Моя вредная, прекрасная и сильно беременная Омега

Извиняюсь за задержку, но не так уж и много, верно? Глава слегка запутанная, в ней ярко выражена жалкая попытка воскресить позабытых персонажей, а также уж совсем ничтожная надежда написать что-то с насилием. Кстати, добавила насилие в шапку, не только из-за этой главы, но и в связи с появлением Сакуры(небольшой спойлер)... Да-да, предвкушайте. Жду ваших отзывов, в особенности от тех, кто разбирается в физиологии и в том, как хрустят ребра(и хрустят ли вообще?). _______________ Это было не самое приятное место. Старый обшарпанный подвал дома, в котором живут последние отбросы общества. Стены, потолок, пол - казалось, все здесь расплывается в отвратительно влажных пятнах, вызванных сыростью помещения. Из старых ржавых труб сочилась рыжая вода. По углам разбросан разнообразнейший мусор, начиная от банок энергетика, заканчивая использованными шприцами и презервативами. То тут, то там непрестанно шныряли огромных размеров тараканы. А кто-то еще вякал, что они вымерли! Попал бы сюда этот недоучка. Естественно, во всей комнате стоял такой запах, словно он попал в Авгиевы конюшни. Он не раз участвовал в подобном и наверняка мог сказать, что оказаться в подобном месте, подвешенным на стальных цепях, мог только человек переступивший дорогу кому-то очень влиятельному. Разумеется, он за долгие годы такой службы привык к подобному, но сейчас именно он и оказался на месте множества несчастных. Да-да, он висел на цепях, не доставая ногами до пола всего ничего. Поза, как известно, весьма мучительная и болезненная, из-за давления, оказываемого на позвоночник. Тем паче, он висит здесь явно больше пары часов. Руки не чувствовались, что очень плохо, спина жутко болит, а это тоже не очень хорошо, а глаза за те несколько минут, что прошли с его пробуждения, уже привыкли к темноте подвала, еще непонятно, хорошо это или плохо. Внезапно, его размышления о том, кто бы это мог быть на этот раз*, прервались пронзительным скрипом явно требовавшей смазки двери. - Такое чувство, будто мы действительно попали в срань Господа, помилуй Джашин-сама, меня сейчас вырвет, как твои ребята умудряются находить такие места. Даже в таком городе есть своя жопа, кья-ха-ха! - все это было произнесено чьим-то хриплым голосом. Он не видел зашедших, а их было как минимум двое, потому что мужчина к кому-то обращался. Дверь была за его спиной, поэтому он мог только догадываться о личности своих мучителей. Хотя... Джашин, что-то знакомое, где-то он слышал это имя... - Эй, старый хер, если тебе так уж не нравится, можешь нацепить маску, - мирно предложил все тот же голос. - Ну что же, давай, сам-то почему не наденешь? - этот голос! Такой до ужаса знакомый, хриплый, со скрипучими нотками, о, этот голос он бы узнал даже на пороге смерти! - Потому что, если я нацеплю эту хуйню, то не смогу прочувствовать запах его дрянной крови, понятно? - развязно ответил мужчина, его голос, казалось, приблизился, - Ой ли? Наш гость, кажись, уже очухался, как вовремя! Не успел он и глазом моргнуть, как кто-то, обхватив его за талию, крутанул, цепь раскачалась, вызвав невыносимую боль, и он оказался повернут лицом к двери. Он вскрикнул от вида лица человека, в свое время принесшего ему немало боли. - О... О-орочимару-с-сама! - голос не поддавался, так как в глотке жутко пересохло. - Здравствуй, мой милый Кабуто, - низким шипящим голосом произнес мужчина, его имя он проговорил с явным удовольствием. Он медленно подошел к нему вплотную. - О-орочимару-сама... - собственный голос дрожал, словно он первоклассник, разговаривающий со своей первой любовью. - Да-да, это я, не можешь в это поверить? - мужчина слегка склонил голову набок, волосы чуть качнулись, обнажив серьгу в ухе. - П-просто... - О Джашин, хватит болтать, старик, заканчивай уже, блядь! - язвительно процедил молодой парень, в котором Кабуто с большим трудом узнал юношу, которого ему доводилось подлечивать. Хидан. - Не будь таким нетерпеливым, мы же впервые встретились, после стольких лет разлуки, - наигранно нежно протянул мужчина, но тут же выпрямился и заглянул Якуши в глаза. Змеиные глаза завораживали, гипнотизировали, ломая и кромсая его волю, превращая ее в фарш. - Давай быстрей, мне скучно. - Кабуто-кун, ты, наверное, предполагаешь, почему ты и я здесь оказались? Ведь так? - он говорил спокойно, но в глубине его глаз вспыхнули угольки гнева. - Я... мне, простите, мне ужасно жаль... Простите, Орочимару-сама, пожалуйста! - он почти прокричал это заплетающимся языком, каждой клеточкой тела чувствуя заливший все его существо ужас. Мужчина смотрел на все это с редкостным спокойствием и презрением. Исходя из выражения его глаз, можно было подумать, будто перед ним висит не измученный испуганный человек, а один из роющихся в мусоре здешних тараканов. - Ты огорчаешь меня, Кабуто, - медленно начал он, - Я думал, что мы договорились, что ты все понял... Я разве не просил тебя, больше никогда не прикасаться к Саске-куну? Думаю, мне следует заняться твоим воспитанием. - Умоляю простите! Я... это была случайность, я... Я сам не понимаю, как все это произошло! - он совершенно не раздумывал о том, что сейчас выпалил, попроси его кто-нибудь повторить сказанное, он бы не смог. Единственное, что стояло перед его глазами, это огонек гнева в глубине глаз бывшего Господина. - А вот камеры наблюдения возле кафе аэропорта говорят, что все это было не такой уж и случайностью. Как ты думаешь, может они врут? - словно любопытствуя спросил его мужчина. - Я... я... - Не знаешь, что сказать, Кабуто? Где же твой ум? Хитрость? Ты разочаровываешь меня. Думаю, нам больше не о чем говорить, - с легкой усмешкой на тонких устах произнес он. - Подождите, Орочимару-са!.. Договорить ему не дал мощный удар, пришедшийся прямиком в солнечное сплетение. Весь кислород в легких будто испарился, изо рта вытекла тонкая струйка крови. Мужчина изящным жестом вытер правую руку носовым платком из кармана и, выбросив его, вытащил оттуда же марлевую повязку, она была достаточно большой, чтобы закрыть не только рот, но и нос. Надев ее, он кивнул Хидану. Тот сразу же вскинул голову и дико, ненормально улыбнулся. - Ну держись, кусок дерьма, я научу тебя, как себя вести с любимцами Орочимару, сейчас ты постигнешь такую боль, что возможно сможешь достичь своим жалким умишкой хотя бы тень образа Джашин-самы, - жарко опаляя своим дыханием его ухо, прошептал он. Затем отстранился и разложил на неизвестно откуда взявшемся небольшом столике сверток и поставил туда же бутылку коньяка. *** Киба не спеша прогуливался по ровной аллее парка. Рука сжимала поводок, глаза следили за Акамару, а мозг думал о своем. В общем-то, в его жизни это было обычным делом. С момента обнаружения своей принадлежности к слабому полу, за исключением, разумеется, наличия груди, все так и было. Спокойная жизнь в течение полугода, полгода получается с лекарствами, иначе эта фигня повторялась бы каждые три месяца, затем течка длиною в пять, а то и все шесть дней, если не нашлось партнера, затем, если партнер нашелся, после безумного секса они расходятся, и все по новой. Но было в этом парне что-то особенное. В тот день он вовсе и не планировал проводить течку в чьем-то обществе, наоборот, спешил домой, решив запереться и перетерпеть, но закон подлости уже все решил. Где-то за сотню метров от своего дома он почуял запах пригодного Альфы, Альфа его, и обоим снесло крышу. Вроде ничего особенного, безумный секс и расставание на конец течки, они даже имен друг друга не узнали. Но все же что-то не так. Запах незнакомца был особенно приятным для его носа. Весенний лес, пряная земля и стоги сена. Вот такая вот приятная его сердцу гамма. К тому же, надо сказать, трахаться парень умел, да еще как. Возможно, если бы не противозачаточные, он бы на днях обнаружил весьма неприятный сюрприз... Внезапно Акамару залаял с такой оглушительной громкостью, что он даже подскочил на месте. Собака рвалась к кустам, словно сумасшедшая, его руки еле удерживали поводок, а вместе с ним и собаку на месте. Инузука пристально вглядывался в заросли несколько минут, но ничего подозрительного там не было. Скорее всего какая-нибудь кошка. Он похлопал взбеленившегося пса по голове и ласково потрепал за ухом. - Спокойно, Акамару. Ты не забыл, что нам уже давали предупреждение насчет преследования кошек в этом районе? Пойдем, купим мяса, и вечером у нас будут отбивные. Слово мясо подействовало наподобие взмаха волшебной палочки. Пес мигом успокоился и заскулил, желая поторопить хозяина. Тот весело рассмеялся и быстрым шагом направился к выходу из парка. А в кустах рослый парень в зеленой, камуфляжной куртке с капюшоном, поправил очки и облегченно вздохнул. *** Кабуто тяжело дышал. Боль была просто невыносимой. Но было хуже то, что фантазия Хидана явно не ограничивалась ударами молотка по ребрам. Судя по всему, как минимум четыре из них были сломаны, просто чудо, что ни одно из них не пронзило легкие. Ну и по мелочи, пять-шесть явно получили трещину. Орочимару-сама не так давно покинул подвал, оставив его на попечение чокнутому садисту. Скулы и нос познакомились с кулаками психа, нос сломался и распух настолько, что по размерам, наверное, напоминал среднюю картофелину. Но всё это его не волновало, потому что Хидан, улыбаясь, подошел к столику и разворачивал сверток. Якуши был почти стопроцентно уверен, что там хирургические инструменты, наподобие тех, что используют в фильмах ужасов, которые так любят смотреть подростки. Интуиция, к сожалению, не обманула. Особо профессиональных предметов там не обнаружилось, зато колюще-режущие были. На размотанной ткани свертка в ряд были выложены: скальпель, отвертка, массивные плоскогубцы, щипцы, небольшой старательно свернутый хлыст и пачка соли. С одной стороны, банально так, что хочется глаза закатить, но с другой, Кабуто знает, что это будет очень долгий день. Тем более, его криков здесь никто не услышит, так же, как не услышали криков от ударов молотком. Хидан подхватил хлыст с плоскогубцами и, подойдя к нему, разломал инструментом цепь над ним. Якуши с глухим грохотом повалился на пол. Крикнуть он не смог, зато протяжно застонал от боли, словно рой злобных жалящих ос накинулась на его бренное тело. Но и этого было мало, мерзкий ублюдок хорошенько пнул его по ребрам несколько раз, да так, что он отчетливо услышал треск ломающихся костей, напоминавший чем-то звук, получающийся после того, как бьешь молотком по спелой дыне. Хидан злорадно ухмыльнулся и вдруг, словно задумавшись, замер, затем уголки его губ расплылись настолько, что казалось, вот-вот дойдут до ушей. - Эй, Кабуто, ты, наверное, меня не помнишь, но я тебя помню. Ты тот мерзкий ублюдок, что лечил меня, после Какузу. Я до сих пор помню, как ты смотрел на меня, будто ты лучше меня, ты сранный мудак, жалкий ублюдок, постоянно лебезящий перед своим боссом. Но не волнуйся, я не буду мстить, ведь в конце-концов ты здорово лечил меня! Я даже благодарен тебе, сраный ты гавнюк. Моя благодарность настолько велика, что я сделаю все, чтобы ты увидел Джашина-сама и получил огромное удовольствие от благословленной боли! Кья-ха-ха! *** - Я не буду это есть! - миска с едой полетела прямиком в белоснежную стену. - Но... но Саске-сан! - Я сказал, что не буду употреблять эту мерзость, если хочешь отравить меня, не то выбрал, я предпочту умереть, съев что-то вкусное! - категорично заявил брюнет. - Но Саске-сан, все больные едят это и не жалуются, ну же, вполне вкусная еда, давайте же, - продолжил попытки уломать его молодой медбрат. В ответ на это Учиха презрительно скривил тонкие губы и одарил его таким взглядом, каким обычно смотрел на отчеты Наруто, то есть уничтожающим. - Вот остальные пусть это и едят, но я не собираюсь рисковать своим здоровьем и здоровьем моих детей, - все так же категорично. Затем, задумавшись, сказал: - Я дам тебе сотню баксов, и ты сгоняешь за нормальной, человеческой едой. Две, если среди нее найдутся жаренные ребрышки, две с половиной, если там будут еще и помидоры. Думаю, на саму еду тебе вполне хватит еще одной сотни, - все это он сказал с абсолютно невозмутимым видом, будто говорил о хорошей погоде на улице. - Саске-сан! - задохнувшись от возмущения, начал медбрат. - Больше не дам, так что? - от обворожительной улыбке Учихи парень густо покраснел. - Х-хорошо, я схожу, но это в первый и последний раз! - Давай, вали, - на прощание махнул рукой проблемный пациент. Стоило только двери захлопнуться, как он вдруг тепло улыбнулся, и положил тонкую ладонь на живот. _____ * - запомните эти его слова.