Побеждая смерть.

Серое тяжелое небо. Бесцветный пустынный город. Разрушенные дома, увитые буйной растительностью, ржавые машины, остатки мусора и пыль... Воздух довольно чистый, но изредка ветер доносит запахи гниения и запустения. Река, пересекающая бывший мегаполис, полна мутантирующих рыб и прочей живности. Впрочем, гадами и суша полна... Одичавшие питомцы. невесть откуда появившиеся хищники, антропоморфные существа, названия которым нет...Теперь таким стал некогда процветающий город России. Столица Москва. Ее больше нет. Вместо нее есть истлевший. запущенный город, полный живых мертвецов. Зомби, как их называют люди, да только правильнее назвать их новыми властелинами Земли. Они истребляют нас, живых, убивая и сжирая... Мы умираем из-за них. Голод, болезни, лишения - все это последствия появления этих существ. Когда все началось? Не знаю... Наверно, тогда, когда люди перестали ценить душевные качества друг друга, когда миром овладела жажда денег, когда... Никто не знает, хотя все смутно понимают, что моральная смерть человечества началась уже давно, а зомби... Зомби лишь стали плодом того, что в людях исчезло человеческое. Но это все философия. Умнейшие мира, а точнее того, что от него осталось, считают причиной появления уродов ядерный удар, после которого появились мутации, а вместе с ними и вирус, превращающий трупы в оживших мертвецов. Меня зовут Анастасия. Мне двадцать семь лет. Я - одна из немногих живых в столице нашей Родины. Когда все произошло, мне было едва за семь. Я помню горящее алым небо, вой сирен, крики и плач людей, мамину ладонь на плече, а потом ее мертвое тело у моих ног - ее затоптали насмерть. Чьи-то руки, несущие меня куда-то,черноту подземки, сотрясающиеся стены и звенящую тишину. И голоса из динамиков: "Опасность миновала. Уровень радиации повышен незначительно. Через пару дней вы сможете выйти на поверхность, пока вам предоставят все удобства" Это был самый большой обман в моей жизни. Заключался он даже не в том, что провели в метро мы больше двух месяцев, умирая от жажды, голода и антисанитарии, а в том, что нам солгали про радиацию. Ее дозы были огромны, но власти сделали все. чтобы нейтрализовать действие. И это вышло. Одного они не учли - мутационные процессы. Я помню, как впервые узнали о том, что появился новый вирус, от которого люди умирают в считанные дни, а затем восстают бессмертными трупаками, поедающими живую плоть. Это был шок, ужас, кара за все грехи... Опасность, Дамокловым мечом нависшая над миром. С этим пытались бороться, да бесполезно. Вирус почти искоренили, однако он сохранился в клетках тела восставших в мир живых. Один укус и все кончено, если не доедят - станешь таким, как они. Правительство пало. Оставшиеся группировки "счастливчиков" разошлись по городу.Москва стала изолированным Адом. Леса, кишащие мутировавшими хищниками и мертвяками стали нашим заслоном. От момента ядерного удара до появления первых зомби прошел год. Когда все случилось, меня, как и многих детей, отправили на одну из баз в пригородах. чтобы защитить и уберечь, но... На базу напали первые большие группы мертвецов. Они рвали моих друзей, рыча, убивали всех живых, устроили праздник крови. Многие из тех, что еще сохраняли часть человеческой памяти, совершали вещи ужаснее чем простое убийство. Они издевались над несчастными, в итоге все равно поедая их.. Не выжил никто, кроме меня. Мне удалось убежать в лес, от страха я не понимала, что делаю, и это спасло меня. я вышла на шоссе и пошла к городу, где меня подобрали военные. Так я начала учиться бороться с зомби. Стрелять, прятаться, ставить силки, маскироваться... Но даже сейчас, спустя много лет, я содрогаюсь при воспоминаниях о тех днях, и лишний раз не выхожу из Кремля, с первых дней ставшим оплотом всех живых. Бьющимся сердцем города, павшего под ударом смерти. С тех прошло двадцать лет. Двадцать лет борьбы со смертью. Живых становилось все меньше, в то время как мертвые стали властителями города. Новой лидирующей расой. Мир разрушался, на глазах превращаясь в ничто... Те, кто еще боролся за жизни, прятались в Кремле и в Останкино, особые смельчаки жили в подземках, избегая общества. Мир стал сплошным военным полигоном. Может, где-то лучше, не знаю, газеты и телевидение погибли в первые три года, да только раз никто не пришел на помощь, значит тоже есть от чего страдать. по крайней мере, ТАК хочется думать. Я изменилась тоже. От мягкотелой, робкой девчушки не осталось ни следа. Моя жизнь не была лёгкой. В бывшей резиденции Президента меня научили воевать, с раннего детства я стреляла по мишеням и метала ножи, ставя лишь одну цель - выжить. Я не раз видела смерти других людей, сама много раз играла с ней в опасную игру, выбираясь в город и убегая от трупов. Когда мне исполнилось двенадцать, меня взялся учить бывший преподаватель. За год я нагнала упущенное и обошла сверстников по знаниям. Увы, но первое, что исчезло - образование. Мир начал играть в армию, забыв о разностороннем развитии. Оставшиеся годы жизнь была однообразной. Вылазки, тренировки, зрелища смертей и издевательств над бедными... Так мы выживали. А год назад я приняла в семью мальчика - инвалида... Увидела, как ему отрвало обе ноги ниже колена... Взрыв газа. Я вытащила его из огня и, обладая навыками хирурга, сшивала раны, делала перевязки, и - выходила. С тех пор Роман стал моим сыном. Он души во мне не чает. А я в нем. Он помог моей душе стать светлее, может, он сделал меня другой, не такой жестокой, как все бойцы. Мне жаль людей, вынужденных умирать из-за того, что когда-то власти не смогли защитить их. Хотя обещали, но спасали лишь свои шкуры. Я ненавижу элиту. И ненавижу зомби. Они наш карающий топор... Хочется перебить их всех. Но мне страшно при одной мысли, что сколько их не стреляй, меньше не становится. Странно, но я мечтаю. Точнее, ещё умею мечтать. Другие живут реальностью. И все, чего я тайно хочу - мира и любви. Чтобы был тот, кого я смогу любить и кто будет любить меня, чтобы я могла чувствовать, что я не одна. Живых хватает, но это не то. В своих кругах я одиночка. И не воспринимаю многочисленные компании. Но при этом - желаю быть кому-то всем и иметь кого-то, кто станет моей судьбой. Этому не суждено сбыться, увы... Но я хочу верить - и верю. Вопреки смерти, идущей за нами.