Глава 42.
Деревня Желчного Камня ей не понравилась с первого взгляда — не только потому, что оная и представляла из себя камень с выдолбленными в нем пещерами, коридорами и лестницами, но еще и из-за того, что лишний раз напоминала Тейлор, что они находятся именно в теле хранителя. Это было неприятно само по себе, и если в достаточно больших кавернах вроде той, где находился Северный Город или когда-то располагался замок Адского Джо, о подобных неприятных фактах легко удавалось забыть, то в пещерах поменьше или при столкновении с такими жуткими напоминаниями неприятные воспоминания всплывали снова. Облегчало ситуацию только то, что она уже видела глазами насекомых друзей, с которыми разделилась еще на Адском Экспрессе, и… Уловив очередной образ, только-только вошедшая под каменные своды деревни девушка сбилась с шага. Что за херня? — Тейлор, все нормально? — обернулся чуть ушедший вперед Баам. — Мне казалось, тебя не так уж сильно приложило в битве… — Это не связано, — лишь мотнула головой та, прежде чем перевести взгляд на Кенту, который тоже остановился. А вот, к слову, и возможность прояснить кое-что… — Эй, рептилия… Знаешь, между понятиями «серьезно ранена» и «заморожена ко всем чертям» есть довольно существенная разница. — Потому и «серьезно ранена», а не «мертва», букашка, — процедил сквозь зубы Кента, окидывая ее раздраженным взглядом. То есть… Элия еще жива? Но тогда… черт, она ничего не понимает! — Эта заморозка спасла ей жизнь. Альбеда сказала, что это замедлило все процессы в ее организме… К слову, я удивлен, что ты это заметила. Мы сначала сочли ее мертвой. — Насекомые острее реагируют на понижение температуры, — лишь мотнула головой девушка, пытаясь скрыть свое удивление. Ладно, возможно, все так и было… но, черт возьми, как это вообще произошло? Хроноса, который мог бы провернуть что-то подобное, она отдала Марии… Или у кого-то была способность, позволяющая достигнуть аналогичного эффекта? В следующий миг ответ на этот вопрос она получила. Правда вот, не оттуда, откуда ожидала. — Вот как… значит, юный Кун наконец-то пробудил эту способность, — от голоса Густанга, лишь замедлившего шаг, она вздрогнула. Что? То есть… Агеро? — Ну что же, рано или поздно это должно было произойти — правда вот, я думал, что с его уровнем контроля шинсу ему потребуется больше усилий. Ладно. Теперь вопросов у нее стало еще больше. Переглянувшись с товарищами, Тейлор коротко кивнула, прежде чем быстрым шагом сорваться с места. Раз уж Густанг настроен рассказать о происходящем, почему она должна упускать этот шанс? — Мне казалось, что у Агеро нет особого таланта к контролю шинсу, — нагнав собеседника, негромко начала она, осторожно подбирая слова. — Он сам говорил об этом, как и о том, что его практически не обучали в этом плане… — Отсутствие таланта к контролю шинсу — одно дело, а отсутствие способностей вообще — совершенно другое, — покосившись на нее, хмыкнул мужчина. — Да и определенный талант у юного Куна все-таки есть, иначе бы он вообще не попал в число избранных. Конечно, Хеадон выбирает не всех, определенный — и достаточно большой — процент избранных попадает на испытания через разнообразные турниры, призом в которых и является возможность войти в число избранных участников, но этих людей все равно тестируют на нижних этажах испытаний, хотя бы классическим тестом с барьером. Насколько я знаю, в личном деле юного Куна указано, что он прошел этот тест с легкостью… так или иначе, пусть у него нет особого таланта, но наследие Эдвана сделало свое дело. — К слову, о наследии… — подал голос также нагнавший Густанга Баам. — Мне казалось, что члены семьи Кун являются джеонсулса… — Это наиболее часто встречающийся талант, — покачал головой их собеседник. — В конце концов, Эдван… скажем так, знает толк в разнообразии, и среди его детей кого только не встретишь. Помнится, мне как-то попался на глаза один из его отпрысков, Кун Икарди — он совершенно бездарен в классических техниках шинсу и неспособен к семейным техникам, но его особой способностью является создание конструктов из шинсу с определенными свойствами… иначе говоря, он способен создавать артефакты. Они достаточно быстро разрушаются, всё же подобные конструкты не отличаются большой стабильностью, однако на несколько минут его артефактов вполне хватает. Некоторые дети Эдвана, являющиеся полукровками, демонстрируют именно способности своего нечеловеческого наследия... Кхм. Ей казалось, что Агеро является чистокровным человеком. Не то, чтобы это что-то меняло… — … впрочем, талант юного Куна не является таковым, — тем временем продолжил идущий впереди мужчина. — Скорее уж, это наследование той грани способности Эдвана, о которой известно меньше, чем о его техниках джеонсулса. Эдван имеет определенный талант к использованию ледяных техник шинсу, и время от времени эта способность всплывает среди его детей. Правда вот, обычно это совпадает с куда более высоким уровнем контроля шинсу, который позволяет полноценно использовать техники — с его же практически полным отсутствием таланта, юному Куну придется полагаться на специализированные инструменты для использования этой своей способности. То, что он смог использовать только-только пробудившуюся способность без инструментов, само по себе примечательно… я бы даже сказал, что это практически невозможно. — Этому отморозку прекрасно удается совершать то, что кажется невозможным, — ворчливо отозвался Кента, идущий на шаг позади их с Баамом. Кхм… отморозку? Нет, игра слов получается неплохая — но что-то она сомневается, что Куну понравилось бы его новое прозвище. Впрочем, что-либо возразить Тейлор не успела. В следующий миг из-за поворота коридора напротив показался знакомый силуэт — и она удивленно моргнула, увидев белые бинты на голове Джая. Это как он ухитрился подставиться, что его зацепило? И почему, черт возьми, он высунулся именно сейчас? Ведь Мария и Машенни с Гарам отправились вперед, и вполне могли предупредить о Густанге! Черт возьми, она же сама предупреждала всех носителей спутников, чтобы они держались подальше от всех, кто связан с Мастерскими, и от Густанга особенно! Конечно, сейчас он вряд ли что-то сделает, учитывая, что он намерен заручиться их помощью — но ничто не исключает несчастные случаи, которые могут произойти позднее! И, судя по тому, как сузились глаза мужчины, что-то неминуемо произойдет. Слишком уж много любопытства сквозило в его взгляде, чтобы обошлось без последствий. — Джай, что случилось? — тем временем озадаченно произнес Баам. — Ты… — … скажем так, у нас не обошлось без последствий, — покачал головой тот. Слишком спокойно, слишком вежливо, без его привычных подколок… Нет, это было вполне объяснимо присутствием того же Густанга, о котором Джай наверняка был предупрежден, и вполне закономерным нежеланием лезть на рожон — но обычно мальчик все равно бы ответил вопросом на незаданный вопрос, спросив нечто в духе того, не рассказал ли Кента о произошедшем. — По крайней мере, мы в состоянии справиться с последствиями. — Да, это заметно… — задумчиво произнес Густанг, потирая подбородк. Хм? — Перенос информации на внешний носитель и удаленный контроль объекта… Решение предельно простое, и столь же эффективное — в условиях ограниченности ресурсов, конечно. Что? О чем он вообще? Перенос информации и удаленный контроль… Стоп. Тейлор лишь сглотнула, стоило ей только осознать услышанное. Нет. Этого не могло произойти! — Я действительно не понимаю, почему Цеффье решила, что мое состояние удастся сохранить в тайне, — удрученно вздохнул Джай, взъерошив себе волосы, прежде чем повернуться к Тейлор. — Прости. Ей пришлось активировать протокол «Сосуд». На это девушка лишь стиснула зубы. Протокол «Сосуд» предназначался изначально для нее… ну, вернее говоря, для Арахны — на тот случай, если и с ней, и с Куном что-то случится, и Арахна останется без проверенного носителя. На другие же спутники она распространяла его неохотно: еще на этапе обсуждения этой идеи Тейлор выступала против, но аргумент Рьюн о том, что в случае потери кого-то стратегически важного из числа владельцев спутников будет проще перенести все данные, связанные с его личностью и памятью, на спутник, нежели подыскивать нового подходящего носителя. Джай был именно из числа этих людей, и подобные меры в отношении его были закономерны… Но это не значит, что она была готова потерять его. Она не хотела терять никого из своих друзей! Черт… Даже не верится, что произошло! Умом она понимает, что оснований не верить услышанному нет, да и Густанг заметил неладное раньше, но… Глаза говорили ей совсем другое — Джай стоял перед ней, стоял живой, с тем же взглядом и с той же манерой речи. — … как? — только и смогла выдавить она. — Взрыв… вернее, ударная волна — приложился головой о стену, — поморщился Джай — вернее, Оракул в его теле. Из-за ударной волны… как и Пуонг… — На Цеффье это подействовало сильнее всего из-за ее триггера, и… Верно. Цеффье в такой ситуации просто не могла опустить руки. Тейлор еще помнила, как рыдала подруга над телами учеников — и как она сама утешала ту, мельком радуясь, что из-за срыва Цеффье никто толком и не заметил, что трупы слабо дергались, безуспешно пытаясь встать. Нет, она не могла не попытаться вернуть Джая, пусть даже в таком виде… чего уж там, будь Тейлор на ее месте, она бы и сама совершила эту ошибку. И — не попыталась бы все исправить. По идее, это будет не так уж и сложно. Совсем рядом — буквально руку протяни! — По Бидоу Густанг, который является не только лучшим ученым Башни, но и выдающимся целителем, и который может легко исцелить Джая. Чего уж там, она и сама может это сделать! Нейтрализовать урон можно с помощью Асклепия, а затем просто использовать протокол «Зеркало», перенеся обратно последнюю копию воспоминаний Джая… Вот только мелькнувший во взгляде Оракула страх на корню оборвал эту мысль. И — дало ей идею. — Ты не возражаешь…? — лишь выдохнула она, делая несколько шагов вперед, прежде чем опустить руку на волосы Джая… И потянуться к своей способности. «Связью» управлять было непросто. В чистом виде ее способность была практически бесполезна в бою — однако недавние тренировки в Рисовом Котле натолкнули ее на идею, и в конце тренировок, как и в последние дни перед высадкой, она успела достичь определённых результатов. Активация ее способности при тактильном контакте позволило ей читать эмоции цели, ее намерения и желания, и пусть этот трюк был малоприменим даже в небоевой обстановке, однако сейчас мог помочь найти ответы на ряд вопросов. Просто усилить ее пассивную способность связываться с собеседником, просто настроиться на спутника через тело его носителя… И — чуть не пошатываясь, когда на нее нахлынули чужие ощущение. Страх. Смятение. И — невероятное ощущение цельности и правильности, замешанное на шоке и диком восторге. Этого хватило, чтобы разорвать контакт, и несколько секунд Тейлор стояла, пытаясь оправиться от чужих эмоций и ощущений. Черт возьми… Верно она думала, что действия Цеффье были одной большой ошибкой. Просто потому, что теперь она не сможет просто так вернуть Джая и, соответственно, вернуть Оракула к прежнему состоянию. Чужие эмоции, мотивы и намерения были открытой книгой в тот момент — и именно поэтому она прочувствовала на себе, чем обернулся для Оракула протокол «Сосуд». Да, Оракул был спутником, да, у него были значительные вычислительные мощности… но у него были соответствующие ограничители и типичный взгляд на мир спутника. А потом на все это, словно призма или фильтр, наложилась человеческая личность с человеческим мировоззрением — и мир для Оракула мгновенно расцвел новыми красками. Полноценно воспринимать новые грани, которые раньше были недоступны, раздвинуть границы собственных ограничений… Это шокировало его, но, тем не менее, сейчас Оракул чувствовал себя цельным и по-настоящему наслаждался своим существованием, с удовольствием позволив упрятать солидную часть себя, состоящую из инстинктов и «вшитых» протоколов, под призму ранее пользовавшегося его способностями мальчика. Чего уж там, если бы не сама способность Оракула, он бы не сразу понял, чем именно он является, списал бы изменения в использовании своих сил на второй триггер и продолжил бы считать себя Джаем… Но его способность — равно как и личность Джая, который не был склонен заниматься самообманом после того, как это довело его до триггера — сыграла свою роль. Оракул сомневался. С одной стороны, он был в восторге от своего нового состояния, но с другой же осознавал, что оное недолго продержится в секрете. Да, он мог бы попытаться выдать себя за Джая… но Джаем он не был, и прекрасно осознавал, что будет лишь его заменой, чего Оракулу не хотелось, даже не столько с морально-этической точки зрения, сколько в плане возможного — и, чего уж там, неминуемого — раскрытия. Вполне естественно, что он боялся. Он боялся уступить тело прежнему хозяину, он боялся вновь вернуться к прежнему существованию, которое было естественным для спутника, но после нового дополнения будет чувствоваться как увечье. Именно поэтому он не стал прятаться от Густанга, который сразу бы понял его состояние, а сам вышел навстречу; в конце концов, любые секреты представляют из себя бомбу с глючащим часовым механизмом, которая может рвануть в любой момент, и логично попытаться заранее обезвредить ее, чтобы проконтролировать ущерб. Оракул рассчитал это — как рассчитал и ее реакцию, и это применение «связи», о разработке которого он тоже знал, и ее последующее решение. И он был совершенно прав. Она не могла выбрать кого-то одного из Джая и Оракула. Не после такого. Джай был ее другом, но и Оракул был ее созданием. Пусть Арахна практически самовольно создала его, но и сама Тейлор, снявшая ограничения, несет не меньшую ответственность — она настраивала его через Арахну, она переносила протоколы… Оракул является ее созданием, и она в ответа за то, что создала. И именно поэтому Тейлор лишь вздохнула, прежде чем опуститься на колени и обнять стоящего перед ней мальчика за плечи. — Мы что-нибудь придумаем, — наконец произнесла она. — Обещаю. — Я знаю это, — в голосе Оракула слышалась улыбка. «Знаю», не просто «верю»… Значит, это действительно возможно. И, следовательно, она сможет с этим справиться. … а вот с чем бы она не смогла справиться, так это с ранением Элии. Да, у нее есть Асклепий, который она вполне могла бы применить — но солидных размеров ледяная корка, разросшаяся поверх тела девушки, порядком смущала. Конечно, она понимала, что способность Агеро спасла жизнь Элии, но что делать с этим льдом, было решительно непонятно. Зато Густанг, кажется, это прекрасно понимал… … или нет? Нависший над бессознательной девушкой мужчина лишь покачал головой, прежде чем развернуться к ним, и от этого у Тейлор пронесся мороз по коже. Значит ли это, что он не сможет спасти Элию? — Пожалуй, вам лучше принять участие, — следующие слова Густанга оказались для нее неожиданностью. Что? — Раз уж юный Кун, вместе с которым вы путешествуете, продемонстрировал эту способность, есть шанс, что это не последний раз, когда кто-то окажется спасенным от смерти его силой, но в следующий раз меня может не быть рядом. К счастью, в вашей команде есть тот, кто может нивелировать последствия, убрав подпитку шинсу чужой техники. То есть… Кента? Тейлор лишь моргнула, удивленно переводя взгляд на былого неприятеля. Она, конечно, знала, что Кента может перераспределять шинсу — но вытягивать его из чужих техник, фактически дестабилизируя их? Это звучит еще более опасно, чем «чистая» версия его способности! -Думаю… я смогу это сделать, — на секунду замялся Кента, прежде чем приблизиться к Элии и опуститься рядом с ней на одно колено. — Чисто для справки — и как с этим справляются обычно? — Обычно? Никак, — иронично отозвался Густанг. — Способность к ледяным техникам шинсу встречается в семье Кун не настолько часто, и лишь единицы детей Эдвана применяли эту технику на себе или других, чтобы спасти жизнь. Мне известен лишь один пример, когда пламя офицера Йеон Вун смогло растопить это лед — в иных же случаях техники хваёмса либо оказывались полностью бесполезными, либо же слишком сильными и сжигали пациента. Вне глав великих семей, только Йеон Вун может похвастаться сочетанием необходимой мощности пламени и наличием столь тонкого контроля. … ладно, пожалуй, им повезло, что «перераспределение» Кенты может вытягивать шинсу из уже сформированных техник. Вряд ли бы у них вышло так просто встретиться с Йеон Вун и заручиться его — или ее — помощью. — … ясно, — голос Кенты звучал глухо. — Тогда я начинаю. В следующее мгновение ледяная корка, покрывающая тело Элии, треснула, рассыпаясь мелкой крошкой, и Тейлор лишь вздрогнула, когда лежащая перед ними девушка судорожно вздохнула… а еще через секунду страшная сквозная рана на ее животе начала стремительно затягиваться, чтобы вскоре просто исчезнуть, сменившись ровной кожей. Теперь о предсмертном состоянии Элии напоминала лишь ее разорванная куртка и стремительно тающая ледяная крошка на полу вокруг. Дыхание Элии тоже выровнялось… Вот только в сознание она так и не приходила. — Ну вот, собственно, и всё, — в голосе Густанга звучала улыбка. — Теперь её жизни ничего не угрожает, об инфекциях она может тоже не беспокоиться. — Она не приходит в себя, — озадаченно произнёс Баам. — Так и должно быть? — Пусть поспит немного — она этого определенно заслужила, — мотнул головой его собеседник, прежде чем отвернуться от своей подручной и направиться к выходу. — И еще… когда она очнется, передайте ей, что её долг полностью закрыт. То есть — всё? Никакой больше игры на два фронта, никаких больше дурацких авантюр? Тейлор лишь недоверчиво покачала головой. Пожалуй, оно и к лучшему — Элия, пусть и наломала дров, действительно заслужила покоя. Чего уж там, Тейлор чувствовала определённую ответственность за её состояние, поскольку некая часть глупостей была совершена голубоволосой девушкой из-за гибели Беньямино Илмара, и то факт, что Элии теперь не обязательно ввязываться во всё это, помогал хоть немного успокоить собственную совесть. — И ещё, — следующие слова мужчина произнес уже у выхода из комнаты. — Один совет на прощание. Постарайтесь не привязываться так к тем, кто вас окружает. … что? — Что вы имеете в виду? — недоуменно произнес темноволосый парень, разворачиваясь к их визави. — Это… — Не беспокойся, сын Арлен — это не угроза… просто предупреждение, — развернувшись, высокий шатен окинул своего собеседника пристальным взглядом. — Просто я хотел предостеречь вас всех от ошибок, что уже были совершены до вас. Вы слишком сильно привязываетесь к тем, с кем покоряете Башню — настолько сильно, что забываете, что они вам не ровня. Неужели вы сами этого не замечали? То, из чего вы с легкостью выпутываетесь, калечит и убивает окружающих вас. Кто-то умирает, кто-то осознает ограниченность своих сил и останавливается на достигнутом, оставаясь далеко позади… Избранным никогда не сравниться с вами и не угнаться за вами. Сколько ваших товарищей уже остались позади? Сколько еще уйдут? Конечно, вы можете попытаться подтянуть их за собой, те спутники, что столь широко распространены в ваших командах, помогут многим подняться куда выше, чем они то могли изначально сделать — но, в отличие от вас, у них есть предел. То, что может сломаться, рано или поздно сломается. Таков порядок вещей в этом мире. — К чему это вы? — напряженно произнесла девушка. Конечно, она и сама это понимала — но полностью отказываться от привязанностей за пределами их узкого круга? Нет, это уже слишком! — Зачем вам это? — Как я и сказал — хочу предостеречь вас от ошибок, что уже совершили другие, — устало — и даже как-то горько? — улыбнулся глава семьи По Бидоу. — Тот же Урек достаточно сильно на этом обжегся… и он не перестает продолжать ту же линию. Отчасти я его понимаю, почему он так странно себя ведет — когда кто-то размером с кита застревает в мелком аквариуме, ему может показаться, что если он не пойдет на контакт с мелкой аквариумной рыбешкой, он так и останется один. Вот только дело в том, что он не один застрял, и у него есть возможность общаться с равными. Эти его игры с друзьями, «Крылатое Древо» — это лишь баловство. Ему ведь приходится сдерживаться, чтобы не вредить обычным офицерам простым давлением шинсу! По сравнению с ним, они лишь мелкая рыбешка, которую волны от его движений просто снесут, которую мимолетный удар хвоста просто раздавит, и которая никогда не угонится за ним, как бы ни старалась. Даже вы уже должны были заметить подобное на примере своего окружения — пусть вам еще далеко до уровня Урека, но вас уже можно сравнить с детенышами акулы, которым не следует плавать вместе с треской, поскольку для самой трески то закончится плачевно. Конечно, вы можете дать треске имя, даже почувствовать симпатию — но треска останется треской, и этого не изменишь. Не стоит заниматься самообманом. Ах. Вот он к чему. Ну правда, все же просто! Ограниченность узким кругом общения заставит укрепить связи внутри этого круга — и закономерно оглядываться в поисках равных, а учитывая, что все трое они имеют шансы дорасти до глав великих семей, кандидатуры равных просто напрашиваются. Действительно, простой и элегантный ход… … вернее, этот ход был бы простым и элегантным, если бы По Бидоу Густанг не потоптался по больному. И будь она проклята, если сможет смолчать в ответ на это. — Значит, Евразия Энна Захард тоже была самообманом? — негромко выдохнула Эбер — и не без удовольствия отметила, как сузились зрачки собеседника. Попала по больному! — Наверное, именно поэтому вы поддерживаете контакт с Гарам Захард, судьбу сестры которой отчасти разделила ваша дочь. Кстати, какое совпадение, что ей удалось уйти живой с той информацией, которую она получила, и спрятаться здесь! Наверное, и то, что она собрала коллекцию артефактов, ранее принадлежавших одной из ваших товарищей, тоже является совпадением… Интересно, а сколько еще таких совпадений? По Бидоу Густанг на это ничего не ответил — вот только промелькнувшая тень злости и горечь были лучшим ответом. — Так или иначе, позвольте с вами не согласиться, — продолжила говорить она. В конце концов, надо же закрепить успех? — Конечно, в какой-то степени вы правы, в вашем возрасте невозможно не иметь определенного опыта, с высоты которого вы говорите, и я понимаю, о чем именно вы говорите — порой кажется необходимым отойти в сторону, чтобы не разрушать чужую жизнь и вообще не оборвать ее. Чего уж там, несколько раз я порывалась делать так же, ведь, казалось бы, имеет ли смысл любить кого-то, зная, что однажды либо этот человек разобьет вам сердце, либо вы разобьете сердце ему? Вот только каждый раз именно те люди, кого я была готова выкинуть из своей жизни, не давали мне этого сделать — более того, именно они помогали мне двигаться дальше. — Не все из них оставались с тобой из чистосердечных побуждений, — голос Густанга звучал глухо. А то она не знает! — Многим просто нужна была твоя сила, чтобы взобраться наверх. — Но они сполна заплатили за это, дав мне куда больше, чем я могла им предложить, — мягко возразила Тейлор. — И именно поэтому я никогда не брошу их — просто потому, что они не бросят меня. К тому же… я видела, куда приводит этот путь, если идти по нему до конца. Ведь однажды меня саму самый близкий мне человек выкинул из жизни так же, как путешественники на воздушном шаре выбрасывают балласт, чтобы набрать высоту. Мне неоднократно говорили, что переросли меня, что я лишь тяну вниз, и тот, кто останется со мной, падет до моего уровня — вот только в итоге этот человек остался совсем один, не доверяя никому, и пал, как пал Икар, что взлетел слишком высоко. При всём моём уважении к вам, я слишком люблю летать, чтобы рисковать своими крыльями, если я вдруг рухну и некому будет меня подхватить. — Не думал, что я скажу это, но я полностью согласен с букашкой, — голос из-за спины прозвучал неожиданно — настолько, что Тейлор резко обернулась, с недоумением смотря на поднимающегося на ноги Кенту. — Оно того не стоит. Может быть, сила и сравнима с грудой сокровищ — вот только охраняя эту груду, чтобы не растрачивать ее по пустякам, человек превращается в дракона, что летает в небесах своего высокомерия и из-за длительного одиночества перестаёт понимать человеческую речь. Лично я предпочту хотя бы притворяться человеком. Ну а что касается тех, кто не может угнаться за мной… Я предпочту подтянуть их до своего уровня. Может быть, эта затея и не увенчается успехом, но лучше я попытаюсь, потерплю неудачу и буду корить себя за провал, нежели буду всю жизнь сожалеть о том, что я не попытался ничего сделать. М-да… Такой самоиронии от Кенты она решительно не ожидала. Впрочем, куда более неожиданным было другое — хоть она и знала, что способностью Кенты было «перераспределение», которое в последнее время он упорно называл «уравниванием», но чего-чего, а готовности подтягивать за собой окружающих она не ожидала. Слишком уж это разнилось с прежним поведением Кенты… … ну что же, пожалуй, не на одну её повлияло раскрытие «истинного я». — Мне трудно с ними не согласиться, — из размышлений ее вырвал голос Баама, и Тейлор перевела взгляд на друга. Тот стоял напротив Густанга, и в позе парня читалось напряжение. — Конечно, в чем-то вы правы, и доверие убивает быстрее пули — я чуть не прочувствовал это на себе благодаря вашей ученице. Однако… именно она когда-то рассказала мне одну историю. Историю о человеке, что строил Башню, чтобы добраться до звёзд. Камень за камнем, не обращая внимания на людей, что окружали его — и когда он достроил башню, он остался один на её вершине. Было ли ему одиноко? Когда я задал этот вопрос Рейчел, она сказала, что взамен этот человек получил звёзды. Это была его награда за упорство и веру в невозможное… вот только, знаете ли, я понятия не имею, смогу ли я однажды достигнуть звёзд, и не потеряю ли я на этом пути того, что мне по-настоящему дорого. Поэтому я не буду гнаться за невыполнимым — тем более, звёзды жизней моих друзей всегда со мной, и я предпочту следить, чтобы они не погасли, нежели гнаться за миражами. — … а вы, я погляжу, верите в сказки, — было заметно, что Густангу эти слова дались тяжело. — Ну, скажем так, мы знакомы с некоторыми сказочными идиотами, — в голосе Баама звучала не особо скрываемая злость. — Да и вы имеете полное право назвать нас таковыми… в конце концов, это то, чем мы являемся. Ведь наши способности произрастают из наших истинных личностей, не так ли? «Связь», «уравнивание» и «поглощение»… Мы вынуждены полагаться на тех, кто окружает нас — и неужели вы думаете, что мы способны от них отказаться? Какое-то время Густанг молчал… а затем по губам мужчины напротив скользнула улыбка. Хм? Его это так позабавило? Он учел их мнение, или же именно к этому ответу он их подталкивал? Ч-черт, с этим изворотливым типом ни в чем нельзя быть уверенной! — Ну что же… посмотрим, куда заведет вас этот путь, — наконец произнес он. — В любом случае — мы вскоре встретимся. Я буду ждать вас, когда вы сойдете с Экспресса, и, может быть, тогда мы увидим, кто из вас окажется прав. — Да, тогда и посмотрим, — с улыбкой отозвался Баам. То, что они собираются победить, он не сказал — но Тейлор хорошо наловчилась слышать такие недосказанности, и поэтому улыбнулась в ответ… Вот только за собственной улыбкой было скрыто волнение. В конце концов, она не была уверена, доживет ли до того момента, когда сможет увидеть, к чему приведёт их всех этот выбор.***
Она нашла Марию на самой вершине деревни Желчного Камня. Провожатыми там был обустроен обзорный пункт, представляющий из себя ровную каменную площадку в окружении грубо отесанных каменных зубцов, и именно у одного из них, прислонившись спиной к шероховатому камню, сидела ее подопечная. А уж ее вид… Нет ничего удивительного в том, что вызвавшаяся ее сопровождать импульсивная Андросси ускорила шаг, вырываясь вперед. — Эй, Мария! — выпалила она, останавливаясь неподалеку от голубоволосой девушки — недостаточно близко, чтобы нависать над ней, но и не слишком далеко, чтобы не пришлось кричать. — Ты… Всё хорошо? Как всё прошло? — Понятие «полная катастрофа» будет очень к месту, — негромко рассмеялась та. … а Машенни наконец-то поняла, что видит. Мария явно держалась из последних сил, готовая сорваться в истерику в любой момент. Само это зрелище не удивляло — Машенни прекрасно знала, что ее родственница прекрасно для девушки ее возраста и избранной ее ранга умеет держать лицо и сохранять спокойствие, но это имело свою плату. В стрессовых ситуациях Мария могла отбросить все эмоции и довести дело до конца чисто на адреналине, но потом последствия настигали ее в виде подобных срывов, тяжесть которых зависела от самих стрессовых обстоятельств. Так что подобное поведение подопечной было прекрасно знакомо Машенни... Другое дело — что она впервые видела, чтобы Мария была готова сорваться в откровенную истерику. — Полная катастрофа? — тем временем недоуменно переспросила Андросси. — Но вы же вернулись с Гарам… Вам что, не удалось ничего из нее вытрясти? — О, мы вытрясли больше, чем рассчитывали… и больше, чем хотелось бы! — смех Марии был нервным. — Элия была права. Правда о системе принцесс Захард, о том, чем они являются на самом деле и чем должны быть изначально, о том, насколько искорёжена эта система… даже то, что Агеро загнал нас обоих в ловушку — всё это было правдой! — О чём это ты? — напряглась Машенни. Конечно, со слов Марии она знала, что Гарам Захард должна иметь ответы на эти вопросы — однако насколько была шокирующей правда, если это выбило Марию из колеи? — Что не так с системой принцесс Захард? В конце концов, мы — особо доверенные офицеры, избранные Захардом для проведения его воли… — Да ни хрена подобного! — не выдержав, сорвалась на крик сидящая напротив девушка. — Сейчас — да, это так! Но изначально сама эта система была создана, чтобы сильнейшая из принцесс стала женой Захарда! Что? Машенни лишь озадаченно моргнула. Это правда? Она думала, что это лишь легенда! Но… если это так, значит, именно это имел в виду отец, когда говорил, что ей выпала великая честь, и что он возлагает определенные надежды на ее становление в качестве сильнейшей принцессы Захард? Если это действительно так — перед ней открываются значительные перспективы. Возможность не просто подняться достаточно высоко по внутренней иерархии принцесс Захард, но и получить шанс забраться практически на самую вершину? Это было больше, чем то, о чем она вообще могла мечтать. Пожалуй, это было бы даже чудесной новостью… Но — только не для Марии. Подавив горестный вздох, Машенни уставилась на сидящую напротив девушку, плечи которой подрагивали от сдерживаемых рыданий. А ведь она видела, что Мария тянется к своему непутевому родственнику… чего уж там, на первых порах она опасалась, что эта девчонка влюблена в Агеро, и натворит глупостей, если дать ей возможность встретиться с ним. Не приспособленная для подковёрных игр и выживанию в серпентарии, Мария была не готова к жизни в качестве принцессы Захард, и это тоже было одной из причин, почему Машенни взяла под крыло девочку, явно тяготящуюся собственным титулом. Для Марии-то и повседневные обязанности были откровенно тяжелы, а уж это откровение… Да, ей это могло показаться поистине несправедливым — но жизнь вообще несправедлива. — Он… он не мог зачать ребенка с обычной женщиной — то ли был слишком силён, то ли ещё что, — тем временем продолжала говорить голубоволосая девушка, и в её голосе слышалось, что она готова банально разреветься. — Именно поэтому была создана система принцесс Захард, позволяющая потенциальным женам Захарда постепенно адаптироваться к его силе через внедрение его крови. Тем принцессам Захард, что добирались до самого верха, в знак признания выдавались клинки тринадцатимесячной серии… и женой Захарда должна была стать та, кто соберёт все тринадцать клинков. Вот только это было ложью. — Что ты… имеешь в виду? — было видно, что Андросси эти слова дались с трудом — и неудивительно; даже не приглядываясь, Машенни видела, что между Андросси и Баамом порой пробегает искра. Она уже не удивлялась этому факту, лишь отложила его в метафорическую копилку материалов для шантажа… но сейчас именно эта искра между рогатой принцессой и незаконным привела к тому, что Андросси бесцеремонно вздернула Марию на ноги за воротник куртки. — О чем ты? Что за ложь? — Захард никогда не собирался завершать этот проект, — со стороны раздался голос, и, обернувшись, Машенни с некоторым удивлением бросила взгляд на подходящую к ним Гарам. — Вся система принцесс Захард была создана лишь для успокоения глав великих семей, которым он обещал, что его наследник продолжил покорение Башни. Но сам же Захард не собирался выполнять данное им обещание. Он любил — и, похоже, до сих пор любит — совершенно другую женщину… и я бы была рада, если бы ему было просто плевать на нас. Вот только это не так. Захард подстраховался и позаботился, чтобы ни у одной из нас не было шанса. Наши оружия тринадцатимесячной серии, наше доказательство статуса и претензий — каждый из этих клинков проклят таким образом, чтобы свести с ума его владелицу при одновременной активации двух и более клинков, что необходимо для формального доказательства владения ими. Когда принцесса Захард активирует два оружия тринадцатимесячной серии, её тело захватывает дух, заключивший контракт с Захардом, и буйствует в течение недели, убеждая всех вокруг в безумии принцессы. После этого её, вполне закономерно, убивают. Что? Это… правда? — Нет… — разжав хватку на вороте Марии, Андросси шокировано отступила назад. Девчонка не могла поверить в реальность происходящего — и будь Машенни проклята, если она не маялась такими же сомнениями. — Не может быть… — Это не «не может быть», это уже случилось, и неоднократно, — жестко произнесла Гарам. — Пять принцесс, владевшие двумя клинками тринадцатимесячной серии, сошли с ума и были убиты. Ещё одну, Евразию Энну Захард, удалось захватить живой, но она была навечно запечатана. На свободе сейчас находимся только мы с Ха Юри Захард — и если меня считают преступницей и убьют при первой встрече, то про Мясника Захарда ходят слухи, что она вообще неспособна активировать оружие тринадцатимесячной серии, и, следовательно, просто не сможет выполнить все формальные требования, даже если ей удастся собрать все тринадцать оружий. Да, слухи ходят… но такие ли это слухи? Юри уже ранее неоднократно доказывала, что не так проста, как то считает её окружение — и она вполне могла скрыть ещё и свою способность активировать клинки тринадцатимесячной серии, чтобы не создавать слишком угрожающий для конкуренток образ. Пожалуй, надо будет проверить истинность этих слухов… … чёрт возьми, да о чём она вообще думает? Сомнений в истинности слов Гарам не было — они прекрасно вписывались в картину происходящего. Машенни сама интересовалась историей владелиц оружий тринадцатимесячной серии, и была в курсе того, что шесть из восьми принцесс, которые хоть сколь-либо времени владели этими клинками, сошли с ума, а пять из них были убиты. Она знала и то, что та же Урам Захард не владела двумя клинками формально — по отчётам выживших офицеров, сопровождающих Урам в её последней миссии, она подхватила выроненный раненой сестрой клинок, после чего активировала оба оружия. Чего уж там, для появления их безумия, как и для безумия Евразии Энны Захард, не было ни единой предпосылки! А значит, это было правдой. И Машенни не знала, что делать с этим знанием. В одно мгновение перед ней появилась надежда, яркая и ослепляющая. Не просто выгрызать крохи влияния у сестер, чтобы использовать их для укрепления положения семьи, но взлететь на самую вершину, туда, где она реально сможет что-то изменить… Вот только через какие-то несколько секунд эта надежда рухнула, разбившись на больно жалящие осколки. Как рухнули и все собственные усилия. Всё, что она выстраивала с того момента, как получила в руки Жёлтый Май. Всё, что она делала ради семьи. Всё, на что шла, чтобы вырвать ещё несколько крупиц силы и влияния… Всё это было напрасным. Зачем все эти усилия, если ей всё равно не позволят стать достаточно сильной, чтобы изменить нынешнее положение дел? Зачем вся суета и все жертвы, если она уже практически упёрлась в собственный потолок? Она не Юри, ей уже не удастся притвориться безалаберной девчонкой и убедить окружающих в своей относительной безвредности, нет, она уже достигла предела, и дальше ей просто не пройти. Допустим, даже если она не завладеет ни Индиговым Июлем, ни Голубым Августом — слишком уж много вопросов вызовет обладание этими клинками, и её могут казнить только за то, что она посетила Этаж Смерти — у неё всё равно будет шанс заполучить ещё один из клинков тринадцатимесячной серии, атаковав Юри и воспользовавшись эффектом неожиданности. Но потом её неминуемо попросят активировать оба клинка, Юри тоже поступали такие просьбы — и она не Юри, чтобы отделаться оправданием «у меня ещё не выходит», с Жёлтым Маем у неё проблем-то не было, и многие в курсе этого. Если она покажет хоть один признак усиления, она умрёт. Она уже достигла собственного потолка. Дальше хода нет. Эта мысль была неожиданно-горькой и обидной… впрочем, это был первый раз, когда она ощущала что-то подобное. Машенни всегда казалось, что всё ещё впереди. У неё была куча планов и надежд, была мечта, пусть и несбыточная — а оказалось, что она практически ничем не отличалась от тех избранных, которые рано или поздно осознавали ограниченность своих сил и были вынуждены прекратить восхождение. Чего уж там, для многих избранных, что покоряли Башню, именно это было одним из сильнейших страхов. Те, кого избирает Башня, вообще живут надеждами: даже зная, что лишь два человека на миллион становятся офицерами, они продолжают упорно карабкаться наверх и верить, что уж они-то обязательно достигнут вершины освоенной Башни. Она была точно такой же, ей были ведомы и эта надежда, и страх остановиться… И сейчас этот страх воплотился в жизнь. Не потому, что она приложила мало усилий. Не потому, что её сил оказалось недостаточно. Нет, она упёрлась в свой потолок лишь потому, что один ублюдок счёл необходимым ограничить рост ей подобных! Стоит ли говорить, что это злило до дрожи? И не только её — краем глаза Машенни видела, как стоящая рядом Андросси сжала кулаки и прикусила губу. А вот Мария… Мария уже еле сдерживала слёзы. И Машенни понятия не имела, что с ней делать. — … да к чёрту! — наконец не сдержавшись, выпалила Андросси. Хм? Она что-то задумала? — Эй… Гарам… А Анак знает всё это? — Почти всё, — покачала головой та, с любопытством смотря на свою собеседницу. — Но ей с лихвой хватило. А что будешь делать с этой истиной ты, Андросси Захард? — Ну, во-первых, я пойду к Анак и извинюсь за то, что солгала ей, — с веселой злостью отозвалась обозначенная девушка. — А во-вторых… У меня есть перед глазами отличный пример. Прошлое повторяется забавным образом, не так ли? Ох, чёрт возьми… Машенни лишь прикрыла глаза, осознав сказанное стоящей рядом девушкой. А ведь раньше она держалась в рамках приличий из-за необходимости заботиться о своей репутации и не подставляться. Но сейчас… — О чём ты? — тем временем непонимающе склонила на бок голову блондинка напротив. — Да так… просто давняя шутка между мной и моими покойными сёстрами, — легкомысленно потянула рогатая шатенка. — Мы сравнивали принцесс Захард, красивых, но скованных правилами и лишённых личной жизни, со стоящими на витрине туфельками, которыми можно лишь любоваться… однако туфельки могут и сами уйти с витрины, как то сделала Анак-унни или ты. Неплохой пример, согласись? Тем более, особо несчастной ты не выглядишь, так что всё не так уж и плохо. Так что не уйти ли с витрины и мне? С этими словами Андросси, легкомысленно подмигнув, исчезла во вспышке телепортации Бон-Бона. Ох, девочка-девочка… Нет, в способности этой егозы переводить посылаемые жизнью лимоны на лимонад Машенни не сомневалась — но она прекрасно видела, как девчонка храбрится, и как от злости её зрачки сузились практически до точек. Она ведь и впрямь оказалась в западне, и рано или поздно ей придётся ответить за сделанный выбор… но это уже будет её ответственность. Сама Машенни не собиралась её сдавать, чисто из солидарности. Тем более — у неё были и другие проблемы. Устало вздохнув, Машенни перевела взгляд на Гарам, выжидающе смотрящую на неё — и так же, взглядом, указала на лестницу вниз. Верно, она сама как-нибудь справится с открывшейся истиной и что-нибудь придумает, но Мария сама не справится, и её срыв не стоит видеть посторонним. К счастью, Гарам поняла намек и с еле заметным кивком развернулась, направляясь вниз… — Ты как? — наконец повернулась она к подопечной, когда её коллега по несчастью скрылась внизу. — Мария… И именно в этот момент подопечную прорвало. Коротко всхлипнув, Мария сделала шаг вперед, утыкаясь лицом в пальто Машенни — и только тогда затряслась в плаче. — … как он мог? — слова были еле различимы сквозь рыдания. — Как он мог?! Агеро знал! Он не вылезал из старых архивов, он воспринимал всерьёз все эти легенды! Он знал! Он сам сказал мне, что хотел отправить меня наверх, чтобы я была счастлива рядом с Захардом! Зачем ему вообще всё это было? Зачем он это сделал?! На это Машенни ответить было нечего. Нет, она бы могла что-нибудь придумать… чёрт возьми, да сейчас она могла наговорить Марии что угодно! Лишённая почвы под ногами девушка ухватилась бы за любые её слова, которые дали бы ей причину двигаться дальше, будь то надежда или желание отомстить — более того, Машенни всегда старалась убеждать людей, когда они морально беззащитны… … вот только сейчас как-то язык не поворачивался навешать подопечной лапши на уши. Наверное, всё дело в том, что откровения Гарам Захард слишком сильно выбили её из колеи, как и вообще всё, что произошло на этом проклятом этаже. Нет, пожалуй, сейчас лучше не лезть на рожон — мало ли, что она сболтнет на эмоциях? Лучше успокоиться и попытаться повлиять на Марию позднее, пусть она и упустит такой шанс окончательно заполучить преданность Марии… хотя, если быть честной с самой собой, зачем ей это нужно? Если раньше это бы помогло упрочить её положение среди «сестёр», то теперь в этом нет особого смысла. Конечно, если подумать, она найдет, куда приткнуть такой актив, и обязательно сделает это. Но — не сейчас. Сейчас она может еще немного поиграть роль заботливой старшей родственницы и дать захлебывающейся всхлипами девушке то утешение, которое ей нужно.***
Собиралась она на автомате. Растрёпанные и ещё сырые от растаявшего льда волосы были уложены в привычную ассиметричную прическу, кровь — оттёрта с кожи, а порванная рубашка и испачканные в крови брюки были заменены сменной одеждой, хранившейся в запасном светоче. Элия привыкла к разного рода неурядицам, что и послужило причиной наличия разнообразных запасов, заначек и запасных планов на все случаи жизни, и сейчас в отражении зеркала на фоне высеченной в скале и аскетично обставленной комнаты отражался привычный образ… Чёрт, да кого она обманывает? Удрученно вздохнув, девушка отвернулась от зеркала и провела ладонями по лицу. Сколько бы она ни бодрилась и не храбрилась, факт оставался фактом: то, что она в очередной раз выжила, порядком выбило её из колеи. Она помнила, как умирает, помнила подступающий холод, помнила собственную кровь на своих руках и осознание непоправимого на лицах брата с сестрой… и, тем не менее, она была жива и здорова. Чего уж там, она была даже свободна от всех обязательств! Все долги были погашены, и сейчас ничто не мешает ей выйти из зон испытаний на несколько лет, чтобы осесть где-нибудь в тихом местечке и прийти в себя. Чего уж там, её никто не осудит, если она вернётся домой, увидится с матерью и какое-то время проведёт в родных стенах — вот только Элия не знала, хочет ли она этого. … нет, не так. Она не знала, что ей вообще делать дальше. Если быть честной с самой собой, она не ожидала пережить эту авантюру. Впервые инструктировавший годы назад босс был прав: ей предстояла опасная работа, где придётся не раз и не два рискнуть жизнью. Элия привыкла рисковать, привыкла настолько, что не рассчитывала выбраться живой с этого этажа… но, тем не менее, она была жива и свободна, и, словно в насмешку, понятия не имела, что ей делать со своей жизнью. Это было слишком сложно в отличие от того, как она жила до этого. Разнообразные авралы, риски, авантюры и пиздецы всех масштабов были привычны и почти уютны, там она знала, что делать — но всё, что не входило в этот список, её пугало. По идее, можно было бы отодвинуть эти мысли в сторону. Она прекрасно умела жить одним днём, фокусироваться на хороших вещах и избавляться от плохого настроения плохим поведением… вот только сейчас у неё это не получалось. Даже под привычной маской «просто Элии, а иногда Лии или вовсе даже Ли» спрятаться не получалось — фальшивая личность не отзывалась. Вполне возможно, нестабильное заклятие наконец-то перегорело… В любом случае, больше она не могла прятаться за ним — и мир, который она видела своими глазами, а не через призму фальшивой личности, откровенно пугал Элию. — Я смотрю, ты всё улыбаешься. Что? Вздрогнув, девушка вынырнула из своих мыслей, оглядываясь на застывшего на пороге выделенной ей комнаты парня. Незаметно приблизившийся к ней Дэниел стоял, прислонившись плечом к косяку и скрестив руки на груди, и буквально сверлил её обеспокоенным взглядом… … стоп. Что он сказал? Кинув быстрый взгляд в зеркало, Элия обнаружила, что собеседник прав. Она и впрямь улыбалась, однако улыбка была неестественной, и не затрагивала глаз. Просто движение мимических мышц, просто мышечная память — она так сильно привыкла улыбаться, что теперь эта улыбка сама по себе выползала на лицо вне зависимости от её эмоций… ну, хотя бы от нее сейчас есть польза — улыбка определённо должна помочь успокоить собеседника. — Прости, просто привычка, — наконец произнесла она, повернувшись обратно к стоящему в дверях парню. — Знаешь… Трагедии, которых хватает в нашей жизни, имеют свойство угнетать, а грусть выедает все цвета мира вокруг нас. Почему бы тогда не добавить немного веселья? Конечно, проблемы никуда не денутся, никуда не исчезнет грусть, а трагедия максимум станет трагикомедией — но улыбки и смех, какими бы они ни были, могут делать происходящее немного более терпимым. — Поверю тебе на слово, — сухо произнес Дэниал, отстраняясь от косяка и наконец проходя в комнату. — Элия… скажи мне, о чём ты думала? Хм? — В смысле? — недоумённо произнесла она. Конечно, ей не впервой отчитываться за собственные косяки — но о каком конкретно сейчас шла речь? — В прямом, — с каменным лицом отозвался собеседник, остановившись в шаге от неё. — Знаешь… я тут услышал одну интересную историю. Может быть, ты забыла, но твой брат очень хорошо разбирается в чужих эмоциях, мотивах и намерениях — и чем лучше он знает человека, тем более полную картину может выстроить, ну а уж чувство вины и желание умереть он вычисляет на раз-два. Ох, чёрт возьми! Она лишь прикрыла глаза, сдерживая рвущиеся с языка ругательства. Ну, Агеро, ну, сволочь… Обязательно было выбалтывать всё направо и налево? Нет, брату однозначно надо обкорнать слишком длинный язык! Как бы оправдаться… … впрочем, а зачем ей делать это? Свою роль она уже сыграла, и теперь можно больше не притворяться. — И что с того? — наконец вздохнула Элия, устало взглянув на собеседника. — Не совсем понимаю, какое тебе до этого дело. — Ты с ума сошла? — в следующий момент парень напротив сделал шаг вперед, чтобы еще секундой спустя встряхнуть её за плечи. Да он совсем обнаглел, чтобы тянуть к ней руки! — Что с того? Какое мне дело? Ты хоть понимаешь, что несёшь?! Мы заключили с тобой сделку! Мы обещали друг другу не умирать! Это что, совсем ничего для тебя не значит? Ах, точно, сделка! Она лишь еле сдержала стон, стоило только вспомнить те слова, сказанные под влиянием алкоголя. И вот как объяснить Дэниелу, что она просто пожалела его и попыталась дать ему причину жить дальше? — Это было так глупо… — кое-как выдавила девушка… — Нет. Не глупо, а по-человечески. Что, она лишь вздрогнула, чтобы обернуться к двери, от которой прозвучал знакомый голос — и с некоторым раздражением увидеть стоящего на пороге брата, который наблюдал за ней и Дэниелом с каким-то болезненным интересом. О, на ловца и зверь бежит! — Я смотрю, к нам пришла жопа в лице начальства! — ликующе воскликнула Элия. Чтобы она, да отказалась от возможности сменить столь неудобную тему? Да чёрта с два! — А ну-ка стой, братец, пока я высказываю тебе претензии… — Остынь, — это слово Агеро произнес практически ласково — вот только разошедшийся от него по полу и стенам иней придали определённый вес его словам. Вот же… паршивец… Его способность только пробудилась — а он уже в наглую пользуется этим фактом, давя еще и этой силой! — И ты не имеешь права выдвигать мне никаких претензий. Не после того, сколько дров ты наломала. — В этом я мастер, признаю, — раздраженно огрызнулась девушка. — И вообще, жизнь надо прожить так, чтобы потом ничего нельзя было рассказывать детям! — Я смотрю, ты уверенно движешься этим курсом, — ядовито отозвался светловолосый парень. — Хотя ты и не рассчитывала дожить до того момента, не так ли? — Уж прости, наше детство как-то отбило любое желание заводить семью! — Хватит! — возглас Дэниела заставил их обоих вздрогнуть и повернуться к шатену, который лишь вздохнул под их пристальными взглядами. — Хватит вам обоим. Пожалуйста. Элия… ты чуть не умерла. Прости уж, но мы волнуемся за тебя. На это слов не нашлось, и она лишь смущенно отвела взгляд. Ну в самом деле, что тут можно сказать? — Элия… послушай меня, пожалуйста, — голос брата буквально ввинчивался в уши. — Я знаю, что это было нелегко для тебя. Я знаю, что сейчас тебе тяжело продолжать двигаться дальше. Близость смерти вообще имеет свойство выбивать из колеи… но ты жива, Элия, и это главное. Не ты ли мне говорила, что пока человек жив, не бывает слишком поздно, чтобы всё исправить? — … это слова босса, — собственный голос был еле слышен. — Он сказал мне их, когда я приходила в себя в лазарете его суспендолёта, когда меня подобрали на нижних уровнях после побега. — Офицер Бидоу, конечно, та ещё личность, но с ним не поспоришь, — в голосе младшего Куна звучала улыбка. — Подумай, Элия. То, что в твоей жизни закончился длительный и насыщенный этап, ещё не повод выбрасывать свою жизнь как нечто бессмысленное. Бессмысленное, да… А в чем смысл? — Эй, Агеро… — негромко начала старшая Кун, поднимая взгляд на собеседника. — Скажи, а зачем живёшь ты? — Ну… не думаю, что на этот вопрос можно ответить так уж просто, — задумчиво отозвался тот, подняв взгляд к потолку, словно что-то вспоминая. — Знаешь… У меня ведь первоначально не было никакой цели, не говоря уже о смысле. Что до изгнания, что после — я жил просто по инерции, и так же, по инерции, начал покорять Башню. Просто потому, что многие так делали. Просто потому, что это казалось очевидным путём. Я просто двигался вперёд, не забывая оглядываться в поисках того, что сможет меня заинтересовать. Забавно, но именно так я и вышел на Тейлор — заметив, как она стягивает рой, я последовал за ним, понадеявшись, что найду что-то забавное. Наверное, именно это и определило мой выбор немногим позже, когда я размышлял, стоит ли связываться с незаконной участницей или же не рисковать лишний раз. Я подумал, что рядом с ней мне определённо будет весело. Что? — Надо же, какая ирония… — не сдержала смешок копейщица — и под вопросительным взглядом собеседника продолжила. — Когда мы впервые встретились с боссом и я задала вопрос, зачем же мне жить дальше. Он не дал определённого ответа, предложив найти смысл самой… а на время поисков заменить его чем-нибудь, к примеру, поиском развлечений и веселья. — Неплохой совет, — криво усмехнулся адепт света. — В любом случае, какое-то время этот подход работал. Уже потом я нашел цель, решив сначала выяснить, что именно произошло с Тейлор и прищемить хвост ублюдкам из FUG… хотя нет, скорее это будет лишь задачей. Сейчас я двигаюсь от задачи к задачи, а про цель до сих пор сложно сказать. Пожалуй, я подумаю над целью жизни как-нибудь позже, когда мы разберемся со всеми проблемами, а пока что мне хватает и задач. — А зачем вообще нужна цель? — неожиданно вмешался в разговор скаут. Что? Элия лишь кинула недоуменный взгляд на Дэниела, который тем временем продолжил. — Послушай совет от старика, девочка: я видел много людей, и те, кто имели смысл жизни, зачастую были несчастны. Конечно, хорошо иметь какую-то глобальную цель, которая заставляет расти над собой, буквально лезть из кожи и рваться вперёд — но, не имея возможности достигнуть этой цели, люди ломались. Лишь единицы из тех, кто ответил мне, что имеет смысл жизни, были счастливы… впрочем, я их больше не встречал, и не могу сказать, куда завела их погоня за их целью. У меня и у самого была такая цель — и посмотри на меня! Достиг ли я ее? Разумеется, нет. Знаешь, наверное это прозвучит лицемерно, после всех моих слов… но когда я лишился причины жить дальше, я тоже был готов умереть. Пожалуй, я бы даже сделал это, если бы меня не остановили и не дали причину ещё ненадолго задержаться среди живых. — Ты действительно лицемер, — собственная улыбка была натянутой. — И что ты мне предлагаешь делать дальше? — У тебя вся жизнь впереди — так почему бы не попробовать её прожить? — легкомысленно пожал плечами Дэниел. — Ручаюсь, что у тебя ещё остались незавершённые дела. Что-то мне такое Кисея говорила, что ты обещала своей матери вернуться домой… да и мне ты обещала, что мы станем друзьями, если оба выживем в этой заварушке. Вот же жучара… — Он прав, — на плечо легла ладонь Агеро. — Возвращайся домой, Элия. Дэниел, ты ведь присмотришь за ней? — Обязательно, — криво усмехнулся тот. Так-так-так, стоп! — А ты? — лишь выдохнула Элия, разворачиваясь к брату. Он серьёзно? — Мама хотела увидеть и тебя. Несмотря ни на что… — А у меня ещё есть тут дела, — по лицу светловолосого парня пробежала тень. — Мы тут подрядились на ещё одну небольшую авантюру, так что немного задержимся. Передавай от меня привет, и что со мной всё хорошо. — Рискуешь, братец, — не удержалась от подколки девушка. — Я ведь передам матери, что ты приедешь с девушкой, так сказать, знакомиться с родителями… — Передавай сколько угодно, — ответ собеседника выбил её из колеи. Да ладно?! Она, конечно, знала, что брат в какой-то степени зациклен на своей пропаже — но в этом смысле? Чёрт! Теперь она действительно начинает жалеть, что задание босса не дало ей наблюдать за этим зрелищем из первого ряда! — Тем более, с тобой будет Дэниел. Как ты думаешь, в таком контексте не возникнет ли у неё подозрений и на твой счёт? — Ну ты и говнюк! — восхищённо выдохнула она. Чёрт, она только сейчас поняла, как же ей не хватало таких перепалок с Агеро! — А ты не собираешься сделать предупреждение, что если он причинит мне боль, ты убьешь его? — Нет, нет, — лишь рассмеялся в ответ брат. — Если он причинит тебе боль, ты вполне самостоятельно убьёшь его. — … о, да пошли вы оба! — не выдержав, взорвался Дэниел, прежде чем вылететь из комнаты. Как и ожидалось… … и, похоже, этого ожидала не только она. По крайней мере, стоило только Дэниелу скрыться в коридоре, как взгляд брата стал более цепким. — Ты справишься? — негромко произнёс он, и этот контраст между подколками и нескрываемой заботой выбил Элию из колеи, заставив замолчать. — Я понимаю, что это сложно, но… — … это страшно, — наконец решившись, откликнулась несостоявшаяся принцесса Захард. — Я… всё это время я смотрела на мир через призму искусственной личности, созданной Кейджи. Так было проще. Забывать болезненное, веселиться, не обращать внимание на то, что я делаю со своей жизнью — но теперь её нет. Мои розовые очки разбились, и без них мир кажется жутковатым местом. Просто Элия, порой даже «Лия» или вовсе «Ли» играючи вписывалась в него, но Кун Элии Ангис это куда сложнее. — Тогда почему бы Кун Элии Агнис не стать просто Элией? — лишь усмехнулся парачеловек. Что? Он серьёзно? — Не надо притворяться. Хочешь стать другим человеком — стань. Конечно, это будет трудно, и придётся буквально перекраивать себя, но то, кем ты являешься, и как смотришь на мир — это лишь твой выбор. Не притворяться, а на самом деле стать? Пожалуй… это действительно имеет смысл — по крайней мере, личина «просто Элии» ей нравилась куда больше, чем собственные постоянные сомнения, страхи и метания. Конечно, ей не стать той пустоголовой болтушкой, которой была её маска, но что-то изменить в себе она всё же в состоянии. — Я попытаюсь, — нерешительно улыбнулась копейщица. — Спасибо за совет и беспокойство, Агеро. И… знаешь, раз уж я обещала всё раскрыть на этом этаже, я хочу сказать тебе кое-что. В первую очередь, я должна перед тобой извиниться. — Что? — ошарашенно выдохнул адепт света. — О чём ты? — Я зря накрутила тебя, — только и пожала плечами Элия. — Ты, конечно, говнюк — но не стопроцентный засранец, и не заслуживаешь того, чтобы терзаться напрасными страхами. Прости за то, что солгала тебе во время наших переговоров на Адском Экспрессе. — Касательно чего именно? — настороженно произнес Агеро. — Ты тогда много чего наговорила… — Касательно того, что Мария может узнать тут, — прямолинейно произнесла девушка. — Я говорила, что она удушит тебя своими руками, когда узнает, чем обернулся для нее титул принцессы Захард… этого не произойдет. Мария слишком добра для этого. Да, для неё это будет шоком, но вокруг неё хватает людей, кто мог бы вправить ей мозги, и она не сможет возненавидеть тебя за то, чего ты не знал. — Не знал… чего? — во взгляде брата мелькнул страх. — Элия… Расскажи мне, пожалуйста. — Я расскажу тебе, братец, — вымученно улыбнулась девушка. Говорить на эту тему не хотелось, но раз уж она обещала… — Я расскажу тебе всё, что знаю.***
Завидев знакомую фигуру впереди, Мата лишь кивнул своим мыслям. Амнезия или нет, Хокни действительно не изменился — он всегда, когда был в расстроенных чувствах, искал более-менее живописное место, где и сидел, приводя мысли в порядок. Сейчас этим местом стало окно в одном из коридоров на верхнем ярусе деревни Желчного Камня, откуда открывался вид на просторный коридор, залитый кровью хранителя. На взгляд самого Маты, в этом пейзаже было многовато красного — но Хокни любил использовать этот цвет в картинах, так что вид за окном должен был ему нравиться. — … я хотел убить его, — неожиданно прозвучавший голос друга разорвал тишину коридора. Он уже заметил самого Мату в своих видениях? — Знаешь, я хотел, чтобы Адский Джо умер. За то, что я лишился своих глаз, за то, что не могу видеть мир цельным и нормально рисовать… Я хотел, чтобы он страдал — но когда он начал уступать место Групперу, я понял, что всё это зря. Я не могу злиться на человека, который позволил какой-то твари буквально выгрызть себя изнутри из-за дурацкой мечты. Нелепо, правда? — Ты всегда был добрым малым, Хокни, — лишь улыбнулся в ответ Юлиу. — Это в твоём духе. — Не преувеличивай — я всегда был нелепым, — только и фыркнул в ответ Дэвид, отворачиваясь от вида за окном. — Тем более, я даже не смог ничем особенным помочь… и уж тем более не смог вернуть свои глаза. Я был в замешательстве, увидев, что Адский Джо носит их как трофей, и хотел забрать их после битвы, чтобы вернуть эти глаза Гран Д’жа, а себе вернуть способность видеть каждое мгновение полноценно, а не в виде видений… вот только ничего от них не осталось. Мне следовало заранее подумать, что незаконные не будут сдерживаться. — Ну… не всё же так плохо? — осторожно произнес темноволосый мужчина. — Я знаю, ты предпочитаешь запечатлевать в своих картинах красоту отдельных мгновений… Почему бы не делать снимки на часы или телефон, а затем перерисовывать их? — Это баловство, — криво улыбнулся в ответ светловолосый парень. Хм, почему ему кажется, что Хокни хотел сказать что-то ещё? — Знаешь… Мне предложили помощь. У одной из незаконных, Тейлор Эбер, есть мощная способность исцеления, и она предложила мне использовать ее, если я захочу избавиться от этих глаз. Есть неплохая вероятность, что новые глаза вырастут совершенно нормальными, и я не смогу видеть будущее. — Это здорово, Хокни! — с энтузиазмом воскликнул Мата. Конечно, звучит жутковато — но он прекрасно знает, какой обузой для Хокни являются эти глаза, и вполне закономерно, что он уцепился за шанс вернуть себе нормальное зрение. — И когда ты сделаешь это? — … позже, — ответ собеседника звучал негромко. Хм? Что-то не так? — Я ведь всё ещё не вернул картину. Мне потребуется продолжить восхождение в их команде, чтобы найти ту женщину из FUG и забрать у неё мою душу. Однако потом… Мата, ты не против, если я вернусь ненадолго? Что? — Что? — ошеломлённо повторил вопрос тот. Он серьёзно? — Но… ты же хотел уйти… — Но мне не по себе, что я оставляю тебя здесь одного, — от ответа Хокни его словно по голове пыльным мешком ударили. — Поэтому я решил, что хочу вернуть зрение здесь — и Тейлор согласилась на это. Незаконные по своим причинам собираются как-нибудь потом вернуться сюда, и не против взять ещё одного попутчика. Я хочу впервые увидеть мир нормальными глазами на этом этаже, и начать новую жизнь отсюда… тем более, я хотел бы ещё раз увидеться с тобой. Прости, что пока что оставлю тебя одного. Ох, если бы он знал! — Всё в порядке, Хокни! — начал быстро говорить патрульный, активно жестикулируя. — Хоть ты и можешь покинуть этаж, я ни чуточки тебе не завидую! Я больше всего боюсь оказаться во внешнем мире, где повсюду предостерегает смерть! — Мата… — в голосе художника звучало сомнение. Вот же, не вышло обмануть… Ну что же, придётся попробовать подход с полуправдой. — Раньше, когда я отправился в путь, чтобы отослать тебя с этажа, я думал, что, возможно, тоже хотел бы выбраться, — осторожно начал Юлиу, тщательно подбирая слова. — Но, когда я задумываюсь об этом всерьёз, я пугаюсь до жути… пожалуй, я лишь ненадолго поддался заблуждению, увидев, как ты бредишь свободой. Полагаю, то, что ты можешь выбраться отсюда — это знак, что судьба выбрала тебя. Ведь твой взор всегда стремился прочь отсюда, помнишь? Ты совсем не такой, каким был Адской Джо. У тебя нет намерения выйти во внешний мир и начать завоевание всех и вся, или же угробить всех ради своей мечты. Ты просто хотел расправить крылья там, где больше места, вот и всё. Ты птица, Хокни, а не насекомое вроде меня, которое ползает по подземным ходам. Так иди же и взлетай. Такова твоя судьба. Конечно, я буду не против, если перелётная птица ненадолго залетит в наши края — но птица заслуживает свободных небес, а не этих тесных коридоров, не находишь? — Я… обязательно вернусь, Мата! — на секунду замявшись, выпалил Дэвид. — Я вернусь, увижу этот этаж нормальными глазами, и ты мне покажешь тут всё, хорошо? — Конечно, — широко улыбнулся тот. Вот только лучше бы Хокни не возвращаться… — А теперь… думаю, тебе пора идти. Я видел, что ваша команда уже собирается. — Да… прости, что так и не удалось нормально поговорить с тобой, — было видно, что светловолосому парню отчётливо не по себе. — Тогда… я еще вернусь. И я не прощаюсь! — Как и я, Хокни, так и я, — лишь развернулся темноволосый мужчина, наблюдая, как его друг удаляется по коридору. — До встречи! Вот только, стоило только Хокни свернуть за поворот, из Маты словно выпустили весь воздух. В конце концов, лгать другу было тяжело. Он лгал Хокни практически с самой их встречи сегодня. Он не случайно нашёл его тогда, выброшенного потоком и обременённого бессознательным товарищем — надежды на возвращение друга заставляли его раз за разом патрулировать тот участок. Он хотел вновь встретиться с Хокни… и, если быть совсем уж честным с самим собой, он тоже хотел бы покинуть Этаж Смерти, отправившись вместе с Хокни покорять Башню. Вот только это было невозможно: даже если бы Хокни и помнил, как заключил часть своей души в картину, это было определённо не лучшей идеей. Он слышал, что те души, что были перемещены в жуков-личей с помощью Черпака Душ, из-за несовместимого тела постепенно теряли себя и деградировали, и ему вполне хватило ума понять, что произошло с Хокни. Раскол его души и повлиял на то, что этот чудной паренек лишился всех своих воспоминаний, и, по мнению самого Маты, ему ещё повезло. Кто знает, не могло ли это завершиться и вовсе безумием? Мата не скрывал ни от себя, ни от других, что был редкостным трусом — и даже ради свободы он не мог бросить вызов своим страхам. Поэтому он лишь надеялся, что там, за пределами этого проклятого этажа, Хокни ждёт лишь свобода, и что друг не вернётся сюда, чтобы не травить душу ни себе, ни самого Мате. … по крайней мере, у него было отчетливое ощущение, что это была их последняя встреча.***
Пожалуй, сейчас было самое время пошутить о том, что следует быть осторожней со своими желаниями. Ещё какие-то двенадцать часов назад она маялась от скуки и жалела, что оказалась заперта на этом этаже, то теперь ей приходилось буквально бежать с этого этажа. Конечно, у неё было некоторое время собраться, да и на этот раз она бежала совсем не в неизвестность — но всё же это было неожиданной встряской. Ей пришлось оставить здесь большую часть своего схрона, ей пришлось оставить верного Кранку… … и это не говоря о том, что ей приходилось отступать в компании четырёх навязанных ей спутников, трое из которых были представительницами семьи Кун. Слишком много подколодных гадюк, на её вкус. Да и настрой оных спутников тоже не способствовал хорошему настроению: Гарам буквально кожей чувствовала, как напряжена идущая впереди Машенни Захард, одна из её родственниц-избранных параллельно негромко собачилась с пареньком, представленным как Дэниел Хатчид и «один из наших штатных колдунов», а вторая топала рядом с самой Гарам с донельзя поганой усмешкой, периодически что-то насвистывая. — Что тебя так веселит? — первой нервы не выдержали у порядком взвинченной Машенни. — Мне казалось, что после того, как тебя чуть не убили, ты должна быть потише. — Ну, не убили же? — легкомысленно отозвалась девчонка, представленная как Элия. — Да и вообще… Мне наконец-то удалось сбагрить брата в хорошие руки! Наконец-то он — не моё проклятие! … ах да. Как она могла забыть, что эта семейка представляет из себя отменный серпентарий? — Я бы ещё поспорила, кто и чьё проклятие, — негромко буркнула себе под нос ее родственница-избранная… Кисея, вроде бы. — Она же двинутая на всю голову! — А Агеро что, адекватен? — невозмутимо парировала её собеседница. — Хотя, чего уж там… — Мне казалось, что у нас есть дела поважнее, чем обмен сплетнями, — не выдержав, прервала их спор Гарам. Вот же трещотки… — Хатчид! Долго нам ещё осталось до указанных координат? — Как раз собирался оповестить вас, что мы уже почти прибыли, — устало отозвался Дэниел… стоп, что? Уже? Она лишь остановилась, окинув взглядом развилку коридора впереди. — Как-то не похоже, чтобы нас здесь ждал наш билет наружу… — Переход поблизости, босс вряд ли стал бы лгать об этом, — эхом откликнулась несостоявшаяся принцесса Захард, выведя из невидимого режима светоч. Ну-ну… — Также он не стал бы лгать, что нас ждет суспендолёт, — ядовито отозвалась её состоявшаяся коллега из семьи Кун. — Что-то по указанным координатам мы его не нашли. Да уж, это было той ещё проблемой… Гарам лишь удручённо вздохнула, вспомнив пустую пещеру со следами старта суспендолёта и сорванными глушилками. Кто-то обошёл их, и, судя по тому, что они слышали шум взлёта, они не успели совсем чуть-чуть… — Мишель… то есть, Рейчел говорила, что ей известны координаты перехода с Этажа Смерти, как и координаты спрятанного транспорта, — осторожно подал голос колдун. Мишель? — Что-то такое Баам говорил, что она была ученицей По Бидоу Густанга… — Ах, это всё объясняет… — ворчливо потянула беглая преступница. — Ну и что теперь нам делать? — Кхм… я думаю, Хокни бы не сказал про путь отхода, если бы мы не смогли уйти, — осторожно произнесла сестра Элии, привлекая к себе внимание. — У него же есть провидческие способности, которые работают здесь… — И этот паренёк сказал, что наш билет наружу будет ждать нас здесь, да, — раздражённо закатила глаза Машенни. — Вот только я не вижу этого билета. — Если помните, Хокни говорил, что наш билет появится при определённых условиях! — продолжала гнуть свою линию девчонка. Нет, её настойчивость просто раздражает! — Он говорил, что слышал ваши слова в будущем. Тогда вы сказали… Аргх! Ладно, не похоже, как будто у неё есть выбор. — Я тебе всё прощу! — наконец сдавшись, начала Гарам, повысив голос. Ч-чёрт, разговаривает с пустым коридором, как чокнутая… Этому «билету» лучше появиться, иначе она при следующей встрече оторвёт мальчишке голову, не взирая на его статус избранного! — Я так ждала, когда ты вернёшься. Если ты мне поможешь сейчас, то предлагаю всё забыть и начать заново, в этот раз — всерьёз! Наконец произнеся эти слова, женщина вслушалась в напряженную тишину. Ладно… И что, она зря позорилась? Она лишь удрученно вздохнула, готовясь разразиться экспрессивной и нецензурной тирадой… Вот только ничего сказать она не успела. Слова встали в горле, когда из-за поворота коридора вышел человек — и чем ближе он подходил к пятну света от часов Машенни, тем больше знакомых черт видела Гарам. Высокий рост, бледная кожа, пепельные волосы, красные глаза и неизменная кепка козырьком назад… Чёрт возьми! Что здесь забыл Урек, мать его, Мазино?! — … если ты так говоришь… — знакомый голос окончательно развел все подозрения и вывел её из ступора, — … то, конечно, я помогу тебе, моя леди. Стоп-стоп-стоп! Это получается, те слова, что слышал Хокни, и что она сейчас прокричала на весь коридор, были адресованы Уреку Мазино?! На этой мысли терпение Гарам с треском лопнуло. Всё. С неё хватит. Плевать на побег, плевать на их цель и на возможную помощь Урека. Она просто хочет вульгарно набить кому-нибудь морду. Наверное, когда она бросилась вперёд, на её лице что-то отразилось, поскольку Урек явно почуял подвох и отступил на несколько шагов назад, прежде чем развернуться и начать набирать скорость. Поздно! В кои-то веки симпатия этого олуха сыграла ей на руку — в прыжке Гарам настигла цель, и силы вместе с собственным весом хватило, чтобы Урек рухнул на пол туннеля. Хм? Он что, сдерживается? Что-то она не ожидала, что это будет так просто. Конечно, ей всё равно не хватило бы сил, чтобы надрать ему задницу, и он неминуемо останется свидетелем её позора… … как и Машенни. И эти девочки из семьи Кун. И мальчик-колдун из команды незаконных. Вот чёрт. — Хокни, готовь гроб, — собственный голос звучал на редкость беспомощно. — … я не знаю, кто этот Хокни, но у меня такое чувство, что я должен проставиться перед ним, — смущённо рассмеялся незаконный, на спине которого она расселась. — Эм… давно не виделись, Гарам. — Да, давненько ты не заглядывал, — наконец вздохнула та, вставая со спины собеседника. — Я уж думала, всё — прошла любовь, завяли помидоры… — Мои чувства к тебе никогда не остывали, Гарам! — лучезарно улыбнулся Урек, следуя ее примеру и поднимаясь на ноги. — Но в нашу последнюю встречу ты сама сказала, что видеть меня не желаешь. Естественно, не желает! Чего уж там, она до сих пор проклинает тот день, когда впервые встретила этого идиота! Вот только… … вот только сейчас ей нужно выбраться с этого этажа. Более того — Густанг намекал, что вскоре Урек пересмотрит своё мнение, а посему не стоит опрометчиво жечь мосты. — Признаю… я тогда погорячилась, — отведя взгляд в сторону, уязвленно буркнула Гарам, скрестив руки на груди. Аргх, что бы сказать… — Хоть Хокни и предсказал твоё появление, я так до конца и не верила, что ты придёшь… — Но, тем не менее, я пришёл, — от улыбки мужчины напротив ей стало отчётливо не по себе. — Правда вот, меня привели на Этаж Смерти другие дела… но я рад, что встретился с тобой, и непременно помогу тебе! Помощь — это хорошо… Но «другие дела»? Гарам лишь зябко передёрнула плечами, представив, что было бы, если бы Урека принесло на этаж чуть пораньше. Ну уж нет, ей и той троицы участников-незаконных хватило за глаза! Четвёртый, тем более Урек, определённо был бы лишним! — Ума не приложу, что привело тебя сюда, — в замешательстве произнесла светловолосая женщина, наконец-то определившись с ответом. — На Этаже Смерти наконец-то воцарился мир. FUG сюда больше не сунутся, у них теперь нет на то причин, и даже Адский Джо теперь мёртв… — … что ты сказала? От того, как прозвучал голос Урека, Гарам стало откровенно страшно. Он что, знал этого хмыря?! Чёрт возьми… Это звучит так, словно он воспринял смерть Адского Джо как что-то личное! И что им теперь делать? Если он узнает, что Адский Джо умер в бою с теми детишками, она не берётся предсказать, как отреагирует этот дурень! Но что ей вообще сказать? Гарам лишь беспомощно переглянулась с Машенни, во взгляде которой читалось такое же замешательство. Аргх… Ладно, хоть она и ненавидит это делать, но придётся играть словами. — Скажем так… затяжной конфликт Адского Джо с семьёй Гран вошел в активную фазу, — наконец собравшись с духом, начала она. — Джо разошёлся настолько, что вовлёк в это прибывшую команду FUG во главе с Каракой… — В бой пришлось вступить даже избранным участникам из тех команд, за которыми я присматривала, — стоило ей только замяться, как Машенни подхватила за ней. Фух! Нет, всё-таки с Ледяной Сукой действительно можно работать, что бы ни говорили её недоброжелатели. — Да и… чего уж там, не только избранным. Незаконным удалось остановить Джо, но не удалось сохранить ему жизнь. Им повезло, что они сами выжили. — Вот как… — рассеяно произнёс Мазино, опустив взгляд. — … ясно. По крайней мере, они целы. Нет, так не может продолжаться! Такими темпами её любопытство сожрёт её со всеми потрохами! — Эй… — нерешительно сделав шаг вперед, беглая принцесса Захард положила собеседнику ладонь на плечо. — Я знаю Адского Джо лишь как врага, но ты… — Гарам… давай поговорим об этом позже, хорошо? — улыбка незаконного была вымученной — но он быстро восстанавливал контроль над собой. — Значит, детишки в норме, да? Я волновался за них. Хм? — Я, конечно, знала, что Крылатое Древо не давало добро на все нынешние похождения этого цирка… — в голосе принцессы Захард из семьи Кун звучало любопытство. — Но, я думала, вы удостоверились в их силе, чтобы отпускать их в свободное плавание. — Ага, как же… мелкие паршивцы сбежали! — раздражённо выдохнул их собеседник. — Мы месяц сбивались с ног в их поисках, пока не получили новости от Юри. Конечно, они достаточно сильны по меркам этого и следующего рангов… но дело не в этом. Захваченная нашими людьми провожатая из FUG предсказала, что путь одной из детишек должен оборваться сегодня. Я спешил изо всех сил, как только мне передали эти новости… «Одной из»? То есть, Тейлор Эбер? Гарам лишь облегчённо перевела дух. Она больше волновалась за Баама — в конце концов, у неё был на то повод, поглощение Группера выглядело небезопасным, да и пример Адского Джо не давал расслабиться, однако вмешательство Густанга и способность самого мальчика вселяли некую надежду. Но обрыв пути Тейлор Эбер? Это как-то… — Признаю, Тейлор чуть не подставилась, но с ней всё обошлось, — в таком же смятении отозвалась Машенни, предварительно переглянувшись с Гарам. — Насколько я знаю, она только парой синяков отделалась, и вместе с остальными уже поднялась на борт Экспресса… — Что? — удивлённо моргнул Урек. — Но предсказание… — Вы о Лиен? — неожиданно влез в разговор Дэниел. — Она вполне могла солгать, особенно если бы сочла, что это серьёзно помешает Тейлор. Насколько я знаю, у неё к незаконной какие-то личные счёты. — Или же она сделала это, чтобы отвлечь от себя внимание и получить возможность сбежать, — вслед за ним подхватила Элия. — Я не так хорошо знаю её, но Лиен всегда умела убегать от опасностей и выходить сухой из воды. Скорее всего, она просто дезинформировала вас. — … да, пожалуй, — было заметно, что Урек перевёл дух. Хм? Неужели для Крылатого Древа эта девчонка действительно так важна? — Ладно, что обошлось — то обошлось. Разве что, вы упомянули FUG… — Они уже сбежали, — перебила его Гарам. — Угнали суспендолёт, на котором должны были улететь мы, практически у нас из-под нос. Очевидно, они знали о переходе отсюда на нижние этажи… ну ладно. По крайней мере, детишкам на Экспрессе больше ничего не угрожает. — Вот и хорошо! — буквально просиял мужчина напротив. — Кстати… Раз уж вы остались без транспорта, вас подбросить? О, чёрт возьми, да! Наконец-то! — Не откажусь, — пришлось постараться, чтобы натянуть на лицо самую милую свою улыбку — но, судя по всему, Урек купился. — Спасибо за предложение… — Для тебя, моя леди — всегда пожалуйста, — от ответа собеседника её чуть не передёрнуло. — Итак, куда держим курс? Нет. Однозначно она пожалеет о том, что скажет это… но ей нужно надёжное убежище. Ладно! К чёрту гордость! — К слову, об этом… — смущённо кашлянула Гарам. — Мне неловко просить, но ты не мог бы предоставить мне убежище ненадолго? Ответом Урека была улыбка, которая стала ещё шире. Нет, она точно об этом пожалеет…