Миссия невыполнима

***

Владыка Менегрота скучающе бродит по тронному залу, время от времени наступая себе на мантию. Мелиан, как подобает верной и добродетельной супруге, сидит тут же с шитьем в корзинке. Со стороны кажется, что королева занята изящным рукоделием, на самом деле она штопает чулок — в разоренном войной Белерианде очень плохо с текстильной мануфактурой, а служанкам такое дело не доверишь — мигом начнутся разговоры на тему ненадежности Завесы: королева вон не в состоянии нервущиеся чулки себе сотворить, как же на Завесу можно полагаться? Проклятый Берен, проникший беспрепятственно в Дориат, породил таки массу ненужных разговоров. Внезапно дверь отворяется, и в зал входит дежурный придворный эльф. Дежурный: ваше величество! Там у дверей стоит некий смертный, называющий себя Береном, и требует пропустить его к вашему величеству. Тингол: Берен? Мелиан роняет шитье на пол. Дежурный: так точно, ваше величество! Тингол, супруге: дорогая, я думаю, будет лучше, если ты выйдешь. Мне без тебя будет удобнее сказать этому проходимцу всё, что я ему намереваюсь сказать… Эй, слуги! Корону мне! Парадную мантию! Пыль с трона стереть! Фикус полить! Впрочем, это не обязательно… Караул!!! Эй, почетный караул, сюда! И свиту — всех, кого найдете! Когда через некоторое время дворецкий вводит Берена, всё уже готово: на троне в бархатной мантии, местами побитой молью, важно восседает король всего Дориата Элу Тингол с короной на маковке и сверканием во взоре. Вид у него гордый и неприступный. Слева и справа от него замерли по два гвардейца из почетного караула в парадных мундирах. Сбоку за столиком сидит летописец, держа наготове свежеочиненное перо, готовый записывать для истории каждое слово монарха. Вдоль стен толкутся придворные дамы и господа в наспех напяленном торжественном платье. Берен, оглядываясь: однако, помпезно меня встречают. Это внушает надежду, что я почти королевский зять. Тингол, сурово: не рановато ли тебе говорить об этом? Берен: человеку, поимевшему самого Моргота, ничего не рановато! Тингол, сурово: твои отношения с Морготом меня не интересуют! Ты обещал, что когда мы увидимся в следующий раз, в твоей руке будет сильмарилл. Где он? Берен: давай кое-что уточним. Ты поставил мне условие — добыть сильмарилл из короны Моргота. Так? Тингол, важно: именно так! Берен: тогда прошу! Берен достает из кармана и протягивает Тинголу предмет, добытый из короны. Долгая пауза. Тингол, вытаращив глаза: это что ты мне принес?! Берен, Тинголу: то, что заказывали. Тингол: но я заказывал совсем не это! Я сильмарилл просил… требовал! Берен: из короны? Тингол: именно! Берен: а если из короны, то *** вам, тестюшка, а не сильмарилл. Тингол, приходя в себя и воодушевляясь: а тебе, зятек несостоявшийся, то же самое вместо моей дочери! Берен, подумав немного: а согласен. Давай. Вот прямо сейчас! Тингол, с отвисшей челюстью: а…э… Берен: что, тестюшка, ни *** у тебя и нету? Тингол, очухавшись, зовет охрану: мальчики, он сомневается! Докажите ему, чтоб запомнил! Берен: ничего себе нравы у вас. Нет, на дочери 321а я и сам жениться не буду. Тингол: а тебе ее никто и не отдаст. Но ты оскорбил короля, и должен быть наказан. Берен: чем оскорбил? Сказал, что у короля ни *** нет? Так это не оскорбление, это констатация. Среди стражников неприличное хихиканье, которое впрочем, тут же смолкает, ибо присутствующие как-то вмиг и разом обнаруживают находящуюся тут же в комнате Мелиан. И находящуюся уже какое-то время. Прекраснейшая из майар быстрыми шагами подходит к потенциальному зятю и со всего маху дает ему пощечину — одну и тут же вторую. Мелиан, стражникам: чего рты разинули? Марш на свое место! (Берену) Я с тобой потом поговорю! (окидывает взглядом зал) Посторонним покинуть помещение! Придворные и летописец, толкаясь и оглядываясь, тянутся к выходу. Гвардейцы продолжают стоять столбами, но под взором королевы спохватываются и почти бегут к дверям. Мелиан, супругу: всегда знала, что ты тряпка, но не думала, что до такой степени. Берен, потирая щеку: еще и теща, которая точно меня переживет… Слушайте, а оно мне вообще надо?! Мелиан смотрит на него пристальным взглядом, потом, слегка возвысив голос, зовет: Лютиэн! (Берену, кивая на вошедшую дочь) Ей повтори! Насчет того, что тебе надо. После чего берет супруга за рукав и утягивает вон из комнаты. Берен, к Лютиэн: тебя не напрягает, что в Дориате половина извращенцы? Лютиэн, очень сильно покраснев, лепечет едва слышно: нет… (оправившись от смущения): кто бы говорил?! Сам-то ты с Морготом чем занимался? Берен: хрен ему в **пу запихи… ой!!! Берен становится просто бордовым. Судорожно хватает воздух раскрытым ртом и озирается по сторонам. Слава Эру, кроме Лютиэн, никто его не видит и не слышит. Но сама мысль о том, что… Берен, с надрывом, во весь голос: НЕТ!!! Я НЕ ТАКОЙ!!! Лютиэн, ставши вдруг удивительно похожей на мать: ЧТО ТЫ ДЕЛАЛ?! Берен: не скажу. Лютиэн: между прочим, я и так уже достаточно услышала. А сейчас убедилась, что расслышала правильно. Ты сам такой же извращенец! Берен, отчаянно: НЕТ!!! Я НОРМАЛЬНЫЙ!!! Лютиэн: по-твоему, производить с Морготом такие манипуляции — это нормально? Берен: а все из-за тебя! (передразнивает) «Только после свадьбы, только после свадьбы»… Лютиэн: так тебе, выходит, все равно, со мной или с Морготом? Берен: как я могу знать, все равно мне или нет, если я с тобой не пробовал?! Лютиэн, ужасно возмущенная: и вот теперь, после Моргота, ты хочешь попробовать со мной?! Берен, разводя руками: ты сама лишила меня возможности попробовать в обратном порядке. Лютиэн, совсем офигев: что значит «в обратном порядке»?! Моргот, значит, в твоих планах присутствовал неизменно? Берен: ага. Видишь ли, любимая, я должен тебе кое в чем признаться. Как-то раз… нет, это было еще до знакомства с тобой… так вот, мы с приятелями… ну… в общем, мы выпили по случаю какого-то события, и я сказал, что я того Моргота… я не буду тебе повторять, что именно я обещал с ним сделать. Не мог же я не сдержать слова! Вот ты бы меня уважала, если бы знала, что я обещания не выполняю? Лютиэн: мало ли, что сболтнешь по пьяной лавочке! Твои дураки-приятели уже и забыли про это. А ты… Если бы я знала про такое, я бы ни за что не допустила, чтобы ты ходил в Ангбанд! Берен: твой папа же условия поставил! Как я мог не ходить? И хоть по пьяни, хоть не по пьяни, у нас все считается. Раз сказал, надо сделать. Ты можешь мной гордиться! Кто еще в Средиземье может похвастаться, что… эээ… имел Моргота? Лютиэн: да я бы сама тогда сходила… Впрочем, если бы я знала заранее, никуда бы не пошла! И с тобой бы не связалась! Лучше всю жизнь с девицами, чем муж-321!.. ой… то есть лучше в девицах всю жизнь… Берен, с разгону, бодро: один раз не 321! И это же не он меня, а я его, и не удовольствия ради, а строго в воспитательных целях. (по мере дохождения остальных слов своей суженой) Погоди-погоди… какая это вся жизнь с девицами? И откуда ты, дева нетронутая, такую осведомленность об извращенцах имеешь? Лютиэн, уже придя в себя и начисто игнорируя первую часть вопроса, высокомерно: интересно, какой надо быть дурой, чтобы прожив на свете, сколько прожила я, не иметь понятия об окружающей действительности! Для чего, кстати, достаточно глаз, ушей и умения делать выводы. Берен: не заговаривай мне зубы, любимая. Так что там насчет жизни с девицами? Если что, я с тобой полностью согласен: по мне тоже лучше всю жизнь с девицами, чем муж-321. Лютиэн, совершенно овладев собой и привесив на фасад невозмутимую морду лица, полную эльфийской чистоты и возвышенности, голосом благовоспитанной леди: вообще-то жизнь в обществе девиц довольно скучная штука. Но муж-3… эээ… неправильной ориентации — это, наверное, совсем ужасно. Берен, задумчиво: надо же. А я всю жизнь считал наоборот, что в обществе девиц — это штука довольно веселая. А насчет мужа неправильной ориентации — это ты у мамы спроси, она знает, ужасно это или нет. Лютиэн, с тяжким вздохом: а что же ему делать, если по эльфийским законам с женщинами вне брака нельзя, а в браке можно только для воспроизведения потомства? Берен, с ужасом: и что, когда я женюсь на тебе, меня ждет то же самое?! Лютиэн, не скрывая радости: ты же человек! На тебя это не распространяется! (про себя) Это главное и единственное твое достоинство. (вслух) Сам признался, что по девкам бегал! Без всякой свадьбы. Берен, не менее радостно: вот видишь! А говоришь «321». Лютиэн: зато со срамными девками вожжался! Берен, обиженно: почему это со срамными? Очень даже нормальными. Лютиэн, добродетельным тоном: а были бы девки не срамные — не позволили бы!.. Берен: срамные — это как твои фрейлины, которые извращенки и с девицами, а которые с мужчинами — те как раз нормальные. Лютиэн: пожалуйста, не считай моих несчастных фрейлин распутными. Что бедняжкам остается, если с мужчинами им нельзя? Берен, задумчиво, себе под нос: и мужчинам нельзя, и с мужчинами нельзя… А мужчинам, соответственно, и женщинам нельзя, и с женщинами нельзя. Как вы вообще живете-то?! Лютиэн: как мы живем… Ты заметил в этих дурацких законах лазейку? Там сказано только, что мужчинам нельзя с женщинами, и наоборот. А про однополые отношения не сказано ничего! Потому эльфы и вступают в брак так неохотно. Хорошо тем, кто зачинает дитя не сразу. У них есть возможность хоть сколько-то пожить нормальной жизнью. Ведь они же не извращенцы на самом деле! Их вынуждает закон. Пусть бы балроги вечно стегали своими бичами того, кто придумал, будто эльфам чужда тяга к телесной любви! Берен, вслух: кто же вас такие идиотские законы заставлял принимать?! Возьмите и отмените их уже! Лютиэн: законы эти приняты не нами, они навязаны нам неким потусторонним существом, который числится создателем эльфов и нашего мира вообще. Люди его почему-то не прельщали, поэтому он не уделил им много внимания, каких слепил, такие и получились. А эльфы чем-то запали в его душу, он счел их идеальными существами и всё совершенствовал их и совершенствовал, в рамках своих понятий о совершенстве. Однако оказался далеко не всемогущим — навязав нам образ жизни, он не смог сделать нас такими, чтобы мы этому образу соответствовали. А мы не в силах изменить навязанные им законы — это нарушило бы мировой порядок, который держит весь мир в равновесии и называется «канон». Если его разрушить, наш мир рухнет. Вообще весь мир, в котором живут и эльфы, и люди, и орки, и звери с птицами. Берен, несколько растерянно, потому что в таких вопросах мироздания подкован не очень: что, вот прямо весь мир рухнет, если кто-то из эльфов с эльфийкой для удовольствия переспит?! Да быть такого не может! Может, вам всё наврали. Может, этого существа потустороннего и вовсе нет. Лютиэн: существа, возможно, уже и нет, а канон есть. От одного раза, конечно, ничего не рухнет, но что за радость один раз за всю бесконечную жизнь! А вот если мы весь жизненный уклад изменим, вот тут порядок и рухнет. (подойдя к Берену поближе) Но ты человек. Тебя это не касается. Вам, людям, можно всё! (глаза ее блестят, щеки алеют, дыхание сбивчиво — и чувствуется, что разговор взволновал ее) Вы… я слышала… я знаю… даже и вне брака… Берен, поддаваясь грешным мыслям: ну да, бывает с нами такое… (вдруг стряхнув наваждение) Я понял! Так вот почему ты выбрала меня! Блин, а я-то думал, любовь там и все такое… Я идиот! Конченый кретин! Лютиэн: ну, конечно, идиот! Если бы я выбрала тебя только из-за этого, чего ради я ждала бы столько времени? Позади отцовой конюшни шикарный сеновал, могли бы сразу туда и отправиться. Берен: а так я должен был еще от твоего папы выслушать и к Морготу сбегать?! В Ангбанд смотаться — ерунда же, все равно что за пивом в ларек сгонять! Эх и динамщица ты, любимая! Лютиэн, страшно оскорбленная: я? Я динамщица? Кто мне всю дорогу дудел: «Мы, люди, на формальности не смотрим, нам важнее любовь, а не штамп в паспорте! Нам плевать на условности, мы можем на диване, на тумбочке и в ванне»? И что я видела из всего этого? Кукиш с маслом? Аж в Ангбанд потащился, чтобы увильнуть! С Морготом готов… лишь бы не со мной… (всхлипывает) А говорил, что любишь! А я уши развесила! Вот и верь после этого людям! (плачет уже открыто, зарывшись лицом в платок). Берен: про Моргота я же тебе уже говорил — это было в воспитательных целях… (что-то соображает) Подожди! Ты что думаешь, я ему… эээ… собственную анатомию запихивал, что ли?! Как тебе могло про меня такое в голову прийти?! Лютиэн, вынув лицо из платка: ты сам сказал, что обещал… ммм… ээээ… нннууу… (не в силах подобрать нужный эвфемизм, выпаливает неожиданно даже для себя) трахнуть его! Берен: я не обещал свой… эээ… свою анатомию об вражину этого поганить. Вон из его короны выковырял и засунул куда можно было, и куда нельзя — тоже. Отвел душу, короче. Потом на стене на самом видном месте углем написал «всей Арде расскажу!» и свалил. Лютиэн, еще шмыгая носом, но уже заинтересованно: а нельзя — это куда? Берен: уточни сначала, куда ты считаешь, что можно. Лютиэн: я-то считаю, что мужчине никуда нельзя. Но, логично рассуждая, можно догадаться, куда ЭТО хотя бы влезет… Берен: дорогая, но откуда ты знаешь, какого ЭТО размера?! Только не говори, что случайно увидела в бане! Лютиэн, задумчиво улыбаясь, точно вспоминая что-то очень давнее: ты не поверишь, но именно в бане. В мужской. Только не случайно. (не замечая грохот рухнувшей на пол челюсти Берена) Когда мы были глупыми юницами, то лазали по плющу на стене к банному окошку, чтобы подсмотреть. (Спокойно глядя Берену прямо в глаза) И ничего в этом нет срамного, нами двигала обыкновенная страсть к познанию: мы слыхали краем уха, что мужчины устроены как-то иначе, вот и хотели узнать, в чем же различие. (снова грустно улыбаясь) Надо сказать, оно привело нас в ужас. Берен: да что уж такого ужасного? Лютиэн, с той же улыбкой: мы же были совсем девчонками, даже по вашим, человеческим меркам… Берен было хочет сказать, что ЭТО в практическом применении имеет гораздо большие размеры, чем в бане, но услышанное от Лютиэн заставляет его промолчать — кто знает, чем занимались в бане те, кого она видела. Берен, воодушевившись: ну, раз всё у нас разъяснилось, тогда пошли на сеновал! Лютиэн: как, вот прямо сейчас?! Берен: почему нет? Я все условия твоего папы выполнил… Лютиэн, перебивая: как же выполнил?! Ты же не принес сильмарилл! Берен: а я не виноват, что твой папа ставит в принципе невыполнимые задачи! Он велел принести что? Не просто сильмарилл, а сильмарилл из короны Моргота. А оказалось, что в короне Моргота ни х… то есть, как раз это там и есть, а сильмариллов нет. Что было, то и принес. Лютиэн, еще шмыгая носом: а где же сильмариллы? Берен: а я откуда знаю? Значит, кто-то еще раньше их вытащил, а это вставил. Лютиэн: и Моргот ничего не заметил? Берен: а как он заметит? Он же корону не снимает. Больно он видит, что там творится! Лютиэн: но зато видят орки, балроги там всякие… Берен: и что, думаешь, они ему скажут? (передразнивая): О Владыка, у вас ху… ну это на голове. (нормальным голосом) Представляешь, что Моргот за такое сделает?! Вот так и ходил с тремя ху… ну этими на маковке, а весь Ангбанд, поди, за спиной ржал. Лютиэн тоже хихикает, но тут же обрывает сама себя. Некоторое время висит напряженное молчание. Лютиэн, потупив взор и нервно теребя в руках платок: милый… а если бы… ну, если бы я согласилась? Берен решительно: мы бы пошли на сеновал! Что я тебе и предлагаю. Ну или хочешь, я тебя туда на руках отнесу. Или могу через плечо перекинуть, как добычу, если тебе так больше нравится. Лютиэн, потупившись: зачем же… на сеновал? Это далеко… Берен: я в твоих угодьях не очень ориентируюсь. Если есть подходящее место поближе… (широким жестом протягивает руку) веди! Лютиэн, слегка капризно: ты отнести обещал… (внезапно вспомнив) Что ты мне зубы заговариваешь? Ты всё врешь! Берен, обалдев: это ты о чем? Лютиэн, яростно: вот про Моргота! Якобы ты из короны достал, чтобы его… обесчестить. Но перед этим ты говорил, что это я тебя вынудила заниматься хоть с ним, потому что не позволяла с собой! Берен, прыснув: что же у меня, чувства юмора нет, что ли? Захотелось немножко тебя поддеть. Лютиэн: интересно, как бы ты отнесся, если бы я тоже пожелала аналогичным образом поддеть тебя? Берен: смотря при каких обстоятельствах, смотря что именно… И вообще, мы идем на сеновал или куда там или ты опять меня динамишь?! Тогда я точно отправлюсь к Морготу, но уже с серьезными намерениями! Лютиэн, вполголоса, но так, чтобы Берен услышал: дался ему тот сеновал, моя спальня в трех шагах слева по коридору! (вслух) Дорогой… кто из нас двоих мужчина, ты или я? Берен: блин, я настолько мужчина, что и Моргот в сравнении со мной женщина! (подхватывает Лютиэн под колени, перекидывает через плечо и двигает в указанном направлении) Ну ты хоть потрепыхайся и повозражай для видимости, как обычай велит. Лютиэн, про себя: ага, как же! Чтобы ты меня поставил и опять начал речи говорить? (вслух, но негромко) Вот сейчас дверь закроешь — тогда обязательно! А пока нельзя, на шум кто-нибудь прибежать может. Вместо ответа Берен свободной рукой игриво шлепает прекраснейшую из Детей Эру по воздетой к небеси попе. Лютиэн рассчитано-приглушенно взвизгивает, далее со старательным возмущением, но очень негромко: что ты делаешь?! Не смей! Отпусти меня немедленно! Берен, открывая дверь спальни ногой: ага, вот прям щас и отпущу (сваливает Лютиэн на кровать). Лютиэн, уворачивая свое лицо от его губ: дверь запри, балда!