежится в постели, притворяясь спящим и будто бы не замечая редких назойливых лучей солнца, объявших через окно их переплетённые тела. Они уже и сами забыли, когда стали спать вместе, но каждый раз, когда Хаширама просыпался с Учихой в одной постели, всё внутри него начинало трепетать от всепоглощающего счастья... И, похоже, будет трепетать ещё долгие годы. Мадара заворчал, почувствовав движение со стороны Сенджу, но тут же успокоился, стоило тому запустить руку в его волосы, слегка поглаживая по голове. Солнце вновь проникло в комнату, а его лучи, отражаясь, слабо поблёскивали на тёмных локонах, свежих и даже почти не буйных из-за вчерашней помывки. Тем не менее, солнце также пролило свет и на парочку незамеченных ранее Хаширамой серых волос, которые тот незамедлительно приподнял, рассматривая, и из-за которых через пару секунд лицо Сенджу озарилось широкой улыбкой. Он тихонько усмехнулся, пытаясь не потревожить Учиху, но тот всё равно недовольно заворчал и выпрямился, садясь рядом с Хаширамой и прекращая сонные объятия.       — И над чем мы смеёмся с раннего утра, идиот Сенджу? — спросил он и лениво потёр глаза, пытаясь сбросить с них сонную пелену. Хаширама улыбнулся и, чтобы ненароком не вырвать свою находку, осторожно приподнял седые волосы Учихи, показывая их Мадаре.       — Ты седеешь, — весело сказал Хаширама. Мадара сначала недоумённо моргнул, потом взял у него свои седые волосы, посмотрел на них секунду, вырвал их и, одарив презрительным взглядом, выбросил за пределы кровати.       — Как и ты, — он резко придвинулся к шатену, дотягиваясь до одной из тонких, но выделяющихся серебряных прядей, начавших украшать голову Сенджу с прошлого года. Хаширама пожал плечами, признавая их существование, но вскоре снова задорно усмехнулся и, нежно взяв в руки голову Учихи, наклонился к нему так, что их носы соприкоснулись.       — Зато у меня нет морщин, — промурчал Хаширама и, несмотря на хмурый вид Учихи, поцеловал его уголки глаз именно там, где и начинали появляться вышеуказанные морщинки.       — Ты всё равно уже старик, Сенджу, — пробурчал Мадара, но не отстранился. Хаширама добродушно засмеялся и подарил ему нежный, заботливый и немножко ленивый поцелуй, на который Учиха тут же ответил. Он длился всего пару сладостных мгновений, но они казались им целой вечностью.       — Эх, а я ведь надеялся ещё пару лет побыть молодым. Спасибо, — произнёс Хаширама, наигранно надувшись, когда Мадара пробормотал что-то о том, что его молодость закончилась ещё в детстве, и приступил к ежедневному выпутыванию из-под беспорядочно скрученных одеял, начиная их обычный день. Сенджу слегка улыбнулся, потянувшись всем телом, которое, надо признать, немного ныло от некоторых движений, и вскоре тоже встал с кровати, решив, что к моменту, когда Мадара перестанет оккупировать ванную, вполне успеет приготовить завтрак. Впрочем, как и каждое утро до этого.       Сегодня птицы за окном пели по-особенному радостно, и Хаширама подумал, что неплохо было бы пройтись по деревне, растущей и расцветающей с каждым годом всё сильнее, после завтрака. Неплохо было бы и Мадару захватить с собой, подумал он, наблюдая за тем, как тот, до сих пор сонный, зашёл на кухню, выгнул, как кот, спину и, всё ещё пытаясь оклематься ото сна, заразительно зевнул, даже не пытаясь прикрыть рот рукой.       Сейчас они старше, чем могли себе когда-либо представить. Но они счастливы (если, конечно же, не воспринимать вечное бурчание Мадары всерьёз), и будь у Хаширамы возможность что-нибудь изменить в их жизни, то он бы оставил всё на своих местах. Даже седеющие волосы и морщины.