Признание

      Они стояли друг напротив друга. Адриан смотрел на художника, что опустил взгляд в землю, но тот словно не собирался нарушать тишину, которая царила уже минут пять между парнями. Агрест продолжал молчать, ожидая ответа рыжеволосого. Это ведь он попросил его после коллежа зайти к нему домой. Знал бы Натаниэль, как он не даёт покоя главной модели Парижа и что сейчас творится в голове у блондина.       Солнце освещало тёплое голубое небо, совсем не тревожа жителей своими яркими лучами. Уже наступила весна, и все знали, что наступает та самая пора. Девушки вытаскивали из классов парней или вовсе приглашали их прогуляться, чтобы всё было как можно романтичнее, но не он. Не Адриан Агрест. Он не соглашался никуда отходить ни с одной девушкой из своего или какого-либо ещё класса, ему было это не интересно. Интересен же парню был всего-навсего один невзрачный, но довольно заметный из-за своего цвета волос, человек, что учился вместе с ним. И он сейчас стоял напротив, пытаясь собрать мысли в кучу и что-то рассказать блондину.       Но его это не волновало. Агрест наблюдал за забавной мимикой лица художника и замечал каждый его жест: как тот нервно постукивал пальцем по папкам, что крепко прижимал к груди, как он бегал глазами в разные стороны от неуверенности, как постоянно заправлял так некстати выбивающуюся прядку волос. Почему-то Адриан был уверен в том, что всё правильно замечал. Складывалось ощущение, что Куртцберг позвал его для признания. Уж очень парень походил на смущающуюся влюблённую девочку.       После такой мысли Агреста понесло уже далеко в другое русло, и он даже забыл о том, что художник вообще сейчас стоит перед ним и о чём-то неуверенно распинается. Блондин с глупой улыбкой рассматривал парня перед собой, всматриваясь точнее в его черты лица и запоминая практически каждую деталь. Хотя, какое там. Рассмотреть одноклассника он успевал и на уроках, особенно в те дни, когда их сажали за одну парту.       Воспоминания теплились в голове блондина, не давая ему здраво мыслить и слушать Натаниэля. Тот же, в свою очередь, пытался что-то донести до одноклассника. Судя по всему совершенно безуспешно. Адриан стоял, как вкопанный, никак не реагируя на слова Куртцберга, хотя тот остановился. О, ещё как останавливался. Он хотел увидеть реакцию, но получал молчание в ответ и продолжал. Вдруг Агрест просто ждал, пока парень закончит? Всё могло быть.       Монолог подходил к концу, к самой сути, кульминации, а блондин просто вспоминал все сцены с признаниями, что видел в аниме. Ему было ужасно стыдно за то, что он сейчас об этом думает, но по-другому не получалось. Руки сами собой тянулись к художнику, но Агрест сдерживал себя, сцепляя их в замок или убирая за спину. Наклоняться было не очень удобно, но ради этого рыжика Адриан был готов потерпеть. Правда, блондину сейчас больше всего на свете хотелось услышать обыкновенное «я люблю тебя», но не то, о чём говорил… — Ты мне нравишься…       Агрест моргнул глазами. Его мысли прервали слова одноклассника. Но неужели послышалось? — Что ты сказал?       Адриан всё ещё не мог поверить своим глазам: он просто смотрел на Куртцберга и пытался избавиться от надоедливых мыслей, из-за которых он прослушал всё, что сказал его одноклассник. -Ты. Мне. Нравишься. — Более уверенно заявил Натаниэль и сразу поднял взгляд на блондина.       Теперь Агрест точно убедился в том, что не сошёл с ума, и просто тихо засмеялся, выбивая художника из колеи. — Это так смешно?.. — неуверенно спросил Куртцберг, расстроившись. — Нет, это почти то, что я желал услышать, — Адриан потёр глаза, а после обнял парня за талию, подтягивая к себе ближе, — почти… — тихо пошептал он в губы художника, наклоняясь ещё ниже, чем прежде.       Натаниэлю не нужно было большего. Он всё понял и улыбнулся Агресту, который через секунду накрыл его губы нежным поцелуем. Художник подметил, что это было довольно приятно, и даже не стыдился своих чувств, неумело отвечая блондину и зарываясь пальцами в его пшеничных волосах.