Без названия

Занзас шестнадцать. Она носит короткую юбку, кружевные чулки, и полупрозрачную блузку, верхние пуговицы которой никогда не застегиваются. Ее взгляд всегда презрителен, вне зависимости от того, на кого она смотрит. У нее смуглая кожа, жесткие короткие волосы, красивые глаза темно-вишневого цвета, и тонкие губы. Она не раз нарушала закон, и будет нарушать еще. И дело не в «переходном возрасте» — она такая, какая есть. Ее не интересует мнение общества, и вряд ли будет когда-нибудь интересовать. Скуало на восемь месяцев старше. Лучший ученик школы; тот, кого всем ставят в пример; может, слишком громкий, но ему это прощается. Так же, как и странная тяга к мечам. У него бледная кожа, серебристые волосы, и серые, словно грозовая туча, глаза, в которые влюблена большая часть представительниц прекрасного пола. В отличие от Занзас он вынужден жить по общепринятым правилам. Это злит: хочется так же, как и она, делать все, что угодно, не боясь никого. Но, как только эти мысли приходят в его голову, он вспоминает семью. Им столько сил нужно было приложить, что бы он попал в эту школу. Скрепя сердцем, приходится сдерживать себя от глупостей. ....Раньше Занзас сидела за второй партой первого ряда, и Скуало мог без проблем наблюдать за девушкой на уроках – не забывая учиться, конечно. Сейчас же она находилась рядом, слева от него. И это было … странно? Занзас сидела, закинув ногу на ногу. Короткая юбка задралась, обнажив резинку чулок и немного – бедро. Совсем чуть-чуть, но Скуало готов был заорать на весь класс на эту идиотку. Она что, не видит ни хрена? Брюнетка смерила его презрительным взглядом. Скуало попытался ответить тем же, но с треском провалился. …Она теплая, почти горячая («Температура, что ли?») и этот жар резко контрастирует с прохладой его пальцев. Скуало несмело прикасается к ее бедру, в любой момент ожидая удара, вспышки ярости, гневного крика. Но проходит секунда, другая – а она молчит, лишь заинтересованно смотрит на него. От этого взгляда – мурашки по коже. Одноклассники, сидящие сзади, ничего еще не замечают – идет контрольная, все сосредоточены на заданиях. Занзас усмехается, но не сводит со Скуало испытующего взгляда. Осмелев, Супербиа проводит ладонью по ее бедру. А потом, ухмыльнувшись, возвращается к примерам и задачам, делает вид, что сейчас кроме математики его никто и ничто не волнует. Занзас удивлена – но виду не показывает. Лишь поправляет юбку («Наконец-то!»), и больше не обращает внимания на соседа по парте. …-Ты что творишь, мусор? – голос спокойный, не такой, как у других девчонок, что пытались с ним заговорить. Скуало прижимает ее к стеллажу, смотрит в эти красивые глаза, вдыхает одурманивающий запах ее волос, и чувствует, что сдерживать себя все труднее и труднее. Занзас, кажется, тоже чувствует это; усмехается. Он целует ее – жадно, жарко, страстно. Чувствует, как она отвечает – сжав в руках края его рубашки, прижавшись к нему. В штанах становится тесно. Глупое тело. Ее нога обхватила его за талию. Скуало провел руками по ее бедрам, вверх, задирая юбку, сжал ягодицы. Разорвал поцелуй – недовольный стон в ответ – начал целовать шею, ключицы. Трясущимися от внезапно нахлынувшего возбуждения попытался расстегнуть пуговицы на ее блузе – Занзас тихо засмеялась, и, оттолкнув Супербиа, сняла мешающую сейчас вещь – с тихим рыком вернулся к прерванному занятию. Ее руки – горячие, просто обжигающие – пробираются под рубашку, гладят бледную кожу. Тихий стон. -Тише, нас услышат, — Занзас нет никакого дела до пустой библиотеки, в которой кроме них – только библиотекарша. Скуало целует ее – уже не так страстно, мягко. -Похуй, — выдыхает брюнетка, и вжимается в его тело, переплетается с ним, подставляя для поцелуев шею, ключицы, грудь. Бюстгальтер присоединяется к женской блузке и мужской рубашке на полу. Скуало тихо шипит, когда девушка вцепляется в его плечо. Целует ложбинку между грудей. А затем – отрывается от желанного тела, тянет ее за собой, к столам. Усаживает Занзас на столешницу, задирает ее юбку, проводит ладонями по бедрам. -Не тяни, мать твою, — почти стонет девушка, и тянется к пряжке ремня. Тихий стон, когда он входит в это податливое тело – брюнетка впивается ногтями в его спину. Бессвязный шепот, когда он начинает двигаться. Какой-то бред, тихо, ей на ушко. Запрокинутая голова. -Сильнее, — приказывает Занзас, подается вперед. Стол жалобно скрипит, но выдерживает. Кровь стучит в висках, разгоняя страсть по всему телу. Скуало, пьяный от близости, осыпающий ее шею и ключицы поцелуями, которые через некоторое время превратятся в засосы. Занзас прижимается к нему, что-то протяжно стонет. Скуало тихо рычит, глубоко входит в тело девушки и кончает. Он наблюдет за Занзас, пока та приводит себя в порядок: одергивает юбку, надевает бюстгальтер и блузку, поправляет сползший чулок. Потом оборачивается к нему. -Пример для подражания? Ну-ну, — усмехается, — а ты не такой пай-мальчик, каким кажешься. Занзас уходит, оставляя Скуало одного, но что-то подсказывает, что она еще вернется к нему.