***
Четырнадцать часов полета, и я почти на месте. Нанял местного таксиста, он довез до ЛейтхаузРоуд. Почти до самого океана. Я решил, что много вещей мне не потребуется и собрал с собой только любимый рюкзак, и, как и договаривался с Густавом, положил документы в ботинки. Поблагодарив водителя и щедро заплатив ему, я пошел прямо к воде. Последнее, что я запомнил, это невероятную красоту волн, столб воды, накрывающий меня и крик таксиста: «Беги мужик! Что ты встал столбом?! Беги!». И сознание покинуло меня… …Очнулся я от того, что кто-то хлестал меня по щекам. — Парень, очнись! — какой приятный тембр голоса. — Не вздумай умирать! Вот какого тебя понесло на мыс Смерти, а? А если бы я не успел? Красиво, да, не спорю, но какого, а? — Извините, что доставил Вам неудобства, — я откашлялся и тут же меня вырвало и, благо, я додумался отвернуться от мужчины, кроме того появилась дикая головная боль. — Там, в рюкзаке, синий и зеленый коробок с таблетками. Не могли бы Вы… — тут же у меня в руках появилась бутылка с водой и требующиеся лекарства. Все это время я так и не открыл глаза. — Лучше? — Пока нет. Дайте пять минут, я просто полежу, — незнакомец начал успокаивающе поглаживать меня по волосам. Приятно, черт возьми. Я с трудом разлепил глаза и увидел, что лежу головой на коленях очень красивого мужчины. Нет, я не был хлюпиком, старался поддерживать себя в форме, но этот человек был в два раза шире меня в плечах, очень мускулистым и от него очень приятно пахло. Я повернул голову так, чтобы можно было рассмотреть его лицо. Он сидел, прислонивший к стене какой-то деревянной постройки и смотрел на океан. Его красивое лицо не портила даже щетина, хотя я всегда требовал, чтобы мои сотрудники были гладковыбритыми, ну не нравились мне бороды и все тут. А ему на удивление она шла. Но глаза. Они выражали вселенскую тоску и печаль. — Помогите мне подняться, пожалуйста, — попросил я. — А, что? Да, конечно. — Спасибо, что спасли меня. Вы что-то говорили про мыс Смерти? Не подскажите, как далеко это от мыса Гаттераса? — Почти триста восемьдесят километров, а что? — Меня смыло водой там, — очень тихо произнес я, но мой спаситель видимо услышал. — Не может быть. Даже при столь сильном течении не могло так быстро принести, хотя если верить легендам, существует сеть пространственных порталов, как раз около этих двух мысов, — он задумался, а я вертел головой по сторонам и думал, что же мне теперь делать. — Меня зовут Михаэль, Вы можете звать меня Эль, — незнакомец дернулся. — Я Шимус Макгрин, — и посмотрел так, что это имя должно мне что-то сказать. — Приятно познаомиться. Вы не знаете, где здесь можно остановиться? — Позволь мне поинтересоваться, почему ты без родителей? — этот вопрос показался мне немного странным, но я все равно ответил: — Они умерли почти двадцать лет назад. — Ты хотя бы совершеннолетний? — интересно, как он так легко перешел на «ты». — А по мне не видно? — Нет, — я начал снимать ботинки, достал оттуда паспорт и протянул его мужчине. — Держи. Убедился? — Макгрин удивленно переводил взгляд с фотографии на паспорте и обратно. — Не может быть, — он так сильно удивился, что мне даже стало смешно. — Ему сорок два, а он не меченный и от него даже не пахнет никем, — начал он бурчать себе под нос. — Ты так и не ответил на вопрос, где здесь можно остановиться переночевать на несколько дней? — А, так тут это, — отмер мой собеседник, — у меня тут маленький домик, может ты остановишься? — Я не против, только я немного стеснен в средствах… — За это не переживай, я тут уже почти одичал и если ты будешь со мной ужинать, этого будет вполне достаточно. — Хм, заманчиво, но я не привык бесплатно где-либо жить. Назови цену. Я смогу платить, правда. — Ну… Пятнадцать долларов в сутки. — Что так дешево? — удивился я. — Ты еще не видел место, где тебе придется жить. — Однажды, сто лет назад, когда мне было шестнадцать, я ездил на соревнования по боксу, ты же знаешь, что у федераций почти никогда нет средств, нас расселили в старом доме престарелых, где были двухъярусные кровати и из трех общих душей работал только один, а туалет вообще был на улице. Хуже места я в своей жизни не видел, хотя поездил достаточно за свою короткую жизнь, — я недовольно хмыкнул, вспомнив, что у меня осталось не так много времени. — Вот скажи мне, как можно так относиться к пожилым людям, которые прошли всю войну, а? — Шимус уставился на меня, как на восьмое чудо света. — Тебе позволяли заниматься боксом? — Ну да, я же парень, что здесь такого? Сестра вон вообще самбо занимается. — Ты полон сюрпризов. Кто же ты Эль? — остаток пути мы прошли молча. Я не знал, что подразумевает Ши под этим вопросом, а он видимо о чем-то сосредоточенно думал. Мы подошли к небольшому домику, стоящему в цветущем саду. — Ой, это твой дом, да? Какой красивый! — Н-не-да. Это мой дом. — Я тебя точно не стесню? — Нет, что ты, — в этот момент я рассматривал различные цветущие кусты и не обратил внимание на то, что альфа кому-то строчит сообщения. Как оказалось позже, очень зря. — Давай зайдем, — и он извлек ключ из-под горшка около двери. Внутри оказалось очень уютно. Светлые стены с расписанными тарелками вместо украшений и большим диваном в гостиной, маленькая кухня, где стоял столик на двоих. Вот ванная оказалась очень эксцентричной: плитка была цвета «вырви глаз» и не одного цвета, а тут удивительно сочетались и синий, и зеленый, и розовый, и оранжевый, и другие. Сантехника была ей под стать. На втором этаже оказалась небольшая спальня. Мебели вообще было по минимуму. Кровать полуторка, книжный шкаф и кресло. А на полу лежал пушистый ковер. Но удивительно, все было на своих местах. — У тебя здесь очень здорово. Я бы больше запросил. Пятнадцать долларов за эти удобства мало. Но не я называл цену, — я заметил еще один удивленный взгляд, направленный на меня. — А теперь отвернись, мне нужно заначку вскрыть, чтобы тебе заплатить. — Ши фыркнул и отвернулся, а я открыл внутренний карман в рюкзаке и отсчитал девяносто долларов, — Прости что они мокрые, но ты сам знаешь, как я здесь оказался, а соответственно и все мои вещи тоже. — протянул мужчине деньги. — Если ты не против, я пока за шесть дней заплачу. — Да кто… — Шимус явно хотел что-то сказать, но одернул себя. — Хорошо. Пойдем, я покажу, где ты можешь просушить все свои вещи, а также дам тебе сухую одежду. Когда я привел себя в порядок и вышел из душа, то заметил на диване шикарного рыжего кота. — Ши, — мужчина дернулся от такого обращения, но я не обратил на это внимание, — а что это за рыжая лапушка? — тыкнув пальцем в сторону дивана. — Где? — Да вон там, на диване, — я опять посмотрел туда, где сидел кот, но его уже не было. — Хм, странно, он уже убежал. Если ты меня приютил, я обязан тебя накормить. Не жди от меня кулинарных шедевров, но простую еду смогу приготовить, — я отправился на кухню, не услышав возражений и не заметив недоуменный взгляд мужчины. Пока я шарил по кухне, выясняя что можно приготовить, Шимус Макгрин мучился вопросом, что это за странный молодой человек? Почему он принял домик рыбака за жилище Макгрина? Как он мог его не узнать? Лицо Шимуса не сходило с газет и журналов, и на этот остров он приехал отдохнуть от внешнего мира, но похоже все-таки придется позвонить лучшему другу. — Макгрин, где тебя черти носят? — Пока не скажу, но мне до конца дня нужна информация об одном человечке. — И кто это? Новый партнер по бизнесу? — Не важно. Пиши паспортные данные. — Ши, идем есть! — крикнул я с кухни. — Ши? Серьезно? Кто же это? Теперь мне даже стало не просто интересно. Я же умру от любоп… — Макгрин скинул вызов и написал сообщение: «К ВЕЧЕРУ! ИДИОТ. Он говорил, что у него есть сестра». — Иду. Прости, с работы позвонили. — Работа — это хорошо, — я тяжело вздохнул. Надеюсь у ребят все хорошо. — Руки вымыл? Хорошо. Я поставил перед Шимусом тарелку с яичницей с помидорами и сосисками, нарезанный хлеб, простой салат из огурца, редиски и капусты, дал вилку и налил вишневый охлажденный компот. Он с подозрением покосился на яичницу. — Ну да, знаю. Немного подгорела, но я почти все горелое себе забрал. Честно, — и показал ему свою тарелку. — Он аккуратно отщепил кусочек яичницы и положил в рот. — Ты что ни разу ее не ел? — я лишь получил кивок в ответ. Остаток обеда прошел в тишине. — Было очень вкусно, спасибо. — Да не за что. Если ты завтра купишь продуктов, то я еще смогу приготовить чего-нибудь. А то в холодильнике мышь по имени Нина повесилась. — Ты о чем? — Там почти не осталось еды. — А-а-а. — Если я готовил, ты не против помыть посуду, а то я очень спать хочу? — Чт… нет, не против. — Где можно одеяло взять? — Посмотри в диване, — я пошел в гостиную и действительно в диване нашел одеяло, простыню и подушку. Аккуратно застелил и удобно устроился на ночь. И уже почти заснув, я уловил тихий шепот: «Милый маленький омежка, почему ты смотришь на мир таким серьезным взрослым взвешенным взглядом, как двухсотлетний, хотя только-только стал совершеннолетним. Где твоя семья? Почему ты умеешь готовить? Почему Карл не смог ничего про тебя выяснить? Почему у тебя такой чистый запах? Почему меня к тебе влечет? Одни вопросы и ни одного ответа».***
Прошел уже почти месяц с момента, как я поселился у Шимуса. Он отказался с меня больше брать деньги, сказав, что если я буду делать дела по дому, этого будет достаточно, но все равно я раз в неделю подсовывал ему купюры в бумажник. Продукты же тоже денег стоят. А мне что, сложно? Всю жизнь холостяком прожил, приготовить простую еду, которую Макгрин ел с удовольствием, я мог, кстати, из этого я сделал вывод, что он раньше питался или заказанной едой, или быстрого приготовления. Никогда не видел, чтобы кто-то с таким блаженством ел гречневую кашу с молоком. А убраться или постирать, вообще с современной техникой не проблема, тем более такой маленький домик. Иногда мне даже казалось, что моя квартира и то больше будет. Каждое утро Ши уходил на работу, а я шел на берег океана и писал или рисовал что-то в своем блокноте. Однажды я заснул прямо там, так как боли были просто невероятно сильными, он увидел мой набросок русалки и принес мне альбом с цветными карандашами. Кстати, мне уже приходилось пить по две, а то и три таблетки обезболивающего в сутки, а как только мужчина уходил, я бежал очищать желудок в туалет. Каждое утро меня рвало с невероятной силой. И вот от этого таблетки уже не помогали. А еще я почти везде видел рыжего кота, но как только спрашивал о нем Ши, тот удивленно на меня смотрел, а кот куда-то убегал. Я стал очень быстро уставать, почти все время спал и даже перестал ходить на пляж, так как боялся упасть там в обморок. Наши отношения тоже были довольно странными. Они были не дружескими, но и не романтическими, что-то среднее. Я всегда относился к людям с нетрадиционной ориентацией довольно спокойно, только за собой такого не замечал. Но этот мужчина вызывал во мне собственнические чувства. Хотелось верить, что он каждый вечер спешит к нам домой. Но это не честно по отношению к нему. Я не знаю сколько мне осталось жить и ценю каждое мгновенье, проведенное с ним. Он любит устраивать мне сюрпризы. Например, мы с ним уезжали на другой конец острова, чтобы проводить солнце за горизонт, купались в водопаде, смотрели на экзотических птиц с помощью бинокля на специальной площадке и вообще посетили множество романтических мест на этом острове. И однажды вечером, когда мы сидели на берегу у костра, он обнял меня и поцеловал. Это было жарко, очень тягуче, невероятно приятно. Так мог целовать только человек, который влюблен, и я признался сам себе, что я тоже смог полюбить его за этот короткий период. Я потерялся в ощущениях, но меня отрезвила жуткая головная боль. — Т-т-таблетки в р-р-рюкзаке, — только и смог произнести я. Ши достал необходимое и я выпил сразу две. Но лучше мне так и не стало не через пять, ни через десять минут. И теряя сознание, я только и смог прошептать. — Прости меня Ши, прости, что позволил влюбиться в меня и за то, что полюбил тебя, — и все. Я провалился в темноту. В тот момент, как его Эль потерял сознание, Шимус Макгрин рявкнул в трубку: — Вертолет мне быстро, до центральной больницы.***
Меньше месяца прошло, а Эль стал для меня всем. Этот непосредственный малыш смог расположить меня к себе. Даже если это какая-то подстава, то актер из него очень хороший. Он не чурается и убраться, и постирать, а готовит — пальчики оближешь. Мне никогда не давали такую простую и питательную пищу, всегда какие-нибудь кулинарные извращения. Где он всему этому научился? Ведь по документам, он только-только перешагнул порог совершеннолетия. От этого омеги так вкусно пахло, да в придачу с его природным обаянием… У меня снесло крышу. Ежедневно я стремился в тот маленький рыбацкий дом, где меня ждало мое чудо. Я старался помочь развеять его грустные мысли и не замечать те печальные взгляды, что он бросал на меня, когда думал, что я не вижу. А также, что он постоянно кривится и глотает те таблетки. Я думал, что это подавители, до того момента, как он потерял сознания в тот день, когда я собирался открыться ему. Но я не успел ничего сказать, а он лишь просил у меня прощения за то, что влюбился. Вот же глупыш. Но он никак не приходил в себя, и я вызвал вертолет. В главном госпитале, мой отец, который провел его осмотр, спросил, принимал ли он какие-либо таблетки, я отдал ему обе коробочки. — Мы проведем анализ содержимого, но я примерно представляю, что там. — Что с ним? — У него рак мозга. Опухоль пока операбельная, странно, что он не стал проходить стандартное лечение. Ты связался с его семьей? Галлюцинации были? — Он сказал, что родители умерли двадцать лет назад, есть сестра, но по данным его паспорта ни мне, ни Кайлу не удалось ничего найти. Единственное, что он прилетел из Германии, а дальше глухо как в танке. Знаешь, он везде видел рыжего кота. — Где же ты откопал это чудо? — Выловил у мыса Смерти. — Это же частная территория, как он туда попал? — Судя по всему по воде, — я мог только развести руками. В этот момент в дверь постучали и вошел папа. — Я с результатами из лаборатории: в одном пузырьке противорвотное, в другом — сильное обезболивающее. — Я так и думал, — подтвердил отец. — Ты его прооперируешь? — жалобно попросил я. — Никогда ни о чем не просил тебя, но спаси моего истинного, умоляю, — если и раскрывать все карты перед родителями, то сейчас. Отец ничего не ответил, а папа дал мне стакан воды и лишь через мгновение я понял, что он подсунул мне снотворное. Я был ему благодарен. Пока отец восемь часов боролся за жизнь моего омеги, я все это время проспал.***
Я пришел в себя в больнице. На голове была повязка, рядом с кроватью сидел Ши. — Ши-и-и. — Ты очнулся, как ты себя чувствуешь? — Разбитым. — Глупый ты омега. Сказал бы мне раньше, ты же даже платил мне за жилье, если бы ты сказал, что тебе нужна операция, я бы помог оплатить ее. Мне не сложно. Я не стеснен в денежных средствах! — взорвался Макгрин. — Мне сказали, что опухоль неоперабельная… Постой, как ты меня назвал? Омега? А это кто? — ну вот, на меня опять смотрят как на дурака. — А как тебя называть, если ты омега, а я альфа? Прич… — тут его перебил красивый мужчина средних лет. — Твой истинный только-только пришел в себя, а ты на него кричишь. Кыш отсюда. — Ши поднял руки в защитном жесте и ретировался из палаты, шепнув: «Я вернусь». — Давай знакомится, меня зовут Луис Макгрейн я папа-омега Шимуса. Можешь звать меня Лу. Вот выпей лекарство, — он протянул две таблетки и стакан воды, я послушно сделал то, о чем он просил. — А теперь давай рассказывай Михаэль, как ты оказался на частном острове моего сына, — видимо у меня вылезли глаза из орбит. — Так значит ты не знал… Это хорошо. — Мне поставили диагноз, я оставил свою работу, свою юридическую фирму, взял часть сбережений, остальное оставил подруге детства и поехал на мыс Гаттерас перед тем как умереть, меня смыло волной, и я потерял сознание, очнулся, когда меня откачивал Шимус, — мне хотелось рассказать всю правду этому человеку, — сначала я заплатил за шесть дней за проживание вашему сыну, но потом он сказал, что если я буду убираться в домике, готовить и стирать, то могу не платить. А мне разве сложно? Не сложно. Постепенно я начал понимать, что влюбился в него. Вчера он меня поцеловал, и я потерял сознание, а сегодня очнулся здесь. — Ну, во-первых, тебе провели операцию, и ты уже лежишь в этой палате уже шестые сутки. Во-вторых, как ты смог убраться в одиночку в трехэтажном коттедже с двенадцатью спальнями и шестью ванными комнатами, не считая трех гостевых и двух кабинетов? — видимо я выглядел как дебил. — Такое ощущение, что вы не там жили, ты на меня так смешно таращишься. — Нет, мы жили в двухэтажном домике около моря… — Не могу поверить, что мой сын спал в рыбацком домике. — Лу залился смехом. — Я обязан рассказать это Джорджу. Не сможет он жить уже без удобств, не сможет. А ведь целый месяц смог, да? — Простите, но почему вы так реагируете? — Сам набери в поиске его имя. Если Шимус тебе не рассказал, значит, были на то причины. — Можно узнать, кто такие альфы и омеги и почему вы называете меня истинным? — Лапочка, похоже, тебе надо еще немного отдохнуть. Но если что, интернетом, то умеешь пользоваться? — Конечно. Вот твой мобильник, мы его починили. Развлекайся, но только после сна.***
Близился срок выписки, но я решил, что если Шимус захочет, то сам расскажет о себе. — Пап, как ты мог напоить его сывороткой правды? — шипел Макгрейн. — Это ты как смог откопать это сокровище, которое о тебе ничего не знает, — так же тихо шипел в ответ Луис. — Это была своеобразная проверка, не подослали его конкуренты или не нужны ли ему мои деньги. — Как видишь, нет. И он действительно не знает, что он омега. Лучше сам ему расскажи все. Голоса затихли, и Ши зашел ко мне в палату и зачем-то закрыл дверь на замок. — И что я о тебе еще должен знать, кроме того, что ты владелец острова и огромного особняка, кто ты Ши? — альфа дернулся. — Ты все слышал, да? — Достаточно. — Ну, у меня скромный бизнес, всего-то одна буровая установка, парочка газет, одна лизинговая компания… — Дебил. — Почему это? — Зачем ты мне все это рассказываешь? Я как опытный юрист могу всю информацию против тебя же использовать. — А вот и не сможешь… — Ой, что это? Что это такое? Прости меня, похоже, мне нужно переодеться, — я смущенно опустил вниз глаза, — я обделался. Крылья носа мужчины затрепетали. — Нет, мой дорогой, у тебя течка началась и поверь мне, теперь я тебя никуда не отпущу. И он начал покрывать мое лицо мелкими поцелуями и стягивать с меня больничную робу. — Что такое течка? — Потом в учебнике прочитаешь, сейчас тебе нужно лишь расслабится и тогда удовольствие получим мы оба, — был мне ответ. Как мы оказались оба раздетыми, я просто не представляю. Но Ши выцеловывал мою шею, спину, руки, оглаживал каждый изгиб моего тела. Я не отставал, и мои руки тоже блуждали и изучали его грудь, спину, все до чего я дотягивался. В какой-то момент, я понял, что лежу на Шимусе, а он нежно оглаживает мою попу и, отвлекая поцелуями, растягивает мой задний проход, из которого почему-то сочится естественная смазка. — Ш-ш-ш-ш, малыш, все хорошо. Все так, как и должно быть. Просто я очень большой и не хочу тебя сразу порвать, — шептал мне мой мужчина. — Теперь медленно сам. Он приставил головку своего члена к «розочке», и я начал медленно опускаться на него. Не могу сказать, что мне было больно, ведь расслабил сфинктер, скорее мне было немного некомфортно. Тем не менее, мне потребовалась пара минут, чтобы адаптироваться к моему теперешнему положению. Ну, а потом я начал двигаться. Я начал медленно приподниматься, а потом опускаться. Сначала, движения мои не могли быть быстрыми: тогда-то мне и было немного больно, но потом скольжение постепенно становилось всё более лёгким, и я стал испытывать неуловимое удовлетворение. Я прекрасно видел лицо Ши. Он смотрел на меня страстно, его щёки пылали розовым отливом, глаза были чуть прикрыты, а изо рта вырывались стоны любви, и всякий раз, когда наши взгляды встречались, он улыбался мне. Он не собирался скрывать то, что ему хорошо, наоборот, он всячески пытался дать мне понять, что именно я дарю ему это наслаждение. Его ладони, некоторое время спокойно лежавшие на моих бёдрах, устремились вверх, лаская мне живот, грудь и особенно соски. И от всего этого по моему телу постепенно разливалась невероятно приятная истома, так что мне хотелось как можно дольше продлить эти сладостные мгновения. Я тоже стал улыбаться. Я даже не заметил того, как мой член встал, и с него начала стекать смазка. Я откинулся, закрыл глаза и продолжил скакать на Шимусе. Вдруг я ощутил в паху невероятно мощное чувство, будто кто-то всю сладость, что растеклась по мне, собрал в один ком и выплеснул всё это из меня мощными струями. И тут что-то горячее стало обволакивать член альфы у меня в попке, кроме того, что-то там стало набухать, и тут Ши резко поднялся и прокусил мне плечо. Я заплакал от страха и боли. — Тише, тише малыш, не дергайся так. Я просто тебя повязал и пометил. Чтобы ты от меня никуда не делся, — я без сил упал на грудь своего мужчины. — Что значит: повязал и пометил? — Похоже, тебе действительно нужно почитать учебник по биологии. Но знай, сократив мое имя до Ши и позволив мне называть себя твоим сокращенным, ты уже дал согласие на брак, а это всё так. Просто закрепление брачной связи, — и меня невесомо поцеловали в висок. Но думать об этом я буду завтра…