The rescue / Спасение

Когда он стоит на кафельном полу в ванной, когда он сидит за учительским столом, когда он лежит на ковре в своём кажущимся до безумия огромном пустом доме, стены которого сжимают его существо до состояния кварка самого ничтожного атома во вселенной, его спина всегда прямая и напряженная. Его голова всегда приподнята над шеей, словно в неё вбиты гвозди, и острые концы торчат во все стороны. Тело солдата всё помнит, даже если мозг предпочел забыть. Но мозг Джона не может избавиться от воспоминаний. Он каждую ночь проигрывает, как черно-белую киноплёнку в кинотеатре пятидесятых годов, один и тот же сон: полное оцепенение. Беззвучный хаос. Здание медленно разрушается под натиском взрывной волны. Будто в замедленной съёмке, солдат, и по совместительству военный врач Джон Ватсон, стремится спасти хрупкий силуэт среди обломков. Им движет невидимая сила низкого, хриплого голоса, что бесконечное количество раз неразборчиво спрашивает что-то, и этот вопрос сводит с ума. Он звучит в его голове, дразнит, щекочет барабанные перепонки, пробегает по рукам мурашками, добираясь до живота, - Ватсон ускоряется. Приблизившись к раненому, он видит худого мальчика лет шестнадцати, расхристанного и сверкающего под безжалостно палящим афганским солнцем. Молочная кожа разрисована красными кровавыми нитями, которые обвивают его грудь и костлявые плечи, доходя до уголков рта — мальчик ухмыляется и двигает губами, но Джон не может разобрать ничего, кроме приглушенного голоса в глубине сознания. Доктор наклоняется к лицу пострадавшего, кладёт руку на еле вздымающуюся грудь, - и внезапно понимает. Понимает, что здесь, под бетонными плитами, был погребен его друг, Майк Стенфорд, и этого мальчика не могло быть здесь. И прежде, чем Джон просыпается, он чётко слышит: «Нелепый костюм, не думаешь?» Да, он не может забыть. Именно поэтому, если учитель химии идёт по школьному коридору, ритмичный стук эхом отдаётся в ушах каждого проходящего мимо. Он помнит день, когда ему дали прозвище «Доктор Хаус». Но он ни за что не сможет вспомнить глаз мальчика, так настойчиво умирающего в его мучительном кошмаре каждую чертову ночь. Ватсон стёр с доски формулы и написал синим мелом: «Школьный фестиваль». - Что будем делать? - повернулся он к классу. Сегодня на нём пиджак зелёного цвета, красная рубашка и голубой галстук. Несмотря на свой ежедневно комичный внешний вид, Мистер Ватсон смог завоевать уважение у подростков, будучи строгим, но справедливым преподавателем. - Опять устроим соревнование по армреслингу, да?.. - промычал рыжеволосый мальчишка на первой парте. - Тогда выбирайте сами, - разочарованно пожав плечами, Джон сел, повесив деревянную трость на край стула. - Предлагаю голосование. Класс радостно зашумел. - Может, добавим элемент неожиданности? - снова подал голос рыжеволосый. - Что ты имеешь в виду? - Ну, каждый напишет свой вариант на листочке, сложим их в какую-нибудь шапку или пакет, а потом вытянем случайный. Ватсон посмотрел на учеников. Многие одобрительно закивали. - Ну, почему бы и нет? Зашуршала бумага. Джон кинул рыжему свою шапку с помпоном, а тот, в свою очередь, собрал в неё сложенные ребятами листки и протянул наполненный головной убор обратно учителю. Ватсон рассеяно помял шапку в руках. - И кто будет вытягивать? - неуверенно спросил он. Вдруг дверь со скрипом распахнулась, и в классную комнату вошёл высокий худощавый парень. Его длинная, вьющаяся челка скрывала лицо, но Ватсон сумел разглядеть нахмуренные густые брови и ярко-серую радужку прищуренных глаз. Лишь на какой-то миг, но сердце учителя ёкнуло: в голове у него задёргались, замерцали знакомые, хоть и размытые картинки, но видение вскоре исчезло, остались только глаза - эти чистые, уставшие глаза, словно небо Афганистана врезались в его память, как обычно машины врезаются друг в друга со скоростью две тысячи метров в минуту, разбиваясь вдребезги. Мальчик остановился, внимательно изучая сидящего учителя. У Джона пересохло в горле. В его голове разрушилось здание. И ещё одно. И ещё. - Это же... Шерлок Холмс? - прошептал кто-то на втором ряду. - Тот самый новенький? Он болен, да? - Тихо.. - шикнул рыжий, а потом громко крикнул, - Пусть новенький вытянет листок из шапки! Ученики загоготали. «Я слыхал об этом шизике!» - послышалось с задних парт. После этих слов Ватсону ещё больше стали заметны тёмные синяки под глазами юноши, сильно контрастирующие с его бледной кожей. Учитель захотел спросить, всё ли с ним в порядке, но язык почему-то никак не мог повернуться в предательском рту. Шерлок вздрогнул, смотря учителю прямо в глаза, и (Джону, наверное, показалось) уголки его губ слегка приподнялись. Он стремительным шагом подошел к учительскому столу и засунул руку в кучу разношерстных листков, уронив своим пренебрежительным движением пару скомканных бумажек из шапки, которую держал Джон. Тот смотрел на него, и что-то в груди неистово щёлкало, вертелось и щипало, билось о рёбра и пыталось выбраться из плена костей и мышц наружу, на свет, на свободу. - «Лабиринт страха», - произнёс Шерлок. Его голос был глубоким и хриплым, но не грубым, и совершенно не подходил к тонким чертам его внешности: острым скулам, длинным и черным, как смоль, ресницам... Он швырнул листок на стол Ватсона и сел за свободную парту. Джон чувствовал себя крайне неловко. В конце рабочего дня он совсем потерял себя, пытаясь разобраться с цветной мешаниной из мыслей в черепной коробке — безуспешно. Натягивая перчатки, он обнаружил, что на стуле не висит трость. Дорога до дома в тот день не имела конца. И ковёр был жестче, чем обычно. Смотря в потолок, Джон вдруг ощутил собственную старость. Он попытался вообразить морщинки на своём лбу, которые видит каждый день в зеркале в ванной, стоя на кафельном полу, представить сухие руки, дряблую кожу на шее. Он так явно ощущал все свои тридцать семь, будто это было нечто материальное, но он не мог воссоздать свой образ — всё, что он мог вспомнить сейчас, это непонятные для него, но почему-то знакомые красно-кровавые линии, обвивающие юношеский торс. «Я устал». Джон достал из кармана домашних штанов зажигалку, - он использовал её, когда готовил на газовой плите. «Я обезумел». Он поднёс зажигалку с руке. На запястье было написано: «Нелепый костюм, не думаешь?» «Стоит ли мне... прекратить ждать?» Джон уверенно кивнул сам себе. Он вдруг вспомнил: будучи студентом, как-то пришёл на пары в костюме ежа, одолжив его у знакомого аниматора. Ему было тогда двадцать два. Он вспомнил, как наряжался клоуном, работая в клинике с больными раком детьми. Тогда ему только стукнуло тридцать. «Хватит придумывать. Пора отпустить и смириться. Выкинуть всю эту чудную одежду и перестать истязать себя мечтами, перебиваясь отвратительными фантазиями. Ведь на этом жизнь не завязана». Ему вспомнились ярко-серые глаза. Джон замотал головой, словно пытаясь стряхнуть с себя всякие мысли. «Исключено». Он надавил на колёсико зажигалки. Утром Ватсон забинтовывал руку, стоя у окна. Кресло, на котором он каждое воскресенье проверял работы учеников, застеленная кровать, шкафы, забитые романами, справочниками и словарями, стали почему-то бессмысленным, тусклым и совершенно безразличными для Хэмиша. Он тупым взором исследовал улицу и людей, идущих куда-то. Завязав бинт покрепче, он снова кинул взгляд сквозь пыльное стекло. Там стоял... Шерлок. Челюсть Джона почти упала на пол. Шерлок улыбался как-то ехидно, - Ватсон вопросительно приподнял брови, - парень поправил кудрявую челку и протянул в сторону учителя тонкую руку. Холмс крепко сжимал в ней металлическую трость. - Ах ты... - Джон ринулся с места, благо, успев до этого надеть тапочки. Даже не удосужившись закрыть за собой парадную дверь, он побежал вслед за ускользающим Шерлоком, сверкающим пятками, - тот размахивал тростью в разные стороны, а его пальто развивалось на ветру, будто это был супергеройский плащ. «Зачем он забрал мою трость?» - спросил себя Ватсон, догоняя хулигана. Шерлок вдруг остановился и повернулся лицом к Джону, - тот в свою очередь встал в метре от мальчика, ожидая последующих действий. Ему было очень... Интересно. Холмс тяжело дышал. Сзади него сияло яркое утреннее солнце, освещая тёмные кудрявые волосы так, словно голову его обрамлял ангельский нимб. В глазах Шерлока горели нахальные огоньки. Без слов воришка вытянул обе руки вперед, словно демонстрируя Джону его же трость - и разжал ладони. Трость с глухим стуком упала на асфальт, разделяя расстояние между ними на две части. Учитель изумлённо смотрел на новенького. Как это... Понимать? Шерлок, не разрывая зрительный контакт с Джоном, показал указательным и средним пальцем на голову, пару раз постучав по левому виску. А потом резко повернулся на каблуках и пошёл прочь. Только подняв трость с земли, Джон понял, что бежал не хромая. «Всё в голове..?» Этим утром он всё же надел розовый пиджак в жёлтую клетку. - Где чертов скелет из пещерной части лабиринта? - Мистер Ватсон сильно нервничал. Он не мог допустить, чтобы их класс облажался в этом году - дела шли слишком хорошо, они могли бы выиграть приз за лучшую идею, но мертвец из пещеры исчез. До окончания фестиваля оставался ещё час - если они получат отрицательные отзывы за программу в самом конце, будет очень обидно, и скорее даже не ученикам, а Джону - его всегда занимали различные конкурсы, хоть он и редко выигрывал по причине своей неоригинальности. Пещерный монстр был гвоздём программы, но рыжего, который исполнял его роль, нигде не могли найти, а отсутствовал он уже долго. - Господи, ну где же он? - Мистер Ватсон захлёбывался в досаде. - Я видела его в холле на втором этаже, - сказала ему ученица в костюме девочки из "Звонка", - попросите кого-нибудь, кто не участвует в мероприятии, пойти за ним. Боюсь, я не смогу отлучиться, кто-нибудь может зайти и... - она виновато опустила голову. Джон кивнул. Задача казалась лёгкой, да только все, кто не участвовал в «Лабиринте ужасов», давно уже разбрелись смотреть на задумки других классов. «Впрочем, теперь я и сам смогу быстро справиться с этим», - улыбнулся сам себе Ватсон. Несколько дней назад, благодаря очень странному мальчику, он выкинул трость к чёрту. «Интересно, всё ли с ним в порядке?» - подумал учитель, спускаясь на второй этаж, - «Он так и не появлялся в школе с того утра...» И тут он увидел рыжеволосого паренька, идущего к лестнице. - Джим? - окликнул мужчина, - Джим, ты нас подводишь, вернись, пожалуйста, на м... Мальчик шикнул на него. Джон возмутился такой реакции "младшего по званию", но Джим повернулся к нему, и лицо его было на удивление серьёзным и очень задумчивым. - Я встретил... Я встретил её сегодня, - тихо сказал он. - Кого? - Молли. Когда я вышел из туалета в этом, - он указал на мантию, перекинутую через его плечо, которая была разрисована костями, - она вскрикнула: «Мертвецам в туалете делать нечего!» Он засучил рукав своей белой рубашки на правой руке. На запястье было выведено черными, округлыми буквами: «Мертвецам в туалете делать нечего!» Джон улыбнулся. Это было забавно, и он был счастлив за своего ученика, хотя в душе его затаилась зависть и чёрная печаль. - Я рад за тебя, - легко хлопнул его по спине Ватсон, - такое не так уж и часто случается в столь юном возрасте. - Я тоже... рад, - глубокомысленно ответил Джим, смотря перед собой. Видимо, встреча с Молли выбила его из колеи. - Могу я уйти сейчас? Хочу узнать её немного поближе. - Хорошо, - понимающие кивнул Джон. Он забрал у рыжего мантию и уж было направился обратно, в «Лабиринт ужасов», как услышал голос Джима за спиной: - Знаете, я представлял себе это совсем не так. Джон обернулся. - А как? - Я... - Джим помешкал, - Я пытался покончить жизнь самоубийством в паре-тройке туалетов. - рыжий грустно улыбнулся, - Порой мне казалось, что я никогда не встречу того, кто спасёт меня. Ведь каждый из нас просто хочет спасения, правда? - Джон громко сглотнул. - Я пытался, - Джим показал вторую руку, на которой красовался белый вертикальный шрам, - Но получилось лишь однажды. Я думал, возможно, кто-то случайно войдёт в этот сраный туалет и вытащит меня из ада ожидания. - Глаза Джима блестели в свете школьных ламп. - Я почему-то представлял себе встречу с "тем-самым-человеком" именно так. А тут... - он пальцем указал на мантию в руках Ватсона, - издевательство, да? Рыжеволосый вытер глаза ладонью, с сопением вдыхая воздух через забитый нос. Вдруг он изменился в лице, словно осознал что-то: - Я видел. Видел Ваш ожог, - Джон вздрогнул и схватился за запястье. Он совсем забыл перевязать руку бинтом сегодня утром. - Вы ведь сами это сделали? Отступать было некуда. Джон утвердительно покачал головой. - Я думаю, - рыжий собрался с мыслями, - Я думаю, что есть нечто, независящее от нас. И если мы будем пытаться спрятаться от неизбежного, то оно настигнет нас намного быстрее, чем если бы мы пустили всё на самотёк. Наверное, это работает и в обратную сторону. Прекратишь гоняться за бабочкой, и она сама вспорхнет тебе на плечо, - Джим пожал плечами. - И если мы не можем на это повлиять, нужно ли тратить на подобное нервы? Мы рождаемся с метками, которые обещают нам счастье, а в итоге становимся их рабами. Люди воистину извращенцы! С другой стороны... Если я решил не вмешиваться в естественный ход жизни, я ведь имею право просто надеяться?.. Не знаю, я... Сегодня я хотел покончить с этим. - Джим помрачнел, - то есть, со всем. Я хотел сделать это в школьной уборной буквально час назад... Так, чтобы наверняка, чтобы это действительно закончилось, если "этот человек" не спасет, не появится... Ну и развязался же у меня язык! - он засмеялся громко, но как-то фальшиво, - и я бы сделал это, но Ваш ожог не давал мне покоя. Не знаю уж, что там у Вас написано, но я подумал, что это похоже на попытку снять оковы, освободиться... Возможно, неудачную, но всё же попытку забыть все скитания, словно страшный сон! И я почувствовал себя жалко. Я ведь так быстро сдался, хотя ждал лишь немного... Я почему-то сказал себе: «Нет, всё же, если я действительно ничего не могу сделать, чтобы встретить истинно своего человека, мне остаётся лишь не терять надежду и себя». И вышел из туалета. Молли тут же крикнула мне... - Джим поднял голову, пытаясь сдержать слёзы, которые вот-вот должны были вытечь из его глаз. - И эта встреча была такой нелепой, по сравнению с драматичными историями, которые я себе надумал, да? Она была такой глупой и... правильной. Спасибо. Я просто хотел сказать спа-си-бо. Джим улыбнулся и, не сказав больше ни слова, развернулся и быстро спустился на первый этаж, к выходу, но Джон так и остался стоять на месте. Он был напуган, но в то же время воодушевлён. Всё смешалось внутри, и Ватсон готов был лопнуть, как воздушный шарик. Он взглянул на балахон с костями, который держал в руке. «Стоит прекратить гоняться за бабочкой и просто... Надеяться, что она сядет ко мне на плечо, так?» - он помешкал. Вспомнив, что все ребята разбрелись по школе, а Джим не сможет исполнять роль скелета, он развернул костлявый балахон. «Как символично. Последний наряд, который я надену - это костюм мертвеца.» Джон притих. Он видел, как кто-то зашёл в «Лабиринт», и теперь поджидал его, сидя в засаде. Но его «пещера» была завешана тканью, поэтому в этой части класса было особенно темно. Учитель мог понять, когда ему выпрыгивать на идущего, внезапно посветив ему в лицо фонарём, только по крику или по стуку каблуков. Но никто не шёл. Прошло подозрительно много времени. Джон заволновался: возможно, что-то случилось? Он вышел из своего убежища и неслышно направился к началу «Лабиринта», инстинктивно боясь нарушить гробовую тишину. Вдруг он почувствовал резкий толчок в грудь, что-то с грохотом упало на пол, стукнувшись о стену. - Ауч! Ватсон отшатнулся и оперативно включил фонарь, приложив руку к месту ушиба: на полу лежал Шерлок. Из его носа текла тонкая струйка крови, она уже успела испачкать ворот рубашки. Шерлок в исступлении похлопал глазами, ощупывая нос, будто спрашивая себя: "На месте ли он?", полностью игнорируя Джона, тычущего в него фонарём. Джон, в свою очередь, с изумлением глядел на мальчишку и на алую полосу крови на его лице. - Ты в порядке? - с волнением выпалил он. Парень вздрогнул, посмотрел на Ватсона и вдруг прыснул от смеха. Кровь из носа потекла ему прямо на зубы. - Нелепый костюм, не думаешь? - еле разборчиво спросил он сквозь гортанный смех. Его глаза были широко распахнуты, а в их уголках появились капельки слёз. У Джона внутри разрушился Афганистан. Его снесло ударной волной, и небо над ним стало бесцветным, как-будто взрыв стёр и небесную гладь: нет ничего среди этих руин, медленно исчезающих, уносящихся ветром, кроме Джона, кроме тёмных кудрей, кроме окровавленных зубов, кроме дикого смеха и бабочки, что села на плечо. Но Джон прищурился. Ощущая всепоглощающее волнение, он наклонился к парню, распластавшемуся на полу, и посветил ему фонарём прямо в глаза. Зрачки были неестественно расширенными. - Шерлок, ты... Под кайфом? - Элементарно, Ватсон! - с нахальной улыбкой произнёс тот в ответ. - но... - он быстро замахал руками, как бы оправдываясь, - я не хотел этого! По крайней мере, не сегодня. - Потрясающе! - Джон сел рядом с парнем и закрыл лицо руками. - Какого черта? - Я... - улыбка пропала с лица Шерлока, - я просто ждал... тебя. Он приподнял руку и закатал рукав до локтя. От запястья до сгиба красовалась надпись: "Ты в порядке?" - Мне же нужно быть не в порядке, чтобы кто-то спросил меня об этом. Правда, я не собирался делать ничего нарочно сегодня. Прекратил употреблять прямо перед поступлением сюда, но Виктор подсыпал мне что-то этим вечером, - Шерлок наморщился и закатал рукав обратно, - наверное, только из-за этого я и оказался на третьесортном развлекательном школьном мероприятии. Надоело пытаться контролировать ситуацию. Интересно вышло, - уверенно решил быть в порядке, а тут тотчас ты - ведь я сразу понял, что ты и есть "тот самый". Джон с удивлением приподнял брови. - Как это? - То есть, вероятность была примерно 94,7 процента. - Шерлок сложил ладони "домиком" около подбородка, всё ещё лежа на полу, - Ты носишь броские вещи, хотя твоя осанка и стрижка говорят о том, что ты человек старой закалки, а если учитывать твои непроизвольные сокращения мышц при громких звуках и резких жестах, например, - когда я бросил какую-то бумажку тебе на стол, - легко понять, что ты военный, и по какой-то причине носишь одежду, в которой тебе привычно, но некомфортно. Напрашивается лишь одна мысль - это как-то связано с "фразой на руке", значит, ты одинок и не можешь отпустить мысль поиска и скитания. Ватсон продолжал смотреть на Шерлока. - В нашу первую встречу, когда я только вошёл в класс, кажется, уже тогда ты хотел спросить меня о моём самочувствии, - продолжал парень, - и ты посмотрел на меня, - он вдруг замолчал на секунду, словно удивляясь себе же, - на меня... никогда не смотрели с таким выражением. Я доверяю лишь логике. И интуиции, ведь интуиция - не пустяк. Это обработка данных столь быстрая, что разум её не воспринимает. Как раз тогда я это предчувствовал, - предчувствовал, что это ты. Тот самый. Ты. Шерлок испытующе посмотрел на рядом сидящего. Кажется, Ватсону нужно было время, чтобы полностью осознать, почему о Холмсе говорили, как о шизике - "неприлично умён", - подумал учитель. - А вот это... действительно потрясающе, - выдохнул Джон. - Ты ведь тоже подумал, что это я, - улыбнулся Шерлок, кивая в сторону шарма на руке Ватсона. Мужчина опустил глаза: - Предполагал... То есть, казалось, что спутал с тупой надеждой. Господи, тебе всего шестнадцать, господи... - мужчина вновь закрыл лицо руками. Свет фонаря устремился в потолок. - Мы все стареем, - откликнулся мальчик. Теперь Джон не видел его лица, но, кажется, тот привстал, опершись на локоть - просто ты постареешь чуточку раньше меня. Шерлок пододвинулся к сидящему рядом учителю и забрал у того фонарь. Джон убрал руки от лица: теперь кругом стоял густой полумрак, он мог разглядеть Холмса лишь частично, какими-то отрывочными очертаниями. Лицо парня находилось так близко, что Ватсон мог почувствовать его дыхание на своей щеке. Шерлок пах чем-то терпким и пряным, этот аромат сбивал с толку и заполнял внезапную пустоту в голове, заставляя думать только о том, насколько приятно этот запах щекочет нос. Джон вздрогнул: холодные пальцы мальчика скользнули по его предплечью, отодвигая мантию с рукавом рубашки и оголяя руку учителя. Джон приблизился к шее Шерлока: ему было совестно, но в то же время так сладко, и парадокс чувств внутри придавал всем ощущениям особую остроту и пикантность - темнота будоражила воображение. Мужчина чувствовал торжество, всепоглощающую радость окончания поисков - Джон опустил голову на плечо Холмса, громко вдыхая его запах. Шерлок одним лишь пальцем провёл по внутренней стороне руки своего учителя, касаясь ещё свежего шарма - Ватсон нахмурился и резко выдохнул, и Шерлок не мог не заметить этого. Мальчик поднёс его руку к своему лицу, держа её за запястье: он слегка прикоснулся губами к поврежденной коже, от чего Джон вздрогнул и забыл, как дышать. Тишина оглушала его, всё казалось нереальным, но одновременно до ужаса настоящим. Холмс целовал ожог так нежно, так аккуратно, начиная со сгиба локтя и спускаясь ниже, к ладони, что, казалось, он боится причинить и каплю боли Джону, будто без слов понимая, сколько страданий хранит его крепкое, но истерзанное тело. Ватсон второй рукой обвил тонкую талию мальчика, стиснув её с какой-то животной силой: он говорил этим жестом, что теперь, найдя его, этого наглого мальчишку, - теперь он уже никогда и ни за что не отпустит его. Шерлок знал это. Он начал целовать тыльную сторону ладони Джона, подушечки его пальцев: Холмс испачкал руку Ватсона в своей крови, но им обоим было всё равно как на кровь, так и на весь внешний мир. Он не был им нужен вовсе. - А ты знаешь, что мой любимый предмет - химия? - вдруг шепнул Шерлок на ухо своему мужчине. - Без каких-либо сомнений уверен в этом... *** - О, Мистер Ватсон! - к Джону подбежала учительница истории, очень колоритная дама с короткими светлыми волосами и блестящими глазами на выкате, - они с Ватсоном неплохо общались. Химик вопросительно взглянул на неё. - Вы сегодня так... Одеты.. ну... - она замялась, - Куда же делась клетчатая бабочка и все эти ваши... Цветные пиджачки? - Отнёс преподавателю по сценическому искусству. Ведь я теперь абсолютно свободен, - Ватсон улыбнулся и пожал плечами. - А ещё беспредельно счастлив, - добавил он и пошел от неё прочь.

«Счастье подобно бабочке. Чем больше ловишь его, тем больше оно ускользает. Но если вы перенесете своё внимание на другие вещи, оно прилетит и тихо сядет к вам на плечо.» Виктор Франкл