Моя вредная, прекрасная и сильно беременная Омега

А вот и я, извиняюсь за долгое ожидание. Глава получилась довольно мрачной в конце, хотя начало ее и было относительно мирным, хе-хе. Хочу попросить вас об услуге, дорогие читатели! Пожалуйста, вступайте в недавно созданную, но активно растущую группу в вк, обещая, будет интересно! Ссылка дана в конце главы. Приятного прочтения! _______ Очень извиняюсь, я заболела боткиной и из дому выходить не могу, а интернета в квартире нет, поэтому пока не выздоровлю не смогу ничего писать, отвечаю сейчас с телефона одноклассницы, которая пришла отдать учебники. _________________ Наруто мирно спал и видел блаженные сны, но ничто не вечно. Поэтому его и, наверное, половину жителей этой многоэтажки разбудил оглушительный женский крик: - Наруто! Эй, сколько еще мне здесь стоять, паршивец! Открывай быстро! - обладательница столь мощного голоса явно была очень раздражена. Привыкший ко многому Узумаки буквально вскочил с постели. Причем это выглядело так, будто бы подобное для него было вполне нормально. Чертыхнувшись, он принялся на скорую руку натягивать первую попавшуюся одежду. Однако, он не выглядел сонно или вроде того, скорее, он был немного раздражен. - Иду, иду я! Ма-а-ам, хватит кричать, ты всех соседей распугаешь! - к слову, громкость его собственного крика нисколько не уступала голосу его матери. - Не кричи на мать! - Я не кричу! - у соседей на этот счет было свое мнение. Наконец, наскоро одевшись, он подбежал к двери и, немного повозившись с замком, распахнул ее настежь. На пороге стояла очень красивая и очень недовольная женщина. Ее ярко-красные волосы были слегка растрепаны, а лицо чуть покраснело от гнева. Наруто, не дожидаясь очередной порции возмущения, нагнулся и поцеловал ее в щеку. - Привет, мам! Какими судьбами и почему так рано? Не ожидал тебя, ты разбудила меня и я не умыт, прости, но заходи побыстрее, я поставлю чайник, кстати, ты прекрасно выглядишь, рад тебя видеть, ха-ха! - протараторил он. Кушина замерла на пару секунд, недоуменно глядя на сына. Затем ее лицо разгладилось, приняв одно из самых добродушных своих выражений. Женщина звонко рассмеялась. - Ты как всегда, Наруто! И я рада тебя видеть, лисенок, - обняв сына, она отстранилась и, снова состроив недовольное выражение лица, сказала: - Сейчас, кстати, уже час дня, но если для кое-кого это рано, то я даже не знаю, что и сказать. - Эм, ну, я просто... немного, ну... - Наруто замялся, чуть смутившись. Он думал, что сейчас раннее утро и то, что он так поздно проснулся было для него неожиданно. Мать, чуть улыбнувшись, потрепала его по голове. Со стороны это было весьма забавно, учитывая то, насколько он был выше нее. - Ладно, иди умойся, а я разогрею тебе завтрак, который принесла с собой, - в подтверждение своих слов она чуть покачала туго набитой сумкой. - Хорошо, мам, - он улыбнулся и покорно поплелся в ванную. *** - Так зачем ты пришла? - с энтузиазмом пережевывая рис, прочавкал Наруто. - Неужели матери уже нельзя навестить сына просто так? - грозно протянула Кушина. - Ну мам, не начинай! - не замедлил возмутиться блондин, из-за чего кусочки не пережеванной еды попали обратно на тарелку. - Ты прекрасно понимаешь, о чем я! - Ха-ха, ладно-ладно, только жуй осторожнее! И как вообще Саске-кун тебя терпит? Никаких манер, - наигранно посокрушалась женщина. В ответ на новую порцию возмущения, она только опасно прищелкнула палочками, отчего паренек запнулся на полуслове и, умолкнув, с удвоенными усилиями принялся за еду. Некоторое время она довольно наблюдала за сыном. Ее лицо украшала приятная улыбка, отчего она выглядела еще моложе и красивее. Наконец, дождавшись, пока сын опустошил тарелку с рисом, она налила ему немного супа и заговорила: - Я пришла посмотреть, как ты тут справляешься. Знаешь, результат меня не устраивает. О, не начинай возмущаться и дослушай меня! - гневно сдвинув брови к переносице, сказала она. - Здесь грязно, да-да, грязно, думаешь, я не замечу сдвинутый под диван мусор, а? В твоем холодильнике пусто, а ты сам спишь до часу дня! Так что в качестве наказания тебе, сегодня в твоей квартире будет генеральная уборка, - спокойно вынесла вердикт мать, чуть отпив чай из кружки. - Но!.. - Никаких "но"! - сказала, как отрезала. - У-у-у, ладно, - недовольно согласился Наруто. - Вот и отлично, подлить тебе еще супчика, лисенок? *** - Да-да, сколько можно говорить?! Делайте то, что велено, и не мешайте мне! - буквально кричала Сакура в трубку. День не задался с самого утра. Во-первых, ночью ей приснился совершенно отвратительнейший кошмар. Во-вторых, от вчерашней выпивки у нее распухло лицо, и сейчас, крича в трубку своего мобильного, она параллельно приводила его в порядок при помощи макияжа. И, наконец, в-третьих, ее подчиненные абсолютные идиоты, каждый шаг которых он должна контролировать, что она, собственно и делала, крича в трубку. Когда все детали были оговорены, а связь отключена, она замахнулась телефоном, намереваясь кинуть его в другой угол комнаты. Застыв в странной позе на несколько секунд, она глубоко вдохнула и спокойно положила трубку на гладкую поверхность туалетного столика. Развернувшись к зеркалу, она несколько минут напряженно вглядывалась в собственное отражение. С самого детства эта привычка преследовала ее, ужасно раздражая ее родителей. Каждый раз, когда она нуждалась в душевном успокоении, она буквально прилипала к зеркалу, высматривая там что-то свое, недоступное для других людей. Наконец, ее лицо расслабилось, а в застывший взгляд снова вернулся блеск. Она с силой помассировала свои виски, одновременно глубоко вдыхая. Как же она устала... *** - Скучно тут с тобой, ублюдок, - хриплый, но спокойный голос Хидана заставил его вздрогнуть от неожиданности. Последние несколько часов псих только и делал, что смеялся своим клокочущим смехом и нашептывал свои молитвы на абсолютно невразумительном языке, который Кабуто не смог опознать. Якуши не знал, сколько времени прошло, пока он, задыхаясь, корчился от боли в этом отвратительном месте. Несмотря на довольно банальный набор инструментов, Хидан блестяще выполнил свое дело. Его изощренная фантазия позволяла ему без остановки на протяжение длительного времени "играть" с Кабуто. При этом, что бы он ни делал, сознание его пленник не терял, он словно на уровне инстинктов знал, когда следует остановиться, поэтому все свои мучения наказуемый терпел будучи в сознание, пусть и замутненным от боли, но все же. Пожалуй, это было самым ужасным. Он не имел никакой возможности смягчить собственную боль, он был совершенно беспомощен. - Знаешь, Кабуто... А ведь я с тобой не так уж и долго играю, - он прервался на то, чтобы отхлебнуть из бутылки немного коньяку, - а ты уже плачешь и умоляешь, чтобы я тебя простил, это скучно, понимаешь? - малиновые глаза шаловливо блеснули, и он снова отпил. Кстати, бутылка была уже полупустой; несмотря ни на что, они, похоже, не собирались его убивать, и поэтому Хидан, пусть с некоторой небрежностью, но все же дезинфицировал свои инструменты. Хотя Кабуто как врач не думал, что это спасет его от инфекций, изгалялись-то над ним все равно на грязном полу дурно пахнущей комнатушки. Самым опасным, что с ним успели проделать в этой комнате, пожалуй, было удушение. Маньяк обматывал его шею гибким хлыстом, затягивая так туго, что пленник не мог сделать ни единого вдоха. Это продолжалось ужасно долгое количество времени, удавка на его шее то ослабевала, давая ему вдохнуть невероятно желанный воздух, то снова затягивалась, мучая его. Только чудом он не сошел с ума от ужасно мучительной пытки, что устроил ему заботливый Хидан. Но и здесь его мучитель не совершил ни одной ошибки: идеально точно рассчитывая время, он не позволял ему ускользнуть за грань сознания. Через силу разлепив глаза, точнее, один глаз, потому что второй окончательно заплыл, Якуши с трудом поднял на него взгляд. Судя по всему, маньяк и правда утратил к нему интерес. Во всяком случае его взгляд был более чем брезглив и презрителен, а зрачки его глаз больше не были расширены от безумного веселья вперемешку с удовольствием. - Мне уже совсем не хочется с тобой играть, ты скучная игрушка, ты скучный, Кабуто, - он проворковал все это почти ласково, но его взгляд оставался незаинтересованным. - Я бы мог еще долго, очень долго готовить тебя к встрече с Джашин-сама, но... черт возьми, мне кажется, что ты препятствуешь этому, нэ? - его острый взгляд резанул по нему, и на секунду его зрачки снова жутковато расширились. Кабуто не знал, как реагировать на сей монолог, да и если честно, сил на это совсем не осталось. Однако, похоже, его мучителю и не нужна была какая-либо реакция. Он, снова загоревшись, расхаживал по комнате и, размахивая руками, вновь бормотал что-то на непонятном языке. Якуши устало прикрыл глаза, сейчас, когда ему дали небольшую передышку, он чувствовал, что вот-вот потеряет сознание. - Эй, не спи, не спи! Я, блядь, кому говорю, не смей спать, когда я с тобой разговариваю, гребаный выблядок! - в голос Хидана вновь вошли истеричные нотки, и он раздраженно пнул Кабуто под ребра, отчего тот едва ли не задохнулся от боли. - Вот так вот, и не спи, если не хочешь, чтобы я тебя убил, сечешь? - взгляд малиновых глаз буквально впился ему в лицо, поэтому с огромным трудом он нашел в себе силы кивнуть, едва сдержав стон боли. Сейчас психопат был буквально на иголках, и черт знает, что его могло разозлить. Тот, расхохотавшись, из-за его кивка вновь резко потерял к нему внимание и ринулся к свертку. Вопреки его ожиданиям, он не стал ничего делать с инструментами. Порывшись в куче приспособлений, но не найдя ничего для себя, он яростно выругался и вышел за дверь. Кабуто не знал, как на это реагировать, поэтому решил не предпринимать пока ничего. Прикрыв глаза, он сосредоточился на своих ощущениях, нужно было узнать, какие повреждения он получил. Результаты его, конечно же, не обрадовали. Стоило ему только тихо шевельнуть рукой, как дверь снова распахнулась, и в комнату с торжествующим выражением лица ворвался Хидан. В руках он держал спортивную сумку. Заметив его недоуменный взгляд, он слегка покачал ее перед ним. - Интересно, что там, да? Сейчас я тебе покажу, кья-ха-ха, - привлекательное лицо Хидана снова искривил жутковатый оскал, но Кабуто испугало вовсе не это. Единственное, что его сейчас занимало - это оживший взгляд его мучителя, переполненный сейчас почти детским восторгом.