Мы просто «дружим»

Наверное, каждый из нас знает чего хочет от жизни и чего постарается достичь. Кому-то нужны деньги, кому-то слава, а кому-то мечты, мечты о несбыточном счастье для всех остальных. Кто-то из них слишком добрый к окружающим, а кто-то просто не простил давние обиды. Жизнь не даёт поблажек никому. Каждому своё. Своя учесть. Странно, но все мы вполне справляемся со своими трудностями, которые кажутся просто нереально сложными нам. Ты опоздал на автобус или поезд и не знаешь, как поступить дальше, так как пешком добираться до другого конца мегаполиса не является перспективой, да и не получится. Ты вот потерял свой кошелёк и просто не представляешь, что будешь делать без него дальше, ведь там были все твои сбережения. А вот у тебя сбили насмерть собаку, без которой тебе кажется, ты не сможешь просто жить дальше. У каждого что-то своё, что-то разное, зато лично своё. Мы не выбираем для себя жизнь, мы проживаем её.  — Простите… — поворачиваю голову на девяносто градусов и вижу перед собой маленькую девочку. На вид ей и двенадцати не дашь, но что-то внутри подсказывает, что ей явно не двенадцать, больше.  — Да? — смотрю на свою собеседницу, что собиралась явно что-то спросить у меня или же попросить.  — Можете, пожалуйста, уступить моей маме место? — только теперь я замечаю рядом с ребёнком женщину, что явно находилась не в лучшей форме. Взлохмаченные волосы, опущенный взгляд и что-то внутри… что-то такое холодное, нет, это не презрение к окружающему миру, что-то другое. — Пожалуйста, — только после повторного возгласа до меня доходит то, о чём меня вообще просили.  — А, да. Присаживайтесь, — встаю со своего места и становлюсь рядом, хватаясь за поручень. Обычно я не предпочитаю стоять в автобусе на ногах, лучше уж отсидеть всю дорогу. Ноги не болят, да и не так укачивает.  — Спасибо, — только сейчас я вижу полностью лицо матери той девчушки. Её избили, а я как дурак сидел и рассуждал о её неприязни ко всем окружающим. Киваю, после чего улыбаюсь ребёнку, что уселся матери на колени. «А ведь она так похожа на мать», — после сделанных выводов обращаю своё внимание на окно и, сменяющийся пейзаж за ним. Из рассуждений меня выводит резкое торможение автобуса возле очередной остановки, от которого я чуть ли не падаю. «Неудивительно», — заключаю я, а после чувствую, что меня кто-то придерживает.  — Что? — конечно же мне хотелось сказать что-то более разумное, да и больше, но этого мне просто не дали сделать, перебив.  — Не узнал? — в этот самый момент меня тянут назад на себя. — А я ведь скучал и скучал сильно, — только после этих слов до меня доходят нужные подозрения, я даже знаю кто это, но не могу и слова произнести. Зато стая мурашек от шёпота и горячего дыхания на ухо тут же пробегает по телу.  — Чон… — холодные пальцы пробираются под куртку, после чего и вовсе касаются моего тела, где-то в районе живота.  — Правильно, Тэ. А я уж было подумал, что ты и вовсе забыл обо мне, — даже стоя спиной к шатену я знаю, что он сейчас улыбается, уж сильно знаком с этим засранцем.  — Тебя забудешь, — усмехаюсь, после чего накрываю чужую ладонь своей. Некий контакт, что не вызывает никакого восхищения, но так роднит.  — Это уж точно, — такие же холодные, как и ладони губы касаются воротника куртки, после чего наконец достигают столь желанной кожи на шее. Хочется бороться со всем этим, но нет сил и стойкого желания о протесте.  — Знаешь, а ведь между нами на самом деле не просто дружба. Скорее передружба, что зовется любовью, — ладонь из-под куртки исчезает также резко, как и появилась до этого, смыкаясь со второй вокруг моей талии.  — Ты прав. Дружбы у нас и не было, а вот что-то большее… Может ко мне? — усмехаюсь данным словам, представляя дальнейшие события, а после щурюсь.  — Наша остановка, — поворачиваюсь и вижу недоумённый взгляд. — Сегодня мы идём ко мне.