«V» - означает Vиктория

***

      Степан Назаров вернулся в школу и заперся в комнате. Мужчина сходил в душ, после этого сел за рабочий стол и, положив руки на стол, уронил на них голову. Хоть бы операция прошла успешно, от него сейчас зависит слишком многое. Блондин пригладил волосы и устало посмотрел прямо перед собой. Паланы стремительно изменились, он не может выйти на связь, мир на пороге эпидемии. Вот скажите, строило создавать беспроигрышный план, когда он все равно пошел псу под хвост? В голову лезли самые разные воспоминания. Год назад. Май-месяц. Назаров вышел из большого особняка с чемоданчиком в руках. Мужчина подошел к черному внедорожнику, у которого его ждала Анастасия. Все-таки она настояла на своей кандидатуре. Девушка собрала свои темные волосы в косу и теперь упрямо делала вид, что не видит напарника. — Привет, ты готова? — спросил Степан, положив чемоданчик с оружием в багажник, мужчина взглянул на спутницу. — Да, — кивнула Настя, садясь в машину. Назаров сел за руль. — Может, тебе не стоит ехать, я сам справлюсь? — спросил блондин, заводя машину. — Я поеду с тобой, Степа, мы в одной лодке, забыл? — Резкова пристегнулась, и они выехали за территорию особняка, ворота тут же закрылись. Минут пятнадцать стояла звенящая тишина. Назаров был погружен в свои мрачные мысли. Они ехали в Логос и должны были задержать Крылова. Но у него было какое-то нехорошее предчувствие. Что же может произойти, учитывая то, что операция разрабатывалась в узком кругу. Никто о ней не знает. Но Степан чувствовал, что ночка будет веселой, Сергей Крылов может выкинуть все, что угодно, но у него есть весомый аргумент. Назаров поправил пистолет, пристегнутый к ремню его брюк. Надо бы его спрятать, мужчина очень сомневался, что в школу пустят с оружием.       Хотя… Там сейчас праздник, и всем немного не до этого. Назаров размышлял о том, что может предпринять Фон Клаус. Он понимал, что ожидать нужно всего. Необходимо доставить этого поддонка к Князю.       Агенты тем временем выехали на трассу, ведущую к Логосу. С обеих сторон простирался темнеющий лес. Наступали сумерки. Мужчина заметил знак, ограничивающий скорость и начал ее сбрасывать. Какого же было его удивление, когда ничего не вышло. — Что случилось? — взволнованно спросила Настя, Степан вцепился в руль, понимая, что ничего не может сделать. — Тормоза отказали, — одними губами прошептал он. На лице девушки отразился большой ужас. Она побледнела. Скорость не падала, Назаров сжал руль, понимая, что потерял управление транспортом. Они в последний раз переглянулись, а в следующий миг произошел удар, машина сошла с дороги и на полном ходу влетела в дерево. Перед глазами что-то взорвалось, послышался сдавленный крик, и тело пронзила адская боль.       Назаров устало потер переносицу. Да, его жизнь похожа на какой-то боевик, у сценаристов которого ужасное чувство юмора. Стоит только вспомнить, что за десять лет он дважды умер и дважды воскрес. Самое ужасное, что в третий раз это может не получится.       Во время аварии он вылетел в окно и упал в ближайшие кусты, переломав себе ребра, руки и ноги. Люди Князя нашли его и отвезли в особняк начальника. Все думали, что Настя погибла. Тем более машина взорвалась для полного счастья. Назаров был на ее могиле, как только восстановился. Мужчина полгода был прикован к кровати, и вернулся к умственной работе только к Новому году. Тогда же блондин и узнал, что его сестра работает в Логосе. Тем временем в лесу       Вера завернулась в спальник и взяла в руки ноутбук. За день до взрыва девушка взломала главный компьютер Ингрид. Ей нужно разобраться в секретных кодах и шифрах. Блондинка предварительно спрятала флэшку и свой ноутбук с лесу, чтобы потом забрать. Вовремя все-таки она подсуетилась. Конечно, Вера даже не думала, что начнется заражение, но все же тайник в лесу пришелся как нельзя кстати.       Назарова открыла файлы и тяжело вздохнула. Все было зашифровано. Девушка взглянула на своих помощников. Яна и Артем спали, завернувшись в мешки. День выдался очень сложным. Вера сама была очень сильно измотана, как в физическом, так и в духовном плане. Ей было очень трудно принять решение инсценировать свою смерть. Но она убедила саму себя, что это единственный правильный выход.       Если бы она осталась жива, то ее бы обязательно добили, а мертвого человека искать будут только на кладбище. Девушка не знала, как отреагирует Кирилл. Наверное, ему очень тяжело, учитывая то, что Степан говорил, что Воронцов сутками работал, не вылезая из подземелья. Иногда, Вера хотела быть обычным человеком, хотела быть простой женщиной, а не универсальным солдатом. Но мирная жизнь ей только снилась. На деле же были перестрелки, риск и погони. Никогда не знаешь, какой твой день станет последним. Через день       Рома Павленко лежал на покрывале в тени деревьев. В голове проносились счастливые воспоминания, встречи с друзьями. Но все это, казалось, было в другой жизни, в жизни до всего этого ужаса. Как раньше уже никогда не будет. Молодой человек вытер с лица слезы и устремил уставший взор в синие небо, по которому плыли облака.       Уж лучше бы его сразу заразили, вместе со всеми. Его никчемная жизнь слишком дорогого стоила. Рома чувствовал убивающую боль. Парень положил руку на сердце, чувствуя как яд отчаяния распространяется по всему телу. Ради друзей нужно было умереть, но сейчас слишком поздно. Его никогда не простят. Хотя…       Павленко достал из-под одеяла пистолет, который он стащил у Морозова. Рома прикрыл на мгновение карие глаза. Какой же он трус, слабак! Желая жить, он перестал быть человеком. Ничтожество. Все-таки, действительно, слабый должен умереть.       Рома зарядил пистолет, прижал дуло к виску и прикрыл глаза, чувствуя ужас и страх. — Ну, умрешь ты, что дальше? — послышался насмешливый голос. Павленко открыл глаза и выронил пистолет, приоткрыв рот в удивлении. — Вы же умерли, — выдохнул старшеклассник, побледнев. — Что вы тут делаете? — За твоей душой пришла… Шучу. — Вера Дмитриевна, вас же нашли в лифте, мертвую, как вы выжили? — только и спросил Рома. — Долгая история, как-нибудь расскажу, — Назарова улыбнулась. Учительница была облачена в черные брюки и в темно-серую водолазку. Светлые волосы были собраны в низкий хвост. — Мне нужна твоя помощь, Рома, от нас многое зависит, — добавила она, оглядевшись. — Никто не должен знать, что я жива, — Назарова испытующе взглянула на ученика. Тот закивал. — Вот и умница, только без глупостей, пожалуйста, будем видеться на этом месте каждый день в десять вечера, веди наблюдение за школой, — с этими словами Вера скрылась в чаще леса.       Павленко долго смотрел ей в след, все еще не отойдя от шока. Как она выжила? Её же похоронили, он видел могилу, видел, как Воронцов клал на холмик цветы, с трудом сдерживая слезы. Но Рома верил своим глазам, он видел ее живой. Из объяснений парень понял, что что-то произойдет. Но что? Хотел бы он знать. Школа. Вечер того же дня       Кирилл вернулся к разбору завалов. Он работал так же усердно. Но все потеряло всякий смысл. Жизнь не казалась мужчине прекрасной. Воронцов все еще видел перед глазами тело возлюбленной в кабине лифта. Математик никак не мог сосредоточится, он работал на автомате, не обращая внимания на усталость и физическую боль, гораздо страшнее боль душевная. Именно она разъедала все его существо, отравляла существование. -Кирилл! Мите совсем плохо, — к нему подбежала Маша, в глазах у которой стояли слезы. Воронцов вздрогнул и тут же побежал к сыну. Математик выбрался из камина, пробежал мимо Елены, поднялся на второй этаж, свернул в коридор и замер на одно мгновение…       Мужчина увидел удаляющийся силуэт. Светлые волосы струились по спине, доходя до середины лопаток, шаги были очень быстрыми. Сколько он видел эту фигуру на пробежке в лесу? Сколько раз ее догонял, нежно обнимая за плечи и целуя в висок? Она всегда счастливо улыбалась ему, глядя в глаза с безграничной любовью и нежностью. Воронцов увидел ту, которую любил и ту, которую сам похоронил несколько дней назад. Отойдя от шока, Кирилл бросился за ней, но, свернув в коридор, никого не увидел. Нахождение, обман. Обреченно прикрыв глаза, он отправился к себе, откинув со лба черные, вьющиеся волосы. Воронцов даже не подозревал, что их разделяет только одна дверь.       Вера прикрыла глаза, слушая удаляющиеся шаги. Как же она хотела себя открыть, только вот делать это нельзя, слишком опасно. Если кто-то узнает, что Назарова жива, все окажутся в смертельной опасности, первыми пострадают Воронцовы.       Вера должна завершить операцию. Больше всего на свете она не любила недоделанную работу. Блондинка сжала в кулаке шприц с розовой жидкостью. — Ну как, получилось? — спросила Лиля, сидя у окна и взволнованно глядя на девушку. -Пока нет, я не успела, — произнесла она, взглянув на Скворцову. — Подождешь здесь? — Не знаю. Возможно, я вернусь в лес, потом проберусь в школу, — с трудом сдерживая волнение, проговорила Вера. — Но это слишком опасно, если тебя увидят, будут проблемы, если встретишь Вадима Юрьевича… — Живой я не уйду, но я постараюсь выйти из этой битвы победителем, — сказала тихо Назарова, поправив светлые волосы. — Наши люди ведут наблюдение, не волнуйся, — успокоила девочку историчка. — Я пойду, не забудь сделать то, что я тебе сказала, — спустя некоторое время добавила она и вышла за дверь. Лиля проводила ее внимательным взглядом и посмотрела в окно. Наступали сумерки, идеальное время для бойцов невидимого фронта.       Кирилл зашел в свою комнату, запер дверь и с болью взглянул на своего сына, который обессилено лежал в постели с закрытыми глазами. Рядом с ним сидела Лариса, которая смотрела на мертвенно-бледного ребенка. — Мне удалось купировать приступ, но через три часа он вернется, и я ничего не смогу сделать, — с сожалением в голосе проговорила врач, в глазах стояли слезы. Кирилл сел рядом с сыном и провел ладонью по бледной щеке. — Организм сильно поражен вирусом, он умирает.       Воронцов побледнел, как же ему хотелось выть волком. Сначала Вера, теперь Митя. Если с ним что-то случится, если он умрет, то мужчину в этом мире ничто не удержит. В комнату постучали, после этого дверь отводилась, и в комнату зашел Виктор. Поляков с жалостью взглянул на ребенка. — В учительской собрание, идемте, это ненадолго, — произнес он тихо. — У меня нет времени, — буркнул Воронцов, взяв в руки ладонь сына. — Мы найдем вакцину, — тихо сказал директор школы. — Я обещаю. — Веру найти ты тоже обещал, сейчас она в могиле… — Кирилл… — попыталась вставить слово Одинцова. — Мы не нашли вакцину за месяц, думаешь, найдем за два часа? — с трудом сдерживаясь, спросил Воронцов. — Собрание срочное, Кирилл, идем немедленно, — строго изрек Поляков.       Математик нехотя поднялся и вышел в коридор, Виктор и Лариса вышли следом. Учителя быстро направились в учительскую.       Спустя пару минут из туалета для девочек вышла светловолосая девушка, сжимающая в руках шприц. Она, оглядываясь, пошла в коридор, где располагаются комнаты учителей. Вера открыла дверь в комнату Воронцовых и вошла. От увиденного у нее сжалось сердце. Митя лежал с закрытыми глазами, лицо его осунулось и походило больше на маску, оно никак не могло принадлежать восьмилетнему мальчику. Назарова, с трудом сдерживая слезы, подошла к нему, вытащила из кармана жгут, перевязала худенькую ручку и открыла шприц. Времени было очень мало. Её не должны видеть, она итак сильно рисковала всем, чтобы прийти сюда. Но разве Вера могла иначе?       Назаровой было больно знать, что Кирилл страдает, было больно видеть Митю в таком состоянии. Но девушка должна быть сильной. Только так можно победить врага. Блондинка взглянула на сына любимого мужчины, что если не сработает? Если антидот неправильный? Он может его убить… Все-таки точная формула неизвестна, вдруг специалисты не так расшифровали информацию? Митя может умереть, и это будет на её совести. Хотя стоит попробовать, все-таки он уже умирает. Ему осталось пару часов, хотя обычно организм борется с вирусом двое суток. Для Воронцова хватило одного дня. Накануне       День выдался просто ужасным. Наблюдение за школой не приносило никакого результата, ко всему прочему Вадим, похоже, действительно, не знал, где вакцина. Или же он просто очень хорошо вел двойную игру? Вере дорогого стоило это задание. Она очень сильно скучала по любимому человеку, но сделать ничего не могла. Для него девушка мертва, интересно, как он отреагировал бы, узнав, что Вера не погибла. Блондинка порвалась рассказать Кириллу все, но каждый раз останавливались, понимая, что не может рисковать.       Назарова въехала на территорию большого особняка, охрана тут же за ней закрыла ворота. Девушка вышла из машины и вошла в дом. Там ее встретил молодой ученый. — Добрый день, — поздоровался он, вежливо улыбаясь. — Здравствуй, Семен — кивнула Вера, проходя вглубь дома. — Есть результаты? — Да, — молодой человек занялся. — Но мы неуверенны, что у нас получилось синтезировать антидот, — сказал Семен, открывая дверь, ведущую в подвал. Вера спустилась по лестнице и вошла в небольшую лабораторию. За микроскопами сидело пять человек. — Здравствуй, Катя, — кивнула Вера светловолосой и голубоглазой девушке, которая что-то записывала в блокноте. — Привет. Антидот готов, но его не испытывали, я не уверена, что он работает, — девушка оторвалась от записей. — У нас есть на ком испытать. Заражена вся школа, — вмешался пожилой человек с седыми, редкими волосами и усами. — Но что будет, если лекарство не сработает? — спросил Семен. — Школа вымрет, война будет проиграна, — сухо сказала Вера. — У нас нет иного выхода. — Надо испытать лекарство… — Дайте мне образцы, я попробую, — сказала Вера. — Тебе нельзя в школу, военные не пропустят, еще там вирус, — вмешалась Екатерина. — Вирус меня не возьмет, не думала, что скажу спасибо нашим общим друзьям, — усмехнулась Назарова. — В школу я проникну, никто не заметит, военные мне тоже не страшны, главное, чтоб сработало. — Будь осторожна.       Вера осторожно ввела препарат и сняла жгут, спрятав шприц. Она со страхом ждала результата. «Ну же, давай! » — паникуя, думала девушка, начиная молится. Да, уж такой образ жизни кого угодно сделает верующим.       Наконец, мальчик сделал судорожный вдох, распахнул воспаленные глаза, вытаращив их на нее. Назарова тяжело вздохнула, погладив ребенка по темным волосам. Второклассник закрыл глаза. Он застонал, дотронувшись до своего лба. В следующий миг мальчик всхлипнул. -Тише, тише, — нежно проговорила Назарова, но её голос никак не подействовал. Тогда в её голову пришла идея. Кабинет директора — Лекарства нет, через сутки школа вымрет, — говорил Виктор, сидя за столом. — Мы не можем синтезировать вакцину, нам неизвестна формула, — сказала Лариса. — Нам нужно поскорее разобрать завал, жизни детей зависят от нас, — проинформировал Поляков. — Что если там нет вакцины? Если Вадим нас водит за нос? — спросил Степан, который до этого сидел, погруженный в свои мысли. — Вадим не мог нас обмануть, — упрямо выдала Елена. Назаров закатил глаза. — Лена, он убийца, на нем множество преступлений, — вставил свое Павел. — Он исправился, — покачала головой Крылова. — Он годами со школьной скамьи убивал, истязал, ломал жизни, он -убийца, ему нельзя доверять, — проговорил Кирилл. — Говорит человек, убивший старика, — сквозь зубы сказала Елена.       Воронцов встал со стула и вышел в коридор. Как же он устал от всего этого. Поляков проводил его усталым взглядом. Как же он устал от всего этого. Обстановка в школе накалена до предела. — Позорный эшафот ждал вашего отца в сорок пятом. Я в прошлом году в Ночь Двух Лун ехал его арестовать, но попал в аварию, которая не была случайной. Сергей Крылов — немецкий преступник, офицер СС. Он убил отца Володи, он убил моего отца на глазах у восьмилетней Веры, — гневно сверкнув глазами монологи произнес Степан, вперевщись в учительницу злым взглядом. — В ту ночь он ушел от меня, ушел от Володи, но жажда крови привела его к Галине, где убийцу настигло возмездие. Воронцов сам не знал, кого убил. Мартин фон Клаус чудовище, он даже сына своего не спас, хотя мог это сделать, мог остановить процесс мутации, но ему было интересно, к чему это приведет, — продолжил Назаров, но его прервал Володя, который окликнул мужчину. Блондин гневно взглянул на повара. — Хватит, Степа, — проговорил Шевцов. — Пусть знает, каким уродом был её отец… — прошипел Степан. Елена всхлипнула, Павел тут же продвинулся к ней и обнял её за плечи.       Кирилл поднялся к себе в комнату и вошел. Митя был без сознания. Воронцов сел рядом с ним и провел рукой по таким же черным волосам, как и его собственные. Он не хочет его терять. Лучше бы Кирилл умер за любимую девушку и сына. Математик взглянул на фотографию Веры, которая стояла на тумбочке. В этот момент Митя открыл глаза. — Папа, папочка, — проговорил ребенок. Воронцов взглянул на него и замер. Митя выглядел здоровым и счастливо улыбался. — Как ты себя чувствуешь? — Отлично, ничего не болит, вижу хорошо, — Митя откинулся на подушку. В этот момент в комнату вошла Лариса, Виктор и Володя. Все трое остановились как вкопанные, не веря своим глазам. — Что случилось? — спросила Одинцова, проходя в комнату. Мужчины последовали ее примеру. Младший Воронцов, ничего не понимая, смотрел на них, улыбаясь.       Лариса быстро осмотрела его и выглядела очень озадаченной. — Симптомов нет, он будто бы принял антидот, — проговорила врач, не веря своим глазам. — Пап, а мне Вера Дмитриевна снилась, — сказал Митя, Кирилл в миг помрачнел, с болью взглянув на её фотографию в черной рамке.       Володя и Виктор переглянулись. — Возможно, у него были галлюцинации, — попыталась объяснить Лариса. — Нет, она меня обняла и песенку спела, чтобы мне страшно не было, — возразил младший Воронцов. — Что за песенку? — поинтересовался Володя. — На небе зажглись миллионы огней… — начал второклассник. — Мы ожидаем приказа в засаде, Ведем войну против лже-королей, И все мы уверены в собственной правде, — продолжил Шевцов, находясь в неком трансе.        Как такое возможно? Кирилл и Виктор уставились на него, ничего не понимая. Илья сам ничего не понимал. — Эту песню более тридцати лет назад написала одна девушка, я видел ее на старом листочке, который был вложен в книгу, — начал рассказывать повар, пригладив волосы. — Это было в доме Князя почти два года назад, он разрешил мне посетить его библиотеку… — А кто написал песню? — поинтересовалась Лариса. — Не знаю, Князь ничего не сказал тогда, — выдал Володя.       Вадим пришел с пробежки, снял рубашку и отправился в душ. В последнее время он чувствовал себя неважно, болели колени, голова, появилась отдышка, а на висках появилась седина. И все это в его двадцать восемь лет. Рановато надо сказать. Мужчина чувствовал себя неважно, но он должен был завершить общее дело. Физрук зашел ванную и, посмотрев в зеркало, обомлел. На нем было написано кровью. «Слабый должен умереть» — прочитал Вадим. От этой надписи в сердце закололо.