За что любить придурков

Курамочи просыпается, когда Савамура плюхается на кровать к нему под бок, и едва не падает с края, когда Миюки пропихивается третьим между стенкой и Савамурой. - Вы чё, офонарели?! - шипит Курамочи, пытаясь скатиться на пол, но Савамура удерживает его за футболку, а Миюки объясняет: - Все уже разошлись, дверь заперта, - и ухмыляется хитро из-за плеча Савамуры. Дыхание сбивается на секунду, и Курамочи жмётся ближе к Савамуре - он без футболки, у него мокрые волосы, от него пахнет влажным теплом и шампунем. Когда Курамочи отрубился, в комнате стоял гомон, а Савамуры вообще не было - снова, наверное, гонялся за Фуруей и своей шиной. Сколько Курамочи продрых? Час, полтора? В нагретой кровати тепло и мягко, а Савамура жаркий и твёрдый, и рука Миюки, зажатая между их животами, тоже твёрдая. Курамочи чувствует, как Миюки гладит распаренную после ванной кожу, как тянет вниз штаны Савамуры, а тот ёрзает и помогает раздевать себя, пыхтя и тихо ругаясь. Курамочи придвигается ещё ближе, просовывает руку Савамуре под шею и целует его - отклик получает сразу. Савамура потрясающий в постели, будто у него врождённый талант к сексу: он всегда красивый, всегда всё делает правильно, не выглядит глупо - как порой ощущает себя Курамочи - и он уже не отмахивается от мысли, что в такие моменты восхищается им. Там действительно есть чем восхищаться, и Миюки единственный, кто может понять это так же, как сам Курамочи. В том, как он целует плечо Савамуры, как гладит его обнажённое тело, и каким взглядом рассматривает их, целующихся прямо перед ним - то же самое восхищение, что искрит у Курамочи в груди. Хорошо бы раздеться, но совершенно нет желания отпускать Савамуру - стоит лишь отвернуться, и Миюки захапает его себе полностью, жадный засранец. Курамочи с трудом приподнимается на локте и стаскивает спортивки и трусы, случайно пинает Савамуру коленом, снимая их до конца, но тот не обращает внимания, уже целуется с Миюки, и столько в них страсти, что один лишь поцелуй даст фору любому порно. Ладно, он может немного подождать, совсем чуть-чуть, просто полежать рядом и посмотреть на них, чувствуя, как внутри всё сводит от возбуждения. Они вдруг замирают, а в следующую секунду Савамура громко стонет, запрокинув голову, и Миюки прижимает его к себе за бедро, и сам прижимается сзади - у Курамочи в сердце взрывается адреналиновая бомба, когда до него доходит, что произошло. Миюки медленно раскачивается, скользя вверх и вниз по постели, и Савамура следует за его движениями, цепляется пальцами за наволочку и кусает губы, сдерживая голос. В комнате становится совсем жарко и душно, Савамура смотрит прямо ему в глаза таким пьяным взглядом, и каждый его тихий вздох, каждый довольный стон отдаётся во всём теле Курамочи, будто это он сейчас трахает Савамуру, или его трахают, или всё вместе - мозги плавятся от этих фантазий, но реальность куда круче. - Будешь только смотреть? - тихо спрашивает Миюки и, подхватив Савамуру под коленом, поднимает его ногу, устраивая её у Курамочи на талии. - Размечтался, - с запозданием огрызается тот. - Семпа-ай, - зовёт Савамура и сильнее изгибается между ними двумя, упираясь пяткой в спину Курамочи. Руки сами тянутся гладить, сжимать, пощипывать кожу, Курамочи опускает ладонь ниже, проводит по твёрдому члену Савамуры - тот вздрагивает, а Миюки шипит и сбивается с ритма - и касается кончиками пальцев между ягодиц. Смазки мало, натёртые края, растянутые на члене, кажутся горячими. У Курамочи яйца сводит от напряжения, и он зажимает свободную ладонь у себя между ног, а пальцами другой обводит член Миюки, скользящий в заднице Савамуры. Хочется всего и сразу. Миюки приподнимается и, подняв ногу Савамуры ещё выше, двигается чаще и сильнее, а Савамура тихо скулит, вцепившись зубами в уголок подушки, и Курамочи жмётся к ним ближе, сталкиваясь с Савамурой телами, втирается в него, зажимая два члена - Савамура хватается за его плечи, ещё ближе, так, что между ними тремя не остаётся ни миллиметра свободного пространства. Кожа скользит от пота, Курамочи чувствует каждое движение Миюки через Савамуру, чувствует их обоих сразу, слышит их дыхание, дышит их запахом - а Миюки берёт его за руку и целует в ладонь, прикусывает и облизывает, и Курамочи сам складывает три пальца, трахая его рот. Ему даже представлять ничего не надо, ощущения зашкаливают, а Савамура вскрикивает и замирает, напрягаясь всем телом. Оргазм оглушает на несколько секунд, и первое, что слышит Курамочи сквозь шум в ушах - сорванное дыхание Савамуры и Миюки. В животе ещё вспыхивают запоздалые искорки удовольствия, кончики пальцев покалывает, и надо бы вставать, но к чёрту. Может у него ещё мозги не включились, но лежать в разворошенной постели на смятых, пропитавшихся потом простынях, балансировать на краю кровати и слушать ленивые переругивания Миюки с Савамурой - это всё, чего он желает сейчас. И завтра. Через неделю, через год, возможно... - Знаешь, меня пугает, когда он так смотрит, - лыбится Миюки, поддевая носом прядки волос у Савамуры за ухом. - Будто планы по завоеванию мира строит, да? - Или спит с открытыми глазами. - Или... - И за что я вас, придурков, люблю?.. - вздыхает Курамочи и переворачивается на другой бок, пытаясь не грохнуться с кровати. Изумлённая тишина длится недолго. - Мне послышалось? - Нет, я тоже слышал. - Офигеть, он это вслух сказал! Курамочи чувствует, как пылают щёки, и прячет голову под подушку. Его вопрос так и остаётся без ответа.