Жертва.

       Ты, Анжольрас, держишь меня за запястье, ненавязчиво заводя меня в свою комнату. Ты словно святой, но то, куда ты меня тащит больше напоминает круги ада. Твои голубые глаза, как у самых прекрасных и миловидных ангелов, скрывают жестокого демона. А я ведь знаю что будет дальше, но не сопротивляюсь твоей воле и даже поддаюсь. Нет не потому, что в моей крови столько алкоголя, что я не могу оказывать сопротивление, а потому что я все еще люблю тебя.       Лишь мы переступаем порог спальни, ты расслабляешь меня своим тихим, приятным, дурманящим голосом, кидая на кровать. Сам же быстро закрывает дверь. Что, боится, что я уйду? Смешно. Нет, не потому что ты привяжет меня, что я не смогу и пошевелится, а потому что ты прекрасно знаешь, как я привязан к тебе и хочу быть с тобой.       Ты аккуратно поправляешь свои красивые, ухоженные, светлые волосы, оголяя свою белую шею. Ох, милый, ты знаешь абсолютно все мои слабости. Мой взор теперь устремлен именно туда, а ты, Анжо, можешь спокойно взять наручники со стола. Будто танцуя что-то на подобии стриптиза, ты приближаешься ко мне, пошло улыбаясь, примечая каждое место на моем теле, где ты оставишь укус.        Ты, словно дикий зверь, подкрадываешься ко мне, трахая одним взглядом так, что аж ноги трясутся, а в горле появляется ком, который буквально душит меня. В комнате стоит звонкая тишина, что раздирает уши, давит, заставляя оглохнуть. Ты можешь связаться меня так, что я даже не смогу вздохнуть, сдвинуться с места, можешь убить, вырывая сердце с корнем, обнажая мою гнилую, оскревненную миром душу, что принадлежит лишь тебе. Поставь свой укус в районе сонной артерии, прокуси кожу до крови, вкуси мою грязную плоть, ведь меня это вовсе не будет смущать, я, может быть, даже не буду кричать.       А тишина все давит на уши, заставляет отвлекаться от моего Бога. И я не сопротивляюсь, не сбрасываю пут греха, покорно жду, пока твои тонкие пальцы мне горло сожмут. До хруста костей, до отека, до судорожных вздохов.       И, когда, наконец, ты зубами меня разорвешь, когда под ребра засунешь мне нож, вырежешь знак у меня на спине и как-то еще прикоснешься ко мне. Сломай мою руку, ударь об косяк, не обращай внимание на слезы, хлынувшие из глаз. Не обращай внимание на скулеж и крики во тьме, я так извелся, что согласен и так.       Не майся, не мучься, ты не одинок. Я рядом с тобой, кучка пепла у ног и пара обглоданных, оскверненных костей — я жертва любовных страстей.       Не жалей меня, будь жесток. Убей, разможжи череп мне, вырви карие, похожие на грязь, глаза, переломай мои кости, позволь захлебнуться в крови.

Мне не холодно, я не боюсь.