***
…Очередной из вечеров проходит так же уныло, как и все эти дни ожидания. В кают-компании пустынно: Зеб сидит на диване и усердно пытается вникнуть в сложную книгу на общегале. Чтение даётся с большим трудом — поэтому, когда появляется Сабин, ласат с облегчением оставляет это занятие. — Привет. А Шкет где? — спрашивает он. — Да спит… кажется, — пожимает плечами девушка. — Они с Кэнаном вчера так мечами намахались, что Эзра до сих пор охает. — Тяжело в учении — легко в бою! — Вроде того, — с ухмылкой кивает Сабин и садится прямо на ковровое покрытие, обхватив колени руками. Зеб устраивается рядом с ней и дружески обнимает за плечи. В углу тихо и занудно попискивают датчики систем жизнеобеспечения. Обычно этих звуков не слышно — здесь всегда шум, смех, разговоры… Судя по выражению лица мандалорки, ей очень скучно. Но чем можно развеять тоску, когда в этой глуши, кажется, ничто не приносит радости? Сабин начинает чертить линии на ковре и бормотать себе под нос непонятные фразы. — Что-что?.. — переспрашивает ласат, пытаясь уловить, о чём разговор. — Рельсы, рельсы, шпалы, шпалы, — повторяет она в полный голос. — Ехал поезд запоздалый… Ну, помнишь? — Нет… Он с таким искренним недоумением качает головой, что Сабин не может удержаться от смеха. — Ну Зеб, это же такая игра… Ты что, не знаешь?! — Имею право, между прочим, — важно замечает он. — Я-то на другой планете вырос. — Да у тебя просто детства не было! — задорно усмехается она. — Ещё как было, — ласат слегка мрачнеет. — Хорошо, что ты этого не видела. — Чего я там не видела!.. Небось одни драчки да погони, — Сабин корчит пренебрежительную гримаску и хватает его за ухо. Зеб морщится, однако не огрызается в ответ: такие выходки негласно позволяются только ей. — Ложись на живот, — уже мягче произносит она. — Сейчас покажу тебе, что это такое… Ласат послушно подставляет спину, хотя отголосок древнего инстинкта горячо протестует против столь рискованной затеи. Кто знает, что задумала эта не в меру боевая девица?.. Она наклоняется над ним и бодро проводит те же линии по его широкой спине. — Рельсы, рельсы… Шпалы, шпалы. Ехал поезд запоздалый… Зеб с недоумением вслушивается в странный стишок и пытается понять, каким образом эти слова связаны с размашистыми жестами Сабин. — Из последнего вагона… Она прекращает чертить линии и от души тюкает его по спине растопыренными пальцами. Всеми сразу. — …вдруг посыпался горох! Тут до Зеба окончательно доходит смысл происходящего, и его так сильно разбирает смех, что он больше не в силах спокойно лежать на полу. Ласат быстро переворачивается и в один прыжок оказывается на диване, попутно сгребая в охапку Сабин. — Что ты делаешь… ха, прекрати!.. — она, как обычно, в шутку пытается вырваться, угодив в его могучие объятия, и после они долго и громко смеются. Однако на сей раз их весёлая возня завершается неожиданно: Сабин вдруг затихает и прижимается к его груди, прислушиваясь к тому, как энергично бьётся мощное сердце. В лимонных глазах ласата отражается изумление. Такого он от боевой подруги точно не ожидал. Вскоре девушка поднимает голову и смотрит на него совсем по-взрослому: серьёзно, нежно, пронзительно… Кажется, Сабин хотела бы что-то сказать — только вот слов найти не получается. В конце концов она дотягивается до его узких губ и, прикрыв глаза, осторожно целует Зеба. От неожиданности он тоже зажмуривается и замирает. Столь трепетное обращение со стороны Сабин для него ново и приятно; и сейчас он понимает, что в глубине души всегда ждал именно этого. Но время пришло лишь теперь.***
…Она вдруг вырывается из объятий и ускользает прочь из кают-компании — ничего не объясняя, даже не глядя на него. — Ну и что это сейчас было?.. — вдогонку произносит Зеб и озадаченно чешет затылок. Прекрасное наваждение понемногу развеивается. Похоже, мир людей действительно сулит ему ещё немало открытий…