London Bridge is falling down.

Все, кто творят великие дела, одиноки. Но что такое — великие дела? Ведь для физиков вклад Пушкина совершенно не интересен и не важен, как и для филологов открытия Теслы. Из этого исходит, что нет категории людей, которые одиноки из-за своего вклада. Они могут быть одиноки лишь по собственному желанию. Но что происходит, когда вопреки их возжелению, они начинают чувствовать? На первый взгляд такие холодные, бесстрастные, равнодушные, в итоге оказываются глубоко заинтересованы кем-то. Эти люди ошибочно считают, что не могут ощущать нежных чувств по отношению к кому-либо, однако все их суждения оказываются ошибочными, а их страсть такой же пылкой, как и рвение выделиться в своей области. Очередной дождливый день в Лондоне — сердце Британского королевства, подходил к концу. Однако все местные жители настолько привыкли к такой несколько туманной и влажной погоде, что были скорее в недоумении от погожих солнечных дней, нежели от таких слегка пасмурных, но все же полюбившихся промозглых климатических условий. Столица Великобритании завораживала своим дружелюбием и яркими красками, которые привлекали многочисленных туристов. Они сновали среди брусчатки, иногда сталкиваясь с жильцами этого давно переставшего быть тихим города, который впрочем сохранял свою природную и историческую уютность; фотографировали буквально все примечательные вещи, напоминающие размещенные в буклетах обязательных для посещения мест из автобусов или отелей, пытались заговорить с прохожими, постоянно попадая в неловкие положения из-за неправильного употребления лексики, скудного словарного запаса, либо же простого акцента. Город жил своей жизнью, включающей в себя всевозможные многолюдные события, незабываемые ощущения, сенсационные происшествия, и конечно же — блистательные преступления. Стук высоких каблуков полностью заглушали привычные звуки проезжающих мимо машин, восхищенных голосов, кричащих детей и ропот надвигающейся грозы. И без того серое небо заволокло темными громоздкими тучами, наполненными чистой водой, готовой пролиться на головы незадачливых людей, забывших взять с собой на прогулку зонт. Коричнево-рыжеватые волосы давно утратили свой привлекательный и объемный вид, который был присущ им еще буквально несколько часов назад, а на уставшем от столь утомительного дня личике выражалось полное недовольство. Темно-карие глаза, цветом своим напоминающие непроглядную зимнюю ночь, смотрели с вызовом и высокомерием на проходящих мимо неё мужчин, посмевших обратить внимание на эту таинственную особу. Юная леди медленно направлялась к одному из спальных кварталов города, негодуя количеству людей на и без того переполненных улицах. Когда Лондон стал настолько живым? Как из тихого, мрачноватого и завораживающего местечка, в которое мисс переехала несколько лет назад, он превратился в столь шумный и непостоянный? Девушка сокрушенно покачала головой, столкнувшись с большой семьей, которая пыталась спросить дорогу к Вестминстерскому дворцу, находившемуся буквально напротив них. Она отвечала со всей присущей ей иногда вежливостью, однако с явным облегчением вздохнула, когда они наконец удалились. До её маленькой, но впрочем такой родной и прелестной квартиры оставалось еще несколько кварталов, в то время как навстречу ей приблизился представитель сильного пола, одетый в дорогой и слишком официальный костюм. Он смотрел на неё через чур открыто и цепко, будто боясь снова потерять среди толпы. Неторопливый шаг сменился на бег, посему хватило буквально двух минут, чтоб пересечь площадь и оказаться совсем возле шокированной девицы. — Здравствуйте, не подскажите, как дойти до Марлебон? — черноволосый человек с достаточно необычными, но безумно привлекательными чертами лица, обратился к молодой девушке, избегавшей смотреть ему в темные глаза, которые завораживали каждого, кто имел неосторожность в них заглянуть. Его голос сладко прозвучал и затих, а отголоски какого-то особенного тембра еще витали в воздухе некоторое время, и только после того, как воцарилась полная тишина девушка наконец ответила, указывая на противоположную сторону дороги. — Это там. Я живу именно в этом районе, если вы хотите, то можете последовать за мной. Но я, к сожалению, не слишком люблю поддерживать беседы, так что вы явно не обретете во мне приятного собеседника. — Мне он и не обязателен. Лишь назовите мне ваше имя. Возможно, мне нужно будет спросить у вас что-либо, а я даже не знаю, как к вам обратиться. На эти слова молодая особа лишь коротко улыбнулась, а в глазах заплясали горящие огоньки. — Лилия. Мужчина галантно подал Лилиан руку, на которую она, сама того не осознавая, сразу оперлась. Мисс смотрела на него с неким вызовом, за которым скрывалось полное восхищение. Она никогда не была настолько податлива сильному полу. Часто, Лили лишь улыбалась, грубовато отказываясь от всех предложений. Женщина никогда не питала особой слабости к парням, куда более её занимала работа, в которой она достигала немыслимых высот. Все сенсационные происшествия сразу же были описаны и подкреплены исчерпывающими фотографиями и размышлениями, иногда слишком своенравными и столь личными, что девушку не зря считали одной из самых опасных журналистов в Лондоне. Лилия могла получить настолько откровенные и важные для знатных особ фото, что многие оминали её стороной, а огромные суммы не убеждали девушку отдать желаемое. Она собирала коллекцию. Коллекцию, которая была столь скомпрометирована и столь небезопасна для важных людей, что леди часто была под прицелом судейства. Однако никто не мог признать её виновной, так как всё проделывалось благодаря ложбинкам в законе и кодексе. — Вы давно проживаете в Лондоне? — всё тот же манерный голос вывел девушку из размышлений о новом феномене, недавно вынесенным на первые полосы популярных изданий. Шерлок Холмс — консультирующий детектив, который с легкостью решал всё проблемы, полученные от Скотланд-Ярда и независимых людей, приходивших к нему. Нужно будет взять у него интервью, определенно нужно. — Я проживаю здесь около двух лет. Именно по этому адресу. Ранее я жила в другом графстве, знаете, в Кенте мне нравилось больше. — Почему? — голос приобрел вопросительные нотки, а тонкая бровь вскинулась наверх, выражая заинтересованность в данном вопросе. — Там было спокойнее. — взгляд на пару минут устремился в пустоту, видимо девушка вспоминала некоторые детали её прошлого. После она лишь резко отдернула себя, и вытащила руку. — Мы пришли, напротив дом, который вам нужен. Лилия грустно посмотрела на незнакомца, всё ещё находясь во власти воспоминаний, а после пошла в противоположную сторону, направляясь к своему дому. А Джеймс Мориарти так и остался стоять посреди двух улиц, чувствуя странное и пугающее его ощущение, которое доселе было ему не ведомо. Он не хотел отпускать эту женщину, хотел побыть в обществе Лилиан еще хотя бы несколько минут. А ведь ему заказали её убийство.