Больше жизни

Март, 2016 год.       Яркие солнечные лучи целиком заливают комнату, заставляя меня вынырнуть из сладкого царства Морфея и открыть глаза. А ведь еще даже будильник не прозвенел…Что ж делать? Уснуть все равно не получится. Я нехотя поднимаюсь с кровати. Нет, это просто закон подлости какой-то! Несколько деньков, когда есть возможность поспать немного подольше, а тебя с утра пораньше будит Солнышко. И никуда ведь от него не денешься. Не спать же в чулане в конце-то концов?! Можно, конечно купить более плотные шторы в спальню, но, честно говоря, я в этом почти ничего не понимаю. Я могу купить мебель, а вот с элементами декора отношения как-то не сложились. Нужно обратиться к кому-то за помощью…Перебирая варианты «помощников», снова опускаюсь на кровать, блаженно прикрывая глаза. Собственно, кандидатур было предостаточно, но я решил обратиться к кому? Правильно, к своей лучшей подруге. Сразу же набираю ее номер. Гудки. Раз, два, три… – Доброе утро. – Довольно весело, но почему-то шепотом, отвечает она. Это первое, что немного меня настораживает. А второе – где же это ее излюбленное «Димка»? Но я решил не придавать этому большого значения. Ведь стоило мне только услышать ее, пусть и тихий, но веселый голос, как весь мой сон куда-то улетучился. – Доброе утро, Поль. Мне очень нужна твоя помощь. – Умоляюще прошу я. – Ты же знаешь, что я сделаю все, что в моих силах. – Говорит уже немного громче. – Выкладывай. – Ты помнишь, как выглядит моя комната? – Начал я издалека. – Ну, допустим… – Неуверенно отвечает подруга. Конечно, она ведь была в ней от силы раза два, или три… У меня гостях, естественно, Поля была часто, но редко заглядывала в мою опочивальню. Но неважно. – В общем, Поль, моя спальня в бело-серых тонах. Я хотел попросить тебя помочь выбрать плотные шторы. А то я задолбался вставать ни свет, ни заря. Поможешь? – Ой, да не вопрос! – Усмехнулась она в ответ. – Сейчас еще позвоню Добряковой, пусть тоже что-нибудь посоветует. Минут через тридцать скину тебе на почту наши варианты. Окей? – Окей. – Усмехнулся я. – Жду. Пока. – Ага. Увидимся днем. – Она сбросила вызов, опять-таки забыв добавить «Димка». Ну, да ладно.       Я расплылся в широкой улыбке. Услышать с утра, пусть и в телефонной трубке, ее голос – отличное начало дня, не так ли? Я сладко потянулся, вышел на балкон и полной грудью вдохнул свежий воздух. На улице еще было прохладно, но уже пахло весной. Возможно, на меня повлияли весенние флюиды или еще что-то неизведанное, но я почувствовал, как меня наполняет решительность и уверенность. Сегодня я решил признаться Пелагее в своих чувствах. А дальше – будь, что будет. «Увидимся днем». Конечно, увидимся. Ведь сегодня съемки поединков третьего сезона проекта «Голос. Дети». Я уже нахожусь в предвкушении. Конечно, мне безумно больно видеть слезы Поли, когда ей нужно сделать столь сложный выбор и попрощаться с большинством участников своей команды. Но как же чертовски приятно ее успокаивать, обнимать, шептать на ушко слова утешения и поддержки, чувствовать ее рядом, а в перерывах или после съемок один на один обсуждать свой выбор в одной из наших гримерок, у кого-то дома или на нейтральной территории.       Я ненадолго погрузился в воспоминания наших с ней дружеских посиделок, а потом вернулся в комнату, чтобы проверить почту. Прошло ровно полчаса после нашего разговора с Полей и ее письмо уже было в моем «ящике». Меня всегда поражала ее удивительная пунктуальность во всем, которой она, сама того не осознавая, научила и меня. Я всегда и везде опаздывал, даже на «Голос». Но со временем я стал приезжать на площадку заранее, чтобы хоть чуть-чуть поговорить и подурачиться с блондинкой до съемок. А потом с «Голоса» это перешло и на остальную работу, да и в принципе прочно вошло в мою жизнь. Даже если я куда-то опаздывал хоть на несколько минут, чувствовал себя дико виноватым, чего раньше не было.       Так, открываю письмо. Ну, что же, неплохо – четыре варианта. Один от Пелагеи и три от Катьки. Есть из чего выбрать. Хотя, на каком из них я остановлюсь, наверное, понятно и так. По-другому и быть не может. Я точно знаю, что могу со стопроцентной уверенностью положиться на ее чувство вкуса. Переписываю на листочек адрес магазина и артикул товара. Время уже 9.00. У меня до начала съемок всего три часа. Не теряя ни минуты, я быстро принимаю душ, завтракаю, одеваюсь и выхожу на улицу.       11.00. Купленные темно-серые шторы с причудливым белым узором уже лежат на заднем сидении, а я заезжаю на парковку «Останкино». Машинально обвожу взглядом площадку и замечаю такой знакомый черный «Mercedes» класса Е. Все еще полный уверенности и решительности в своем признании, я быстро подлетаю к нужной мне гримерке и рывком открываю дверь.       Что?!!! Я резко замер в проходе. Улыбка, освещавшая мое лицо, медленно сползает, а сердце, сделав сальто, уходит в пятки. Нет! Этого просто не может быть! Я не могу поверить своим глазам! Какой-то незнакомый высокий парень сидит рядом с моей По и целует ее, а она со всей нежностью отвечает, зарывшись тоненькими пальчиками в его рыжие волосы, не замечая моего прихода. Больно. Невыносимо больно. – Извините. – Пробурчал я и вышел, со стуком закрывая дверь.       Включив режим «Автопилот», я медленно направился к своей гримерке, не замечая никого и ничего вокруг. Ну почему со мной всегда происходит что-то подобное, а? Что я сделал такого ужасного в этом мире? Только решил открыть свои чувства любимой девушке – так «получите, распишитесь». Нет, это пытка какая-то, ей Богу! Стоило мне только влюбиться в девушку по-настоящему, а не разыгрывать фальшивую любовь со своей стороны, как я тут же получил удар в спину. Видимо, я это заслужил… И почему Поля мне раньше ничего не сказала? Может сейчас мне не было бы настолько больно. «Димка, подожди!» - Сквозь плотный туман своих мыслей услышал я такой родной, но в данный момент режущий по ушам голос. Замер на месте. Вдох-выдох. Решил сейчас не показывать Пелагее свою ненависть и негодование. Если я сейчас сорвусь и выскажу все, что думаю, тоя потеряю ее навсегда не только как любимую девушку, но и как лучшую подругу. Не надо. Медленно поворачиваюсь и смотрю прямо в ее зеленые глаза. – Привет. – Чуть улыбается она. – Извини за то, что ты увидел в гримерке. Мы немного увлеклись. – Виновато отводит взгляд в сторону. – Пелагея, тебе не за что извиняться. – Надев маску безразличия, отвечаю я. – Это я приношу свои извинения за то, что ворвался без стука. Я не хотел вам мешать. – Ты же не знал… – И снова глаза в глаза. Дыхание остановилось. – Кстати, Поль, кто он? – Делаю вид, что мне и вправду интересно. На самом же деле в данный момент это не имеет уже никакого значения. – Это мой молодой человек. – Знаешь, это я и так понял. – Рассмеялся я, но не от смеха, а чтобы не разрыдаться от пронзающей насквозь боли. – А, ну да. – Звонко рассмеялась девушка. Кажется, она уже не испытывает чувства вины. – Его зовут Иван Телегин – хоккеист, нападающий команды «ЦСКА». – Давно ты с ним? Почему ничего не рассказывала? – Стараюсь спросить как можно спокойнее, не выпуская наружу бушующий внутри ураган. – Димка, ну извини. – Пелагея легонько дотрагивается до моего плеча, и по моему телу словно пробегает ток, как от удара молнии. – Мы с ним недавно совсем начали встречаться. Все так быстро закрутилось. – Недолгое молчание. А я никак не могу отвести взгляд от ее, теперь уже чужих, глаз. Я моментально тону в этом глубоком зеленом омуте, из которого уже очень трудно выплыть самому. – А вот сейчас я вас и познакомлю. – В ее взгляде заплясали озорные огоньки.       «Нет, Поля, нет! Умоляю, только не сейчас, пожалуйста! Не надо!» – Отчаянно подумал я, но не успел ничего сказать. Пелагея, крепко сжав мою руку, уже уверенно тащила меня в свою гримерку, а я, нехотя, повиновался. «Все, Билан, пути назад нет. Решил продолжать играть лучшего друга – так иди до конца, поздняк метаться. Лучше уж быть рядом с ней в этом статусе, чем навсегда потерять. Терпи. Ты мужик или где?» Медленный вдох. Считаю до десяти, дабы успокоить нервы. Пелагея открывает дверь гримерки, и мы заходим внутрь. – Я, пожалуй, представлю вас по всем правилам. – Искренне засмеялась девушка, перемещая взгляд с меня на молодого человека и обратно. – Дима, – обратилась она ко мне, указывая рукой на рыжеволосого парня, – это Иван Телегин. Он хоккеист и мой молодой человек по совместительству. А это Дима Билан. – Указала она на меня, подходя к Ивану. – Певец и мой самый лучший друг.       Меня снова невольно передернуло от такого обращения. Телегин поднялся с дивана, скривившись в какой-то самодовольной змеиной усмешке, и протянул мне руку. Я немедля ответил на этот жест, сильно сжав своей рукой его руку. – Ого. Не ожидал. – Удивился хоккеист, немного потряхивая высвободившейся кистью, и присаживаясь на диван рядом с Пелагеей. – Ты не смотри, что Димка такой щупленький. – Усмехнулась Поля. – Он очень сильный. – Я благодарно ей улыбнулся. – Димка, в ногах правды нет. Давай присаживайся.       Я послушно сел на стул возле трюмо. Тут мой взгляд невольно скользнул по рукам Телегина, которые так по-хозяйски устроились на тоненькой талии моей подруги. И снова удар прямо в сердце. Сколько можно-то, а? – Нет, Поль, – я поднялся со стула, – пожалуй, мне пора готовиться к съемкам. Не буду и вам мешать.       Не дожидаясь ответа, я быстро вышел из ее гримерки и направился в свою. Там я дал волю чувствам, не в силах больше сдерживаться. В итоге, перед съемками я был похож на изголодавшегося вампира с жутко красными глазами. Спасибо гримерам, которые, увидев меня, закапали мне какие-то чудодейственные глазные капли, и придали моему лицу здоровый цвет. Свое любимое красное кресло я занял с невозмутимым видом, будто бы ничего и не произошло. Сначала мы отсняли поединки моей команды и Макса Фадеева. Перед поединками команды Пелагеи нам дали получасовой перерыв. Я решил немного привести себя в порядок, взбодриться с помощью кофе и подкрепиться. За пять минут до продолжения съемок я вернулся на площадку. О опять, в который раз за день, мое сердце сильно кольнуло от увиденной картины: Пелагея сидит на своем месте и с улыбкой о чем-то разговаривает, держась за руки, с Телегиным, который сидит в моём – М-О-Ё-М – кресле. Нет, ну это уже совсем наглость! Я быстрым шагом подошел к ним, и, громко кашлянув, бестактно прервал из милую до тошноты беседу. – Все, я ушел. – Язвительно хмыкнул хоккеист, и, поцеловав руку Пелагеи, занял место в зрительном зале, прямо позади наших с Полей кресел.       Я проводил его презрительным взглядом и рухнул на свое место, не обращая внимания на блондинку, которая сверлила меня испытующим взором. – Дим, что-то случилось? – Обеспокоенно спросила подруга. – А что, так заметно? – Резко спросил я, мельком взглянув на нее. Поля утвердительно кивнула. – Да так, проблемы дома. – Без зазрения совести соврал я. – Не бери в голову. Поль, а с каких это пор у нас Иван Телегин превратился в Ивана Билана, а? – С явной иронией спросил я. – Димка, ну прости-и-и! – Жалобно протянула Пелагея, состроив гримасу кота из «Шрека».       Это было настолько забавно и мило, что я не смог удержаться от смеха. Все мои негативные эмоции в ее адрес мгновенно улетучились. Ну как можно долго обижаться на это чудо с прекрасным именем «Пелагея»? Вот и я не знаю.       Начались съемки. И снова она плачет. Мне так хочется снова поддержать ее, обнять, успокоить. Но я не могу, так как прямо за нами сидит ее молодой человек. Не в силах больше видеть ее слезы, я оглядываюсь на Телегина и понимаю, что ему вообще пофиг на то, что здесь происходит. Он просто сидит, уткнувшись в свой телефон, не обращая внимания ни на что вокруг. Я коротко взглянул на Пелагею. Увидев, что она вот-вот вновь разразиться горькими слезами, я протянул к ней левую руку. Она, благодарно взглянув на меня, крепко сжала своей ладонью мою, прошептав: «Спасибо большое, Димка». Я ободряюще улыбнулся ей. После этого я, не стесняясь и не обращая никакого внимания на хоккеиста, как и раньше поддерживал Пелагею, обнимая ее и произнося лестные и утешительные слова. Хотя, если честно, сейчас мне было очень и очень тяжело это делать.       Съемки, наконец, закончились, и я, не желая вновь лицезреть Полю в обнимку с Иваном, со скоростью света забежал в свою гримерку. Мое сердце колотилось так, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Сделав пару глотков холодной воды, я надел куртку, стремясь побыстрее покинуть это здание. Тут дверь моей гримерной тихонько отворилась, и я услышал до боли знакомый голос: – Дим, к тебе можно? – Я жестом пригласил блондинку войти, не сумев вымолвить ни слова. – У нас тут появилось кое-какое предложение… – Замялась Пелагея, останавливаясь в центре комнаты. – У нас? – Я вопросительно поднял бровь. – Да, у нас с Ваней. – Ну да, мог бы и не спрашивать. – Дим, давай съездим в «White Rabbit» и отпразднуем, так сказать, окончание поединков? – Поля с надеждой взглянула на меня. – Нет, Поль. – Уверенно отрезал я. – Извини, но сегодня мне не до ресторанов. Это был первый раз, когда я отказал Пелагее в совместном времяпрепровождении. Первый, но не последний. Было очень тяжело сказать «нет», ноя больше не могу видеть их вместе. Не могу и не хочу. Если бы она была одна или в другой компании, я бы незамедлительно согласился, а так… – А завтра? – Пытается ухватиться за ускользающую ниточку. – И завтра тоже никак. Работа. – Это звучит довольно жестко из моих уст, поэтому добавляю мягкое: – Прости. – Ничего, Дим, я все понимаю. – Она с легкой улыбкой на губах хлопает меня по плечу. – Тогда, до встречи, Димка. – Встает на носочки и дружески целует меня в щеку. – До встречи, Полька. – Я нежно обнимаю ее, не желая отпускать.       Но она мягко выскальзывает из моих рук, и, смеясь, уходит восвояси. Бежать! Надо срочно отсюда бежать! Хочу напиться и забыться, чтобы вычеркнуть сегодняшний день из своей памяти. Сначала думал поехать в «Крышу мира», но, решив, что там наверняка будет много знакомых и совсем ненужных глаз и ушей, отправился домой. Благо, у меня вполне достойный и вместительный мини-бар. Я не люблю пить в одиночестве, но это не тот случай. Сейчас я хочу побыть один, и собутыльники мне ни к чему.       Собственно, последующие несколько недель прошли в таком же режиме: днем – работа, вечером – виски, текила, абсент или коньяк, утром – дичайшее похмелье. Сам удивляюсь, как я с таким графиком не превратился в заядлого алкоголика? Все-таки в один прекрасный момент мне удалось вырваться из объятий «зеленого змея». Мы продолжали общаться с Полей по телефону и на репетициях. Она уже приходила одна. Было не так тяжело, и у меня почему-то снова появилась слабая надежда. Но в начале июня все рухнуло окончательно… 2 июня, 2016 год.       Неужели я дожил до этого дня?! Первый полноценный выходной за последние несколько месяцев. Планы у меня были прямо-таки грандиозные: выспаться; сходить в парк погулять, подумать и помечтать о прекрасном; и вечером встретиться с друзьями в ночном клубе. Но все мои планы (как оказалось позже, за исключением последнего) разрушил приход моей, в хорошем смысле слова, сумасшедшей лучшей подруги. – Привет, Полька! – Радостно воскликнул я, открывая дверь, и целуя блондинку в щечку. – Привет, Димка. – Ответила она, крепко обнимая меня.       Она всегда буквально светилась от счастья, но сейчас в ее глазах я заметил еще нечто особенное, чего раньше не было. Какое-то безграничное желание сообщить мне о чем-то очень важном и волнующем ее. Поэтому я сразу, с некой тревогой смотря на нее, задал вопрос: – Поль, что-то случилось? – Да, Дим, случилось. – Она виновато опускает глаза, но огонек в них никуда не пропадает. – Но можно я не буду говорить об этом, стоя на пороге? – Усмехается Поля.       Вот я дурак! Даже не пропустил ее в дом, а уже накинулся с расспросами. Исправив свою ошибку, я проследовал с Пелагеей на кухню, поставил чайник и поудобнее устроился за столом напротив подруги, приготовившись внимательно слушать ее. – В общем, Дим, тут такое дело… – Начала она, шумно выдохнув, и протягивая мне какую-то открытку.       Я с некоторым опасением протягиваю руку. Красивая бежевая открытка, украшенная бантиками, и надпись: «Приглашение». Мой мозг сразу же посетила ужасная мысль по поводу того, куда меня приглашает блондинка. Эта мысль меня абсолютно не радовала. Сердце начало биться в несколько раз быстрее. Но я быстро отогнал от себя все дурные думы и решил, как утопающий, схватиться за спасательную соломинку: – Поль, ты так официально решила пригласить меня на свой юбилей? До него же еще полтора месяца. Зачем так заблаговременно? – В моем голосе проскальзывают нотки отчаянной надежды. – Ты открой и прочитай. – Пелагея взглядом указывает на приглашение. Я дрожащими руками открываю его и моментально зажмуриваюсь на несколько секунд, но это не спасает меня. «Дорогой Дмитрий! С радостью приглашаем Вас на праздник, посвященный Дню рождения нашей семьи, который состоится 16 июня 2016 года. Церемония регистрации брака состоится в Кутузовском отдела ЗАГСа в 12.00. Праздничный ужин пройдет в ресторане «Chester Ferry» в 18.00. С уважением, Пелагея и Иван»       Нет! Это все неправда! Мой мозг так переполнен этими ужасными мыслями, что выдает не желаемое за действительное. Я еще несколько раз пробежался глазами по тексту. Все верно – это приглашение на свадьбу. На ЕЕ, чет побери, свадьбу! Мое сердце с невыносимой болью дало трещину и раскололось напополам. – Так быстро… – Утверждая, а не спрашивая, шепотом произнес я. – А вот тут и вторая новость. – Загадочно произнесла Пелагея. «Еще новость? Нет, Полечка, с меня и этой хватит». – Дим, я беременна. Срок примерно 4 недели.       Я впал в ступор, будто меня в сорокаградусную жару окатили ледяной водой. Беременна…Господи, за что мне это все?! Половинки моего сердца от взрыва разлетаются на мелкие кусочки, а сам я лечу в бесконечную пропасть, из которой мне самому уже никак не выбраться. Спасите! Помогите! Не-е-ет! – Дим, с тобой все в порядке? – Взволнованно спрашивает Пелагея, дотрагиваясь до моей руки, сжатой в кулак. – Да, все нормально. – Срывающимся шепотом отвечаю я, смотря на нее сквозь пелену навернувшихся слез, и кое-как мысленно сдерживаю себя от лишних грубых слов, крутящихся в голове. – Ты не рад за меня? – Еще больше беспокойства слышится в ее голосе. – Очень…Очень рад, Поль. – Натягиваю на лицо широкую улыбку и стараюсь придать дрожащему голосу больше правдоподобности. – Просто это слишком неожиданно и быстро… – Да уж, это точно. – Облегченно выдыхает она. – Может, хотя бы тогда обнимешь боевую подругу?       Я машинально встаю и заключаю ее в самые крепкие объятия. Слезы начинают предательски литься из моих глаз. Мне уже не под силу их остановить. И тут я начинаю смеяться. Смех сквозь слезы. – Димка, ну и чего ты ревешь? – Пелагея непонимающе смотрит на меня, отстраняясь. – Это…я…от…счастья…за…тебя… – Оправдываю я свои нахлынувшие эмоции, не прекращая хихикать. – Да ты ж мой дорогой! – Она снова обнимает меня за шею. Теперь мы уже смеемся и плачем вместе. Разница лишь в том, что Поля плачет от искреннего счастья, а я – от горя, маскируя его под радость. Парадоксально. – Димка, мне уже пора. – Сообщает Пелагея, взглянув на часы. – В ближайшее время жду от тебя ответ на приглашение. Пока.       Вот и все. Она ушла. Точнее, упорхнула, послав напоследок воздушный поцелуй. Я медленно закрыл дверь, прошел в гостиную и упал на диван. Опустошен. Разбит. Раздавлен. В голове роятся тысячи мыслей. Одна из них – какую отговорку придумать, чтобы не идти на эту церемонию? Как на зло, именно в этот день у меня ничего не запланировано… Еле переставляя ватные ноги, захожу на кухню, и на мои глаза попадается бутылка коньяка. Практически залпом опустошаю содержимое, но ожидаемое опьянение так и не наступает. Зато появляется идея на счет отмазки. Я взял телефон и набрал номер авиакассы. – Добрый день. Меня зовут Ольга. Чем могу помочь? – Здравствуйте, Ольга. – Интеллигентно отвечаю я. – Я хотел бы забронировать билет на рейс «Москва – Лос-Анджелес» на 16 июня. Бизнес-класс. – Минуточку. – На том конце провода послышалось быстрое постукивание по клавишам. – Извините, но я могу предложить лишь рейс компании «British Airways», в 5.45 утра 17 июня. На шестнадцатое уже билетов нет. Нет, ну серьезно, как так-то?! Сговорились все что ли?! Всегда билеты были, а тут – нет… – Хорошо. – Тяжело вздохнув, все же соглашаюсь я. – Стоимость билета бизнес-класса составляет 177000 рублей. Устраивает? – Да. – Немедля отвечаю я. Слава Богу, я всю свою жизнь вкалываю как проклятый, и сейчас могу себе это позволить.       Сообщив девушке все необходимые данные, я забронировал билет. Завтра надо не забыть его выкупить. Я прошел в спальню и повалился на кровать, сначала погружаясь в свои, теперь уже привычные мрачные съедающие душу мысли, а затем – в сон.       Разбудил меня звонок телефона. – Алло. – Не взглянув на имя абонента, сонно пробормотал я. – Димон, ты спишь что ли? – С «наездом» вопрошает Черный. – Быстро собирайся. Через 15 минут я буду у тебя. Отговорки, Билан, не принимаются. – Короткие гудки.       Вот блин! Я совсем забыл о предстоящей встрече. Ладно, делать нечего, надо собираться. Ибо втолковывать что-то Андрюхе о своем нежелании или «срочных» делах – абсолютно бесполезная трата времени. Через отведенное мне время я, при всем параде, вышел из дома, и мы с Черным отправились в клуб, где нас уже ожидали остальные.       Немного посидев с друзьями, наблюдая за их тщетными попытками хоть немного меня развеселить, я отправился в бар, снова желая напиться и забыться в одиночестве. – Димон, мы поехали по домам, ты с нами? – Ко мне подошел явно повеселевший Плющенко. – Нет, Жень, – я слабо мотнул головой, – я еще тут побуду. – Как знаешь. – Мужчина пожал плечами и ушел.       Через небольшое время и огромное количество алкоголя, я подумал, что пора закругляться. Ехать домой в компании незнакомого таксиста в таком состоянии мне не хотелось. Друзей-парней сейчас тоже дергать бессмысленно. Поэтому я решил позвонить Полине. – Биланище, ты охренел? На часы давно смотрел? – Строго, сонно, но на удивление спокойно, ответила Гагарина. – Полин, забери меня отсюда, пожа-а-алуйста. – Умоляюще пролепетал я, заплетающимся языком. – Где ты? – Явно проснувшись, спросила блондинка. Я, еле выговаривая назвал адрес своего места нахождения. – Жди. Скоро буду.       В этом вся Гагарина – сначала отчитает, как провинившегося первоклассника, а потом примчится спасать любого из своих друзей. Эмоциональная и отходчивая. Видимо, из-за схожего характера, они так быстро подружились с Пелагеей. Не успел я толком опомниться, как на телефон пришло SMS. Гагара: «Выходи. Я на месте»       Еле переставляя непослушные нижние конечности (сейчас их по-другому назвать нельзя), сбивая все на своем пути, я вышел на улицу, «стрельнул» у какого-то мужика сигарету и закурил. Я давно бросил эту пагубную привычку, но сорвался. – Димон, ты офигел? – Ко мне подлетела взбалмошная Гагарина и попыталась выхватить сигарету. Не получилось. – Ты же бросил! Что случилось? – Не сейчас, Гагар. – Докурив, ответил я. – Поехали.       Замолкнув, Полина помогла мне дойти до машины. Вот там алкоголь окончательно завладел моим телом и мозгом, и я отключился. – Рота, подъем! – Громко раздалось прямо возле моего уха.       Я разлепил глаза и тут же зажмурился от яркого света, проникающего через окна квартиры. В моей голове кто-то отчаянно лупасил по барабанам, а во рту распростерлась пустыня Сахара. – Пить. – Одними губами прошептал я своему неизвестному «будильнику».       Через несколько секунд я сделал несколько больших глотков спасительной жидкости. Солоноватый вкус, чувствуется немного уксуса… Понятно – рассольчик. Я открыл глаза, желая поблагодарить моего спасителя. – Спасибо. – Сказал я, когда передо мной предстала Гагарина. – Всегда пожалуйста. – Усмехнулась подруга. – Ты с чего вчера так набрался? Исхаков тебя еле до квартиры дотащил. – Только сейчас я понял, что лежу в гостиной семьи Исхакова и Гагариной.       Я поудобнее устроился на диване, вспоминая вчерашний день и сегодняшнюю ночь. К сожалению, вспомнил я все, даже настоящую причину моего сегодняшнего состояния. Вот оно – проклятье хорошей памяти. – Ты же в курсе, что Пелагея выходит замуж за своего этого…как его…Ивана? – Конечно. – Утвердительно кивнула Полина. – Она мне вчера приглашение привезла. – Вот я и отмечал это прекрасное событие вчера. – Солгал я, глазом не моргнув. – Ага, до бессознательного состояния. – Недоверчиво проговорила Гагарина. – Аж курить снова начал. – Да, вот так сильно я рад за Польку. Безумно. Который час? – Решил я «соскочить» с неприятной темы. – Три часа дня. – Как три?! – Подскочил я. – Блин, мне надо успеть выкупить билет. – Куда собрался? – Подозрительно прищурилась Полина. – Вчера позвонила Анька. У нее там какие-то проблемы. Вот семнадцатого утром полечу разбираться. – Снова соврал я, быстро приводя себя в порядок и залпом опустошая пол-литровую бутылку минеральной воды… – Та-а-ак… Шестнадцатого свадьба…Анька…Семнадцатого утром самолет… Биланище, а не решил ли ты таким образом откосить от церемонии бракосочетания Поли? – С чего это вдруг? – Вот, Гагарина, а! Ничего от нее не скроешь. – Это тебе лучше знать «с чего». – Подозрительная интонация уже отчетливо звучит в ее голосе. – Гагар, не выдумывай, а. – Как можно более убедительно отвечаю я. – Я бы с большой радостью пошел на свадьбу, но я просто не могу отказать родной сестре в помощи. – Да, господин Билан, ты уж совсем заврался. – Будем считать, что я поверила. – Вздохнула Полина. – А сейчас поехали, довезу тебя до кассы, милый друг.       Через час мы были на месте. Я поблагодарил Полину и отправился за билетом, а она поехала по своим делам. Выйдя из кассы и держа в руках билет (как я надеялся – мой «спасательный круг»), я решил немного прогуляться по ближайшему парку. – Димка, – услышал я позади знакомый голос и обернулся, – привет! – Пелагея не спеша подошла ко мне и чмокнула в щечку. – Ты чего тут делаешь? – Да вот, билет выкупал. – Показал я ей конверт в своих руках. – Ты прости меня, Поль, я не смогу присутствовать на вашей свадьбе. Нужно лететь к Аньке в Америку.       В глазах Пелагеи показалась грусть. Но не успел я и глазом моргнуть, и как-то успокоить ее, как подруга проворно выхватила конверт из моих рук и стала изучать билет. – Димка, так вылет же только семнадцатого утром! – Озорно воскликнула Поля, а ее глаза снова засияли. – Ты же можешь присутствовать в ЗАГСе, а потом немного посидеть с нами в ресторане. Ты же успеешь. Ди-и-им, мне очень нужно и важно твое присутствие, правда-правда! – Через чур умоляюще и жалобно протянула Пелагея. – Хорошо, я приду. – Сдавшись, согласился я, опуская глаза. Вот какие неведомые чары применяет эта блондинка, что я не смею ей отказать? Раньше никто мной так не манипулировал… – Ура-а-а!!! Спасибо! – Завопила Поля и повисла на моей шее. Я лишь слабо улыбнулся, вновь обнимая ее и вдыхая сладковатый аромат ее духов. Мы гуляли по парку как в старые добрые времена. Говорили обо всем подряд, смеялись, шутили и ели сладкую вату. Поля рассказывала о своей беременности, святясь от счастья. Я от этого тоже был счастлив. Невзначай она сделала заказ – попросила на свадьбе спеть несколько ее любимых песен из моего репертуара. Принято. Время пролетело незаметно быстро. Хотелось запечатлеть эти моменты в памяти надолго. Навсегда. Но нам пришлось попрощаться…       Во все последующие дни я снова загрузил себя работой, чтобы не думать о скорой свадьбе моей По. Но в ночь с 15-го на 16-е я никак не мог заставить себя уснуть. В голову все время лезли мысли о предстоящем событии. Как все пройдет? Смогу ли я вновь сдержать свои эмоции? Не знаю. Но я должен. Д-О-Л-Ж-Е-Н. Я не имею никакого права испортить ЕЕ день. Ведь моя По действительно счастлива. Счастлива, но не со мной…Важно ли это сейчас? Несомненно, нет. Я готов отдать все на свете, лишь бы всегда видеть этот задорный огонек в ее глазах, с которым она не расстается в последнее время. Я должен быть рад за нее. Ну, или хотя бы сделать вид, что так оно и есть. Нужно продолжать жить дальше.       С этими мыслями я припарковался возле Кутузовского ЗАГСа, достал букет Полиных любимых ирисов, и, выдохнув, прошел в здание. Я зашел в небольшую комнату ожидания и мгновенно словно прирос к полу. Я сразу увидел ее и тут же забыл, как нужно дышать. Господи, какая же она красивая! Неброский макияж, простая, но элегантная прическа, длинное белое платье в пол, точно подчеркивающее изгибы ее хрупкого тела и длинная белоснежная фата. В ней все было идеально. А весь этот образ еще дополнили невероятные искрящиеся бездонные зеленые глаза-омуты. – Димка! – Она мгновенно подбежала ко мне. – Я уже думала, что ты не придешь… – Поль, ну вот как я мог не прийти, а? – Спросил я, улыбаясь как идиот, не отводя взгляда от ее милого личика. – Я же обещал. – Пойдем скорее. – Она схватила меня за руку и поволокла к остальным немногочисленным гостям. – Приветствую. – Протянул мне руку жених, ухмыляясь.       Я пожал ему руку, коротко кивнув. После этого я подошел к стоящим неподалеку Гагариной, Добряковой и Светлане Геннадьевне. Вскоре молодых пригласили в специальную комнату, из которой они будут выходить на регистрацию, а нас, гостей, провели в зал. В моей душе начала теплиться необоснованная надежда, что сейчас Поля одумается и откажет Телегину…Заиграл марш Мендельсона, и жених с невестой под аплодисменты спустились по широкой лестнице. Речь регистраторши я не слушал вообще. Я с замиранием сердца ждал лишь одного – вопроса и ответа. – …Является ли ваше желание свободным, искренним и взаимным? Прошу ответить Вас, Иван Алексеевич. – Да. – После секундного молчания отвечает Телегин. – Прошу ответить Вас, Пелагея Сергеевна.       Нет, Полечка! Умоляю, не надо! Не-е-ет! – Да. – Вопреки моему желанию, уверенно, не раздумывая отвечает она.       Подписи поставлены, кольца надеты, союз скреплен поцелуем. А в моей душе пустота. Там нет совершенно ничего: ни радости, ни горя, ни разочарования, ни надежды. НИ-ЧЕ-ГО. Хорошо это или плохо? Нормально или нет? Не знаю. – Димон, ну чего ты застыл? – Одернула меня Добрякова. – Пошли молодых поздравлять.       Я подошел к теперь уже семейной паре и натянул на лицо широкую неискреннюю улыбку. Крепко обняв счастливую до слез Полю, вручив ей букет, пожав руку новоиспеченному мужу, и бросив дежурное: «Поздравляю», я поспешил покинуть это здание.       Дальше было празднование в ресторане. Поздравляя мужа и жену, я снова сказал какие-то обобщенные слова с пожеланием любви, взаимопонимания и т.д. и т.п., вручил им конверт с подарком, и занял место за столиком в самом конце зала. Больше за этот столик никто не сел, что было мне только на руку. Все веселились, танцевали, а я так и сидел, отрешенно наблюдая за всем происходящим, изредка бросая взгляд на веселую Пелагею. Несколько раз ко мне подходили Полина и Катя, стараясь вытащить меня на участие в каких-то конкурсах. Но их попытки не увенчались успехом. – Димка, ты чего у меня тут грустишь? – Я даже не заметил, как ко мне подсела Поля. – Все нормально, Поль. Не забивай голову и развлекайся. Ведь сегодня твой день. – У Ани что-то серьезное случилось? – Взволнованно спросила Пелагея, пристально всматриваясь в меня. Я согласно кивнул, решив, что лучше продолжить гнуть линию о выдуманных мною же проблемах сестры, чем придумывать новые оправдания. – Не переживай. Все будет хорошо. – Поля накрыла своей рукой мою руку. – Я уверена. – Спасибо, Поль. – Я несильно сжал ее ладонь и искренне улыбнулся. – Ну, во-о-от, наконец-то ты снова улыбаешься! – Засмеялась Пелагея и похлопала меня по плечам. – Кстати, ты не забыл о своем обещании сегодня спеть для нас? – Я отрицательно помотал головой. – Вот и отличненько! Значит, сейчас идем танцевать, а потом – твой выход. – Но… – Начал было я. – Возражения не принимаются. – Отчеканила подруга и потащила меня за собой на танцпол.       Ей удалось снова заразить меня своим весельем и энергией. Я отбросил все плохие мысли и растворился в зажигательном ритме музыки, отпуская на волю свое тело. Через некоторое время наступил черед моего выступления. В так называемом «Столе заказов Пелагеи» было всего пять песен. Первые четыре – «Мечтатели», «По парам», «Не молчи» и «В твоей голове» – я спел на удивление легко. Это было обусловлено тем, что Пелагея неотрывно смотрела на меня, пританцовывала и подпевала. Прям как тогда, на концерте в Тюмени. Только в тот раз она была на балконе, и я не мог видеть ее глаз, а сейчас я в прямом смысле тонул в них. У нас состоялся не тактильный взаимообмен энергией. Я ощущал это. Чувствовал, что она отдает мне свои эмоции, тем самым заряжая меня, а я посылал энергию ей. Но вот последняя песня – «Я просто люблю тебя» – вновь заставила меня вспомнить, что теперь у Поли есть муж. Как только началось вступление, он пригласил ее на танец. Конечно, она согласилась. Он нежно обнимал ее за талию, а она танцевала, положив голову на его плечо и закрыв глаза. Мое сердце снова обливалось кровью. Я пел, стараясь вообще не смотреть на эту парочку, то и дело возводя глаза к потолку или зажмуриваясь. Сдерживаясь из последних сил, я все же допел песню и вылетел на улицу. Остановился на крыльце, жадно хватая ртом воздух, словно только недавно мне вновь позволили дышать, до этого наглухо перекрыв кислород. Закурил. Все. Хватит. Надо сматываться отсюда. Пора уже прекращать заниматься мазохизмом. Тем более, что никакого удовольствия я от этого не получаю. Скорее наоборот. Я уверенным шагом направился к автомобилю, и вдруг услышал: – Димка, – я медленно обернулся, а Пелагея подбежала ко мне, – ты что, опять куришь? – Она перевела недовольный взгляд на сигарету в моей руке. – Решил уйти по-английски? – Прости, Поль, – я виновато склонил голову, – не хотел тебя отвлекать. – Ответил я на второй вопрос, оставив без внимания первый. – Тебе правда уже пора? Может побудешь еще немного? – Нет, По, извини. Мне действительно уже нужно ехать. – Твердо сказал я и поцеловал Пелагею в щечку. – Еще раз поздравляю. – Спасибо большое-е-е. – Она обняла меня в ответ. – До встречи, Дим. – Добавила она, когда я открыл дверь машины. – Прощай, Пелагея. – Грустным шепотом проговорил я, не зная, слышала она это или нет.       Я уехал, обменявшись с По воздушными поцелуями. Утром, во время взлета самолета, в моей голове крутилась песня Муслима Магомаева. Гимн любви на расстоянии. Между мною и тобою гул небытия, Звёздные моря, тайные моря. Как тебе сейчас живётся, вешняя моя, Нежная моя, странная моя? Если хочешь, если можешь, вспомни обо мне, Вспомни обо мне, вспомни обо мне. Хоть случайно, хоть однажды вспомни обо мне, Долгая любовь моя! А между мною и тобой века, Мгновенья и года, сны и облака. Я им к тебе сейчас лететь велю Ведь я тебя ещё сильней люблю. Как тебе сейчас живётся, вешняя моя, Нежная моя, странная моя? Я тебе желаю счастья, добрая моя, Долгая любовь моя! Я к тебе приду на помощь, только позови, Просто позови, тихо позови. Пусть с тобой всё время будет Свет моей любви, зов моей любви, боль моей любви. Только ты останься прежней, трепетно живи, Солнечно живи, радостно живи. Что бы ни случилось, ты, пожалуйста, живи Счастливо живи всегда. А между мною и тобой века, Мгновенья и года, сны и облака. Я им к тебе сейчас лететь велю Ведь я тебя ещё сильней люблю. Пусть с тобой всё время будет Свет моей любви, зов моей любви, боль моей любви. Что бы ни случилось, ты, пожалуйста, живи, Счастливо живи всегда.       В ней выражены все мои мысли и чувства к моей По, и очень точно описывала ситуацию, сложившуюся сейчас между нами. Вот странно. Говоря «прощай», люди уходят навсегда, а я не смог. Я сказал: «Прощай, Пелагея», но не сумел навсегда вычеркнуть эту жизнерадостную блондинку из своей жизни. И не сумел уйти из ее. Я слабак? Возможно… – Димка, мы искупались. – Возвращая меня в реальность, в комнату вошла Пелагея с Таисией на руках. – Ох, какие вы молодцы. – Я соскочил с дивана, отгоняя недавние воспоминания. – Теперь дочь можно укачивать. – Сказала Поля, делая шаг в сторону спальни. – Поль, – остановил ее я, – а давай опробуем кресло-качалку? – Предложил я, указывая рукой на предмет. – Точно-о-о. – Протянула Пелагея. – Я и забыла. Димка, ты гений.       Мы подошли к креслу, Поля уложила малышку и пристегнула ее ремнями безопасности, а я включил самую медленную скорость укачивания. Мой телефон вдруг завибрировал. – Хм, Аксюта… – Удивился я, глядя на имя абонента. – Здравствуйте, Юрий Викторович. – Ответил я на звонок, выходя в коридор. – Привет, Дим. – Раздался мужской голос. – У нас тут чрезвычайная ситуация. Понимаешь, съемки четвертого сезона «Голос. Дети» неожиданно перенесли уже на 1 марта. Не спрашивай только почему. Так вот, мы в срочном порядке ищем наставников, и… – Замялся Аксюта. – В общем… – Юрий Викторович, – ухмыльнулся я, понимая, к чему клонит мужчина, – я согласен. – Спасибо, Дима! – Облегченно выдохнул мой собеседник. – Тогда нам остается найти только наставницу и все. Короче, план такой: я тебе на почту скину песню наставников, а 24 февраля состоится ваше знакомство, подписание контракта и первая репетиция. – Хорошо. Я понял. До встречи.       Я вошел в гостиную и умилился открывшейся картине: в кресло-качалке мирно посапывала малютка Тая, а Пелагея нежным голосом напевала какую-то колыбельную. Я тихо подошел к блондинке и присел рядом. – Что это за песня? – Шепотом спросил я, глядя на Таисию. – Я раньше такой не слышал. – Мне ее в детстве пела мама. Очень старая колыбельная. – Ответила девушка. – Надо Таю в кроватку перенести. – Поль, а можно я? – Конечно.       Я выключил кресло-качалку, осторожно взял малышку на руки, отнес в комнату и уложил в кроватку, нежно коснувшись губами ее маленькой щечки. Не смог отказать себе в это удовольствии. Все мои действия сопровождались пристальным и умиленным взглядом Пелагеи. Мне почему-то от этого стало немного неловко. – Зачем звонил Аксюта? – Спросила Поля, когда мы вернулись в гостиную и удобно устроились на диване в компании с двумя кружками горячего чая. – Спрашивал, не хочу ли я быть наставником четвертого сезона детского «Голоса», съемки которого стартуют первого марта. – На одном дыхании выпалил я. – И каков же был Ваш положительный ответ, Билан Дмитрий Николаевич? – Иронично спросила девушка. – Ханова… – Начал отвечать я. – Я уже давно Телегина. – Бестактно перебила меня Поля. А могла бы и не напоминать. – Пора бы запомнить. – «Поля, я не хочу этого запоминать. Пойми же!» – Пелагея Сергеевна, – решил я упустить ее новую фамилию, – Вы слишком хорошо меня знаете. Я согласился. – Молодец, Димка. – Поля поставила чашку на кофейный столик, а я последовал ее примеру. – Ты не представляешь, как я скучаю по тем эмоциям, атмосфере, людям… – Пелагея откинулась на спинку дивана и мечтательно подняла глаза к потолку. – Поль, а ведь Аксюта наверняка и тебе позвонит… – Загадочно произнес я. – И что? – Как «и что»? – Передразнил я подругу. – Есть возможность снова окунуться в те ощущения. – Дим, ты в своем уме? – Усмехнулась Пелагея. – Во-первых, мне сейчас нужно заботиться о дочери. А, во-вторых, если я раньше была такая эмоциональная, то что со мной будет сейчас? – Поль, – я осторожно приобнял блондинку за плечи, – ничего страшного, если с Тасей посидит твоя мама. Или ты можешь иногда брать ее с собой на съемки. Там нянек хоть отбавляй. А на счет эмоций – я всегда буду рядом. Вместе мы справимся. – Ну, не зна-а-аю… – Неуверенно протянула подруга. – Обещай, что хотя бы подумаешь, если предложат. – Оке-е-ей, обещаю. – Кивнула Поля.       Мы еще немного поговорили «за жизнь», обсуждали дальнейшие планы. Потом я уехал, мысленно радуясь тому, что наши с Полей, пусть и дружеские, отношения снова возобновились.