Вакцина от любви

Я смотрел на бокал красного вина, стоящего на столе напротив меня. Пальцем я провёл по его граням. Сладкое вино. Урожай 1856 года. Таких бутылок всего было десять. Пять я смог выкупить. Тогда были дожди и сочный виноград — прекрасный урожай. Уже ночь и освещает комнату только камин, который стоял у стены. Его делали на заказ. Я придирчив к мелочам. Моему покою придёт конец. Ко мне приедет братец. Я его не видел лет восемь-девять. В последний раз ему было девять. Он бегал со светлыми кучеряшками, кусал меня за руки. На щеке его остался шрам рядом с родинкой. Он хотел погладить дикого кота, а тот его поцарапал. Он лазил по деревьям, а я каждый раз переживал. Отца в доме не было, он ушёл к любовнице. Каждый день был радостным именно из-за брата, пока мать не сказала, что мне пора уезжать. Ему тогда было девять, а мне шестнадцать. Я не любил свою, якобы, маму. Да, выгнать сына в шестнадцать одного в другой город. Я помню, как в грозу или просто когда ему было страшно, он приходил ко мне, а я мягко гладил его по волосам. Он тихо рассказывал мне сказку или просто о том, как прошёл день. Как я устал. Отпуск два месяца. Тогда я не думал, что у меня будет будущее. В шестнадцать лет. Один. Я тогда познакомился с девушкой. Старше меня. Я ей понравился, и она пригласила жить у неё. Я работал тогда, и мне пришлось съехать, она призналась мне в любви. Для меня это были лишние проблемы. Я имею свой бизнес, который приносит большие деньги, а живу в домике, где покой. Мне всё нравится: камин, рабочий стол. Моя, якобы, мама знала лишь то, что я просто в другом городе и, не зная, есть ли у меня жильё, отправила мне брата. Хотела наладить свою личную жизнь. Ей всегда не хватало мужиков. А что я? Я скучал только по брату. Услышал свою любимую песню «Tenerife Sea». По ней я понял, что кто-то звонит. Телефон лежал возле меня, он противно вибрировал и напевал песню. Я ответил. — Да? — Встреть своего брата на вокзале, ровно через пол часа приедет поезд. Пока, я спешу. Поезд едет девять часов. А она решила сообщить о приезде за пол часа. Отлично. Я вышел в прихожую, где на вешалке весела моя кожанка, которую я надел, и обул кеды. Выйдя из дома я направился к гаражу, где стояла моя новенькая Аudi R8 V10. Любимая музыка, и я отправился в путь. Тут всего десять минут до вокзала. Я вышел из машины и встал на перрон. На меня смотрели девушки и кокетливо улыбались. Затем одна из них подошла, улыбаясь. Я видел огонь в её глазах. Она точно хотела познакомиться, но тут ко мне подошёл и кучерявый парень, блондин. Красивые голубые глаза, тот же шрам и та же родинка. Не трудно догадаться, кто это. — Малышка, он занят, — произнёс блондин и обнял меня за шею. Он был выше меня на голову. Обычная серая футболка, кроссовки, джинсы. — Привет, Давид, — обнял я парня в ответ, не обращая на его слова внимания. — Привет, Матвей. Скучал, да? — Конечно. Если честно, то его улыбка ослепляла меня. Он был оптимистом, и это было сразу видно. А я более серый. Мы как инь и янь. Он не просто вырос, он ещё и нашёл себя. Только учёба была в моём городе. Как он потом мне признался, выбрал это место специально. Он рисовал. Я бы не сказал, что это какие-то мазки. Это красивые картины. Людей он не рисовал. Он искал своего человека. Девушки у него не было. Он был один, совершенно один, и объяснял это тем, что занят творчеством, а не выпивкой и блядями. Мне пришлось цитировать его слова. Это всё он рассказал в машине. Я тоже рассказал ему про свою жизнь. Ему пока придётся спать со мной, пока я не закажу новую кровать. Как в старые, добрые времена. Теперь он сидел в кресле у камина и рассматривал меня. Я же в это время сидел за столом и смотрел бумаги. Всего пару листков. — Почему ты уехал? — его вопрос был неожиданным. Я первые секунды был в замешательстве и тогда он ответил сам. — Мама сказала, что ради какой-то девушки. Ты мог променять брата на девушку? — Начнём с того, что добровольно я не уезжал. И как видишь, девушки нет и не было. Делай выводы. Я продолжил смотреть в документы. Я уже не понимал их смысл и просто смотрел на эти листки, думая о своём. О том, что я мог остаться или вернуться к нему, но не сделал этого и предал его. Если он задал этот вопрос, то он обижен. Давид ничего не спрашивал, лишь что-то писал в маленькой записной книжке, которую он потом сменил на альбом для рисования. Он кусал свои губы, периодически бросая взгляд на меня, а я начал углубляться в бумажки. Нужно закончить и передать своему секретарю. В проёме появилась моя секретарша, у которой был испытательный срок. Волосы были аккуратно уложены, улыбка на пол лица и из одежды блузка, первые три пуговицы расстёгнуты, виден бюст, юбка в обтяжку с вырезом на ноге. Внешность обычная, много косметики. Блондинка. Ей где-то 26. — Я за документами, — пролепетала она и подошла ко мне, виляя бёдрами. — Ты кто такая? Стучать не надо? — нахмурился братик и сделал серьёзное лицо, хотя до этого на его губах была лёгкая улыбка. — Дверь была открыта. И на «вы», имейте приличие, -повернулась к нему секретарша. Её звали, по-моему, Наташа. — Ну да, со старухами на «вы». — Да как ты смеешь? — она покраснела от злости. Я протянул ей стопку бумаг и ткнул ими ей в спину. Она обернулась и чуть их не сбила. Забрав их, ещё хотела открыть рот, но я опередил её. — Можешь идти. Старуха дней моих суровых, — тихо прошептал я последнюю фразу, это услышал Давид и начал смеяться. А брюнетка эпично покинула мой дом. Молча, скорее всего боясь потерять место. — Матвей, проснись. Меня кто-то немного тряс за плечо похуже всякого землетрясения. Я открыл глаза и посмотрел на Давида. Да, это он меня будил. Но я был не за столом, а на кровати. Помню, что смотрел бумаги, захотелось спать, и я вырубился. Хотел бы, чтобы это было сном. Я готов оставить все эти деньги и вернуться на девять лет назад. Когда этот милый мальчик спал рядом, прижимаясь от страха ко мне сильнее. Его растрёпанные волосы свисали на моё лицо, он слишком близок. А всё-таки он прекрасен. Красивый у меня брат, был бы я девушкой, то точно повис на нём. — Я голодный, но готовить не умею. Звонила мама, просила, чтобы ты перезвонил. Приходила твоя секретарша, принесла документы. — Слишком много информации. Я даже не поспал. — я зевнул и удобнее устроился на подушке. Давид уже просто лёг рядом. Я смотрел в потолок, а его рука легла на мою, и пальцы начали переплетаться с моими. Я промолчал, может ему этого не хватает. — Я долго думал, — начал он. — Я ничего не понял и просто хочу знать как всё было. — Твоя мама сказала, чтобы я ехал учиться. Оставив тебя, я уехал. — Ты мог отказать! — ещё пару минут и его грусть превратится в ярость. — Хорошо. Она меня выгнала, а не просто сказала. — спокойствие в моём голосе, но я волновался. — А у тебя есть жена или невеста? — этот вопрос был неожиданным. — Нет. — А девушка? — А какая разница? — Мне было просто интересно… Он хотел встать, но я просто сжал в своей руке его ладонь, давая понять, что его я не отпускал. Он просто сел и держал мою руку. — Я имел ввиду какая разница невеста или девушка? Он посмотрел своими чистыми глазами на меня. — Ну, на невесте ты хочешь жениться, а с девушкой не факт, что всё так далеко зайдёт. Ну, я например гей. Я не гомофоб, вы не подумайте. Рука сама разжалась, и в тот момент Давид вышел из комнаты. А я лежал как рыба на суше, я должен был что-то сказать, но в один момент все мысли ушли. Мой мальчик гей. Мой. Уже вечером мы сидели за столом из белого дерева. Он смотрел на суши, которые лежали на тарелке. Давид умел пользоваться палочками, но есть он не хотел. Молчал и избегал меня. Весь день… Я думаю, нам нужно поговорить. Сейчас за столом можно это сделать. — Кровать одна — моя. Тебе я уже заказал, но её сделают только через три дня. -начал разговор я с отдалённой темы. — Будешь спать с пидором? — усмешка появилась на его лице. Он злится на себя и на меня. — Зачем мне спать с пидором, если ко мне приехал брат? Ну, и это тебе кровати не хватило. — Значит пидором ты меня не считаешь? — Нет, не считаю. — спокойно ответил я, глядя на его реакцию. — Тогда, кто последний, тот подчиняется правилам другого в кровати. С весёлым смехом Давид побежал в мою комнату. Я помчался за ним, конечно, хотелось иметь свои правила, но я споткнулся об порог. Кто молодец? Я молодец. А моё солнце, весело смеясь, легло на кровать. Мне ничего не оставалось, кроме как принять поражение и лечь рядом. — Правило номер один. Ты спишь рядом, и я могу обнимать тебя. Я не верю, что говорю это. Правило номер два. Утром будешь нежно и аккуратно. И предупреждение. SoS. Я сплю голый, но в первую ночь не буду шокировать тебя своим хозяйством. И тут он снял футболку, и моё сердце упало в пятки. Слегка накаченное тело. На груди тату: дракон вроде или просто какой-то знак. Не то, чтобы я дрыщ, но не имею такого накаченного тела. Был бы девушкой, переспал бы сразу, а не просто вис на нём. Когда уже мы лежали под одеялом в боксах, я почувствовал его горячее тело, его рука за талию прижала меня к себе как куклу. Я был почему-то не против. Так мы и уснули.