Laughter, Sex and Love

      Алек и Магнус были друзьями — лучшими друзьями. На протяжении нескольких лет. Они встретились на вечеринке, которую Иззи, сестра Алека, заставила его посетить. Алеку не нравились вечеринки. На самом деле он их ненавидел, но всё же не мог сказать, что пожалел о своём присутствии там. Той ночью он встретил Магнуса, этого эксцентричного человека, который, несмотря на полное их отличие друг от друга, смог стать одним из самых важных людей в его жизни. Его легкость и природная харизма, казалось, дополняли застенчивость и интровертизм Алека. Они были диаметрально противоположными, однако это делало их дружбу еще более совершенной.              Сейчас же они были не только лучшими друзьями, но и соседями по комнате. Они стали жить вместе в одном лофте в Бруклине полгода назад. Квартира была не очень большой, но достаточно крупной, чтобы жить комфортно вместе с котом. Да, с котом. У Магнуса был кот, манчкин, которого звали Председатель Мяо, и Алек всем сердцем любил его. Они были прекрасным трио, и каждая проведенная с ними минута была Алеком любима.              Однажды во время их традиционного субботнего ужина с семьей Алека, Иззи и Джейс, его раздражающие брат и сестра, решили вынести на обсуждение личную жизнь Алека, или точнее в данном случае полный ее недостаток. Алек не знал, почему они это сделали, однако разговор оставил после себя чувство смущения и в какой-то степени беспокойства. Он знал, что ни с кем не встречался и не ходил на свидания, как все остальные из них, однако это не делало из него, как они сказали, старого скучного человека, запертого в теле молодого парня. У него были друзья. Может быть, не так много, как у них, но он не был отшельником.              — Магнус? — спросил Алек. Они вернулись домой и смотрели повтор любимого телевизионного шоу Магнуса — Проект «Подиум».              — Да? — рассеяно спросил Магнус. Алек знал, что всё внимание его друга было приковано к экрану, а не ко внутренней борьбе Алека.              Алек не мог перестать думать о том, что произошло за ужином. Его брат Джейс обратил внимание на то, что Алек никогда не смеялся — вообще никогда. «Правда ли он никогда не смеялся? Правда ли, что был настолько скучным?» — спрашивал он себя.              — Я ведь смеюсь, да? — вслух спросил Алек.              — Что? — в замешательстве переспросил Магнус.              — Я ведь смеюсь, да? — снова спросил он, смотря своему лучшему другу прямо в глаза. Он знал, что если и был в мире человек, знающий его лучше, чем он знал сам себя, то это был Магнус. Он был почти уверен в том, что у его лучшего друга есть ответы на вопросы, на которые у него не было ни одного.              — Конечно же смеешься, дорогой, — сказал Магнус. — Не обращай внимания на своих надоедливых брата и сестру. Им просто хотелось посмеяться над тобой. Ты же их знаешь.              Алек нахмурился, не очень удовлетворившись таким ответом. Да, его брат и сестра смеялись над ним, но, возможно, была доля правды в том, что они сказали. Может быть, те были правы, и он действительно совсем не смеялся. Он должен начать обращать больше внимания на своё поведение, чтобы подсчитать количество раз за день, когда он смеялся. Он должен знать, могло ли быть правдой сказанное его братом и сестрой, потому что когда бы он ни пытался вспомнить последний раз, когда взрывался от смеха, единственной вещью, приходившей на ум, было то, когда Председатель помочился на дорогой недавно купленный Магнусом ковер, через неделю после того, как они съехались вместе. Больше ничего, кроме того раза. Его голова была пуста. Он…              Алек не завершил ход своих мыслей, потому что в следующий момент Магнус навалился сверху на него, прижав к дивану и начиная щекотать.              — Видишь? — сказал Магнус, словно доказывая то, что сказал раньше. — Ты смеешься.              Алек невероятно сильно боялся щекотки, но практически никто не знал об этом. Конечно же, Магнус, как и обычно, был исключением из этого правила.              — Магнус, остановись! Ты же знаешь, как я ненавижу щекотку! — жаловался он, но Магнус его не слушал. Его игривые пальцы всё так же двигались, атакуя бока Алека и заставляя его бесконтрольно извиваться и смеяться.              К счастью для Алека, он был выше и сильнее своего друга, поэтому, высвободившись из его захвата, отскочил от него как можно дальше.              — Не убегай, я тебя всё равно поймаю, Александр! — предупредил его Магнус, однако Алек, не тратя времени, как можно скорее выбежал из гостиной.              Он бегал по квартире, пытаясь не попасться в руки своего шаловливого друга, однако тот был быстрее. Поэтому, когда он повернулся, чтобы закрыть дверь своей комнаты, Магнус уже был там, не позволяя ему этого сделать и подперев собой деревянную поверхность.              — Нет, пожалуйста! Остановись! — воскликнул Алек, подбежав к кровати и хватая подушку, чтобы защититься. Магнус к нему еще даже не прикасался, а он уже смеялся как ненормальный, что доказывало то, насколько тот боялся щекотки.              — Даже не проси, Александр, сегодня пощады не жди, — сказал Магнус, сбив с ног Алека другой подушкой и прижав его к кровати.              — Нет, пожалуйста! — извивался Алек, но Магнус уже зафиксировал руки Алека над головой и придавливал его тело своим весом.              — Я продемонстрирую тебе то, как много ты можешь смеяться, дорогой. Ты обмочишься в свои штаны!              Алек вновь попытался освободиться, но его тело ослабло от смеха и ёрзания.              — Магнус, пожалуйста!              Магнус покачал головой и лишь усилил свой натиск.              — Магнус! — выражал недовольство Алек, хихикая и пытаясь вывернуться, используя тот небольшой остаток сил, чтобы сбросить Магнуса.              — Ты ничего не сможешь сделать, Александр, — ухмыляясь, сказал Магнус. — Ты попал в ловушку и скончаешься от смеха, — добавил он, игриво поглядывая на живот Алека.              Алек посмотрел вниз. Его рубашка немного закаталась вверх из-за его ёрзаний.              — Ты не посмеешь! — предостерег он своего друга, но Магнус, уже воспользовавшись возможностью, начал под рубашкой щекотать Алека.              Алек замер от внезапного контакта кожи с кожей. Они соприкасались друг с другом миллион раз и раньше, смотря фильмы, прижавшись друг к другу на диване, но никогда не ощущалось ничего подобного. Появилось что-то иное в атмосфере, что заставило Алека втянуть воздух совсем не из-за самой щекотки.              Очевидно не обратив внимания на побочный эффект, оказываемый на Алека, Магнус продолжил своё нападение, мягко водя губами по всему животу Алека. Алек смеялся, одновременно умирая от прикосновений. Часть его возбуждалась и оживала, когда Магнус прикасался губами к его коже.              Это было слишком, и Алек знал, что должен попытаться освободиться. В противном случае, существовал огромный шанс на то, что он не только обмочится в штаны, но и кое-что другое произойдет там внизу. Что-то, что скрыть будет уже не так просто.              Он настолько потерялся в круговороте внутренних эмоций, что не заметил, когда простая ласка губ превратились в нечто иное. Во что-то, что было больше похоже на… поцелуи?              — Чт… — попытался сказать Алек, спросить, что происходит, но сейчас, когда губы Магнуса прослеживали линии его мышц живота, он не мог сконцентрироваться на чем-то еще от того, насколько изумительно это ощущалось.              — Магнус… — выдохнул Алек.              Магнус посмотрел на него с напряженностью, которая отозвалась прямо в штанах Алека.              — Александр… — ответил Магнус, и Алек с облегчением заметил, что его друг был взволнован ровно в той же степени, что и он сам.              Они вглядывались друг в друга, казалось, на протяжении нескольких лет, хотя на самом деле прошло всего несколько секунд. Алек смотрел не только на своего лучшего друга, но и на человека, в которого был влюблен вот уже несколько лет. Человека, который с момента их самой первой встречи занял в его сердце особое место. Просто до этого момента он не подозревал, насколько оно было особенным.              — Поцелуй меня, — тяжело дыша, сказал Алек.              И вот, наконец, Магнус, отпустив запястья Алека, поцеловал его, а Алек ему ответил. Поцелуй был беспорядочным, горячим, неловким, но во всех смыслах идеальным. Их губы подходили друг другу словно два кусочка одного пазла. Алек прежде ни с кем не целовался, по крайней мере, полноценно, но сомневался, что что-то могло превзойти те прекрасные ощущения поцелуя с Магнусом.              Поцелуй повысил температуру в комнате, и вскоре Алек обнаружил себя в попытках расстегнуть рубашку Магнуса.              — Мы не должны этого делать, если ты…              — Я хочу, — сказал Алек, потому что это была правда. Никогда в жизни он не хотел ничего так сильно, как сделать это вместе с Магнусом, поэтому возобновил то, что делал перед тем, как его друг прервал его, и внезапно они превратились в путаницу переплетенных конечностей, отброшенной одежды и настойчивых поцелуев.              Магнус был опытным в отличие от него, и Алек это знал. У него никогда ни с кем еще ничего не было, однако, занимаясь этим с Магнусом, это казалось правильным; тем, чего он ждал всю свою жизнь.              — Не будем торопиться, хорошо? — прошептал Магнус ему на ухо. — Если ты в любое время захочешь, чтобы я остановился, то просто…              Алек заткнул его поцелуем. Он ценил его заботу, но ему хотелось получить удовольствие, поэтому он не стал ждать момента, когда Магнус всё разрушит своими трогательными речами.              — Прикоснись ко мне, — осмелев, попросил Алек.              Магнус исполнил его просьбу, прикоснувшись к нижнему белью Алека и проследив своими длинными пальцами линию его большого члена. Алек застонал и заёрзал. Ощущение этого было изумительным и ни с чем несравнимым.              Магнус медленно скользил по его члену, не торопливо стягивая с него нижнее белье, и заставляя его умирать в своих руках от наслаждения.              — Быстрее! — приказал Алек.              — Нет, Александр, — сказал Магнус. — Я фантазировал об этом в течение нескольких лет. Мы не будем торопиться. Я возьму тебя медленно.              Алек ничего не ответил, но с его губ сорвался одинокий стон. Он понимал, что больше не владел своим телом, полностью отдавшись во власть Магнуса.              — Ты такой звонкий, — поддразнил Магнус. — Кто бы только мог подумать? Мне нравится… это очень сексуально.              Алеку хотелось что-нибудь сделать. Он неловко двигал руками, не зная, куда их положить или что ими сделать. На Магнусе всё ещё было его нижнее белье, однако Алек был слишком застенчив, для того чтобы что-либо предпринять.              — Ты так красив, — прошептал Магнус. Он оставлял дорожку влажных поцелуев, начав от подбородка Алека и заканчивая на дорожке волос внизу его живота. Алек сходил с ума. Ощущение этого было настолько ярким и ошеломляющим, что когда он почувствовал теплоту рта Магнуса, обхватившего его член, то резко втянул воздух, одновременно застонав и закричав.              Оргазм уже подступал, но пока не накрывал. Это чувство было похоже на падение с обрыва без последующего приземления. Было очевидно, что, даже исходя из очень малого опыта самого Алека, Магнус знал, что делал. И он в полной мере пользовался этим.              — Магнус, пожалуйста! — умолял Алек, но Магнус покачал головой, не выпуская изо рта его член. — Пожалуйста! А-ах, ты просто убиваешь меня!              — Замечательно, — сказал Магнус, с громким и влажным причмокиванием выпустив пульсирующий член Алека, и заставив дрожь прокатиться с его головы и до самых ног.              Алек не мог сравнить испытываемые ощущения с чем-либо, но лишь всем небесным богам было известно, что это было самым лучшим из всего, что когда-либо происходило с ним. Рот и язык Магнуса, по меньшей мере, творили чудеса.              — Будет ли сейчас подходящим момент, для того чтобы признаться, — сказал Магнус, скользя рукой по члену Алека вверх и вниз, — что на протяжении многих лет я дрочил, думая о тебе?              Алек едва заметил только что сказанные Магнусом слова. Его голова была затуманена внезапной и настойчивой необходимостью в том, чтобы избавиться от всего своего напряжения.              — Магнус, пожалуйста!              Магнус вновь исполнил его просьбу и снова взял Алека в рот, начав в темпе качать головой вверх и вниз, заставляя Алека приблизиться к своему пику.              — Магнус, я сейчас…              Даже не закончив своё предложение, он бурно и быстро кончил в рот Магнуса. Его тело дрожало от каждого толчка вытекающей спермы.              — У тебя потрясающий вкус, — сказал Магнус, одобрительно облизывая свои губы. — Хочешь попробовать?              Алек не знал, что заставило его кивнуть. До этого дня мысль о том, чтобы попробовать вкус своей спермы, была просто омерзительной, однако он согласился, и Магнус снова поцеловал его. Он ощутил вкус солёности собственной спермы во рту своего друга. Он не знал, было ли связано отсутствие внятных мыслей с напряженностью этого момента или головокружением после восхитительного оргазма, но в тот момент согласился с Магнусом. У него был потрясающий вкус.              Магнус целовал его еще несколько секунд, и когда послеоргазменное головокружение начало исчезать, то Алек ощутил твердую выпуклость, прижатую к его ноге.              — Можно мне? — неуверенно спросил он, указав на всё ещё возбужденный член Магнуса. По-видимому, оргазм сделал его смелее.              — Пожалуйста, — сказал Магнус, помогая Алеку снять с себя нижнее белье, чтобы предоставить ему лучший доступ к его самой драгоценной части тела.              Алек взял длинный и довольно толстый член Магнуса в руку и начал дрочить ему, как если бы пытался доставить удовольствие себе, до тех пор, когда Магнус начал задыхаться и трястись, изливаясь длинными дорожками спермы на их груди.              — Александр… — сказал Магнус, произнеся его имя так, словно оно было священным.              — Магнус… — ответил Алек, вглядываясь в глаза своего лучшего друга.              Ему хотелось так много сказать, но он не мог придумать способа, чтобы выразить всё, что чувствовал, поэтому лишь вновь поцеловал его, надеясь, что простой поцелуй сможет передать всю любовь и чувства, находящиеся внутри. Потому что это была любовь. На протяжении многих лет он пытался отставить её в сторону из-за страха потерять своего лучшего друга, но больше так продолжаться не могло.              — Я люблю тебя, — прошептал Магнус, практически украв эти слова из уст Алека.              — Я… Я тоже люблю тебя, — ответил он ему, чувствуя, как сердце делает сальто в его груди.              — Хорошо, — с улыбкой сказал Магнус.              Они молчали в течение нескольких минут, просто пытаясь восстановить своё дыхание. Их руки были переплетены, а все остальные части тела соприкасались друг с другом. Алек прикрыл глаза и засмеялся, вспомнив разговор, произошедший шесть месяцев назад, когда Алек рассказал сестре о том, что решил переехать к Магнусу.              — Что смешного? — с любопытством спросил Магнус.              — Хмм, я, кажется, должен Иззи две сотни долларов.              — Почему?              — Когда я рассказал ей, что мы будем жить вместе, то она сказала, что у нас с тобой всё приведет… ну, к чему-то подобному.              — Правда?              Алек кивнул.              — Что ж, полагаю, что могу помочь тебе с выплатой, раз уж половина ответственности за это лежит на мне.              — В этом нет никакой обходимости, — сказал Алек, играясь с волосами на груди Магнуса. — Я скопил деньги на свидания со своим воображаемым парнем.              — Что ж, он больше не воображаемый, дорогой. Ты можешь пойти с ним на свидание. Ты ведь знаешь его лучше кого бы то ни было… У него есть слабость к эфиопской еде.              Алек улыбнулся, ощутив, что его сердце внезапно переполнилось счастьем.              — Значит, это свидание.              — Хорошо, — сказал Магнус, поднимаясь с кровати и позволяя Алеку полюбоваться видом его подтянутого тела. — Давай, нам надо помыться и сделать перестановку наших спальных мест в лофте.              — Серьезно?              — Да, у Председателя, наконец, появится своя собственная комната.              Алек рассмеялся и пошел в душевую за Магнусом, чувствуя себя счастливее, чем когда-либо раньше. Кто мог бы подумать, что смех может быть таким чертовски полезным?