Дождь стучал по карнизу. Он шел уже третий или четвертый день. Обычно в такую погоду я сидел дома, пил какао и смотрел разные фильмы, что шли по телевизору. Но сейчас я ни хотел ничего. Лишь забыть тот день, когда я увидел в такую же погоду одинокого и хмурого парня. Он стоял под широкой крышей кафе. Тогда я не знал чем кончится предложение пойти под одним зонтом. Мы стали видеться чаще. Он всегда был милым и всегда выслушивал меня. Был со мной, когда мне было плохо и хорошо. И когда один раз мы сидели и играли в приставку у него дома, тогда все и случилось. Это был мой первый раз с парнем. Он был внимателен и ласков со мной. После того случая, он стал вести себя резче и грубее. Я не знал что с ним, лишь молчал и надеялся, что ничего страшного не случилось и у нас будет все как раньше. С каждым нашим разом он был грубее. Я кричал, он затыкал мне рот, бил меня, орал. Я терпел. И сейчас терплю. Теперь, из-за многочисленных синяков и следов побоев, я не выхожу. Если мне надо выйти за едой, я надеваю одежду с длинными рукавами и если есть синяки на лице, закрываю шарфом или повязкой. Я стараюсь покупать только основное и так, чтобы реже выходить из дома. В любой момент может придти Юнги и избить меня. Я устал от этого, но не могу ничего поделать. Я люблю его. Когда я пытаюсь через силу уйти от него, он приходит ко мне, не врывается как обычно, а тихо стучит и ждет. Он стоит с цветами на коленях и просит простить. В его глазах видна любовь и забота. В такие моменты я забываю обо всем. Я обнимаю и целую его. И только в такие дни он становится ласков со мной. Но, он все больше и больше не идет ко мне. Я понимаю, что не один у него. Понимаю, что он отдает свою ласку кому-то другому.
Щелкнул замок. Внутри все сжалось. Грохот. Он пьян. Мне остается только надеяться, что он пройдет мимо и не тронет меня.
— Чонгуки~и, иди ко мне. Я так устал и хочу тебя обнять.
Пошатываясь он прошел в комнату, где сидел я. Его ноги путались, а глаза были мутные. Он схватил меня за волосы и стянул с дивана и сел на меня сверху.
— Юнги, прошу, ты пьян. Не делай этого. Прошу.
Но он меня не слышал, его руки потянулись к своему ремню. Я хотел его остановить, перехватить, оттолкнуть или вырваться, но я не успел. Он начал вдалбливаться мне в глотку. Было мерзко и неприятно. Он поднял мои руки над головой и не давал возможности вырваться. Он двигал бедрами быстро и резко. Несколько подобных рывков и он изливается мне в рот. Чувство было как, когда тонешь и вода попадает в нос и рот. Ты начинаешь тонуть, захлебываться и теряешь сознание. Такое чувство было и у меня. Я не успел очнуться, как он потянул меня за ремень на себя, его движения были резкими и грубыми. Он стянул с меня штаны с бельем. Я кричал, просил остановиться, он молчал, хмурился и бил. Он ударил меня по лицу и в живот. Я не стал более противиться, лишь расслабился, чтобы не было так больно при входе. В таком состоянии он не будет растягивать меня, я это понимал и старался не кричать и не отвлечься от предстоящей боли. Я был прав. Резкая боль сзади, невыносимая и острая. Его толчки были резкими. С каждым разом он ускорялся и лишь изредка попадал по простате, хотя даже это не приносило мне удовольствия. Я не чувствовал ничего кроме боли. Он схватил меня за горло одной рукой и начал душить, а другой держал за волосы. Кислород кончался, как и мои силы, в глазах темнело. Он ускорился до нельзя. Толчок, еще толчок, он излился в меня и упал рядом. Ему не хватало сил даже одеться. Он заснул сразу.
Я лежал и тяжело дышал, долго и не в силах встать.Когда я собрал все силы, то оделся и посмотрел на Юнги. Он лежал и хрипло дышал. Раздев его, я из последних сил отнес его в ванну и вымыл. Он так сильно напился, что не проснулся, даже когда я его тер. Я вытер его и отнес в постель. Я знал, что он не запомнит, что сделал сегодня, а завтра лишь проснется и как всегда сядет работать с кофе и пачкой сигарет.
***
Я сидел молча и пил кофе. На шее были синяки от вчерашней выходки Юнги. Похоже, что он ничего не помнит. Он косо смотрел на свежие синяки. Возможно ли, что он меня подозревает?
— Что делал без меня, Гукки?
Его вопрос был неожиданным и с каким-то подозрительным тоном.
— Н-ничего.
— Хм, может выходил погулять? — Он сложил руки замком и положил на них подбородок. Его глаз странно сверкнули на свете.
— Н-нет, что ты. Я же не выхожу почти на улицу, ты знаешь.
— Знаю.
Мой голос дрожал, а его глаза прожигали меня взглядом.
— Я в ванну.
Он резко встал и ушел. Я тихо выдохнул, хоть я ничего и не сделал, но было как-то тяжело. Сердце стучало, как будто я провинился. Я вымыл чашки и ушел. Около зеркала я помедлил. Руки, ноги, шея, живот. Все в кровоподтеках и синяках. Маленький так же красовался на лице около брови. И эта ужасная и страшная линия на шее. Видны следы пальцев. Придется надевать шарф. Надеюсь, это скоро пройдет. Любовь ли это? Я уже не смогу ответить. Безумно любить и ненавидеть. Желать уйти, но быть прикованным собственными цепями.
Он вышел спустя какое-то время. В его глазах горела злость. Я не знал, что случилось за то время, что он был в ванне. Но увидев меня он набросился на меня и прижал к стене. Он кричал на меня. Спрашивал меня откуда эти следы на шее, я говорил ему, что это его следы, что он вчера пришел и кинулся на меня. Его это только злило. Он мне не верил. Юнги кинул меня на кровать и поставил в позу собаки, потянув на себя. Дырка была еще мокрой и растянутой.
— Это я разве сделал?
Он кричал и не верил. Он не помнил того, что сделал.
— Д-да. Я просил тебя остановиться. Прошу, прости.
— Если это сделал я, за что ты извиняешься?
Он был в ярости. Он вошел в меня. Хоть я и был растянут, было больно. Он начал вдалбливать меня к кровать. Он бил меня свободной рукой, хватал за волосы. Он рычал как голодный зверь. Я не знаю сколько это продолжалось. Он изливался в меня несколько раз в разных позах. У меня не было сил сопротивляться. Он поставил меня на ноги, локтями я облокотился на стенку. Ноги подкашивались, он держал меня за живот. Я съезжал и в конце концов упал. Он кончил на меня. Из меня вытекало большое количество его спермы. За последнее время, я ни разу не испытал того что он. Я уже давно не возбуждался от его действий. Я чувствовал лишь боль.
— Запомни, ты принадлежишь мне. Ты моя личная шлюха и ни кто не должен к тебе касаться, кроме меня. Никто кроме меня не придет к тебе и не утешит.
Он бросил злобный взгляд и ушел, хлопнув дверью. В этот момент мне было плохо как никогда. Я не видел смысла жить, если любимый человек мне не верит и считает ненужным. Я мог сделать только одно. Я нашел в аптечке баночку снотворного и ушел. Так будет лучше.
***
Чона нашли через неделю в кровати. Он выпил все таблетки снотворного разом. Его нашел Мин Юнги, который пришел извиняться с цветами. Парень не дождавшись ответа друга, открыл дверь своим ключом и прошел в квартиру. Через какое-то время после нахождения Чонгука мертвым, Юнги начал пить. Много пить и через месяц его нашли недалеко от кладбища, на котором был похоронен его друг.
