Кошачья сущность Снейпа

Кошачья сучность сущность Снейпа Лонгботтом с первого курса изумлял Снейпа своим умением взрывать котлы. Северусу иногда казалось, что даже если этот «вундеркинд» попробует заварить в котле ромашковый чай, тот все равно станет непонятной, но обязательно взрывоопасной жижей. Вот и сегодня, варили зелье от фурункулов — простейшее, на уровне первого курса, и это на седьмом-то, а у нашего талантища получилась помесь суперклея с броней. В смысле, что, окатив Снейпа с головы до ног (тот же кинулся грудью на котел, напоминая сам себе поведением неугомонного героя Поттера, вместо того, чтобы накинуть заклинание защиты), непонятная субстанция застыла непробиваемым прозрачным панцирем. Северус, вляпавшись в «это», как муха в янтарь, не умер, как ожидал, а впал во что-то напоминающее стазис, за исключением того, что видеть, слышать, и думать он не перестал. Он отстраненно наблюдал за тем, как Дамблдор, влетевший в класс, растрепанный, с диким блеском в глазах — как же, едва не грохнули учителя — подхватил его каменную тушку чарами левитации и аккуратно доставил к Поппи в Больничное крыло. Та попыталась было продиагностировать его, но безуспешно — любые заклинания отскакивали от этой брони, как горох от стенки. После директорских чар на нее магией подействовать больше было невозможно. Уже неделю стоял Снейп в Больничном крыле памятником самому себе. Вокруг него водили хороводы лучшие специалисты со всей Британии, но никому так и не удалось разбить лонгботтомовскую броню, как ни старались. А еще Северус узнал о себе много нового — он-де и Мастер, и педагог от Мерлина, и добрейшей души человек, в смысле маг, и любят его все кругом, и ученики души в нем не чают, и т. д., и т. п. На эти хвалебные оды Снейп, если бы мог, фыркал бы каждый раз. Так бы и стоял Снейп в уголку за ширмочкой, так бы и смахивала Поппи с него пыль, если бы не Хагрид. Если честно, то Северус недолюбливал полувеликана, и даже слегка побаивался. Сам будучи мужчиной весьма высоким, он чувствовал себя неуютно, когда над ним нависал Рубеус, но теперь он был готов простить ему его недостатки, да что там! На руках готов был носить! Но все по порядку… Хагрид был в отъезде и не слышал о том, что приключилось в Хогвартсе. И в первый же вечер, как узнал, пришел навестить Снейпа. Он сел на стул, который установили возле Снейпа для редких посетителей, вытащил из бездонного кармана грязный носовой платок и шумно высморкался. — Привет, что ли, Снейп. Ты эта… давай, выздоравливай что ль… кто ж будет эта, детишек учить?.. У меня эта… зелье от похмелья кончилось… можно, канешн, купить, но твое-то самое лучшее… Долго сидел Хагрид, играя на нервах Снейпа шмыганьем, постоянным заиканием и пространными разговорами «за жисть», а напоследок, уже уходя, хлопнул пятерней по броне на спине, что покрывала зельевара. — Ну… эта… вертайся к нам… мы же ждем… И ушел. Северус в наступившей тишине вдруг отчетливо расслышал треск, будто кто-то перетирает меж ладоней сухие яичные скорлупки. Несколько томительных мгновений Северус прислушивался, а потом вдруг треск стал громче, почти оглушительным, и, наконец, свобода!!! Он рухнул на пол — мышцы затекли и не держали тело. С полчаса лежал он на полу, восстанавливая чувствительность, а потом, не став будить медиведьму, отправился в родные подземелья. В планах у него были душ, ужин и мягкая постель. ~0~0~ — Мрряяфф, — проснувшись рано утром в собственной постели, Северус зевнул, сверкнув внушительными клыками, и вытянулся на кровати до хруста, потом потянулся лапами вперед, вонзив пятисантиметровые когти в матрас, легко его вспоров, и хлестнул длинным хвостом по одеялу. — Мааооо! — заорал он, когда понял ЧТО он видит. Привычным человеческим телом ЭТО не было совершенно. Скатившись с постели, он метнулся в ванную комнату – запутавшись в лапах и хвосте и едва потом распутавшись — где у него было зеркало во всю стену. Из зеркальной глади на него смотрел огромный черный лоснящийся кошак неопознанной породы. Мог бы быть пантерой, но ни у одной пантеры не было на столько непроницаемо-черных глаз и пробегающих по шкуре зеленоватых искр. Он почти уткнулся носом в зеркало, рассматривая себя, и тихонько неосознанно мурлыкал под нос. Кошак Снейпу понравился, как понравилось и быть этим кошаком, но прожить оставшуюся жизнь вот так не хотелось, поэтому, припомнив все техники медитации и анимагии, сел на пол, завернул хвост вокруг лап, мысленно представил свое старое тело и… содрогнулся от противного брезгливого чувства. Возвращаться в того Снейпа не хотелось категорически — замученный, неухоженный, издерганный, нервный. А в какое тогда? Северус представил себя таким, каким хотел бы быть. Нет, он не представлял себя сладким кавайным красавчиком, а просто немного подправил в воображении то, что имел в реальной жизни. Немного меньше преждевременно появившихся морщин, глаже и здоровее кожа, белее зубы и чуть более развитая мускулатура. Ничего сверх, но получившаяся картинка устраивала и человеческую и кошачью его ипостась. Он сосредоточился и легко перетек в обновленное тело, только уши и хвост остались кошачьими. Поборовшись немного с упрямыми атрибутами своей новой сущности Нэко и смирившись с их своеволием, решил оставить так, как есть. Полюбовавшись на свое отражение в зеркале, вынес вердикт: — Нос горбинкой, — выдал он, повернувшись в профиль и разглядывая лицо, и закончил, опустив взгляд к паху, — хрен дубинкой — красавец-самец. Почему этот фокус с изменением тела так легко получился, Северус предпочел не задумываться, решив оставить пустые размышления. Получилось — и хорошо! Дальше был душ и одевание. Но и гардероб не устраивал внутреннего кошака. Он был совершенно против ста слоев неудобной одежды, сковывающей движения. Хорошо хоть любимый цвет остался один на двоих — черный. Поругавшись сам с собой, Северус наконец-то оделся — шелковая рубашка, строгие брюки и легкая мантия. Снейп был готов к выходу в люди. Как это ни странно, но никто не заметил, что в Больничном крыле пропал пациент. Медиведьма обычно проведывала Снейпа после завтрака, да и за ширмочкой его отсутствие не было видно. Так что, появившись в Большом зале на завтраке, Северус ввел всех в легкий ступор, а уж когда разглядели черные округлые ушки, выглядывающие из чистых (!) волос, и длинный хвост, хлещущий по ногам, то оцепенение перешло в изумление и восхищенные вздохи. Сделав вид, что такое внимание для него в порядке вещей, Северус занял свое место за учительским столом и налил в маленькую чашечку ароматный черный кофе. — Се-Северус! — воскликнул Дамблдор, отойдя от шока. — Но как?.. Северус лишь фыркнул в ответ, приподнял уголки губ, обозначая улыбку, и, делая глоток кофе, ответил: — Вашими молитвами. — А уши и хвост? — совершенно бестактно воскликнул Альбус. — Откуда они? Северус оглядел того, скрипнул зубами, но все же решил снизойти до ответа: — У Лонгботтома, уж не знаю каким таким фантастическим образом, но получилось сварить зелье, которое пробудило мое наследие — Нэко. Результат перед вами, — Снейп улыбнулся шире, демонстрируя небольшие клычки. — Но с тобой же все в порядке? Ты же сможешь преподавать? — искать перед самыми экзаменами замену зельевару Альбусу не хотелось категорически, да и за прошедшую неделю он так никого и не нашел, сам подменяя Снейпа, надеясь дотянуть до завершения учебного года. — Я доработаю до каникул, а дальше… дальше ищите нового зельевара, — гробить себя в мрачных и холодных подземельях Северус не желал, справедливо полагая, что все долги, настоящие и вымышленные, он уже отдал. ~0~0~ Хогвартс кипел, как пресловутый котел Лонгботтома за секунду до взрыва! Каждый теперь считал себя просто обязанным пройти как можно ближе к Снейпу, чтобы получше того разглядеть, даже гриффиндорцы. Девушки-старшекурсницы томно вздыхали при нем, оттягивая вниз глубокие декольте и поддергивая подолы микроскопических юбочек. Да и парни не отставали, пытаясь предстать в самом соблазнительном свете, правда плохо понимая — как это. Посему половина «мужской половины» старшекурсников выглядели, как пидовки — укороченные штанишки в облипочку, едва держащиеся на бедрах, оголенные пузики (именно что пузики, а не подтянутый пресс) и распахнутые вороты рубашек, вторая половина ходила едва ли не в цепях и коже, пытаясь поразить Снейпа своей брутальностью. А что вы хотели?! Виданное ли дело — свободный НЭКО!!! Как только письма детей дойдут до родителей, то ко всему еще и все холостые родственники учеников начнут осаждать Хогвартс. Снейп же ни на кого внимания не обращал, являя собой пример хладнокровия и выдержки, и проходил мимо незадачливых поклонников с каменным лицом. Вторым человеком, кто не поддался влиянию всеобщего безумия, стал Гарри Поттер. Ну да, Снейп похорошел, отрастил ушки и хвост, но Гарри не считал, что из-за чужих перемен он должен сходить с ума и бегать за зельеваром, заливая пол слюнями. Он продолжил готовиться к экзаменам, не желая пользоваться своим положением героя, а на все эти ритуальные пляски вокруг Нэко смотрел со снисходительной улыбкой. Он и не подозревал, что его жизнь вот-вот кардинально поменяется, и ждать осталось совсем недолго — до первого урока зельеварения. Седьмой курс Гриффиндора и Слизерина едва успели занять свои места за партами, когда в класс влетел разъяренный Снейп. — Если кто-то из вас, скудоумных, — начал проникновенную речь Северус, сверкая темными глазами, — думает, что меня хоть на секунду могут заинтересовать ваши телеса, то закатайте губешки — инфантильные малолетки не в моем вкусе. В этом классе вы учитесь, а со взбесившимися гормонами разбирайтесь в тиши своих спален и без меня. Все расслышали?! — Да… — раздался нестройный хор голосов. — Великолепно! А теперь застегните наглухо мантии, мне неинтересно смотреть на все эти ваши впуклости и выпуклости, и открывайте учебники на странице четыреста девятнадцать, — пуговички были застегнуты, и примерные студенты дружно зашуршали страницами. — Итак, рецепт на доске, пояснения к нему в книге. Приступайте. А вы, Лонгботтом, даже не думайте прикоснуться к котлу, сидите и переписывайте главу из учебника. Невилл писал, скрипя пером, остальные варили зелье памяти, а Северус фланировал по классу. Если раньше он всем без исключения напоминал вампира — резкостью и порывистостью движений, то теперь каждый шаг был плавным, как у истинного хищника. Стоило ему повернуться спиной, как ученики, забывая про ингредиенты и ножи, пожирали похорошевшего зельевара глазами. Итогом этого стали взрывающиеся у каждого второго котлы. — Малфой, Нотт, Грейнджер, Уизли, — перечислил он первых подрывников, — вон из класса. Но стоило вновь отвернуться, как рвануло еще три котла. — Гойл, Паркинсон и Кребб, вон! Не прошло и минуты, как еще четыре котла взлетели на воздух, пав в неравном бою с убийственной сексуальностью Снейпа. Повыгоняв всех из класса, Северус оглядел помещение — Лонгботтом корпел над пергаментом, а за дальней партой, прикусив губу от усердия, помешивал зелье в котле Гарри Поттер. Северус подошел к нему ближе, глубоко вдохнул, пытаясь по запаху понять насколько правильно сварено зелье и застыл, уловив чистый аромат мальчишки — кошачья мята, сандал и корица — сводящий с ума. — Лонгботтом, — рявкнул он, заставив Поттера подпрыгнуть от испуга, — вон! Невилл с завистью глянул на Гарри и вымелся из класса, а Поттер, словно только очнувшись, оглядывал пустой класс. — Сэр, а где все? — А зачем тебе все, Гарри? — мурлыкнул Снейп, опираясь на парту руками, заключая юношу в клетку из своего тела, зарываясь носом в непослушные вихры, чтобы вдохнуть поглубже восхитительный аромат. — Зачем тебе еще кто-то, если есть я? И я сделаю тебя своим прямо сейчас… Северус замурлыкал, как огромный кот, и эти грудные звуки прокатывались по телу Гарри чувственными волнами. Поняв, что сопротивляться бесполезно — отбиться от Снейпа не получится, Поттер решил расслабиться и получить удовольствие, тем более, что мужчина ему давно нравился, до того, как тот стал Нэко и вызвал всеобщий ажиотаж. Да и секса с ним Поттеру хотелось! Он откинулся на твердую широкую грудь мужчины и отклонил голову, открывая беззащитную шею, которую тут же прикусили клыками, не до крови, но ощутимо. — Мальчик, — Северус вылизывал нежную тонкую кожу, порыкивая от удовольствия, от покорности партнера, от сумасшедшего запаха, — как же сладко ты пахнешь, мальчик. Руки — горячие и властные — выпростали рубашку из брюк и обхватили поперек груди и живота, вплавляя его в сильное тело позади. Северус пощипывал торчащие соски, заставляя Поттера постанывать и прикрывать глаза, хватая пересохшими губами воздух. — Наклонись, — шепнул Северус, нагибая Поттера над партой, очищая ее от ингредиентов и котлов одним взмахом руки. Гарри улегся грудью на столешницу, подкладывая ладони под щеку, выгибаясь в пояснице, выпячивая скрытые брюками ягодицы… пока скрытые… Северус скинул мешающую одежду и стянул с Поттера джинсы с боксерами, обнажая аппетитные половинки. Он обхватил их ладонями, сильно сминая, иногда шлепая, заставляя розоветь от интенсивного тисканья. Поттер сильнее прогибался, оглядываясь на Северуса, смотря пьяными от возбуждения глазами. — Сэр, только осторожнее, — выдохнул Гарри свою просьбу. — Не бойся, мальчик, тебе будет очень хорошо… Он опустился на колени, обхватил ягодицы руками и, шепнув очищающее, лизнул сомкнутую звездочку. Поттер протяжно выдохнул и подался назад, обхватывая ягодицы руками и шире раскрывая себя для языка. Северус скользнул пальцами по стройным ногам вверх, огладил бедра с внутренней стороны и обхватил напряженный член мальчишки. Немного приласкал его, тихонько сжав влажную головку, вырвав из тяжело дышащего Поттера протяжный стон, обхватил поджавшиеся яички, нежно проводя по ним пальцами. Язык неутомимо вылизывал тугой сфинктер, смачивая слюной и расслабляя. Гарри стонал в голос, потерявшись в чувственном водовороте. По телу курсировало удовольствие, взрываясь пузырьками шампанского в венах. Северус встал, прокладывая цепочку поцелуев по спине, прикусывая выпирающие позвонки. Он призвал баночку с кремом для рук, что держал в классе. Первый, смазанный кремом палец легко скользнул в расслабленный анус, а Гарри выдохнул, безболезненно принимая минимальную наполненность, и подался навстречу движению. Второй, и первое касание простаты заставило Гарри сладко сжаться на пальцах. Северус потрахивал его, массируя второй рукой поясницу, а Поттер уже поскуливал и требовал больше. — Пожалуйста… Я хочу… — Назови меня по имени, и я дам тебе то, что ты просишь, — ответил Снейп, прикусывая трогательно выпирающую лопатку, — ну же, Гарри. Северус резко ввел третий палец… глубоко, сразу до ладони… — Оххх… — выдохнул Гарри, — Северус-Северус-Северус, пожалуйста… — Сладкий мальчик, — Снейп вынул пальцы, оставив дырочку призывно раскрытой, размазал крем по собственному каменному члену, — мой мальчик. Приставил головку к расслабленному входу и медленно толкнулся внутрь, въезжая сразу до конца, заставляя Гарри изогнуться, приподнявшись на руках. — Тихо, маленький, потерпи, — Северус помог Гарри подняться, прижимая того к своей груди, поворачивая голову и впервые целуя его, слизывая с нежных губ стоны. Они застыли, целуясь, переплетаясь языками, и Гарри даже не заметил в чувственном угаре, как Северус начал двигаться, сначала осторожно и медленно, а после все больше и больше набирая темп. Сильные толчки и стимуляция простаты заставили его подаваться навстречу каждому движению. Северус снова наклонил его над партой и, подхватив его ногу, уложил ее на столешницу, сильнее раскрывая Поттера для себя. Северус вынимал член до головки, а после плавно входил до упора, проезжаясь каждым движением по простате, заставляя Поттера скулить от удовольствия и подаваться навстречу каждой фрикции. Гарри казалось, что его накачивают наслаждением, как воздушный шарик гелием, что, если Северус выпустит его из рук, он взлетит и взорвется фейерверком. Но сильные руки крепко держали его за подрагивающие бедра, и ему оставалось только стонать и ждать, когда удовольствие станет невыносимым и он сорвется в оргазм. Северус обхватил напряженный член мальчишки и начал дрочить в такт своим движениям. Пара минут и Поттер с удивленным стоном выплеснулся на ласкающие пальцы, Северус в несколько движений догнал его, заливая тугой проход своим семенем. ~0~0~ Гарри приходил в себя лежа на чем-то мягком. Он провел пальцами по поверхности и нащупал ткань. Путем несложных размышлений и благодаря вернувшейся памяти, подкинувшей картинки о восхитительном сексе с Северусом Снейпом, он понял, что лежит в мягкой постели зельевара. Но вот дать логическое объяснение огромному шершавому нечто, вылизывавшему его грудь, не смог. Он приоткрыл глаза и увидел над собой огромную пантеру, с черными, как у Снейпа, глазами. Северус наклонился к лицу и облизал покусанные губы мальчишки, ныряя языком в горячую влажность чужого рта. Гарри обхватил скользкий язык, посасывая, дурея от развратности ситуации и вдруг накатившего страха — ведь это не сон, это же явь. Он начал вырываться от нависшей над ним пантеры, разглядев ужасающие клыки и услышав утробный рык. — Сэр?.. — неуверенно протянул Поттер дрожащим голосом, боясь, что им сейчас просто закусят. Кошак рыкнул, оскаливая огромные клыки, и Поттер вспомнил, что Снейп просил называть его по имени. — Северус? — пискнул Гарри, тут же исправляясь, слыша оглушительное одобрительное мурлыканье, и почему-то вдруг расслабился, философски размышляя: «чему быть — того не миновать». Северус вылизывал Гарри, проходясь шершавым языком от подтянутого живота до шеи, заставляя мальчишку извиваться на простынях и разводить в стороны коленки, показывая уже стоящий розовый член. Прихватил клыками за руку, заставив его перевернуться на живот. Гарри лег, и сильные лапы раздвинули его ноги. — Ты хочешь меня так? — Гарри обернулся, оглядывая Северуса, тот одобрительно рыкнул, облизав Поттера вдоль позвоночника и нырнув языком к все еще расслабленному анусу, глубоко его пропихивая, и первым же движением задевая простату. — Чщщерррт! — с трудом выдохнул Гарри, задирая ягодицы вверх, становясь на коленки, чтобы огромной кошке было удобнее. А Северус вылизывал Гарри, как котенка, то проходясь по стоящему члену и бархатистым яичкам, то ныряя языком в анус, пропихивая сильную мышцу очень глубоко, подталкивая им простату, заставляя мальчишку встречать каждое движение томным стоном. Северус подпихнул Поттеру баночку, на этот раз со смазкой, и с тихим тарахтеньем наблюдал, как тот размазывал прозрачный гель по припухшей дырочке, как собранные горстью пальцы протискиваются в тесный проход, а сам Гарри сильно выгибается, и оглядывается, ища его взглядом, кусает губы, в попытке сдержать стоны и лихорадочно смотрит на его пах. Решив, что Поттер достаточно растянут, Северус положил лапу на его спину, пригибая к кровати, а вторую поставил у головы. Гарри протянул руку назад, нащупал внушительный член — скользкий, странно-ребристый и жесткий, и приставил его к своей дырочке, сильнее вздергивая бедра для удобства зверя. Северус толкнулся, погружая себя до упора, прижимаясь мохнатыми бедрами к чувствительной коже. Гарри задрожал под ним, протяжно выдыхая: — Подожди-подожди… Северус замер на несколько мгновений, дав Гарри привыкнуть к себе внутри, и сразу сорвался в по-звериному яростный темп. Гарри вскрикивал, откидывал голову, просунув руку к своему члену, жестко его надрачивал, сходя с ума от интенсивности ощущений. Северус имел его не щадя, с силой вбиваясь в хлюпающую от избытка смазки дырочку, рыча над улетающим в оргазм мальчишкой, делая последние сильные толчки, изливаясь в горячую глубину. И с последней судорогой оргазма впиваясь клыками в доступную шею… ~0~0~ Северус проснулся на этот раз в нормальном человеческом теле. Поттер спал рядом, хмурясь во сне, а на Снейпа накатывали воспоминания о том, что он творил с мальчишкой. Как накинулся на того в классе, практически не оставив выбора, как почти, да чего там почти, как изнасиловал того, будучи в звериной форме, как укусил, вонзив клыки в мягкую плоть. Он тихонько встал с кровати и пошел за зельями для Поттера, прекрасно понимая, что те ему точно потребуются. А еще вдруг пришло понимание, что он будет вымаливать прощение у этого мальчика, но не позволит исчезнуть из своей жизни. Нэко не шлюхи, не гулящие кошки, и партнер у них может быть только один, и, похоже, Северус его себе уже выбрал, осталось уговорить Гарри. Второй раз за этот день Гарри приходил в себя, на этот раз выплывая из сна. Он приоткрыл глаза и застонал от накативших болезненных ощущений, поясницу простреливало от каждого движения, а шея жутко болела. — Мистер Поттер, — чувственный баритон зельевара заставил Гарри распахнуть глаза. — А?.. Что?.. — Вот выпейте, — Северус протянул склянку. — Спасибо, а можно мне какую-нибудь обезболивающую мазь, — покраснел Поттер, представив вдруг на секунду, что Северус захочет намазать его сам. — Конечно, но, позвольте, я лично обработаю, — обмакнул пальцы в приятно пахнущую субстанцию и потянулся к пораненной шее. Гарри беспрекословно наклонил голову, открывая доступ к укусу. Северус аккуратно втирал мазь, видя, как ранки затягиваются, оставляя после себя метку. — Здесь все, — хрипло выдохнул Северус — запах Гарри, смешавшийся с его мускусным ароматом, выбивал все приличные мысли из головы, но титаническим усилием воли Снейп вернул самообладание. — Теперь давайте я смажу и к-хм… другую рану. — Я сам, сэр, — Гарри почти плакал от холодного «мистер Поттер» и «вы», единственная слезинка скользнула по щеке, но Северус, обладая теперь звериным нюхом, учуял ее, и обхватил лицо Гарри ладонями, снимая соленую каплю губами, заглядывая в глаза. — Я так виноват перед вами, мистер Поттер. Я сожалею, что взял силой то, чего должен был добиться ухаживаниями и лаской. Простите меня, — Северус заглянул в зеленые омуты, ища в них прощение. — Сэр, вы ни в чем не виноваты, просто, если я вам не нужен, отпустите меня, — Гарри прикрыл глаза, пряча за ресницами полный надежды взгляд. — А если нужен? — А если нужен, то прекрати выкать и обзывать меня «мистером Поттером», — ответил Гарри, накрывая ладони мужчины своими. — Нужен, ты мне очень нужен, — шепнул Северус, целуя пухлые губы. Они еще долго бы целовались, но Поттер, отклонившись назад и пакостливо ухмыльнувшись, выдал: — Но сначала полечи меня, добрый зельевар, — вывернулся Гарри из его рук и, перевернувшись на живот, выпятил пострадавшую пятую точку. — Какой храбрый мальчик мне достался, — довольно мурлыкнул Северус, размазывая по притягательному местечку мазь…