Не усложняй

      В один облачный день, когда тучи толпились на небе, скрывая солнце, лишь изредка пропуская его тонкие лучи, Мицунари шёл на встречу со своим товарищем. Путь был неблизким, ведь Йошицугу отчего-то попросил его прийти к мёртвым болотам, что близ жилищ цутигумо. Исиду несколько волновала близость пауков, однако он не обращал на это особого внимания из-за мыслей, переполняющих его голову. Эти мысли были связаны с событием, произошедшим совсем недавно, однако ставшим едва ли не переломным в жизни кицуне.       Это случилось одним из солнечных вечеров. Светило уже клонилось к горизонту, и Мицунари отдыхал после выполнения многочисленных дел, связанных с заботой о состоянии храма и помощью госпоже Нене. Лис сидел на крылечке, рассматривая восхитительно пахнувшие цветочки, росшие в клумбах, и нежно-розовую, тонкую сакуру. С её изящных веток падали почти прозрачные лепестки и, медленно покачиваясь, опускались на землю. Ветерок, тёплый, но всё же чуть прохладный из-за приближения сумерек, невесомо касался волос ёкая и ласкал его бледное лицо.       Вдруг в воротах появились два силуэта: господин Хидеёши и не виданный ранее лисом незнакомец. Они что-то громко обсуждали и смеялись. Мицунари, увидев своего господина, тут же поднялся и поспешил навстречу пришедшим. Хидеёши, заметив своего хранителя, ласково улыбнулся и чуть приобнял, весело рассказывая, что нашёл себе ещё одного хранителя. Исида был шокирован, хоть и знал, что каждое божество может иметь до пяти хранителей. Но Мицунари шокировало другое: незнакомец был полным и, как на первый взгляд показалось, очень неповоротливым.       Они прошли в храм, где их уже ждала Нене, там Хидеёши всё ей рассказал, и спустя какое-то время после выполнения нужных дел все легли спать.        Мицунари никак не мог понять, чем провинился перед господином, что тот взял себе ещё одного хранителя, да ещё и тануки.       «Почему же так?! Чем этот енот лучше меня?! Он же ничего не может. И эта его сальная улыбка… И манера говорить… И двигаться… Животное! Нет, мононоко безмозглое, сдохшее от обжорства. Тварь…» — негодующе думал Исида, ворочаясь на своём футоне.       Несмотря на своё недовольство, Мицунари не предпринял ничего, чтобы хоть как-то повлиять на ситуацию. Он даже не спросил у Хидеёши, почему тот пригласил к себе на службу ещё одного ёкая. Вместо этого он продолжал злиться на себя, на своего господина и на нового жильца. Теперь жизнь казалась ему чем-то ужасным. Токугава, как Исида всегда звал тануки, раздражал лиса одним только видом, не говоря уже о поведении и каких-либо действиях. За что бы Иэясу не брался, Мицунари всегда пытался это исправить и сделать по-своему, ни за что срываясь на енота. Если тот говорил Нене или Хидеёши о дискриминации, лис учинял ужасную месть, портя тануки жизнь. Но вскоре тот научился давать отпор, подставляя лиса и устраивая кицуне подлянки. Однажды они даже подрались из-за того, что Токугава сказал, будто Мицунари ревнует и поэтому так себя ведёт. За побоище и погром, который они устроили в храме, оба были отчитаны госпожой Нене.       Мицунари очень переживал по поводу поступка господина и просто вымещал всю злость на еноте. Исида уже несколько месяцев терзался самыми неприглядными мыслями, делая ещё более печальные умозаключения. На фоне последних событий он впервые испытал зависть в отношении Отани. Хотя их сферы деятельности абсолютно разные и это глупо. Глупо завидовать тому, кто летает в небесах, не завися ни от кого, хоть и сам Мицунари считал себя независимым, боясь признать, что он «храмовый».       «Интересно, он не мог другое место выбрать? — недовольно подумал лис, выходя к болотам. — Ну и где он? — злость накатила с новой силой, и Мицунари уже чуть было не начал проклинать Йошицугу, как вспомнил, что рядом с болотами находятся дикие сады, которые очень нравятся Отани. — Всё бы только загадки загадывал», — сокрушался лис, шагая по узенькой тропинке, ведущей в заросли многовековых деревьев.       По мере приближения Исида почувствовал легкую прохладу, хотя до этого ему было тепло и даже жарко, а также в воздухе витала непонятная, мерзкая, холодная морось — верный признак того, что акасита здесь. Мицунари поежился и прошёл чуть дальше, оглядываясь по сторонам. Вдруг он увидел силуэт, одетый в белые одежды.       «Вон он», — выдохнул кицуне, приближаясь к Отани.       — Йошицугу, — позвал Исида, подходя к акасита. Тот не отреагировал. — Йошицугу? — громче сказал лис, удивляясь поведению друга.       Когда Мицунари оказался совсем близко, Отани поднял голову и тихо произнёс:       — Здравствуй, Мицунари, — он продолжил рассматривать цветок, которого касался очень аккуратно и бережно, словно боясь повредить.       Мицунари тоже посмотрел на растение, а потом перевёл взгляд на акасита.       — Я тебе не мешаю? — проворчал лис, желая обратить на себя внимание.       — Нет, друг мой, — спокойно ответил Йошицугу, отпуская бутон. — Как твои дела?       Мицунари задумался, поджимая губы и решая, что ему ответить на этот простой и вполне ожидаемый вопрос. Если он расскажет всё как есть, то это будет выглядеть как жалобы и нытьё, если скажет, что всё нормально — соврёт. Ничего из этого не хотелось. Однако, с другой стороны, он давно желал поделиться своими проблемами с тем, кто ему так дорог. Сделав глубокий вдох и собравшись с мыслями, пересиливая волнение и сдерживая злобу, Исида начал вещать о том, что с ним произошло за это время.       — Знаешь, я совершенно не понимаю, чем провинился перед господином Хидеёши, что он взял этого тануки. Я стараюсь всё делать, но… Госпожа Нене всегда ругается, особенно если мы дерёмся, и говорит, что мы ведём себя как дети, а особенно я, — горестно закончил Мицунари, ожидая ответа Отани.       Йошицугу слушал весь рассказ с неподдельным интересом, ловя каждое слово и каждую эмоцию своего товарища, а потому очень быстро и легко сделал вывод на основе услышанного. И теперь он должен был озвучить свои умозаключения.       «Так и есть, ты ведешь себя как ребёнок», — подумал акасита, но нежелание обидеть друга и желание помочь разобраться с ситуацией заставило сказать нечто иное, вроде бы совсем не по теме:       — Ты потерялся. — Мицунари окинул акасита недоумённым взглядом. — Потерялся в том, чего нет…       Мицунари совершенно не понимал к чему это высказывание, однако не стал заострять на этом внимание, старясь слушать товарища. Тот что-то рассказывал о своих наблюдениях, но в какой-то момент Исида не выдержал и, не дав договорить, спросил:       — Так я не понял, ты это к чему — про потерю? — Йошицугу на секунду растерялся, а потом произнёс:       — К тому, Мицунари, что ты всё надумал и потерялся в своих же фантазиях. — Лис аж опешил от такого прямого высказывания.       Через какое-то время кицуне пошёл домой. Его переполняли совершенно разные и вместе с тем непонятные чувства, а в голове крутилась только одна фраза:       «Смотри на жизнь проще и не усложняй», — вкрадчиво прошипел Отани и, обернувшись зубастым чудовищем, улетел прочь.