Часть 1
2 июня 2017 г. в 15:27
Лето в Лондоне выдалось неимоверно тяжелым и жарким. Совершенно невозможно было сидеть в душном штабе, ходить под палящим солнцем по городу, слушать отчеты и раскрывать дела. Кофе противен, вода быстро заканчивается, а сигареты буквально заставляют потеть.
Лестрейд хотел искупаться, выпить холодного коктейля и желательно месяца три не видеть трупов. И никогда не видеть Мистера «Почти Правительство»!
Детектив цокнул, закрыл глаза из-за раздражающего солнца и вспоминал, как докатился до этого всего. Все началось с идиотского свитера Шерлока. Да, именно тогда все началось для Грегори Лестрейда.
Холмс непривычно весел. Грегори заподозрил бы маньяка, террориста или крупную бандитскую сеть, орудующую с начала девятнадцатого века и так и не пойманную. Но он видел, что в квартирке на Бейкер-стрит 221B собрались все. Тут была Молли Хупер, двое пожилых улыбчивых людей, в которых Грегори неожиданно для себя увидел черты братцев Холмс, тут были и сами братья: Шерлок улыбается, а Майкрофт хмуро цедит виски, что-то выговаривая своей помощнице. Миссис Хадсон сидит на диванчике, весело болтает со старшими Холмсами. Джон на кухне, с ним его сестра, Гарри, и ее девушка, почти жена, Мари.
— С Рождеством! — невольно улыбается Грегори и кладет настоящий алый мешок с подарками под елку.
Он не знал, сколько людей придет, поэтому и взял побольше всякой мелочи.
Шерлок отчего-то еще сильнее улыбнулся, и, подойдя к Лестрейду, дарит ему сверток, загадочно шепча: «Надеюсь, у вас все получится». Тогда Грег не придал ему значения, подумал, что Шерлок прознал о встрече с бывшей женой и дочерью. И горячо поблагодарил, дурень.
В свертке лежал свитер. Синий, с золотыми рыбками. Грег, не подумав, сразу его и надел. А после до конца вечера замечал взгляды Майкрофта Холмса.
Грег вздохнул. Да, этот свитер был удобен, Грег носил его всю зиму и не раз видел с Шерлоком его брата, которые вместе раскрывали преступления и цапались из-за каждой мелочи. А еще были СМС. Майкрофт сначала писал тот же текст, что и Шерлок, рассказывая о ходе дела и подписываясь МХ. Но в один вечер, когда Грег ушел на больничный на три дня, пришла совсем не характерная для любого Холмса СМС.
Ты в порядке? МХ
Грег долго не отвечал, находясь в настоящем шоке. Но все же ответил, чтобы, не дай Бог, этот Майкрофт пошел его искать. Холмсы иногда страдают приступами геройства, отчего и кажутся безумно милыми персонажами подростковых фэнтези. Да-да, тех подростков, про которых обязательно говорится в Пророчестве и которые спасут мир. А после утопят человечество в своем сарказме.
Постепенно завелась переписка. Майкрофт уже не так часто ходил с Шерлоком «на дело», скидывая это на хрупкие плечи Ватсона. Но писал Холмс каждый день, почти каждый час. Поначалу это были просто вежливые разговоры, больше походившие на светский диалог. После приобретали более открытый и дружелюбный характер, правда, только в той мере, на которую был готов асоциальный Холмс.
А две недели назад пришло… это.
Не возражаешь против ужина? МХ — пришла СМС с особой трелью, которую Грег поставил только на Майкрофта.
Пришлось отказаться — он уже обещал свозить дочь на концерт и даже послушать, что там будут играть. Майкрофт, хвала всем Богам, не навязался.
Тебе нравится «Призрак Оперы»? Могли бы сходить. МХ — пришло на следующий день.
Грег сказал, что «Призрак Оперы» ему, конечно, нравится, но сейчас нужно дописать все отчеты, поэтому он не сможет никуда пойти.
Как ты относишься к Рахманинову? Сегодня играет один русский, Смирнов. МХ — Грег вновь отказался, теперь уже сославшись на «надоедливого Шерлока, который достал всех».
Шерлок, что удивительно, принес Грегу и Джону извинения на следующий же день за свое поведение и был вполне терпимым с неделю, развлекая Рози.
Сегодня выходит «Дюнкерк». Может, сходим? МХ
Я знаю один хороший ресторан. Не хочешь поужинать? МХ
У тебя красивые глаза. Может, поужинаем? МХ
Тебе идет синий. МХ
Сегодня приезжает трубач из Штатов. Хочешь сходить? МХ
Такой напор сильно пугал Грега, который пытался скрыться на работе, однако чертов Холмс повадился ходить с «проверкой» вместе с ним, лапать его за задницу и складывать свои чертовы тонкие губы в чертову улыбку.
И да, Грег снова закурил.
После «воскрешения» Шерлока он сумел избавиться от вредной привычки, но чертов Холмс вернул переживания, вернул мысли о самом себе. Кто такой Грегори Лестрейд? Он сам не мог ничего рассказать, кроме должности и имени дочери. Ах да, еще он мог рассказать о людях, которые его окружают. И о сигаретах, к которым его привила семейка Холмс.
— Эта дрянь вас погубит, — прошептал этот чертов змей, сжимая задницу Грега.
— Руки убрал, «Почти Правительство»! — рыкнул Лестрейд, продолжая дымить.
Чертов Холмс попросил себе сигарету и закурил как… как порно-звезда. Пора было бы признаться, что чертов Холмс был такой во всем, что младший, что старший. Голоса, привычки, взгляды, когда они делают что-то, что любят и умеют. Холмсы невероятно умны и сексуальны. Во всем.
И Грег уже не так уверен в том, что он гетеросексуален. Боже, он даже не уверен, что сможет сдержать себя, что не накинется с поцелуями на Холмса. Такого красивого, с веселой, немного презрительной ухмылкой. Который так умело зажимает фильтр, будто это не сигарета, а…
Грегори резко отвернулся, скрывая румянец. О Боги, он хочет Майкрофта Холмса.
— С тобой все в порядке? — Майкрофт скосил на него глаза, продолжая улыбаться.
— В полном, — Грегори вскакивает и бросает через плечо. — У меня работа.
Это не было ложью. Недавно, пытаясь скрыться от чертового Холмса, Лестрейд взял с десяток старых дел, которые старательно скрывали от Шерлока, и пытались раскрыть их. Впрочем, воришку на Лайм-стрит он выловил, как и домушника-школьника, которого сейчас напарник «колол», пытаясь вызнать имена подельников.
— Могу помочь, у меня как раз обед, — встал и быстро нагнал его Майкрофт. — Может, тогда даже успеем поесть вместе.
— Не стоит, — с трудом заставил себя дать отказ Грег. — Боюсь, что разрушу нашу страну, отвлекая внимание правительства на простых воришек.
— Страна держится на столпах общества, — вполне серьезно заявил Холмс. — Каждая работа важна. Не выйди на работу водитель мусоровоза, собака пекаря может отравиться, из-за чего он возьмет выходной, на его место быстро поставят замену — молодого и ничего не умеющего поваренка, дети-школьники съедят эту отраву, будут трепать нервы учителям, те своим родным, те плохо выполнят работу и отправят липовую бумагу в Центральный Банк. От одного водителя мусоровоза так много проблем — экономический кризис в стране. А не прогуляй он работу, то этого можно было бы избежать, — невероятные голубые глаза смотрели неотрывно, отчего Грег невольно облизнулся. Такой красавец… — Я последний в этой эстафете. Тоже важная работа, но если до меня не будет проблем, то со своими обязанностями я могу быстро разделаться.
— От меня проблемы, да? — кисло улыбнулся Лестрейд.
Еще со «смерти» Шерлока он значительно сдал в уровне раскрываемости преступлений. И дело даже не в младшем Холмсе, тот брался только за интересные дела. Дело было в том, что жизнь пошла зигзагом. Шерлок «погиб», Джон много пил, его даже сестра не могла вытащить из этого омута, Молли стала больше напоминать тень, нежели саму себя, Майкрофт и старшие Холмсы исчезли, будто и не было такой семьи, Андерсон с каждым днем все больше и больше походил на тезку-сказочника сочиняя чудесные варианты, при которых Шерлок остался бы жив, Донован перевелась к кинологам, надеясь когда-нибудь поддержать одну из теорий напарника и «напасть на след домашнего сыщика». Из-за проблем друзей и собственного горя, все же Шерлока Грег знал еще с начала своей работы в отделе, буквально видел, как вчерашний школьник раскрывает дела, пошли проблемы с семьей. Жена заподозрила связь с погибшим Шерлоком или какой-нибудь девицей. Дочь переживала подростковый период и раздражалась от любого вопроса.
Эти два года прошли ужасно для Грега. И «возвращение» Шерлока в мир живых постепенно убирало все эти проблемы. С женой они помирились, хотя она и стала встречаться со своим школьным другом. Дочь пошла на контакт, записалась на курсы обучения игре на гитаре, чтобы быть почаще с Грегори, друзья веселились и жили, не зная проблем. Казалось, будто только сам Грег застрял в этом странном состоянии, похожим на оцепенение. Он забыл все свои прошлые интересы, мало с кем общался, вечера проводил на съемной квартире или на работе. Один, как и привык за два года. Только иногда ездил на концерты дочери и возил ее в кружок.
Потому Грег и не был ни в чем уверен. Он боялся потерять Холмса опять. Любого из двух. Если младший больше походил на сына, которого так желал Грег, то старший… старший мог бы стать… нет, Грег даже думать себе не позволял. Лучше держать их на расстоянии. И, желательно, больше не раскрывать дела вместе. Никогда.
Сегодня ты показался мне еще более печальным. С тобой все в порядке? МХ — пришло в тот же вечер.
Грег уже и не помнил, когда записочки превратились в настоящий диалог, захватывающий, как он надеялся, их обоих. Очень не хотелось, чтобы кто-то читал эту переписку, залезал в только им принадлежащее пространство.
Я забыл себя. После «смерти» Шерлока. Тогда много чего произошло, но началось именно с этого события. Прошу, мистер Холмс, не лезьте в мою душу дальше. Я боюсь, что однажды настолько привяжусь к вам (или вы ко мне), что не смогу трезво мыслить. Я полицейский, вы, как вы изволили выразиться, «почти правительство». Мы оба в любой момент можем попасть под пулю. Прекратите эти письма, это общение. Прошу вас, если в вас есть хоть что-то человеческое, не губите меня. ГЛ
Грег впервые открыл душу кому-то так сильно, пустил кого-то так далеко. Он смотрел на неприятно светящийся в темноте экран, перечитывая строчки с, возможно, старомодным слогом, но именно так говорили в семье Грега. Отправить или нет? Просто игнорировать или сразу сказать все, как есть, чтобы потом не было сомнений?
Отправить. Да, без сомнений.
С облегчением вздохнув, Грег улегся спать, мгновенно отключаясь после очередного сложного дня.
***
На Бейкер-стрит частенько бывали бессонные ночи: Рози, расследования, клиенты, просто бессонница или очередной срыв Шерлока, ввалившегося в квартиру после похода в грязный притон. В последнее время Джон мог точно сказать — жизнь налаживалась. Особенно когда он видел уставшего после работы Майкрофта, сидевшего с Рози в своем дорогом костюме. Шерлок смотрел на брата задумчиво, даже несколько удивленно, изредка отвлекаясь от мыслей, чтобы поднять упавшую игрушку. — Ты. Хочешь. Стать, — медленно, делая слишком большие паузы между словами, проговорил Шерлок, однако брат не дал ему закончить, подняв руку. — Да. Джон весь подобрался, ожидая, что хоть кто-то из Холмсов раскроет ему конец реплики Шерлока, пояснит таинственные и решительные выражения лиц. Майкрофт погладил Рози по еще коротким мягким волосам и едва заметно вздрогнул. Шерлок тихо цокнул, качая головой. Джон, уставший после работы, просто не знал, что можно предположить, потому махнул рукой на братьев, направляясь на заваленную оборудованием кухню. Где-то здесь был кофе… Шерлок, все же заметивший пришедшего Ватсона, сменил тему разговора, спрашивая брата о работе. Не то, чтобы ему было интересно, но нужно было поддержать беседу и в это время развлечь Рози, которая увлеченно пускала слюни на рубашку Холмса-старшего. Тот это чувствовал и кривился, однако не пытаясь отодвинуть от себя ребенка. — Ты ему писал, — не спрашивал, утверждал Шерлок. Было бы странно увидеть у него в глазах вопрос. — Он тебя оттолкнул. Надеюсь, ты не был как Та женщина. Джон замер с чайником в руках. Ирэн Адлер, пожалуй, до сих пор пугала его. Не своим интеллектом, как раньше, а тем, что смогла подчинить Холмса-младшего, завоевала его разум, его сердце. Джон даже эгоистично порадовался тому, что эта женщина не сможет появиться в Британии в ближайшие лет… никогда. — Полагаю, что был, — скривился Майкрофт. Ему было сложно признавать собственную оплошность. — Ты знаком с ним дольше, что ты можешь посоветовать. Шерлок секунду сидел без движения, после чего резко перевалился через спинку кресла и заголосил: — Джон! Ватсон вздрогнул, пролил чай на самого себя и, хмурый, зашел в гостиную. — Джон, что можно подарить Лестрейду? — Он любит кофе, сигареты и дочь, так что я понятия не имею, что ему можно подарить, — раздраженно прошипел Джон, направляясь в комнату. Там он, переодеваясь, бросил уже громче. — Но если Майкрофт хочет за ним ухаживать, пусть просто пригласит его поужинать в своей неповторимой манере, — Джон выглянул в гостиную. — Похитит.***
С утра лил дождь. Грег устало зевал, лениво думая о том, что можно и не принимать душ — с такой-то погодой. Однако, кое-как переборов сонливость и стойкое нежелание покидать кровать, он встал, умылся и приготовил себе утренний кофе, в который раз забыв о завтраке. Это было последнее, что он помнил, прежде чем оказаться в кромешной тьме. Он замер, притворяясь все еще спящим, однако сам внутренне пытался почувствовать все вокруг. Он не был связан, только лента на глазах. Он сидел в кресле, довольно мягком. Но это не отменяло того, что его похитили. Хотя бы потому, что такого кресла у Грега точно не было. Заиграла мягкая музыка, от которой Грег вздрогнул. Эту песню играла дочь на школьном концерте. «Они будут угрожать мне ее жизнью, » — понял он, приготовившись отдать почти все, что имел. Лента мягко слетела с глаз. Грег сжал губы, он и не заметил человека позади него, не почувствовал, как тот развязывал узел. Лестрейд еще несколько секунд не открывал глаз, ожидая каких-либо действий со стороны его похитителя. Все-таки открыв глаза, Грег с удивлением обнаружил не заброшенное здание и даже не подвал, а комнату, судя по виду, в неплохом отеле. Грег сидел во главе стола, в рубашке и брюках, босой, без ремня и даже без пистолета в кобуре, что весьма нервировало. Детектив краем глаза пытался увидеть человека, развязавшего его глаза, но в итоге признал, что придется полностью развернуться, чтобы это узнать. За креслом стоял сияющий, словно начищенный пенс, Майкрофт Холмс. Но не тот Майкрофт-Почти-Правительство-Холмс, вечно в костюме и с зонтом-тростью, а какой-то странно домашний, новый для Грега Майкрофт-растрепанные-волосы-Холмс, однако также любящий рубашки. Грег вскочил на ноги, кипя от возмущения. — Какого. Черта?! — из-за злости, переходящей в бешенство, Грег стал говорить свистящим шепотом. Майкрофт, не ожидавший, видимо, такой реакции, чуть отпрянул. Грег наступал на него, указательным пальцем ткнув в грудь надменного, позволяющего себе слишком многое Холмса. — Нельзя. Похищать. Людей, — продолжал он чеканить каждое слово, постепенно повышая голос. — Это. Карается. Законом! — последнее слово Грег буквально прокричал, переходя на несколько тонов выше. Майкрофт, неожиданно для Лестрейда, улыбнулся и подошел к детективу так близко, что последнему пришлось положить на грудь несносного Холмса всю ладонь. — Кажется, я достаточно ясно выразил свою позицию, — мягко, но со стальными нотками, проскальзывающими у всех начальников, произнес Холмс. — Я знаю об опасности, знаю о том, что в любой момент счастливое существование может смениться трагедией, — серебряные глаза Холмса сверкали. Грег только и смог, что сглотнуть. — И я принимаю этот риск, готов пойти на все. Лишь бы не жалеть. Лестрейд судорожно выпускает воздух из легких. Он, правда, не ожидал такой отповеди на письмо. Не ожидал такой настойчивости от Майкрофта Холмса. — Признаюсь, я шокирован, — улыбнулся уголками губ Грег. Перед глазами встали картинки его прошлого. Он всегда рисковал, всегда бросался в самый омут. Так почему бы и нет?.. Чертов Холмс был высоким, отчего Грегу пришлось, словно низкорослому подростку, вставать на цыпочки, дабы показать свое положительное мнение о затее Майкрофта. Это было в некоторой степени неловко, особенно из-за неожиданной тишины — музыка резко оборвалась лишь на втором куплете. Майкрофт обнял его, так мягко и нежно, что от удивления (честно говоря, Грег представлял себе Холмса-старшего более страстным и нетерпеливым, однако этот вариант «домашнего» Майкрофта был гораздо симпатичнее Майкрофта из фантазий) тихо ойкнул, разорвав почти невинный поцелуй. Руки Майкрофта медленно гладили спину детектива, согревая и смущая одновременно. Сам Холмс был больше занят тем, что пытался расстегнуть пуговицы на рубашке Лестрейда ртом, в чем явно преуспевал. Зрелище возбуждало, зарождая в груди томительное сладостное желание, терзаемое ожиданием. Наконец, все пуговицы расстегнуты. Майкрофт припал губами к месту под пупком, у брюк, где и расстегнул последнюю пуговицу. Затем поцеловал чуть выше, выше, постепенно поднимаясь от живота к груди, целуя по очереди каждый сосок (Грег издает тихое мычание, переходящее в стон), затем к ключицам, к шее, подбородку, и, наконец, добирается до приоткрытых губ, мягко их накрывая. Грег, не зная, куда деть руки, цепляется за плечи Холмса, прижимаясь к нему всем телом и отвечая на поцелуй с такой жадностью, таким желанием, что заставляет даже холодного Холмса стонать ему в губы, сжимать его, Лестрейда, в объятиях. Майкрофт усадил Грега на свободное место на столе, одну руку опуская ему на бедро. Краем сознания Лестрейд почувствовал тревогу, но тут же отмахнулся от нее, тая под поцелуями Майкрофта. Мужчина вновь спускался вниз, будто это было медленная пытка или весьма интересная Холмсу игра. Майкрофт уже опустился на колени, зубами зацепив «собачку» на брюках, при этом поднимая взгляд на Грега. О, эти глаза, эта поза, все это было таким желанным, весь Майкрофт Холмс был желанным. — Прошу, — слетает с губ стон. Повинуясь голосу, Холмс одними зубами справляется с молнией и пуговицей, и Грегу становится легче. Он ни на минуту не отрывал глаз от Майкрофта, запоминал всё в нём. По-прежнему без помощи рук Холмс освобождает налившийся кровью член Лестрейда. Лёгкое круговое движение языком, и Грега прошибает, словно разрядом, он не сдерживает стона. Коварный змей Холмс, не отрывая взгляда от лица Грега, играл с ним, ласкал. Лестрейд, не сдержав порыв, запустил в рыжие волосы мужчины ладонь, иногда, когда тот слишком медленно вычерчивал языком круг, настойчиво опуская голову Майкрофта ниже. Оторвавшись от члена Грегори (тот жалобно, с протестом застонал, но тут же был заткнут поцелуем), Майкрофт выпрямился, навалился на Лестрейда, едва ли не впечатывая его в стол, и достал из ведерка кубик льда, буквально тающего на горячих пальцах Холмса. — Майкрофт?.. — прошептал Грег, тут же облизав губы. Так странно было звать его по имени, чувствовать его член на своем, наслаждаться ласками, хотя еще вчера Лестрейд был уверен в своем полном и неизменном одиночестве. Половину кубика Майкрофт, загадочно ухмыляясь, сгрыз, другой же половиной очертил на шее Грега только ему одному известные символы, вызывая толпу мурашек и чуть более тяжелый вздох. Выкинув на пол оставшийся маленький кусочек, Майкрофт поцеловал ключицу Лестрейда, который тут же ощутил яркий контраст горячих губ и холодного языка, выписывающего слова, смысл которых детектив мигом забывал, прижимаясь к горячему телу, постанывая от новых ощущений. Казалось, что электрические брызги прошлись по всему телу, вплоть до кончиков пальцев. — Майкрофт!.. Эта сладостная пытка доставляла обоим несравненное удовольствие. Майкрофт, будто читая мысли, целовал Грега именно там, где тот желал его чувствовать. Второй кубик льда таял между их соприкасающимися головками членов, отдаляя оргазм и продлевая вечер. Майкрофт заглянул в глаза разнеженного Лестрейда и хитро улыбнулся. Рука вновь потянулась к ведёрку, а Лестрейд, как заворожённый, смотрел в глаза Холмсу, и, кажется, даже моргал реже. Майкрофт, чуть покопавшись в ведёрке, выбирая, наконец, что-то нашёл и вытянул на свет. Очередной кусочек льда. Даже меньше предыдущих, которые оставили свои следы на теле Грега. Кубик льда коснулся члена Лестрейда, отчего тот вздрогнул, по его телу пробежали мурашки. По стволу лёд спустился к поджавшимся яичкам, обвел их несколько раз, вызывая стоны и всхлипы у Грега, и съехал ещё ниже, теперь уже добравшись до пункта назначения — упёрся собой в сжатое колечко ануса. Лестрейд судорожно вдохнул. Майкрофт, пристально следя за Грегом, надавил, одновременно целуя того в шею за ухом. Хитрость удалась. Лестрейд, отвлёкшись на ласкающие губы, расслабился, и лёд мягко скользнул внутрь. Грег выдохнул удивлённо. Холмс наклонился к губам Лестрейда, рукой снова шаря в ведёрке. Грег чувствовал, как кусочек льда внутри него начинает таять и как теплая, согретая его телом, вода устремляется наружу. Грег поджал зад, но уже второй кубик тронул холодком сжатое колечко, и Лестрейд впустил его в себя уже без отвлекающих ласк. Замычал: второй кусочек протолкнул ещё не растаявший до конца первый чуть дальше. Холмс, целуя и поглаживая Лестрейда, ввел в него пять кубиков льда. Последний, пятый, наконец-таки осуществил задумку Майкрофта: Грег утробно застонал. Простата была найдена. Майкрофт, кусая губы от возбуждения, осторожно ввел сразу два своих длинных пальца. Откуда-то пришла ассоциация с аристократическим обществом, но Лестрейд тут же отбросил ее за ненадобностью. Майкрофт, растягивая детектива, целовал его губы. — Святая Корона, да действуй же, — нетерпеливо заерзал Грег, когда Майкрофт подключил третий палец. Холмс послушно сменил пальцы членом, тут же замирая от подступающего оргазма, который всеми силами пытался сдержать. Внутри будто взрывались тысячи фейерверков, сияли тысячи звезд перед глазами. Грег утробно простонал. От внезапной наполненности сперло дыхание, выгнулась спина, поджались пальцы на ногах, руки вцепились в край стола. — Господи… — прошептал Лестрейд, блаженно прикрывая глаза. Майкрофт следил за любовником и еле сдерживался, чтобы не кончить прямо сейчас и прямо в него, в Грега. Последняя мысль была настолько развратной, что Холмс, наклонившись и припадая губами к губам Лестрейда, вышел на половину и вошёл снова, сразу весь, удачно упершись в заветный бугорок, отчего Лестрейд вскрикнул в губы Майкрофту, обвил его шею руками, прижимая к себе. Майкрофт, желая продлить удовольствие, взял совсем маленький кусочек льда, даже скорее осколок, и ввел его вместе со своим членом, ощущая дрожь Грега. Лестрейд хныкал, изнывал от слишком медленного темпа, от невозможности достичь сию же секунду удовольствия, но Майкрофт не поддавался на его провокации, хотя и сам желал как можно быстрее кончить. Слишком жарко для них, слишком мучительно хорошо. Майкрофт продолжал наполнять Грега льдом, слушать его стоны и чувствовать, как сжимает его Лестрейд, как он стонет, желая большего. Сдерживаться было все трудней. Грег, не в силах продолжать, обхватил свой член рукой, другой же он сжал ягодицу Майкрофта, поднимаясь из лежачего положения в сидячее. Грег продолжал ласкать себя, терзая губы Холмса в поцелуе. Со стоном Лестрейд кончил, измазав их животы своей спермой. Майкрофт вышел из детектива, однако понимал, что еще долго будет бороться с возбуждением. — Я принял таблетки, — нехотя признался Холмс в ответ на удивленный взгляд Лестрейда. Тот, мягко и тепло рассмеявшись, подхватил из ведерка кубик льда, сунув его за щеку и, шаловливо улыбаясь, спустился со стола на колени, прямо перед Майкрофтом. Холмс долго не мог поверить своим глазам и тому, что они видели. Грег с его членом во рту смотрелся ещё более возбуждающе, чем воображаемый Лестрейд в его, Майкрофта, сперме. А когда Грег заглотил его член весь и поднял на Холмса свои карие глаза, Майкрофт потерял рассудок совершенно. Он с протяжным стоном сквозь зубы кончил прямо в рот Грега, не дав ему отстраниться. Лестрейд, едва получив свободу, выпустил опавший член любовника изо рта и жадно ловил ртом воздух. Холмс сел рядом с ним, на пол, приобнял его, положил его голову себе на плечо и удовлетворённо вздохнул. Лестрейд сидел тихо, восстанавливая дыхание и изредка поглядывая на любовника. — Знаешь, возможно, это странно… Я тебя люблю, — произнес Холмс, тут же напрягаясь. Грег чувствовал его тревогу. Великая Королева, он и сам немало испугался, услышав признание. — Я и так это знаю, — Лестрейд, чуть приподнявшись, целует Майкрофта в подбородок. — И тоже люблю тебя, «Почти Правительство».
