http://vk.com/audios115755283?q=i%20don%27t%20regret
I. Месть – блюдо, которое подается холодным.
Смерть – это всего лишь конец книги. Я всегда думала, что жизнь каждого человека – это длинный, извилистый путь, который так похож на путь главного героя рассказа. В конечном итоге, даже если в нашем мире нет сверхъестественных существ, или человек не разгадывает запутанные загадки и не находит изобретательных преступников, разве значит это, что его жизнь не достойна внимания? Жизнь каждого человека значима и интересна. Нельзя прожить жизнь, не совершив ни одного подвига. А даже один маленький подвиг достоин, чтобы о нем написали. Поэтому, если жизнь для меня – множество больших, а, может, и маленьких глав прожитой истории, то смерть – это ее конец. Не знаю… возможно, во мне говорит сущность писателя, но именно так я и представляю это. Множество написанных книг, которым было суждено получить свой конец. © Люси Хартфилия.
***
Шестнадцать лет назад. Нью-Йорк. - Знаешь, я действительно не думаю, что обычная школа подойдет для нашего сына. Я хочу быть уверена в его безопасности, - задумчиво проговорила темноволосая женщина, устроившая свою голову на плече мужа. Они сидели на мягком диване в гостиной. По телевизору мелькали кадры из «Истории игрушек», кассету с которым они купили на прошлой неделе, гуляя по торговому центру. На коленях у женщины, мирно посапывая, лежал маленький мальчик, чьи аккуратно причесанные волосы она бездумно перебирала пальцами. Вокруг них витала атмосфера уюта и покоя, и ни на секунду не возникало сомнений о силе их семейного очага. - Мы можем отдать его в ту академию. Помнишь, которая за городом? Женщина подняла голову, возмущенно посмотрев на мужа. - И оставить его без нашей постоянной защиты? Нет уж, уволь, Мар*! Я прекрасно знаю, чем наша затея может закончиться. И… - И не безопасней было бы отправить его подальше от нас? – спокойно спросил мужчина, успокаивающе погладив руку жены. На некоторое время в комнате установилась тишина, и только картинки сменялись на экране, да разносился приглушенный звук диалогов. - Мар, зачем мы все это затеяли? – спустя какое-то время, спросила женщина, таким тоном, будто бы только сейчас поняла, что совершила самую огромную ошибку в своей жизни, которую было уже не исправить. Мужчина тяжело вздохнул, посмотрев сначала на спящего сына, который, словно почувствовав переживания родителей, сжал коленку матери своими хрупкими пальчиками, а затем на Кеку, стеклянным взглядом смотрящую на экран телевизора. – Потому что, если не мы, то кто? – У нас был шанс уйти. - Нас бы не отпустили, - прошептал мужчина. – Ты же это понимаешь. - Но мы могли бы попробовать… Ради нашего сына… Пальцы мужчины невесомо заскользили по руке жены, и немая грусть промелькнула в его темных глазах. - Если у нас все получится, то ему больше никогда не будет угрожать опасность. Риск стоит того. Кека прикрыла глаза, неосознанно проведя рукой по бедру. Рельеф прикрепленного револьвера обжег кожу эфемерным чувством безопасности. Хотя где-то внутри хранилась искра простой истины: безопасности не существует. Умиротворенное лицо сына заставило расцвести на губах женщины улыбку, грустную, но одновременно решительную. - Я никому не дам тебя в обиду, - тихо прошептала она, оставляя на его бледном лбу поцелуй. Мар сжал плечи жены, словно дракон, укрывающий свою семью за толщей собственных крыльев. - Мы никому не дадим тебя в обиду.Зереф мимолетно улыбнулся, когда в беспокойном и холодном сне проскользнули яркие лучи, разогнавшие тьму. ***
http://vk.com/audios115755283?q=the%20script%20breakeven
Наши дни. Магнолия-Сити. Нацу проснулся от того, что почувствовал, как кто-то тяжело дышал прямо ему в ухо. Поморщившись, он медленно открыл глаза, еще не до конца осознавая, где он и кто это рядом с ним, хотя край сознания и подкидывал туманные картины прошлой ночи. Тепло чужого тела накрыло его собственное, и Нацу с усмешкой отметил, что «мышка» любила обниматься. Девушка устроилась на его плече, накрыв одной рукой его торс. Ее светлые волосы, сейчас ставшие цветом насыщеннее, чем обычно, из-за проникающего в комнату солнца, были растрепаны, и несколько прядок упало прямо на умиротворенное лицо, отчего Люси периодически морщилась и пыталась сдуть мешающие пряди. Нацу мягко улыбнулся, самыми кончиками пальцев проведя по ее лбу, и позволяя девушке продолжить свой безмятежный сон. Он никогда не думал, что что-то подобное может произойти в его жизни. В конце концов, он никогда не просыпался с девушкой в одной постели (за исключением Дженни), ведь Нацу Драгнил использовал подцепленных в клубах и барах девушек только для секса. А когда предназначение их тел было выполнено, то и сами они уже были незваными гостями в его обители. Или же, наоборот, он уходил из постели очередной дурочки, оставив о себе в память лишь аромат одеколона. А сейчас он собственнически прижимал к себе «мышку», и его голову ни на секунду не посетила мысль, что это неправильно. От волос девушки исходил приятный цветочный аромат, ее ноги обвили его, грея ледяные ступни, и длинные ресницы мелко подрагивали от добравшихся до ее глаз солнечных лучей. Образ девушки собирался из таких вот мелочей, и хоть он не мог сказать, что будет через год или через десять лет… сейчас эта девушка в его объятьях была идеальна. - С добрым утром, - поморщившись от яркого света, хрипло прошептала Люси. - Доброе. Как спалось? - Честно? – «мышка» осторожно присела, прикрыв наготу одеялом, и осмотрела комнату. – Будто по мне бульдозер прошелся. - Это комплимент или претензия? «Мышка», увидев ухмылку парня, толкнула его в бок. - Ой, да успокойся ты, Драгнил, никто не принижает твои способности. Просто, - она на мгновение замялась, - вчера был слишком насыщенный день. Волшебство утра было разрушено печальной реальностью, и Нацу оставалось только признать, что ничто не может длиться вечно. Как бы он этого ни хотел. Парень притянул «мышку» к себе, проведя рукой по гладкой коже руки, и на какое-то время каждый из них погрузился в свои мысли. Нацу пытался разобраться в себе и своих страхах, ведь, что бы он ни говорил, они червями сомнений пробирались под кожу. Иногда в голове появлялись мысли о трусливом побеге. Иногда о передаче этого чертова кейса кому угодно, лишь бы избавить себя от такой тяжкой ноши. Иногда - о смерти. Но в его жилах бурлила кровь Драгнилов, которая просто отторгала все эти печальные, крутящиеся в голове своего носителя мысли. Потому что он не был трусом. Потому что он не собирался подвергать кого-то другого подобной участи. Потому что ему есть ради кого жить. - Думаю, мы справимся, - переплетая свои пальцы с пальцами Нацу, прошептала девушка. Он сжал ее руку в ответ, а в голове в это время уже формировалось то, от чего он отгораживался долгое время. Задумчиво вперив взгляд в дверь, Нацу поцеловал светловолосую макушку, глубже вдыхая аромат лаванды. - Я справлюсь… - Что?.. Вопрос «мышки» потонул в грохоте раскрывшейся двери. На пороге стояла Лэми, которая, окинув взглядом представшее перед ней зрелище лежащей пары, чьи голые тела скрывало лишь одеяло, безразлично подняла взгляд, проговорив: - Кейт просит вас спуститься. Быстро, - прежде чем развернуться и закрыть дверь, она тихо прошептала. – Зодиаки приехали.***
«Тот, кто не видел Смерти, не сможет оценить в полной мере ее Силу. Люди могут долго и упорно рассуждать о неизбежности, о судьбоносности, о философии Смерти. Но они никогда не смогут познать всех тех чувств, когда ты видишь, как чья-то чужая жизнь гаснет на твоих глазах. Но самое страшное - это когда чужая жизнь гаснет по твоей вине. Когда Твои руки сжимают рукоять пистолета, или острие Твоего ножа разрезает чужую плоть. Ты никогда не забудешь тех, кого убил. Лица отпечатаются у тебя на сетчатке и будут преследовать в самых страшных сновидениях. Потому что Жизнь – это не игра, которую можно прервать, когда тебе вздумается и не фильм, который будет возможно переснять. Если ты убил, то это навсегда. Если пришла Смерть, то ничто не сможет заставить ее отступить». © Зереф Дрейс.
***
http://vk.com/audios115755283?q=passion%20of%20victory
Шестнадцать лет назад. Нью-Йорк. Звуки выстрелов резали слух, как острие ножа режет бумагу. Было сложно разобрать, что происходит вокруг. Все, как один, без лишних слов, стреляли точно друг в друга. Было неважно, что они когда-то были друзьями. Сейчас это не имело смысла, потому что именно в этот момент они были по разные стороны разделившейся на два фланга мафии. Мар напоминал сейчас как никогда безжалостного дракона, который готов обнажить свои заточенные клыки и опалить всех сжигающим дотла пламенем. В руках он сжимал два черных пистолета с глушителями. Перед ним словно расчищали дорогу. Хотя скорее он сам расчищал ее тихими выстрелами, переступая через раненных (не)товарищей. Он не убивал. Потому что, что бы между ними ни было, эту войну он собирался выиграть. Выиграть и заставить тех, кто сомневался, подчиниться Ему, а не этому жалкому мальчишке. - Мар, одумайся. Его путь преградила женская фигура, и когда он попытался обойти ее, внутренне даже содрогаясь от мысли, что ему придется выстрелить в нее. Хрупкие на вид руки схватили его за плечи, и пронизывающие насквозь глаза пригвоздили к месту. Звуки битвы на мгновение утихли. - Мар, одумайся, - повторила совсем еще девушка, которая с неподдельным страхом смотрела в глаза мужчины. - Заткнись, Сел*. Он мальчишка. Щенок, который пытается тявкать. - Ты что, не слышал о «Кровавой ночи»?! Ты что, не знаешь, что он сделал с Куртом и Джеком? – в глазах девушки заблестели слезы, а хватка ее стала сильнее. – Он безжалостный ублюдок! Садист! Ты хоть понимаешь, что с тобой будет, если он доберется до тебя? Что будет с твоей семьей?! Упоминание о семье заставило Мара перестать вырываться и, кажется, успокоить свой пыл. Он сжал в руках такое родное сердцу оружие, которое уже стало продолжением его тела. Никогда у него не возникало желания отступить. Это прерогатива трусов! Но, когда дело касалось его семьи… - Ты действительно думаешь, что у нас нет шанса? Не смотря в сторону девушки, а наблюдая за тем, как в его особняк все больше и больше прорываются люди противника, спросил мужчина. Где-то на задворках сознания, после вчерашнего известия о кровавой резне, он и сам это понял. Война была заранее проиграна. Они недооценили противника. Вместо ответа девушка медленно, словно, нехотя, кивнула. Мар, застывший бездвижной статуей, наконец тряхнул головой, прогоняя лишние мысли, сейчас пытаясь сосредоточиться на простом желании предупредить Кеку об отступлении. О побеге. И, когда он уже хотел развернуться и направиться в тайное убежище их семьи, главные двери вновь распахнулись, и на этот раз всё, как по мановению палочки, застыло. Люди прекратили бойню, опуская оружие, и внимательно, с интересом, смотрели за тем, как невысокий и ужасно худой подросток, в потертых мешковатых джинсах и на размер больше футболке медленно шел по холлу, пока перед ним неосознанно расчищали дорогу. Его короткие черные волосы были растрепаны, а яркие янтарные глаза внушали непроизвольный страх. Он, не моргая, смотрел на застывшего на месте Мара, который отвечал ему полным ненависти и превосходства взглядом. Мар не боялся. Не в этой жизни и не этого мальца, и он до сих пор не понимал, как этому мальчишке удалось подмять под себя добрую половину «Акнологии». Он знал его отца и был безгранично предан ему. Дрейс уважал старика со своенравным характером, и он до сих пор слышал предсмертный хриплый шепот Акнологии:- Ты будешь моим преемником. Не разочаруй меня, Мар.
И вот он, стоит сейчас перед пятнадцатилетним сыном старика и прекрасно понимает, что за этим подростком стоит армия, которой его силы не могли противостоять. По всем законам его убьют, как и всю его семью. Потому что мафия не чтит предателей, посмевших позариться на власть. Потому что Мар знал, что другие, кто пытался противостоять сыну босса, были уже мертвы. Потому что он не был лучше. Перед глазами предстал образ маленького Зерефа, который только сегодня утром попросил отца проводить его в первый день в школу. Мар решительно сжал пистолеты, направляя одну руку в сторону вставшего перед ним Акнологии. Если он выпустит пулю, она придется ровно посередине этого бледного лба, и он уже видел в своем воображении бордовую дырку в черепе этого психа. Парень, безоружный и, кажется, даже не настроенный сражаться, улыбнулся, смотря не на дуло упирающегося в него пистолета, а в глаза возвышающегося над ним мужчины. - Здравствуйте, господин Дрейс. - Здравствуй, - ответил мужчина, не опуская оружия, - Акнология. Так теперь тебя стоит называть? Парень неопределенно пожал плечами, как будто говоря этим: «Называйте меня, как вам будет угодно», и сделал неуловимый жест рукой. Похоже, этот жест значил «проваливайте!», потому что все люди «Акнологии» медленно, кидая подозрительные взгляды в сторону Мара, начали покидать поместье Дрейса, забирая с собой раненных и оставляя убитых. Люди Мара же так и остались на месте, напряженные и готовые в любой момент отразить возможную атаку. Однако мужчина поднял вторую руку, не направленную на парня, давая знак им последовать за людьми «Акнологии». Он видел этот неуловимый блеск в глазах мальчишки и понимал, что сейчас лучше не иметь лишних глаз. Особенно, если он действительно решится убить этого подростка. - Знаете, когда я вчера устроил резню в доме каждого, кто посмел противиться мне, прежде чем убить, я задавал одни и те же вопросы, - проговорил парень, когда они остались одни. – «Почему вы решили пойти против сына собственного босса?» - спрашивал я их. «Почему вы не можете присягнуть на верность мне?» - искренне недоумевал я. «Почему вы так стремитесь запачкать свои руки кровью невинных?». Я действительно не понимаю этой странной мании убивать ради власти. Разве мой отец был плохим лидером? Разве не он помог нашей семье достичь тех высот, о которых многие и не думали? И разве наша семья, наша кровь, не доказала, что только мы, истинные сыновья своих отцов, должны возглавлять мафию, которой дал название еще мой пра-пра-прадед? Так почему, впервые за историю существования «Акнологии» все вдруг решили оспорить мою законную, данную мне правом рождения власть? Видя этого человека, Мар не мог понять, как то, что он слышал о «Кровавой ночи» мог совершить этот запутавшийся в себе ребенок? Разве мог он пытать Курта этими хрупкими руками? Разве мог он убивать сильных и опытных бойцов, когда сам, кажется, не способен был поднять и пяти килограмм? Как этот парень, чье взросление он видел своими глазами, мог оказаться безжалостным садистом, о котором со слезами на глазах говорила Сел? Рука опустилась на сантиметр. - Пойми, - тон его был похож на человека, который пытался объяснить элементарные вещи провинившемуся ребенку, - ты слишком юн, чтобы возглавлять «Акнологию». Мафия – это не какая-то игра, и ты… ты должен повзрослеть, потому что сдерживать столько опасных, сильных и опытных людей под своим началом не под силу пятнадцатилетнему подростку. Пойми это… Майкл***. Акнология поморщился от звука собственного имени. - Знаете, господин Дрейс, - тихо прошептал парень, опустив голову так, чтобы его глаз не было видно из-за челки, - я задавал эти вопросы каждому. Но вам я их задавать не намерен. Мар опустил пистолет еще ниже. - Почему? - Потому что я знаю ответы на них. И сами вы, скорее всего, их не озвучите, - Майкл поднял голову, глубоко вдыхая пропитанный запахом крови воздух. – Мой отец ведь хотел, чтобы вы стали его преемником? Рука Дрейса опустилась окончательно. - Откуда ты знаешь? – хриплый шепот разнесся по пустому холлу, и Мар не знал, как реагировать. Старик сказал это только ему. Старик даже не успел официально объявить о своем преемнике, скончавшись в тот же день… И, если подумать, его скоропостижная смерть наводила на тревожные мысли. Мужчина широко распахнул глаза, вновь нацелив пистолет в голову мальчишки. – Ты! Неуловимо быстро Майкл изменился в лице, и вместо испуганного и растерянного мальчика перед Маром предстал пугающий контраст в виде немного скучающего и жаждущего крови парня. - Ох, неужели вы думали, что я позволю своему папаше отдать мафию под начало такого человека, как вы? – с усмешкой проговорил Майкл, медленно доставая руки из карманов. – Я знал, что мой многоуважаемый отец отбросит коньки в ближайшее время, но я даже и предположить не мог, что он решит своим воспаленным старческим маразмом мозгом отдать принадлежащее нашей семье детище какой-то неизвестной, малозначащей шестерке! - Ты убил своего отца? Акнология отмахнулся. - Ох, я всего лишь ускорил ход событий. Уверен, мой папочка не слишком держит на меня зла. В конце концов, доктор говорил, что он испытывал адские муки, - парень усмехнулся, медленно перекатившись с пятки на носок. – Это оружие… NK-6, кажется? Я был удивлен, что он прожил двое суток после него. Другие, кто вдохнул его, сдохли на месте. Мар недоумевал, почему до сих пор не пристрелил этого юнца. - С чего ты решил, что это? Наши ничего не обнаружили. Улыбка Акнологии была самодовольной. - Нужно иметь достойных информаторов, господин Дрейс, - вкрадчиво сказал он, сделав маленький шажок в сторону мужчины. Мар сжал пистолет сильнее, твердой рукой готовый в любой момент выпустить пулю. – Вот, если бы у вас, господин Дрейс, был такой информатор… - еще один шаг, - …то вы бы знали… - еще один шаг, - что… - еще шаг - и холодное дуло уперлось прямо в юношеский лоб, а самодовольная улыбка юноши растянулась на его красивом лице. Кровь в жилах Мара похолодела, когда в янтарных глазах противника промелькнула жестокость, которая не только не красила носителя, но и делала его черты жестче. Пугающее зрелище. - Что? – наконец, не выдержав тишины, спросил Мар. - Что ваша семья давно у меня в плену, - прошептал Акнология, искренне наслаждаясь сползшей с лица Дрейса бравадой и заменившим ее испугом. – И что мне доставило огромное удовольствие… - он на мгновение замолк, - поговорить с вашей женой. Кека Дрейс… это имя кое-что значит в нашем кругу, не так ли? Мар шумно выдохнул, только сейчас замечая, как костяшки его пальцев побелели от той силы, с которой он сжимал пистолет. - Как ты узнал, где они? - Оу, я ведь сказал, у меня очень талантливые информаторы. Тебе таких и не сыскать. Этот переход с учтивого «вы» на фамильярное «ты» зародили мысли о том, что, похоже, Акнология больше не собирался церемониться. - Ну так чего ты ждешь? Убей меня, как убивал наших братьев! Ты ведь за этим пришел? – надрывно крикнул Мар, с силой вдавив дуло пистолета в лоб Майкла и, наклонившись, прошипел ему прямо в лицо: – Или, если ты этого не сделаешь, я вышибу тебе мозги, мелкая ты тварь! Акнология нисколько не изменился в лице. Только вопросительно приподнял смоляную бровь. - Оу, и тебе все равно, что твоя жена и сын у меня в плену? Браво. Если честно, я думал, что бесчувственная тварь среди нас только я. Оказывается, и я могу ошибиться. Поздравляю, удивил, - похлопав в ладоши, Акнология чуть наклонил голову в знак почтения, но дуло пистолета вновь вернуло его в прежнее положение. - Ты все равно их убьешь, а так я хотя бы избавлю «Акнологию» от такого паразита, как ты! Легкая улыбка заиграла на губах парня, и он медленно, следя за лицом оппонента, положил свою руку поверх приставленного к его лбу оружия. - А кто тебе сказал, что я собираюсь убивать твою семью? – прошептал он, с силой убирая пистолет. Опешивший Мар невольно подчинился. - Но… ты ведь… - Оу, я не собираюсь убивать ни тебя, ни их, дорогой господин Дрейс. Напротив, я хочу отпустить тебя, твою жену и милого сынишку на волю, в спокойную жизнь. Можете уехать, куда ваша душа пожелает, и ни я, ни моя семья вас не будет преследовать, - Ак медленно провел пальцем по гладкой поверхности оружия. – Я дарую вам полную свободу. Мужчина отступил на шаг назад, пытаясь осмыслить сказанные мальчишкой слова. Разве незримые законы нерушимы? С чего новому боссу отпускать главного противника? Он ведь хотел мести, не так ли? Ничто из сказанного Акнологией не вязалось с этими предположениями. Но Мар ни на секунду и не собирался верить этому человеку. Не бывает бесплатного сыра в мышеловке. - Что ты хочешь взамен? - Умничка, - одобрительно улыбнувшись, похвалил Акнология и вытянул вперед руки, показав пальцами «десять» и «два». – Я даю вам двенадцать лет. Тебе и Кеке двенадцать лет спокойной, не обремененной хлопотами убийц жизни. Я даже буду столь великодушен, что приставлю к вам незримую охрану, чтобы ни одна паскуда, которой ты и твоя женушка могли когда-нибудь насолить, не помешала вашей семейной идиллии. - А что потом? Парень сделал шаг вперед. - Но ровно через двенадцать лет я приду к тебе в дом и потребую плату. - Какую? Акнология качнул отрицательно головой. - Я пока не решил. Но, поверь, через двенадцать лет я решу, и ты будешь обязан мне заплатить, - тихо проговорил Ак, повернувшись на пятках, и под его ногами захрустело разбитое стекло. Его спина так и манила своей беззащитностью. Всего одно нажатие - и этого парня не будет в живых. Всего одна пуля - и он присоединится к своему отцу, а его тело сожрут черви в гнилой земле. Всего один выстрел… но рука Мара так и продолжила хранить неподвижность. Потому что сейчас Акнология давал шанс на спасение. На спасение не только себя, но и семьи. Сына, у которого еще могла быть нормальная жизнь. Ак посмотрел через плечо на мужчину. – Сегодня седьмое июля, и именно с этого момента начинается отсчет. Запомните, господин Дрейс, двенадцать лет. Не больше и не меньше. На этой ноте Акнология медленно направился к выходу, и Мар не мог видеть, как на губах парня заиграла победная улыбка, а в глазах промелькнул недобрый огонек.Потому что он прекрасно знал свою цену. ***
«Смерть многогранна. Она может быть мгновенной. Она может быть неторопливой. Иногда Смерть бывает милосердной, на какое-то время отступая и позволяя несчастному прожить на несколько дней дольше. А порой она не ведает пощады, безжалостно обрубая своей косой чужую жизнь. Я видел смерть своими глазами. Я и сам был на волоске от гибели, и я никогда не забуду, как исказилось лицо моей матери, когда ниточка, которая поддерживала ее жизнь, была резко оборвана костлявой рукой. Многие думают, что я ничего не боюсь. Что я живу в своем вымышленном мирке и не представляю, что такое истинный страх. Но они ошибаются. Для меня мой страх – это неведение. А Неведение – это точный синоним Смерти». © Нацу Драгнил.
***
http://vk.com/audios115755283?q=band%20the%20funeral
Наше время. Магнолия-Сити. - А это обязательно? – спросил Нацу, раздраженно поправив воротник фирменного костюма «Зодиаков». Такой же был предоставлен Хартфилии, которая, кажется, чувствовала себя вполне комфортно в нем, напрочь игнорируя то, что он слишком обтягивал ее тело. И нет, Нацу был против этих костюмов не из-за этого! - Обязательно, принцесса, обязательно, - даже не оторвав взгляда со своего планшета, ответила Кейт. – Этот костюм не только не сковывает движений, но и является прекрасной фишкой «Зодиаков», при виде которой люди подаются в бегство. - Не смешно, - пробубнил парень. - А мне кажется, обхохочешься, - парировала Близнец. Люси хмыкнула, пройдя мимо Драгнила. - Иногда мне кажется, что это вам стоило бы встречаться. Нацу предпочел проигнорировать это заявление, решив на какое-то время абстрагироваться от этой разношерстной компании. Сегодня Кейт выглядела лучше, чем вчера. По крайней мере, сейчас она была именно той Ведьмой, которую он привык видеть на своих тренировках. Сосредоточенной и источающей ауру силы. И он невольно почувствовал себя лучше, потому что Кейт должна быть такой. Потому что ее уверенный вид давал уверенность и ему. Помимо девушки в комнате были и другие члены «Зодиаков» и, как ни странно, один член «Ночи». Кобра внимательно взирал на происходящее из дальнего угла комнаты. Его волосы были непривычно уложены, и Нацу отметил, что выглядел парень не скучающе, как это было обычно. Нет, он выглядел как хищник, который готов был в любой момент ринуться в бой. И это было самым сильным показателем серьезности происходящего. Кобра неожиданно посмотрел в сторону Нацу, встречаясь глазами с его изучающим взглядом, и Драгнил, не зная почему, тут же отвел взгляд, словно ребенок, пойманный за чем-то недопустимым. За большим ореховым столом, в лакированной столешнице которого можно было увидеть очертания облокотившегося на него Ника, сидело четверо членов «Зодиака»: Рыбы, которые молча наблюдали за читающей что-то Кейт, и сами Близнецы. У каждого был такой вид, будто бы так все и должно быть. Будто они собрались попить чай в тихий погожий денек, обсудить новости литературы и поругать нерадивых политиков. Ничто в их поведении не говорило о важности момента. - Так, все, - вдруг разорвала тишину Кейт, и, оттолкнувшись ногами от столешницы, эффектно соскочила со стула, засунув планшет в небольшой рюкзачок за своей спиной, - путь чист. Водолей проводит последнюю проверку. Через десять минут выходим. Дружно поднявшись, компания начала проверять свою готовность. Диана поправила длинный кожаный плащ и пару раз стукнула длинной шпилькой. Ее сын, высокий и светловолосый парень, положил пистолет в кобуру и накинул на плечи куртку. Кобра остался неподвижным. - Так, - Ник встал перед группой, обведя всех внимательным взглядом, - «Зодиаки», наша цель доставить сына босса в безопасное убежище. По нашим данным, Акнология сейчас находится за городом, и мы пока не знаем, когда он начнет действовать. Его ищейки по всему городу, но ни одного из его приближенных замечено не было. Запомните, наш приоритет – жизнь Нацу Драгнила… - Кхм. Ник покосился в сторону Нацу и кивнул. - …и Люси Хартфилии, - добавил он. Еще раз посмотрев на всех, он осведомился: - Всем понятна поставленная задача? Нацу тяжело вздохнул, чувствуя, что, если он хочет действовать, то сейчас был как никогда лучший момент. Момент, когда ты перестаешь надеяться на других. Момент, когда тебе становится противно прятаться за чужими спинами. Момент, когда ты берешь все в свои руки. - Подождите, - сказал Нацу, и все как один повернули головы в его сторону. Драгнил глубоко вдохнул, пытаясь успокоить разбушевавшиеся нервы. – Я не хочу идти в убежище. - Скажи, кто долбанул тебя по башке, и я устрою ему райскую жизнь, - прошипела Кейт, делая наступательный шаг в его сторону. Нацу не сдвинулся с места, спокойно встретившись взглядом с разозленной девушкой. - Я не хочу идти в убежище, потому что не вижу в этом смысла, - медленно проговорил парень, подняв голову и продолжив громче. – Зачем мне прятаться, когда можно просто уничтожить причину всех бед, - на непонимающий взгляд окружающих, Нацу выдохнул: - NK-6. Реакция последовала незамедлительно. - Нет, беру свои слова назад. Похоже, тебя еще в младенчестве уронили! – крикнула Кейт. – Как тебе это пришло в голову? - Нацу, я понимаю, что это создает тебе проблемы, но NK-6 – это не просто какое-то, никому не нужное изобретение, - пытаясь вразумить парня, проговорил Ник, выйдя вперед сестры. – NK-6 - не только оружие. Не нужно в нем видеть только угрозу. В первую очередь, NK-6 – это гениальное изобретение, которое нуждается в изучении! Мы не можем просто уничтожить единственный оставшийся образец. Мы должны его изучить, но не сейчас. Не тогда, когда Акнология охотится за ним. И именно поэтому, мы хотим защитить ключ. А ты - хранитель этого ключа, а значит, мы должны защитить и тебя. - Тем более, - подхватила Диана, - это приказ твоего отца. Приказы твоего отца не обсуждаются. Нацу понимал, что он не найдет здесь поддержки, но что он мог поделать со стойким чувством, что он обязан это сделать? Шестое чувство никогда его не подводило. - А я согласен с Драгнилом, - вдруг подал голос до этого молчавший Кобра. Кейт удивленно вскинула бровь, выражая этим полное неверие. - Что, прости? Согласен? Член «Ночи» вышел из тени, полностью игнорируя прожигающий взгляд Близнеца. - Я понял, к чему клонит парень. И да, я согласен. Кейт фыркнула. - И к чему это он клонит? Поясни! - К тому, - тихо проговорил Нацу, - что можно обойтись без жертв. Зачем воевать за то, что, по сути, не имеет для нас огромного значения? Что такого в этом NK-6, что может послужить моему отцу? Я знаю его как никто другой, и я знаю, что мой отец, никогда и ни при каких обстоятельствах не применит это оружие. А также я не вижу особого смысла в том, чтобы так бережно его охранять. Зачем изучать то, что ты не рвешься воспроизвести?.. Зачем… - Нацу на мгновение замолк, пытаясь поймать ускользающую мысль. Мелкие детали, разбегаясь, все же собирались воедино, и Нацу, нахмурившись, поднял голову. – Зачем на самом деле моему отцу NK-6? Это… это ведь только прикрытие, да? Что на самом деле спрятано в сейфе? - О чем ты говоришь? Нацу поморщился. Его голова раскалывалась на части от внезапно нахлынувших догадок. - Мой отец всегда следовал простому правилу: «Если хочешь спрятать что-то, спрячь так, чтобы люди никогда не подумали, что это что-то спрятано там», - прошептал Нацу, и вдруг озаренный внезапной мыслью, широко распахнул глаза. – Я не поеду в убежище. Кейт сделала еще один шаг вперед. - Но… - Никаких «но», - твердо проговорил парень. – Я полечу во Францию и уничтожу NK-6, - подняв взгляд, он посмотрел на Кейт так, как никогда не смотрел до этого. Он впервые посмотрел на нее, не как на учителя, а как на равную. – Ты не можешь мне перечить, Кейт. Их зрительный контакт длился несколько минут, и каждый пытался вложить в свой взгляд нечто свое. Наконец, девушка вздохнула, отведя взгляд. - Делай, что хочешь. Тогда нам нужно пересмотреть стратегию. Мы не можем всей сворой ринуться во Францию. В конце концов, нас ждут в убежище. Нацу кивнул. - Вам и не придется. В убежище поедет Люси. - Что?! – воскликнула Хартфилия, которая до этого хранила благоразумное молчание. Нацу посмотрел на «мышку», тепло улыбнувшись. - Ты поедешь в убежище, и будешь сидеть там до того момента, пока я не решу проблему с Акнологией. И если ты думала, что я буду рисковать твоей жизнью, то ты плохо меня знаешь. Люси вышла вперед и, не прерывая зрительного контакта с парнем, яростно прошипела: - Я не собираюсь отсиживаться, пока вы рискуете жизнью. И если ты думаешь, что я последую твоим указам, то ты плохо знаешь меня! - Мы не в игрушки играем! - Не смей повышать на меня голос, Драгнил! – Люси подошла вплотную к парню, ткнув пальцем ему в грудь. – Послушай меня сюда, мистер «я-все-сделаю-сам-ибо-я-блять-чертов-герой», я не собираюсь отсиживаться в стороне! Я не собираюсь смотреть, как мой придурок-парень идет навстречу смерти. И я уж точно не собираюсь слушать твои приказы! Никогда не слушала и сейчас не буду, чертов ты эгоист! Нацу чувствовал, как у него шумит в ушах, как гнев от ее непонимания застилает глаза, и как он желал, чтобы «мышка» просто поняла. - Ребят, - вдруг подал голос Ник, - а вы точно встречаетесь? Нацу проигнорировал попытку парня разрядить обстановку, продолжая буравить «мышку» взглядом. Вздохнув, он попытался успокоиться, подойдя к ней ближе, осторожно коснулся ее плеч. - Люси, послушай, - начал он, старательно подбирая слова. – Я даю тебе обещание. - Какое? – тихо спросила девушка. Весь ее пыл куда-то исчез и сейчас в глазах «мышки» был лишь немой вопрос и всепоглощающий страх. Нацу положил ее руку на свое сердце. - Я даю обещание, что я не буду подвергать себя опасности. Я даю обещание, что единственное, что я сделаю, это доберусь до Франции, заберу образец NK-6 и уничтожу его, - он на несколько секунд замолк, после, выдыхая: - Я даю обещание, что я вернусь. Но взамен я хочу тоже взять с тебя обещание. - Все что угодно, - выдавила из себя улыбку Люси, тут же добавляя: - Кроме твоих извращенных садо-мазохических желаний. Нацу улыбнулся в ответ, проведя рукой по щеке девушки. - Обещай мне, что ты спокойно поедешь в убежище, будешь хорошей девочкой, которая не будет лезть на рожон. «Мышка» с минуту обдумывала сказанные Нацу слова и медленно кивнула. - Хорошо. Но знай, - вдруг добавила она бодрым голосом, - если я узнаю, что ты закрутил интрижку, решив, что ты недоделанный Джеймс Бонд, то я попрошу Кейт кастрировать тебя, - она кинула взгляд в сторону Близнеца. – Я слышала о твоих умениях. Кейт, все еще находясь в не лучшем расположении духа, все же оценила шутку, не отрывая злого взгляда от Драгнила. - Почту за честь. Стерев пальцем все-таки скатившуюся по щеке «мышки» слезу, Нацу чмокнул ее в нос. - Хорошо. Я понял, никаких интрижек. Люси, пытаясь сдержать слезы, надрывно прошептала: - Даже не думай меня обмануть. Я узнаю. - Не сомневаюсь. Нацу крепко обнял «мышку», вдыхая в последний раз запах ее волос и пытаясь не допускать мысли, что это может быть их последняя встреча. Сердце словно сдавили невидимые тиски. - Так, нам нужно определиться, кто отправится с Нацу, а кто будет сопровождать Хартфилию, - отвернувшись от Нацу и Люси, громко проговорила Кейт. – Я думаю… - Я пойду с ним, - спокойно проговорил Кобра, и на удивленный взгляд Близнеца только пожал плечами. – Чем меньше народа отправится с ним, тем меньше вероятность, что его засекут. И, согласись, я смогу обеспечить безопасность драгниловского отпрыска. Меня именно за этим и отправил сюда Зереф. Кейт нахмурилась, до конца не уверенная в его кандидатуре. - Может, мне пойти с тобой? – неуверенно предложила она, не обращая внимания на удивленный взгляд брата. Кобра усмехнулся, отрицательно качнув головой. - Не становись сентиментальной, Кей, тебе это не к лицу, - вкрадчиво проговорил он, подойдя к девушке ближе, и притянул к себе, глубоко целуя. Ник и Джим просвистели. - Черт, сколько соплей однако, - прокомментировал Ник, отвернувшись от зрелища в виде целующихся сестры и лучшего друга. На вставленном в его ухо наушнике замигал датчик. – Так, ребятки, Водолей говорит, что все чисто. Можем выдвигаться. Кобра оставил еще один невесомый поцелуй на губах девушки и, посмотрев ей в глаза, прошептал: - Прошу, только не сдохни. Кейт усмехнулась. - Аналогичная просьба. Семеро людей разделились на две группы: Нацу и Кобра, которые собрались в свое опасное путешествие во Францию, и члены «Зодиаков» с Люси, которую было приказано доставить в тайное убежище их семьи в Лондоне. В груди Нацу поселилось тянущее чувство, будто тяжелая цепь обвила его сердце. Последний раз посмотрев в сторону Люси, он улыбнулся той улыбкой, которая всегда предназначалась лишь ей. И она все поняла, произнеся одними губами: «Я тоже».Впервые на перекрестке Драгнил и «мышка» выбрали разные дороги. ***
«Я не понимаю этого странного, почти повсеместного восхищения, восхваления и даже благоговения перед смертью! Что такого в этом слове, что люди готовы часами рассуждать о «неизбежности» и «величии» этого явления? Что отличает сам факт смерти от простого принятия пищи или же процесса сна? Только то, что сон и еда – источник жизни, а смерть – это ее конец? Абсурд! В смерти нет ничего сверхъестественного. Просто, человек перестает существовать. Просто его пульс перестает биться. Просто еще одно тело будет сожжено или закопано в землю. Люди умирали веками. Люди умирают миллионами. Люди будут умирать веками и миллионами. Это неизменная аксиома. И какая мне разница до какой-то смерти, когда я сам выступаю в ее роли? Никто не руководит мною, когда я стреляю. Никто не шепчет мне на ухо, когда я вспарываю чей-то живот так, что кишки вываливаются наружу. Никто не пишет мне правила, как и когда нужно убивать. Я выбираю цель. Я ее выполняю. И если люди верят в Смерть, то они глупы. Потому что в роли Смерти зачастую выступают сами люди». © Ник.
***
http://vk.com/audios115755283?q=andreas%20dark%20city
Лос-Анджелес. Четыре года назад. По лицу Мара расползлась сама собой счастливая улыбка от вида такой расслабленной и отдохнувшей жены. Он медленно подошел к Кеке и оставил невесомый поцелуй на ее оголенном загорелом плече. - Ну, как пляж? Женщина совсем по-девичьи хихикнула от ласк мужа. - Сезон только открылся, а народа столько, будто на сапожки «Gucci» устроили распродажу. - Где Зереф? – спросил Мар, покосившись на часы, висевшие на их кухне прямо над холодильником. - В университете, - прошептала женщина, обвив руками вокруг шеи мужа. – И его не будет достаточно долго. Дрейс усмехнулся. - Значит, нам никто не помешает? Он потянулся к улыбающейся жене за поцелуем, но тихое и чертовски знакомое покашливание заставило нервы натянуться до предела и, заслонив Кеку собой, резко обернуться в сторону арки, ведшей в холл. - Простите, я, кажется, помешал? Облокотившись о стену, в проеме стоял высокий парень, который насмешливо взирал из-под длинной темной челки, испещренной лазурными прядями. С их последней встречи Акнология изменился. Его волосы отросли почти до талии, он вытянулся и стал шире в плечах, но этот взгляд янтарных глаз остался таким же, как и двенадцать лет назад. Осознание пронзило Мара как молния. Он инстинктивно кинул взгляд на календарь. Седьмое июля. Прошло двенадцать лет с их последней встречи. И Акнология выполнил свое обещание. Теперь настало время платить. - Какова твоя цена, Акнология? – взяв себя в руки, спокойно спросил мужчина. Кека позади него не выказывала никаких признаков паники. Это он и любил в этой женщине: у нее были просто стальные нервы. - Здравствуйте, госпожа Дрейс, вы как всегда очаровательны, - проигнорировав вопрос Мара, елейно проговорил Ак, насмешливо склонившись в поклоне. – Годы почти не оставили своего отпечатка на вашем прекрасном лице. Кека поморщилась, рукой нащупав за поясом револьвер. Старая привычка пригодилась. - Знаете, это печально, что такой человек, как вы, просто безжалостно закопал свой талант, - тем временем продолжил парень, с видом философа начав накручивать длинную прядь на палец. – Кека Рейсейтен – неподражаемый мастер пыток. Ходили слухи, что вы могли меньше чем за час выпытать все, что вам было угодно. Безжалостная, не знающая, что такое отклик на мольбы попавших в ваши сети жертв. Я восхищался вами, знаете. Мне до вас очень далеко… - Что тебе нужно? – вновь прошипел Мар, терпение которого медленно подходило к концу. Акнология вдруг встрепенулся, будто только сейчас заметил Дрейса, и широкая алчная улыбка расползлась по его лицу. - Ох, сколько лет, сколько зим, господин Дрейс. Ну что, как вам жизнь? Не правда ли, я даровал вам двенадцать лет сказки? – с видом счастливого ребенка спросил Ак, на что получил только тяжелый взгляд темных глаз. – Что ж, видно меня не особо рады здесь видеть. А я ведь дал вам свободу, счастье! Неблагодарные. - Говори, что тебе нужно, забирай и проваливай! - Да-а, моя плата… - Акнология оттолкнулся от стены, пройдя несколько шагов по кухне. – А у вас миленько… Это ведь китайский фарфор, да? Так, моя цена. Мар и Кека терпеливо следили за каждым движением Акнологии, которого, кажется, больше интересовал узор на обоях, чем то, за чем он пришел. Это начинало бесить. - Майкл! – наконец не выдержал Мар, буравя взглядом спину парня. Он не успел понять, что произошло, как в следующий миг его руки были крепко сжаты за спиной, а к шее Кеки был приставлен нож, который сжимала невысокая девушка с татуировкой на лбу. Того, кто держал его, он не смог разглядеть, зато он мог видеть лицо Акнологии, который четко, чеканя каждое слово, выговорил: - Не. Произноси. Мое. Имя. Мар чувствовал, как ему в спину уперлось дуло пистолета, и он прекрасно понимал, что, если что-то пойдет не так, то завтра он попросту может не проснуться. Поэтому Мар решил играть по правилам босса «Акнологии». - Какова твоя цена… Акнология? Парень удовлетворенно улыбнулся, поправив слишком длинную челку. - Я хочу то, что по праву принадлежит мне, - туманно начал он, вновь возобновив свое путешествие по кухне. – Знаете, двенадцать лет назад я спас вам жизнь. Но ваши жизни меня нисколько не интересуют… Вы уже старые, немощные, хотя, не скрою, в прошлом достойные восхищения люди. Однако двенадцать лет назад я спас не только ваши жизни, но и еще одну, только зарождающуюся, только-только начавшую процветать и познавать вкус взросления… - Акнология резко развернулся, и его длинный хвост проделал дугу. Он усмехнулся, показав пальцем в сторону Мара. – Я спас жизнь вашего сына. Несколько мгновений хватило для того, чтобы до Мара дошло то, что пытался донести Акнология. - НЕТ! Парень усмехнулся. - О, я так понимаю до папочки начало доходить? Кека непонимающе перевела взгляд с Акнологии на мужа. - Мар, что?.. - Я хочу вашего сына. В свое безграничное пользование. С вашими генами, с такой предысторией этот юнец сможет сослужить мне хорошую службу. Его жизнь - моя по праву, так как я сам ее когда-то сохранил, не так ли? – невинно приподняв брови, спросил Ак, полностью игнорируя метающий молнии взгляд своей жертвы. Мар попытался вырваться, но крепкая хватка мужчины позади него, не дала такой возможности. - Не смей впутывать в это моего сына, мелкая мразь! – прорычал мужчина, пытаясь приложить все силы, чтобы освободиться. Акнология несколько раз мотнул головой и неодобрительно цокнул, словно мать, которая была недовольна поведением своего чада. - Господин Дрейс, нужно платить по счетам. Разве я не исполнял свое обещание все двенадцать лет? Разве не оберегал я вас от ваших, скажу я вам, многочисленных врагов? Разве вы хоть раз за это время почувствовали себя в опасности? – с оскорбленным видом задавал вопросы парень. – Я ведь приставил к вам одних из своих лучших людей! И хоть они могли сослужить мне большую службу, будь они рядом со мной, я не пожалел их для вас. Неужели, господин Дрейс, вы готовы так запросто переступить через свою совесть? Я обеспечил вам безопасность. Прошу и вас отдать мне мою плату. - Если бы я знал, что ты попросишь… то никогда, слышишь, никогда бы не поддался! Акнология снова цокнул, тяжело вздохнув. - Мой дорогой господин Дрейс, история не терпит сослагательного наклонения, и того, что сделано, уже не воротишь, - мягко проговорил он, подойдя вплотную к мужчине. Наклонившись вперед, он улыбнулся, но тут же изменился в лице. Улыбка сползла, и Акнология одарил Мара серьезным, не терпящим возражения, взглядом. – Ты отдашь то, что принадлежит мне. И сейчас мне принадлежит жизнь твоего сына. Мар непонимающе посмотрел в глаза Акнологии, пытаясь найти в них ответы на крутящиеся в его голове вопросы. - Зачем тебе Зереф? – тихо прошептал Дрейс. – Зачем тебе юнец, который даже не умеет держать оружие в руках? Зачем?.. - Я провожу эксперимент, - выдохнул Ак с улыбкой. - Какой? - Социологический, - туманно ответил парень. – Знаешь, хочу посмотреть, как поведет себя индивид, носящий гены родителей, которые были гениальными убийцами. Как поведет себя человек, который, не имея отношения к преступному миру, окажется в ситуации сильного потрясения. Я хочу узнать, как это потрясение скажется на нем. Что он будет делать и как себя поведет. Дрейс нахмурился. - Что ты подразумеваешь под потрясением?.. Акнология невинно улыбнулся, тихо выдохнув: - Ваша смерть, - это прозвучало как приговор, который последним гвоздем в деревянном гробу с грохотом был забит, не давая шанса на спасение. Акнология резко выпрямился, посмотрев на своих подопечных. – Сейра, Темпеста, ужин подан. Сделайте так, чтобы из юного Дрейса вышел вчерашний ужин, когда он войдет в дом. Не аристократничайте, - Ак усмехнулся. - Мне нужно, чтобы в парнишке зародилась ненависть. Отдав приказ, он направился к выходу. Акнология знал, что его люди сделают все должным образом. После такого юный Зереф сам придет под его гостеприимно распахнутое крыло.Под громкие и надрывные крики Мара Дрейса в голове Акнологии пролетела мысль, что месть стоила двенадцатилетнего ожидания. ***
II. Любовь, которая не получила своего начала.
«Многие верят в Бога. Моя же вера признает только Смерть. Смерть – воплощение всего того, кем я когда-либо хотел быть. Внушать людям страх. Вызывать в людях благоговение, когда с их уст срываются звуки моего имени. Заставлять людей верить в то, что я всегда незримо рядом, дышу им в затылок и готовлю свою черную косу, чтобы обрубить их жалкие жизни. Меня называют Смертью, а моих подчиненных - Жнецами. И в мире людей меня боятся как Всадника Апокалипсиса, который одним своим появлением предвещает беду. Я умею ждать. Я внушаю страх и трепет. И если есть в этом мире Смерть в человеческом обличье, то это я. Смерть – не госпожа. Она моя подруга». © Акнология.
http://vk.com/audios115755283?q=doomsday%20gold
***
Наши дни. Где-то за пределами Магнолии-Сити. Зереф остервенело жал на педаль газа, выжимая из своего Hover H3**** всю скорость, на которую он был способен. Ровная и пустая магистраль примерно час назад сменилась лесной, запущенной тропой, по которой уже давно никто не ездил. Однако Зереф даже в приглушенном свете фар примечал поломанные кое-где ветки, смятые желтые листья и еле различимые следы от шин, по меньшей мере, трех автомобилей. Это доказывало, что он движется в правильном направлении. Вперед себя он пустил Джета и Дроя, которые должны были провести разведку на местности. Позади же, примерно в десяти километрах от него, ехала подмога в виде Вакха, Уртир и двадцати их лучших людей. Сам Зереф был один. Потому что он хотел уничтожить Акнологию собственноручно. Потому что он не сможет удовлетворить разъедающую его жажду мести, если собственными руками не прикончит этого жестокого и не ведающего пощады человека. Потому что его мать и отец достойны быть отомщенными рукой их сына. За этими мыслями Зереф сначала не заметил двух припаркованных джипов своих подчиненных. Два пустых автомобиля были скрыты под тенью высоких, уходящих кронами в небо деревьев. Припарковавшись рядом с ними, Дрейс сделал вдох и выдох. Кровь в жилах кипела, и руки начали трястись от возбуждения. Он мечтал об этом с девятнадцати лет, с момента, когда узнал, что друг и благодетель, спаситель и старший товарищ Акнология был повинен в смерти его родителей. С момента, когда Акнология, смотря на него сверху вниз, выплюнул ему в лицо слова, в правдивость которых он не хотел верить.- Я приказал своим подчиненным убить их. Приказал выколоть глаза твоей матери и связать твоего отца собственными кишками. Уж поверь, они орали как резаные свиньи, и мне до сих пор жаль, что я собственными руками не вспарывал мягкую плоть твоей матери. Я бы хотел видеть на ее надменном личике эти гримасы бесконечных мук. Так что, Зереф, каково тебе узнать, что человек, который стал тебе… как ты меня называл? «Старшим братом»? Так какого это узнать, что твой драгоценный «старший братик» безжалостно прикончил своим приказом людей, которые тебя породили?
На глазах выступили обжигающие слезы, которые всегда появлялись, когда он вспоминал всю ту обиду, кирпичик за кирпичиком появившуюся у него в сердце. До сих пор, даже спустя три года, он не мог поверить в то, что человек, который приютил его, который дал кров и научил управляться с оружием, который всегда казался понимающим и чутким, и ради которого он с удовольствием отдал бы собственную жизнь, был повинен во всех его страданиях. - Соберись, тряпка! – прошипел Зереф, смотря на свое отражение в зеркале. Хватило нескольких ударов по щекам, чтобы привести себя в норму. Следующие действия были простыми профессиональными сборами. Два пистолета, один револьвер, несколько ножей и две гранаты, предназначенные на случай, если он поймет, что сможет убить Акнологию только ценой собственной жизни. Перед глазами предстал непрошеный образ Мавис, которая взяла с него обещание беречь свою жизнь, как он берег ее собственную. И он впервые ей солгал.Вдох-выдох.
Зереф вышел из автомобиля, поправил куртку и, обойдя машину, достал из багажника уже собранную винтовку. Он не знал, что его ждало, но прекрасно осознавал, кто такой Акнология, и что прозвище Смерти он получил не за свои красивые глаза. От этого человека можно было ожидать чего угодно.Вдох-выдох.
Он медленно, ступая мягко и бесшумно, лавировал между деревьями, стараясь не задевать раскидистые ветки. Любой шум мог стать для него приговором, а он не собирался подписывать его собственной рукой. В прикрепленном к его уху наушнике подозрительно сохранялась тишина, и он начал беспокоиться, что Джет и Дрой не оповестили его о выполненном задании. Попытка связаться с ними не увенчалась успехом, и Дрейс сжал винтовку сильнее. Между ветками замелькали очертания деревянного охотничьего домика. Яркий огонек, мелькавший в одном из окон, стал для него огнем маяка, и парень прибавил шагу. Пожелтевшая трава под ногами тихо шуршала под тяжестью его поступи. И тишину ночи нарушало только громкое уханье сов да шелест еще не опавших листьев.Вдох-выдох.
В голове не было четкого плана, потому что слепая ненависть застилала глаза, и Зереф ничего не мог с этим поделать. Устроившись на безопасном расстоянии от дома, Дрейс достал из внутреннего кармана свой телефон. Если Джет и Дрой сделали то, для чего он их отправил, то он сможет увидеть дом изнутри. И действительно, программа заработала, и на экране высветились изображения нескольких пустых комнат, и только одна единственная, там, где горел свет, была обитаема. Акнология был один, и Зереф понял сразу, что он его ждал. Значит, он удовлетворит его желания.Вдох-выдох.
До дома было не более сорока метров, и Зереф, уже не скрываясь, быстро прошел к парадной двери. Если Акнология его ждал, значит, он приказал своим людям пропустить его невредимым. Деревянная дверь плавно и бесшумно открылась, пропуская нового гостя в свою обитель. Прихожая была небольшой, и было видно, что давно необитаемой. Половицы заскрипели, и его ботинки оставили следы на толстом слое пыли. Из прихожей вели две двери, и Зереф направился к той, из которой был виден тонкий лучик света.Вдох-выдох.
Когда Зереф потянул дверь на себя, в его голове промелькнула мысль, что обратного пути уже нет.***
Акнология вальяжно устроился на высоком резном стуле, который по форме своей больше напоминал трон. Он медленно перебирал пальцами свои длинные волосы и задумчиво смотрел на пляшущий огонек на самом кончике единственного источника света – обрубка восковой свечи, которого по его подсчетам хватило бы на час. Полы его кожаного плаща собирали пыль с половиц. Длинные ноги были облачены в узкие джинсы и высокие сапоги, а совсем не сочетающаяся с образом мешковатая ярко-зеленая футболка выглядывала из-под плаща. На этой комнате так и был виден отпечаток ветхости и запущенности, и только тяжелый дубовый стол казался чистым и избавленным от пыли. На столешницу аккуратно был поставлен подсвечник, подле которого лежали какие-то бумаги, и совершенно выбивался из картины закрытый ноутбук. Зереф прикрыл за собой дверь, одарив мужчину тяжелым взглядом. Ак, кажется, даже и не заметил нового гостя. - Я рад, что ты пришел, Зереф, - тихо проговорил Акнология, отрывая взгляд от свечи и переводя его на парня. Он внимательно осмотрел его, и мягкая улыбка искривила его губы. – Я вижу, ты подготовился. Дрейс сжал кожаный ремешок на винтовке. - Я всего лишь помню твои уроки. «Никогда не идти в бой не подготовленным», так, кажется? - О да, - Акнологию эта ситуация, казалось, смешила. – Я рад, что ты не забыл того времени, что мы провели вместе. - Сволочь, - сквозь зубы прошипел Дрейс, выхватывая винтовку и наставляя ее в сторону мужчины. Ак даже бровью не повел. - Что, вот так сразу? А я думал, что ты не только меня убить хотел, но и, знаешь… эм… узнать у меня информацию. Зереф, не мигая, смотрел в насмешливо сверкающие глаза Акнологии, который не переставал накручивать прядь на палец и сохранял убийственное спокойствие. Не опуская винтовки, он сделал глубокий вдох в попытке успокоиться. - Ты прав, - согласился Зереф. – Перед тем, как я засажу тебе пулю в лоб, я хотел бы кое-что узнать. Акнология усмехнулся. - Все что угодно, птенчик мой. Вопросы в голове Дрейса формировались в течении трех лет. - Зачем я тебе был нужен? Почему после убийства моих родителей ты сделал так, чтобы я пришел к тебе? И зачем ты тренировал меня все это время? - Как ни было бы это иронично, - по лицу Акнологии было видно, что он нисколько не был удивлен, - но я ответил на эти вопросы твоему отцу. Прямо перед его жалкой смертью, - он с удовольствием отметил, как сжались руки противника. – Мне просто хотелось посмотреть, как месть влияет на людей. Даже на таких миролюбивых, как ты. - Что? - Оу, только не говори, что ты не понимаешь. Посмотри на себя сейчас и вспомни, каким ты был, когда только пришел к моему порогу, умоляя меня о том, чтобы я помог отомстить. Ты тогда и в белку то не мог выстрелить, что уж говорить о человеке. А сейчас ты босс перспективной мафиозной семьи, ты удостоился уважения «Зодиакальной мафии», и ты подмял под себя половину семей в Британии. А сейчас ты без капли сомнения наставил на меня пушку, и я уверен, что как только я удовлетворю все твое любопытство, ты также, без сомнений, выпустишь в меня пулю. Винтовка опустилась на несколько сантиметров вниз, и в глазах Акнологии блеснули смешинки, будто вся эта ситуация его необычайно смешила. - То есть, я был для тебя подопытным кроликом? – не веря, спросил Зереф. - Если смотреть на это в общем, то… да. - Ты псих. Больной псих, ты в курсе? Акнология вздохнул, будто разочаровавшись. - Ты думаешь так поверхностно, Зереф, что даже раздражает. И, черт, я действительно надеялся, что ты унаследуешь острый ум твоей матери, а не это посредственное мышление Мара Дрейса! – в сердцах воскликнул Ак, раздраженно поведя плечами. Казалось, что само осознание того, что Зереф не оправдал его ожиданий, невероятно бесило мужчину. – Твой отец так и не понял простой истины, даже за те двенадцать лет, что я ему дал. А я ведь вложил эту истину ему в рот, когда мы заключали договор. Ему оставалось только прожевать… но, увы и ах, не судьба. - Какую истину? – осведомился Дрейс, пытаясь разобраться в этом бессмысленном потоке слов. Акнология с некоторое время внимательно смотрел в лицо Зерефа, будто решая, достоин ли разочаровавший его образец второго шанса. - Что ж, давай попробуем, - прошептал сам себе мужчина. – Я посею немного мудрости в твоей голове. Ты знаешь, зачем я прибыл в Магнолию-Сити? Зереф не понимал, почему не стрелял. Янтарные глаза Акнологии по-своему гипнотизировали, и где-то внутри еще осталась привычка угождать своему учителю. - Конечно. Ты ведь охотишься за NK-6. - Да ну? – удивленно приподняв брови, насмешливо спросил мужчина. - А разве нет? Акнология улыбнулся и наклонился чуть вперед, посмотрев на Зерефа как на маленького ребенка. Он, молча, потянулся к своей шее и только успокаивающе приподнял руку, когда Зереф напрягся, снова наставляя винтовку в его сторону. Через мгновение из-за ворота футболки Акнологии показалась серебряная цепочка со свисающим с нее маленьким кулоном. Присмотревшись, Зереф увидел, что это была ампула с плескавшейся в ней прозрачной жидкостью. Осознание пронзило ударом под дых. - Не может быть!.. - Зачем мне NK-6, - тихо прошептал Акнология, - когда он у меня уже есть? Зереф, словно завороженный, смотрел на ампулу, пытаясь понять, что все это значит. - Но как? - Неужели ты думаешь, что я сидел, сложа руки, когда мой многоуважаемый папаша валялся при смерти? – спросил Ак, отпустив ампулу, которая медленно покачнулась на цепочке. – Я в тот же день отправил своих людей в лабораторию в S-hall, и для меня выкрали несколько ампул этой замечательной вещички. - Но… Игнил ведь… Акнология улыбнулся, кивнув. - Да, Игнил один из немногих, кто мыслит также как и я, и понимает, что далеко не грубая сила и оружие приносят власть. Уханье совы доносилось досюда приглушенно, но даже так, Зереф чувствовал, как этот звук, был словно капли воды, стучащие по каменной кладке его нервов. Он чувствовал себя так, словно почву из-под ног убрали, и он остался в невесомости. - Я не понимаю. Ты же все время говорил об NK-6, - напряженно проговорил Зереф, будто пытаясь убедить в этом Акнологию. – Сколько я с тобой пробыл и сколько я увидел, уже будучи не под твоим крылом. Ты всегда охотился на NK-6. Ты твердил о нем, как помешанный. В конце концов, ты выкрал Ивана и пытал его! Он рассказал, что ты спрашивал его только о препарате. Только о нем и ни о чем больше… Отрицательно качнув головой, Акнология улыбнулся. - Если ты внимательно слушал Ивана, Зереф, то ты должен был понять, что спрашивал я его не о препарате. Я спрашивал Ивана о его местонахождении. - Разве это не одно и то же? - Оу, нет. Ведь в одном месте может находиться несколько вещей, не так ли? Зереф начал медленно понимать… - Так ты охотишься не за самим препаратом, а за ключом к ячейке, в которой он спрятан. Потому что нужен тебе не препарат, а то, что еще находится в той ячейке. Акнология тронул пальцем нос***** в знак правильного ответа. - Какой догадливый мальчик. - Но что может интересовать тебя больше, чем NK-6? Игнил ничего не говорил о чем-то более важном, чем препарат. Мужчина вздохнул. - Знаешь, ты совершаешь ту же ошибку, что и твой отец, который всегда считал, что только грубая сила правит миром. На самом же деле, мой дорогой друг, миром правит информация, именно поэтому твой отец и умер. Он не располагал ею. Если бы не это, он бы спрятал вас надежней, и я бы не нашел шестнадцать лет назад ваше убежище и не заставил твоего отца заключить со мной сделку, - Акнология выпрямился, коснувшись пальцем виска. – Только информация важна в нашем мире. И если в твоей организации есть человек, который имеет такой мозг, что может в считанные секунды просчитать тактику противника, понять его планы и распутать запутанный клубок заговора, только тогда твоя организация непобедима. И будь у твоего противника хоть тысячи людей и самое навороченное оружие, он никогда не сможет победить тебя, если ты располагаешь одним единственным человеком, обладающим Знаниями и умеющим эти Знания применять. - К чему ты ведешь? Длинными бледными пальцами Акнология обхватил подлокотники своего «трона», облокотившись на спинку и посмотрев на Зерефа с издевательской улыбкой на губах. - Ответ лежит на поверхности, Зереф. Подумай, что могло меня привлечь в NK-6 шестнадцать лет назад? Он посмотрел на бывшего ученика внимательно, словно надеялся, что он сможет найти ответ на его вопрос. И Зереф пытался, как зачарованный, смотря за пляшущим огоньком в свече. Если сопоставить сказанные Акнологией слова с тем, что ответ находится на поверхности, то… - Его создатель, - выдохнул Зереф, подняв взгляд. – Ты ищешь создателя NK-6! Широкая улыбка расползалась на лице мужчины. - Хороший мальчик. Небывалое возбуждение накрыло Зерефа, и он лихорадочно начал смотреть по сторонам. - Подожди, так значит в ячейке спрятан не препарат, а… не знаю… документы о местонахождении создателя препарата? - Ну, почему же, - спокойно проговорил Ак, - в ячейке действительно спрятан препарат, и да, документы о местонахождении ученого, который своей искусной рукой и гениальным мозгом придумал эту удивительную вещичку. - Но Игнил ничего об этом не сказал. - Не так… Игнил не договорил. Он лишь сказал половину правды, и я уверен, что он знает, за чем я действительно охочусь, поэтому никто об этом и не знал. Думаю, даже самые приближенные остаются в неведении. И я бы остался, если бы не знал Игнила так хорошо. Когда мне доложили, что он передал документацию на S-hall своему сынишке, я особо не обратил на это внимания. Но вот когда я узнал, что там хранилась не только документация на компанию, но и ключ от ячейки, где хранился NK-6, я понял, что это именно то, что мне нужно. Техника «двойного тайника» - давний фокус Игнила. «Спрячь что-то так, чтобы никто не понял, что это спрятано там», - Акнология хмыкнул. – Именно из-за этого я так и уважаю этого мужчину. Он, как и я, понимает ценность информации. Он, как и я, знает, что значит - иметь в своем подчинении гения. Вот только он слишком благороден… именно это и мешает ему воспользоваться невероятным человеком, который находится в его руках. Зереф почувствовал легкий озноб по всему телу, но не обратил внимания. - Почему ты все это мне рассказываешь? Акнология улыбнулся, как улыбаются господа, видевшие страдания своих подданных. Сочувственно, но с долей превосходства. - Знаешь, то, что NK-6 по сути мне не нужен не значит, что я не оценил красоту действия этого препарата, - прошептал он. – Убивает человека посредством страха, медленно, мучительно… Правда, одно мне в нем не нравилось.Зереф обхватил винтовку руками, немного покачнувшись. В глазах вдруг начало двоиться, и он не мог понять почему. На мгновение лицо Акнологии приняло знакомые мягкие черты Мавис. Он мотнул головой, прогоняя видение.
- Мне не нравилось, - продолжил Ак, словно поведение Зерефа было в порядке вещей, - как… неэлегантно он убивает. Подчиненные моего отца умерли сразу же, как открыли бутыль вина, которую послал Джудо Хартфилий. Мой отец же по неизвестным мне причинам ушел в мир иной через два дня, и то, не без моей помощи. И, знаешь, я решил, что эту маленькую недоработку нужно исправить, ведь так и ненароком убийца может попасть под действие препарата.Черные волосы Акнологии начали приобретать золотой оттенок, а янтарь в глазах сменился изумрудной зеленью. Мавис алчно улыбалась, держа в руках окровавленный нож.
- Нет, нет, нет, - тихо начал бормотать Зереф, пытаясь прогнать пугающий образ. Винтовка упала на пол. - И тогда я попросил своих людей помочь мне убрать этот изъян, - прошептал Акнология, спокойно смотря, как Зереф упал на колени и обхватил голову руками, продолжая шептать, как мантру: «нет, нет, нет, нетнетнетнетнетне…». – И сейчас NK-6, по моему скромному мнению, идеален для убийства. Сейчас он начинает действовать только при непосредственном контакте с кожей, и не сразу… а только спустя, - он покосился на свои наручные часы. – Оу, пятнадцать минут.Мавис медленно подошла к нему. Лицо ее преображалось, словно маски искривляли ее красивые черты. Белое платье начало желтеть, и яркие красные пятна покрыли брызгами место под ее сердцем. На его глазах бледная кожа начала разлагаться, и золотые пряди клочьями падать на пол.
- Знаешь, Зереф, когда-то я подумывал сделать тебя своим преемником… вот только ты не оправдал моих ожиданий. Ты, как и твой отец, не смог понять простую истину, - Акнология встал, медленно подойдя к корчащемуся на полу парню, и оттолкнул валяющуюся на полу винтовку. – Если ты пришел убивать, то убивай сразу.Мавис медленно наклонилась, искривляя свои покрытые рубцами губы. Нож в ее руках блеснул сталью, и он, смотря в ее, еще не потерявшие знакомый блеск глаза, смог прошептать лишь отчаянное: - Нет. Но нож безжалостно проделал дугу, и острое лезвие разрезало плоть, попадая точно в сердце.
***
«Смерть не спрашивает разрешения, чтобы прийти».
Арты. От Сони Майсурадзе. http://cs619320.vk.me/v619320347/14ee5/7F_9L2jP5t0.jpg Уголок автора. Извините за столь долгое отсутствие. Подготовка к экзаменам, сами экзамены и поездка домой немного подпортили мою трудоспособность, и очень долгое время я просто не решалась сесть и даже начать писать главу. Потому что я знала, что она дастся мне тяжело, но, несмотря ни на что, я должна была написать ее так, чтобы позже у меня не возникло сожалений. С самого начала я знала, что история этого персонажа закончиться именно так. От рук этого человека и именно от этого препарата. И я действительно не думала, что писать чью-то смерть настолько тяжело. Я, кажется, тысячи раз подумала над тем, чтобы пересмотреть собственные планы. Но я просто не смогла. Потому что так правильно. Потому что это часть истории. Потому что я никогда не пойду против себя самой. Спасибо вам за преданное ожидание. Следующая глава выйдет скоро, и я надеюсь, что ничто не помешает этому. И да, через два месяца фанфику исполнится три года, и все пройдет согласно традициям: глава с важным событием, куча артов от меня, видео-обращение, которое я обязательно запишу, и, конечно же, подарки от читателей. Благодарность Пчеле за то, что помогла в беттинге. Жду свою Рин, чтобы она прошлась по главе своим зорким глазом <З А так, объявляю минуту молчания. Ты был прекрасным героем, и я искренне любила тебя, Зереф.