Всегда

Для полноты ощущений, читайте под Live Forever группы Rasmus. Он ушел так неожиданно. Просто не вернулся домой. Как скажут потом врачи: «Сердце не выдержало. Жалко парнишку». Жаль? Да что они знали об этом парне, о его жизни, друзьях. Они ведь не знали, что он любил крепкий чай. Любил гулять по осеннему парку. Любил воздушные шары и детский смех. Но больше всего, он любил Жизнь. Врачи не знали его. Дежурная фраза: «Нам очень жаль» была насквозь фальшивой. Эта фраза приносила еще больше боли. Она царапала и без того ноющее сердце. Доктор, дежуривший в этот день, знал лишь, что его привезла неотложка в 13:45 по местному времени. Знал, что парня привезли с остановкой сердца. Сердечный приступ в 21 год… Немыслимо! Персонал больницы знал, что все эти люди пришли именно к нему. Все эти крики и слезы за ним. Все эти игрушки и цветы – ему. Все для Луи Томлинсона… Всюду стоял крик и плач. Многим, кто пришел к зданию больницы, вскоре тоже нужна была медицинская помощь. Все эти люди бились в истерике, и никто, ни одна живая душа, не могла поверить, что его больше нет. Плакали и те, кто находился под дверью палаты певца. Плакали его лучшие друзья, они партнеры по группе, они же братья. За эти почти 3 года они стали настоящей семьей. Плакала молодая девушка с шоколадными волосами и милой внешностью. Плакала мама умершего мальчика, которая ,как будто чувствуя беду, отложила дела и примчалась в Лондон только вчера. Она и не подозревала, что это были последнее выходные с ее мальчиком. С ее опорой и поддержкой. Без лица стояли и некоторые участники команды. Личный охранник Луи, старался утешить бедную мать. Эмоций не скрывал никто. Луи тоже никогда не скрывал эмоции. Он всегда смеялся. Он всегда заражал своим смехом другим. Теперь эти люди еще не скоро снова начнут улыбаться ... Но громче всех плакал и кричал молодой юноша. Его, и без того бледная кожа, сейчас была как мел. Будто он умер вместе с Луи. Будто он стал призраком. Когда-то ярко-зеленые глаза, сейчас были ужасно красными и ничего не видящими из-за пелены слез. Так любимые когда-то Томмо кудри, сейчас были в полном беспорядке, предавая парню действительно устрашающий вид. Молодой парень стоял на коленях и кричал. Кричал не своим голосом. Кричал, глотая слезы. Кричал только его имя. Луи, Луи, Луи ... Гарри не представлял, как жить без Лу. Гарри просто не знал как это – жить без Своего Лу. Затем были похороны … Так много людей … Так много слез … А он все лежал. Такой бледный и неподвижный. Такой ужасающе прекрасный. Гарри не проронил ни слова. Он просто сидел и держал бледную, такую хрупкую и колюще-холодную руку Любви всей своей жизни. Он так любил его! Еще тогда, на Х-факторе, их дружба переросла в большее. В нечто большое и трепетное. Казалось бы такое противоестественное, но такое правильное для них обоих. Стайлс смотрел на неподвижное лицо любимого и прокручивал в памяти их первый поцелуй. Гарри тогда приснилось, что их выгонят с проекта. Не в силах сдержать свои эмоции, мальчик заплакал. Услышав это, Луи залез к нему в кровать и прижал к себе так сильно, но так нежно. Он обнял его так трепетно, как мать обнимает своего новорожденного ребенка. Он обнял его как самый ценный приз. А затем заглянул в глаза … Заглянул в глаза и пропал. Он растворился в них. Его окончательно поглотила искренность и детская непосредственность больших, зеленых глаз. Не понимая, что он делает, Луи прижал тело плачущего мальчика к себе и, найдя в темноте его губы, подарил ему лучший поцелуй в его жизни. Губы парней двигались так нежно и плавно. Гарри, неожиданно для самого себя, зарылся тонкими, дрожащими пальцами в растрепанную шевелюру Луи, даря тому бесконечное наслаждение. С этой ночи все изменилось … Гарри помнил все. Каждое касание, каждое слово, каждый жест, каждый взгляд. Он помнил каждый вздох любимого. В памяти кудрявого мальчика всплыло воспоминание об одном их незапланированном выходном. Они сбежали ото всех. Просто не приехали на репетицию. Пока все разыскивали юных певцов, они утопали в объятьях друга-друга в съёмной, маленькой квартирке, в каком-то Богом забытом городишке на Северо-Западе Англии. Именно там, Гарри осознал, что такое счастье. Неважно где, неважно когда. Важно с ним. Важно видеть его голубые глаза. Важно слышать его звонкий, детский смех. Важно касаться его нежной кожи. Важно чувствовать его рядом. Стайлса совсем не волновал «роман» Его Луи с Элеонор. Вот что бесило Гарри, так это его липовый роман со Свифт. Его раздражала необходимость появляться с ней на публике. Делать вид, что он счастлив, мило держа ее за руку, зная, что Его Счастье сейчас сидит дома и скучает. Гарри знал, что он и Луи, несмотря ни на что будут вместе. Что они всегда будут вместе. Луи всегда будет рядом. Всегда будет пинать его по ночам из-за ужасного храпа. Всегда будет будить его нежным поцелуем и крепко переплетенными пальцами рук. Гарри был уверен, что Его Лу всегда будет подглядывать за ним в душе, а затем, смеясь бегать от него по дому, с криками: «Ты сам виноват! Не надо было таким красивым рождаться!». Гарри был уверен, что Луи всегда будет крепко обнимать его по ночам. Всегда будет, как в первый раз, искать в темноте его губы и впиваться в них с непреодолимой жаждой. Всегда будет целовать каждый миллиметр его тела, шепча при этом, как сильно он его любит. Гарри был уверен, что Луи всегда будет зарываться носом в его кудри, вдыхать запах яблок, а затем, со счастливой улыбкой, мурлыкать какую-то идиотскую песенку себе под нос. Но теперь этого «Всегда» уже Никогда не будет. Гарри оставил группу сразу же. Без раздумий. Он просто не мог выходить на сцену, зная, что Его Луи больше никогда не споет вместе с ним. Он видел, насколько тяжело ребятам. А они видели, как мучился он. Они поняли его и отпустили. Теперь это больше не было группой One Direction. Теперь это были просто Найл, Зейн и Лиам. Они просто не могли называться One Direction без своих парней. Мальчики не выступали больше 6 месяцев. Их долго не могли уговорить на перезапись их песен. Ведь там были голоса Лу и Гарри. Их лучших друзей и братьев. Через 9 дней после смерти Томмо, Гарри набил себе тату на груди, прямо возле сердца - «Навсегда в моем сердце мой маленький, взрослый малыш». Эта тату дала понять всему миру кем они являлись друг-другу. В течение двух лет после ухода Луи, Гарри жил с его семьей. Йоханна нуждалась в нем, а Гарри нуждался в ней. Каждый вечер они со слезами вспоминали, каким удивительным был Их Луи. Сестренки Томмо безумно скучали по брату. Но Гарри помог им. А они помогли ему. Каждый раз смотря на них, Хазза видел черты лица Любимого и от этого становилось легче. Ровно через 3 года, после потери Своего Лу, Гарри написал парням, Йоханне, позвонил маме, сказал, как сильно он их всех любит. Еле отыскав ключи от их с Луи совместной квартиры, он закрылся в ванной с пачкой снотворного, и со счастливой улыбкой на губах ушел к Своему маленькому,большому мальчику. Ушел к тому, чье сердце остановилось ровно 3 года назад, не выдержав такой сильной любви…