Восемнадцать - четырнадцать

Из-за скудного освещения больничное крыло скорее напоминало склеп. Он медленно шел вдоль кроватей, сокрытый мантией-невидимкой, скрывая в себе чувство беспокойства. Было довольно странно видеть их пустыми, учитывая то, что замок не всегда был дружелюбным. Шорох мантии был почти не различим, но все же Гарри старался идти как можно тише, и дело было даже не в требованиях лазарета. То, что он намеревался сделать, было за гранью дозволенного. Гарри знал, то в эту самую минуту за ним через Карту Мародеров могла наблюдать Эмбер, но пока что его спасал распорядок дня, во всяком случае, правил он не нарушал. Его цель нашлась сразу же — вдали ото всех коек освещаемая одинокой лампой, что только лишь подчеркивало отчуждение. Она лежала боком к нему спиной, ее судорожные вздохи сопровождались мелкой дрожью. Гарри тотчас вспомнил кровь на помосте и его невольно передернуло. Он не хотел больше видеть такое — ни сейчас, ни в будущем. После явно неудачного вдоха, Флер застонала и съежилась. «!!!» — Мисс Делакур, пора принимать лекарство, — Гарри аж вздрогнул — полностью переключив свое внимание на нее, он и забыл о медсестре: из-за ширмы вышла мадам Помфри, держа в руках дымящееся зелье. — Не... не хочу, — но та лишь покачала головой. — Не время капризничать, дорогуша. Тебе нужно выспаться, так что возражения не принимаются, — как заботливая мать, она помогла Флер выпить зелье, поддерживая ее голову, после чего выключила лампу и пожелала добрых снов. Когда она отошла от кровати, Гарри бесшумно обошел изголовье и не вытерпев, посмотрел ей прямо в лицо. Даже несмотря на то, что девушка выглядела донельзя измученной, все равно она в его глазах была прекрасной. — Кто... здесь... — внезапно она дернулась, испуганные глаза метнулись в сторону Гарри. Он не мог как-либо себя выдать, так как был надежно сокрыт, и все же это заставило его напрячься. Поняв, что шифроваться больше не было необходимости, Гарри легким движением руки снял с себя покров. Как только Флер увидела, кто именно стоял перед ним, она резко зажмурилась. — Уходи, пожалуйста! В ее голосе был страх, и это Гарри обеспокоило. Он сжал и разжал руки — жест, давший ему некое подобие расслабления, хотя быть спокойным рядом с ней он не мог просто физически. — Не буду ходить вокруг да около и скажу сразу, — он сделал глубокий вдох, — Флер, я пришел извиниться. То, что произошло в Озере, было не по твоей вине, а по моей. И сразу с его плеч свалилась целая гора. Он долго винил себя, не мог нормально заснуть, кошмары сопровождали его каждый раз, стоило Гарри хоть на немного прикрыть глаза. На его руках еще чувствовалась горячая алая кровь Флер, а ее взгляд тогда резал ему сердце. — Ты... пришел сюда... ради этого? — Флер болезненно выдохнула и скорчилась. — Я буду благодарна, если ты меня оставишь. Ему это не понравилась. Ему не нравилось то, насколько она поменялась за такой короткий промежуток времени. В его глазах она была сильной и прекрасной одновременно, а сейчас она попросту сдалась, и это его злило. Он хотел разобраться со всем прямо сейчас, пока было еще время. — Знаешь, в совятне ты сказала мне, что я твой соперник, и что ты несомненно победишь меня. Но ты же сказала мне, — он сжал кулаки, — что соперник отличается от врага. Не знаю, что именно побудило тебя изменить решение, однако я заставлю тебя передумать. Гарри понял, что совсем скоро он нарушит закон, и что в дальнейшем у него могут быть большие проблемы. Он мог лишиться права обучаться в Хогвартсе, мог потерять доверие окружающих. С другой стороны, стоило ли ему дорожить всем этим? Школа перестала быть для него вторым домом, а что насчет окружающих... «Успокойся, — обойдя кровать, Гарри пододвинул табуретку, что стояла у изголовья и присел. — Ты ведь долго готовился. Ты справишься». Невозможно точно сказать, как долго он искал нужное заклинание. В своих попытках докопаться до нужной информации не одна книга была буквально выпотрошена, прием не только обычные учебники шли в ход. Гарри проштудировал материал из Запретной секции и нисколько не удивился, когда всё необходимое он нашел именно там. Нечто столь отвратительное попросту не могло быть в школьной программе. Он посмотрел на мокрый от пота затылок Флер. — Что тебе сказала мадам Помфри? — он и не заметил, как сказал это сиплым от волнения голосом. — ... — Хорошо, тогда скажу я, — он достал из рукава палочку, — твоя рана не подлежит обычному заживлению, так как она относится к исключительным случаям, вроде потерянных конечностей или родовым проклятиям. — Если ты сейчас же не уйдешь, я закричу, — Флер повысила голос и тут же пискнула от стрельнувшей боли в пояснице. — Как скажешь. Гарри закрыл глаза и вслушался в себя. Веки от хронического недосыпа дрожали, сердце от мысли, что именно он намеревался сделать, забилось сильнее. Он поднял руку с палочкой и провел кончиком по закрытым глазам — этому он научился у Сяо, которая после каждой тренировки осматривала свое тело... иным способом. Вот и сейчас, едва Гарри открыл глаза то понял — сработало. Флер перед ним в буквальном смысле потускнела и стала полупрозрачной. Её кровеносная система, напротив, была видна отчетливо и ярко. Кровь бегло проходила по сосудам, гоняемая сердцем. Оно билось быстро и надрывно, четко прослеживались круги кровообращения. Зрелище было жуткое и непонятное. «А если так? — парень моргнул, — ох...» Сосуды резко погасли, и на сей раз перед ним предстал ярко-белый скелет. Гарри смотрел на Флер, будто на рентгеновский снимок. После того, как он моргнул в третий раз, перед ним, наконец-то, открылась нервная система Флер. Хитросплетения бледно-зеленых нитей охватывали все ее тело — всё за исключением спины. Гарри невольно обратил внимание на ее поясницу. Складывалось стойкое ощущение, будто «поток» нервных окончаний кто-то пережал руками, пропуская лишь тоненький ручеек. Проводимость не была потеряна полностью, как думал Гарри ранее, однако если бы все было так просто, Флер уже давно встала на ноги. "Как я и думал..." — Знаешь, я очень долго думал по поводу Турнира, и насчет того, кто должен быть победителем в этом безумии, — его голос дрожал и был слабым. Он сомневался до сих пор, стоило ли ему это говорить, однако раз начал, то отступать было некуда. — Точно не я, я вообще в принципе не должен быть Чемпионом. Седрик представляет школу и свой факультет, но больше он показывает сея. Про Крама я вообще молчу, он и так знаменитость. Это то, что он на самом деле думал. Не он один отметил чересчур бурную реакцию студентов на приезд Крама, все в округе будто с ума сошли. Гермиона была с ним солидарна, периодически вразумляя будто околдованного Рона. Что касается Серика, то тот с самого начала не был обделен вниманием. Гарри посмотрел на беззащитную девушку и закрыл глаза. — Победа нужна тебе. Не ради самой себя, но ради вейл. — Что... — Авелин рассказала мне о ситуации во Франции, а так же через что тебе пришлось пройти, — ему было страшно даже на минуту представить, через какие гонения перешла Флер. Он стиснул руки. — Я участвую в Турнире не по своей воле, так что делать я могу все, что угодно. Первый тур дал мне понять, что отстранить от тура меня не могут, а раз так, то я помогу тебе выиграть. Он играл с бомбой, и прекрасно об этом знал, так что не особо удивился, когда Флер чуть ли не вскочила с кровати, шипя от боли. Пусть она и лежала к нему спиной, выражение ее лица было понятно и так. — Поможешь? Поможешь?! — голос смешался с птичьим клекотом, отчего Гарри напряженно метнул взгляд в сторону комнаты Помфри. — Я всю свою жизнь готовилась, терпела выпады со стороны сокурсников, и тут пришел ты, такой весь правильный, и протянул руку помощи?! Да за кого ты меня держишь?! — За покалеченную девушку, на чьи плечи легло слишком много. Прости, — он достал палочку, — но я церемониться не намерен. Петрификус Тоталус! Раздался приглушенный рвущийся звук, и девушка мгновенно застыла. — Не... не смей... да как ты... «Паралич не сработал?! — Гарри насторожился, но тут же вспомнил вычитанный материал из учебника Хагрида. — А-а-а, точно. Полукровки.» Химеры вроде Флер априори более устойчивы к чарам, что шло вразрез с планами Гарри. Времени было мало — окончание учебного дня было не за горами, вдобавок Гари не знал точно, сколько времени займет это самое «лечение». Еще раз окинув окаменевшую Флер виноватым взглядом, он схватил за край одеяла и рывком его стащил. «Я точно извращенец» — но он тут же обомлел, увидев то уродство, что располагалось вдоль всей спины Флер. Широкий, ярко розовый, огромный рубец буквально перемешал кожу и мышцы девушки, оставив после себя нечто неописуемое. Звук рвущейся плоти до сих пор преследовал Гарри с того момента в Озере, и это зрелище лишь напомнило ему тур. Он протянул руку и осторожно коснулся края раны, медленно водя пальцем по всей длине. "Это... это просто ужас"— хотя более ужасным было то, что он только что парализовал девушку и скинул с нее одеяло, оставив в одном нижнем белье. Как только он зациклился на этом, как его взгляд прошелся ниже поясницы и остановился на розовой ткани. Он впервые видел девушку практически полностью обнаженной. Он, Гарри, четырнадцати лет от роду, сейчас испытывал ни с чем не сравнимую палитру чувств, наблюдая за такой картиной. И теперь его разум легко и непринужденно «убрал» рубец из воображения. — Я... уб... бь... тбя... Тихий, полный смущения и злости голос Флер мигом вернул его с небес на землю. И вместе с этим Гарри ощутил омерзение самому к себе. «Я не за этим сюда пришел! Успокойся, — он накрыл ноги Флер одеялом, хотя ехидный мозг будто специально не желал забывать вид ее трусиков, — нашел что запоминать. Соберись!» Он положил ладонь на спину Флер, там, где нервные окончания гасли и бледнели. На их фоне подсвеченная рука Гарри была сродни фейерверку. Левой рукой Гарри сделал несколько петлевых движений между другой рукой и спиной Флер, и начал по памяти тихо, но отчетливо проговаривать заклинание. То, что он успел вычитать и выучить, походило больше на обряд, чем на обычную магию. Старый язык, не переводимый ни на один язык мира, изрядно подпортил Гарри нервы, когда он учил его, заставлял по нескольку раз переписывать и перечитывать. Это было сродни пытке, но он знал, на что шел, и вот, спустя почти минуту после начала, легкий зуд сковал правую ладонь Гарри. "Получилось?" Из его мизинца и безымянного пальца стали очень медленно, но верно выползать его нервные окончания. Похожие на зеленых сороконожек, они начали извиваться, ища новую цель. Гарри палочкой провел вдоль поясницы Флер, показывая место назначения. Как только его нервы сплелись в месте «разрыва» на спине у Флер, Гарри облегченно выдохнул. Он и не заметил, как покрылся испариной: всего одно заклинание, но по ощущениям было будто Гарри вновь тренировался вызывать Патронуса. "Хоть бы сработало" — «перебитый ручеек» начал постепенно набирать мощь, проводимость крепла. Это говорило о многом. — Флер? — сняв парализующее заклятье, Гарри приготовился к справедливой гневной тираде о том, каким уродом и извращенцем он был, но девушка молчала. Это напугало Гарри даже сильнее, уж лучше бы она кричала. Флер вздрогнула и очень неуверенно, медленно подтянула к себе сначала одну ногу, затем вторую. Гарри моргнул и переключился на мышцы. Ослабшие ноги девушки медленно наливались кровью и силой, но до прежнего состояния было еще далеко. Гарри перевел взгляд на спину. Источник ее недуга выглядел здоровым, трещины не было — Помфри и не такое вылечивала. "Странно, что на улучшение проводимости понадобилось так мало, — встав со стула, он поднял мантию-невидимку и накинул на себя, — я где-то просчитался?" Когда в больничном крыле остался лишь пациент и медсестра, тишину нарушили всхлипы и тихая ругань, понять которую могли немногие. * * * Уже идя по коридору школы под мантией, Гарри смотрел на свое запястье. Сжав кулак, он увидел, как безымянный палец согнулся наполовину, образовав крюк, мизинец же не согнулся вовсе. Гарри засунул палец в рот и с силой укусил, но боли, как он и ожидал, не было. — Транспозиция плоти, значит... Ждать реакции Флер он не стал по нескольким причинам. Это было слишком личным и волнующим для него, так что Гарри был попросту не готов. Собрав всю свою храбрость в кулак на восстановление, остаться хотя бы на минуту для него было уже слишком. Время поговорить он еще найдет, а пока его мысли вернулись к изначальной точке. Он запутался. В его понимании Темные искусства априори несли вред, однако в данной ситуации он не мог рассматривать содеянное как преступление. В действительности были ли Темные искусства абсолютным злом или нет, Гарри не мог знать. Но он вылечил ее, он помог Флер, и не лечебной магией. Что будет дальше, оставят ли ее в замке или все-таки переведут в Мунго — неизвестно, но он надеялся на лучшее. — Пожалуй, нужно вычитать еще, — сказал он сам себе, попутно поняв, что бонусные баллы на его зачисление в Шармбатон уже есть. * * * Зал разрывал крик, от которого содрогались каменные стены. Все, кто находился рядом, с трудом сдерживали панику, однако их начальник нисколько не был удивлен. Он, скрестив руки на груди, смотрел, как бесформенная субстанция внутри столпа света корчилась и пульсировала. — Не стоит беспокоиться, джентльмены, — Эфеб снисходительно окинул взглядом побледневших служащих, — небольшой сдвиг в работе, ничего страшного. Уоллис где? — О-она в Хогвартсе, сэр. — Ах, ну да. Я накажу ее потом за этот маленький прокол. Джуми! — он протянул руку прямо к ней. — Я знаю, ты злишься, но прошу, прояви терпение... Ну вот. Его рука в буквальном смысле этого слова растаяла по локоть, едва Эфеб коснулся взбесившейся субстанции. По полу расплескалась странная смесь из расплавленных костей, мышц и лиловой крови. Ее владелец, однако, не показал и намека на боль. — Ну? Успокоилась? — когда Джумипер пришла в норму, Эфеб посмотрел на свой обрубок, из которого уже начал появляться зачаток для будущей руки. — Понимаю, из-за чего ты в бешенстве. Он и сам был недоволен. Гарри вышел из-под контроля Эмбер, и это донельзя раздражало его. — Балуется Темной магией, значит? Второго плохиша нам только не хватало, баланс сил и так сбит. Ну ничего, летом все закончится, — он еще раз бросил взгляд на столп света. Его Джумипер, его дитя, уже начала его узнавать. Совсем скоро, и дело останется за малым, Эфеб аж улыбнулся сам себе, предвкушая грядущее. «Это будет незабываемо. Точно.» * * * Внутри стен Хогвартса было определенное время, ощущаемое практически семи студентами. Это время несло за собой легкое предвкушение после тяжелого учебного дня (особенно у старших курсов). Вместе с этим оно гарантировало всплеск активности. Именно в этот миг, через пятнадцать минут после отбоя, Гарри стремительным шагом шел к портрету Полной дамы. На замечания картин висевших вдоль стен коридоров, ему было плевать. Свою цель он осуществил, и ее результат отдавался немым отеком в правой руке. Сожалел ли он о содеянном? Разве что самую малость. Он знал на что шел, тем более на кону стояло пребывание его Флер в Хогвартсе. Он попросту не мог озволит себе упустить столь дивное чудо. Полная дама встретила его взглядом легкого осуждения, но после правильного пароля незамедлительно пропустила его внутрь. Не успел Гарри протиснуться сквозь округлую дыру в стене, как тут же ощутил тепло гриффиндорской гостиной. Порадоваться возвращению у него, правда, не получилось, потому что резкое чувство напряжения и угрозы заставило его замереть. Что-то было не так, он понял это сразу. «Я становлюсь похожим на Грюма, — подумал он недовольно, — не хватало еще и паранойи сверху». Но дело было вовсе не в паранойе. Уже проходя мимо камина, он увидел чью-то приземистую тень. Кто-то кого-то ждал. Нечто подсказывало Гарри, что именно его, и через миг его догадки подтвердились. Тихий девичий голос приморозил его к полу. — Вот и ты, наконец. Свет очага гостиной пал на гневное лицо Гермионы Грейнджер. Было ясно одно — она всеми силами пыталась хоть как-то контролировать свои эмоции, но у нее это получалось из рук вон плохо. Она скрестила руки на груди и уставилась на Гарри. — Что-то случилось? Я опоздал совсем на чуть-чуть, — тот попытался перевести разговор в другое русло, но не тут-то было. — Прости, Гарри, но так больше продолжаться не может, — Гермиона сделала шаг к нему навстречу. — О чем ты? — Ты прекрасно знаешь о чем! — раздался голос у него за спиной. Гарри, даже не оборачиваясь, понял, что и Рон подключился к Гермионе. Тот стоял на входе в спальню и держал в руке свернутые в трубку исписанные листы. Гарри скривился. — Взялся за учебу, наконец? Похвально, — непонятное раздражение нахлынуло на него, переводя взгляд с Рона на Гермиону. — Спокойной ночи. Рон так и остался стоять на месте, мешая Гарри пройти. Это его начало конкретно злить, он сделал широкий шаг вперед и приготовился толкнуть рыжего, да посильнее, однако свет камина упал на скрученные листы, и это выбило из Гарри воздух. Он узнал — всё то, что он так кропотливо выискивал, перечитывал, переписывал, таил ото всех — весь его материал покоился в руках у Рона. Это ослепило Гарри, он пошатнулся, к глазам прилила кровь. Кто-то посмел копаться в его личных вещах, и это сделал Уизли. — Как ты... — от плохо сдерживаемой ярости он заклокотал. — Я вынуждена сообщить обо всем декану. Раньше мы закрывали глаза на то, что ты изучаешь дополнительный материал, это нормально. Но это, — Гермиона обошла его и встала рядом с Роном, — это перешло все границы. Двое его друзей смотрели на то, как Гарри буквально плавился изнутри от концентрированного негатива. Он никому не мешал, никого не трогал — так почему же в его жизнь так беспардонно лезли со своими нравоучениями?! — Это ты так решила? — он бурвил взглядом девушку. — Не лезь не в свое дело. — Лучше это сделаю я и профессор МакГонагалл, чем... — Гермиона осеклась под взглядом Гарри. — Чем кто? Договаривай. Хочешь сказать, что я преступник? — Я не... — Именно это она и имела в виду! — Рон, ранее молчавший, резко вышел вперед и встал к Гарри вплотную. — Мы несли тебя на руках тогда, в конце третьего курса и ты не знаешь, как себя вел! Не лезь не в свое дело? Да что бы с тобой стало, если бы не мы?! — Гарри, если тебе трудно, мы можем помочь, как и всегда... Ложь... Тревожный писк в голове, зудящая правая рука, выпады друзей в его адрес, лживый Турнир и его последствия — как снежный ком, все это слилось воедино и вспыхнуло. Гарри резко выкинул ладонь вперед и толкнул Рона к ступеням. Тренировки Сяо дали о себе знать — тощий парень без проблем рухнул на лестницу, выронив листовки. — Что со мной стало, если бы не вы? Ой, да брось! Не ты ли подсел ко мне в поезде, а, рыжий?! - Гарри не заметил, как его голос креп и рос. — Не льсти себе! Помочь? Нет, спасибо. Что бы со мной не случилось, это вас не касается, понятно? — он метнул взгляд на Гермиону, которая от увиденного сменила гнев на желание разреветься. — Не... касается? — она округлила глаза и отшатнулась. — Мы ведь всегда были вместе... — Запомни кое-что, Гермиона, — он подошел к ней и ткнул ее в грудь пальцем. — Можешь ябедничать кому угодно, рассылать всем листовки о том, какой Гарри Поттер нехороший, раз учит не то, что нужно. Просто держись от меня подальше, а не то мало ли — прокляну ненароком. Ах, и еще, — он махнул палочкой, и его записи впорхнули к нему на ладонь. — Вздумаете сблизиться с Флер или Авелин — пожалеете. — Гарри, я прошу тебя... — Гермиона смотрела в пол, его подбородок дрожал, скрывая бурю, — просто остановись. Он замер. Это правда, что она волновалась за него даже больше, чем стоило. Не раз она выручала его из беды, помогала советом, но даже если так, ее последний выпад был перебором. Сказать хоть слово у Гарри, увы, не вышло. Обостренное чувство опасности вновь словно взвыло, и со стороны лестницы послышался резкий свист рассекаемого воздуха. — Остолбеней! — Нет! — двойная алая вспышка осветила углы гостиной. Палочка Рона взмыла к потолку и, ударившись о люстру упала к ногам Гермионы. Палочка в ее руках тряслась как при болезни Паркинсона. — Что вы оба делаете?! Я вас не узнаю! — она замотала головой в сторону перекошенного от злости Рона, и Гарри, который был готов сожрать того с потрохами. — Неужели нельзя... просто вернуть все, как было?! Она все же не выдержала. Вечно холодная, расчетливая Грейнджер попросту сдалась и, опустив плечи, заплакала. — Видишь, до чего все дошло?! — Рон стиснул зубы. — Эта все твоя нездоровая тяга к приключениям. Чтоб ты знал — пока ты дрочил у себя в Выручай-комнате, Гермиона места себе не находила от беспокойства. Впрочем такому куску говна никогда не понять. Делай что хочешь, читай что хочешь, хоть сдохни! Ты прав, зря я подружился с тобой. Пошел ты. Он подошел к плачущей подруге и приобнял за плечи. Еще раз бросив на Гарри презрительный взгляд, он оставил его наедине с ненавистью, трясущимися руками и болью в шраме.