Пока что.
Требовалось только оглушить и забрать магический инструмент. За следилки от Министерства на палочке я особо не волновался, личности, что приходят сюда, о них заботятся в первую очередь. Да и деньги бы мне не помешали, в банк сейчас соваться смысла нет. Гоблины хоть и не слишком любили волшебников, за звонкую монету вполне могли оповестить заинтересованных лиц, что со счетом рода Блэк производились финансовые манипуляции. Не то чтобы это было страшно, но пока что Аврорат больше времени уделяет маггловскому миру, и в моих же интересах было оставлять положение таким как можно дольше. Сейчас я исходил из цели «пробраться в особняк рода», а для беспрепятственного проникновения в Блэк-хаус мне нужны были кое-какие вещи, из которых палочка стояла практически первым местом на очереди. После нескольких часов ожидания, когда я успел уже порядком заскучать, проголодаться и возненавидеть рыбную вонь, исходящую, казалось бы, отовсюду, Фортуна всё же повернулась ко мне лицом. Из-за неприметной кирпичной опоры моста вдруг, воровато оглянувшись, выглянул приземистый кривоногий человек с длинными, растрёпанными рыжими волосами. Немного посидев, бессмысленно глядя на это чудо человеческой эволюции, или скорее деградации, почесал затылок, а после радостно оскалился. Ба! Да это же старина Наземникус собственной персоной! Интересно, это удача или же случайное совпадение? В любом случае, меня это абсолютно устраивает. Грязный, воняющий перегаром и дешевым табаком, Флэтчер словно сошел с плаката «их разыскивает полиция». Немного выждав, Наземникус двинулся в сторону переулка, где, спрятавшись за мусорным баком, его уже ожидал я. Через минуту, когда он наконец-то подошёл на нормальное расстояние, что в его положении явно было сродни чуду, стало ясно, что понадобилось Флэтчеру в этом переулке. Он банально вышел отлить и выкурить очередную вонючую сигарету, от запаха которой даже у меня, казалось, привыкшего к отвратительной вони за это время, перекосило лицо. Видимо, даже контингент Лютного не переносил этот въедливый запах. Когда тот достал палочку и зажег на ее кончике маленький огонек, прикуривая, я и выбрал моментом для нападения. – Я же говорил, что дешевые сигареты тебя погубят, – поднимаясь во весь свой немаленький рост, снова оскалился в выражении, которое даже пьяный в хлам Наземникус не смог принять за улыбку. – С… Си-ириус? – красные, с полопавшимися капиллярами глаза вора расширились от изумления, прежде чем на голову ему опустилось что-то тяжелое. Откинув в сторону уже ставшую бесполезной балку, я быстро оттащил «успокоенного» вора в дальний угол. Рыться в его вещах было откровенно противно, но я всё же справился, уговаривая себя тем, что в виде собаки делал и не такое. Карманы же порадовали меня набором зачарованных отмычек, кисетом с тем вонючим табаком и парой десятков галлеонов. Надо же, всё же, и от таких поганцев, как Флетчер, иногда бывает прок. Отойдя от тела на приличное расстояние, смог наконец вдохнуть свободнее, а затем наконец осмотрел главное приобретение. Хм. Бывало и лучше. Определенно. Палочка Наземникуса была ему точно под стать. Двенадцать дюймов, из неизвестного материала, неимоверно грязная, со следами сколов и царапин, из самого кончика уже проглядывалась магическая начинка. Но, впрочем, действовала исправно, в чем я тут же убедился, наслав на старого знакомого чары вечного сна и для верности связывая тело веревками. Теперь встал следующий вопрос, куда же его деть? Над этим всё же стоило действительно поразмышлять. Убить? Помимо омерзения, к этому человеку я ничего не испытывал, но лишать кого-то жизни всё ещё претило. Можно, конечно, было оставить его здесь, но если не расколдовывать, то это быстро превратится в обыкновенное убийство. Он либо замерзнет насмерть, либо крысы отгрызут что-нибудь, с их точки зрения, ненужное, либо его обнаружат магглы или другие волшебники. И если первые просто передадут в полицию, а там уже очень сложно прогнозировать развитие событий, то вторые просто и незатейливо грохнут, уверен, Наземникус много кому нервы потрепал. Но в целом - ни тот, ни другой, ни третий вариант меня не устраивал, поэтому я выбрал иной путь. С помощью трансфигурации тушка Флетчера успешно превратилась в не слишком симпатичную табакерку, которую я положил в карман пальто. Трансфигурация - великая вещь. Да и в целом, колдовать было довольно увлекательно, память реципиента услужливо подсовывала мне информацию о том, как нужно делать необходимые взмахи, даже пальто создал из украденной одежды. Даже мой внешний вид претерпел в конечном счёте некоторые изменения, в Лютный отправился уже не беглый преступник Сириус Блэк, а вполне себе респектабельный молодой человек чуть за тридцать, в строгом черном пальто, костюме и шляпе-цилиндре. В нем даже самый въедливый аврор не сразу бы распознал беглого преступника, а я очень сомневался, что хоть один из обитателей этого местечка даже отдалённо сошёл бы за местную полицию. О всех доступных способах снять следилки я позаботился прямо здесь, благо применение магии возле прохода в магический мир засечь было довольно сложно, что логично. Придирчиво оглядев свою тушку и с пару секунд позволив себе покрутиться у зеркала, я был более-менее удовлетворен маскировкой и уверенно двинулся в «тайное место». Лютный за восемь лет мало изменился, это была все та же кривая улочка, большей частью затемнённая и грязная. Казалось, от сырых кирпичных стен исходил холод, от которого у случайно забредшего сюда обывателя на коже выступали мурашки. Влажный туман, дымчатой пеленой покрывающий неровную дорогу из треснутого, местами замшелого камня, дополнял картину, создавая ощущение, будто где-то за углом, среди мусора и старых, гнилых досок, притаился дементор, поджидающий свою очередную жертву. Все окна магазинов были забиты и заколочены давно прогнившими досками, а те, которые не были закрыты, очень старательно делали вид, что магазин давно заброшен, чтобы постороннему человеку ненароком не взбрело в голову посетить столь отвратительное по своей сути место… Но такое первое впечатление было очень обманчиво, и хоть до этого я знал это только благодаря Сириусу, теперь смог увидеть собственными глазами. Жизнь здесь, как и в располагающемся неподалеку Косом переулке, существовала в своей бурлящей, как мерзкое зелье, атмосфере. Туман и мягкий полумрак удобно скрывал лицо фигуры в черном пальто от других волшебников, так что попадающиеся тут и там силуэты в капюшонах и мантиях не видели лиц друг друга. Это вызывало усмешку. В Лютном всегда ценили инкогнито,что мне было только на руку. Я шел мимо кажущихся старыми лавок и разглядывал смутно-знакомые названия, вызывавшие в голове небольшой эффект наложения. «Яды и отравы Шайверетча», «E.L.M. — волшебные похороны и бальзамирование», «Эльф-трубочист», «Дистальная фаланга»… Хозяева этих заведений явно знают толк в хорошей шутке. Некоторые из названий действительно описывали то, что предлагали покупателям. Ну, а некоторые просто делали вид. Даже в волшебном мире, к сожалению, у всего есть двойное дно, а у некоторых даже тройное. Как, например, у хозяина той лавки, куда я сейчас направлялся. «Горбин и Беркс» - самое известное заведение в волшебном Лондоне и его округах, занимающееся скупкой и продажей сильных, но приметных магических вещей, в основном связанных с тёмным колдовством. Просто, как дважды два, первый смысловой слой оказывался как на ладони. Но, разумеется, сразу же возникал вопрос, почему же при этой дурной славе его до сих пор не закрыли? У всех на слуху, но нельзя поймать - это можно сказать про старика Горбина. Ушлый делец, овеянный мрачной славой, был отнюдь не частым гостем в стенах аврората, как можно было бы о нем подумать. Да, он торговал не слишком одобряемыми законом вещами, но каждый аврор знал, что на поверку все эти «темнейшие артефакты» были просто пустышкой, за которые при сильном старании можно было предъявить некрупный штраф. Некоторых особенно мерзких типов Горбин и сам чуть ли не за ручку приводил в соответствующий отдел министерства, например, тех безумцев, которые пытались продать «сердце новорожденного младенца» или ещё что похуже. Так что его лавка, как и многие в этом переулке, была негласно признана «необходимым злом», поэтому и держалась на плаву так долго. Проверки конечно же устраивались, но без огонька, никто не горел желанием баламутить и так очень мутную, стоячую воду. И лишь малый круг «избранных», своеобразная ВИП-клиентура, вполне себе свободно покупали, продавали и обменивали в этой самой лавке по-настоящему темные артефакты. Из тех, за наличие которых в Азкабан сажали не глядя (хе, как меня (ну, ладно, не меня, Сириуса)), а то и вовсе разбирались на месте. Как говорил один умный человек - если хочешь что-то спрятать, положи это на самом видном месте, и такой фокус проворачивал не один только Горбин. Это помимо того, что в Лютном, к тому же, существовали места, забрести в которые без приглашения просто невозможно. Так что забавное место этот Лютный… Но мне на секунду стало немного не по себе, когда я открыл скрипучую дверь. За ней обнаружился большой, слабо освещенный зал с развешанными на потолке ржавыми инструментами пыток. В витрине под стеклом красовались сушеная рука, заляпанная кровью, колода явно проклятых карт и пристально смотревший прямо на меня хрустальный глаз. Со стен на вошедшего безмолвно взирали оскалившиеся в ухмылках маски, на прилавке были разложены человеческие кости разных форм и размеров, а в углу примостился большой черный шкаф. «За антураж твердая десятка» - я с интересом оглядывал экспонаты камеры пыток. Как только дверь закрылась и мелодично звякнул колокольчик, из-за прилавка раздались твердые шаги. Секунду спустя оттуда показался сутулый человечек с сальными, зализанными назад волосами. Мысленно поморщился. – Добро пожаловать, мистер… – Кэбб, – быстро подсказал я ему. –Джон Кэбб. – Рад видеть вас в лавке Горбин и Бэркс, мистер Кэбб, – голос у хозяина лавки был такой же елейный, как и волосы. Что, впрочем, никак не вязалось с его холодными цепкими глазами, которыми он буквально просканировал меня вдоль и поперек и, видимо, признал платежеспособным. Так как продолжил умасливать покупателя. – Что желаете-с? У меня есть что показать. Только что получили товар, и цены умеренные! Рука славы, проклятое ожерелье… – Порошок живой смерти, – прервал я речь Горбина, мысленно повторив, что мне нужно. – Прыгун, амулет отвращения, пара одноразовых амулетов сокрытия, мантию-невидимку, ритуальные принадлежности… По мере того, как я перечислял все пункты списка, подобострастная улыбка Горбина медленно сползала с лица, превращаясь в хищный оскал. – И да, чуть не забыл, – выписал в воздухе причудливую фигуру, превращающуюся вслед за палочкой в смутно знакомую вензель-литографию, которую я подсмотрел в первый и единственный раз, когда отец взял меня-Сириуса в эту лавку. Она и служила своеобразным опознавательным знаком, по которому определяли, свой ли ты, или чужой. На самом деле, это был самый слабый момент моего плана, так как я не был уверен, что пароль не поменялся за столько лет. В случае, если это действительно так, мне сейчас предстояла бы небольшая драка, но, к счастью, все обошлось. Я понял это по удовлетворенным глазам Горбина. – Сразу я не смогу собрать все необходимое, мистер Кэбб. Боюсь, вам придется зайти чуть позже, – старик задумался. – Скажем, завтра к полудню. Вас это устроит? – Конечно, – легко согласился. Я и не ожидал, что он хранит все в этой лавке. Сейчас мне нужна была только одна вещь. – Но, я надеюсь на то, что прыгун вы найдете прямо сейчас. – Разумеется, для Вас я отыщу один экземпляр. Сию секунду. С этими словами он скрылся в недрах лавки, оставив меня созерцать экспонаты. Внимание привлекла рука с зажатой в ней свечой. Та самая рука славы. «Никто, кроме вас, не увидит ее огня» - гласила надпись внизу. Оставалось только похмыкать. Для этих целей вполне себе есть модификация Люмоса. Какой дурак будет таскаться с засушенной рукой в руке? Хм, забавный каламбур. – Вот, Ваш прыгун, – Горбин на этот раз появился практически бесшумно, я чудом не вздрогнул. – Популярная вещь. Всего двадцать галеонов. – Благодарю, – бесстрастно кивнул и передал требуемую сумму, хотя в душе у меня бесновалась жаба. Всего, как же! Да это все мои деньги! – Остальное будет готово завтра. Это я уже понял, да, спасибо. Надеюсь, сегодня все пройдет успешно, и к завтрашнему полудню я буду обладать достаточной суммой для оплаты всего заказанного. Впрочем, в другом случае мне эти вещи уже не понадобятся. – До свидания, мистер Горбин. – До встречи, мистер Блэк… Я с трудом удержал ровную, неторопливую походку, выходя на улицу. В голове ровно билось что-то из разряда «ну ты и кретин!». Только сейчас я понял, где Сириус мог видеть похожий вензель, кроме того памятного случая. На чертовом гербе рода Блэк. Конспиратор хренов! Внутри появился противный червячок, который подсказывал, что если здесь завтра будет наряд авроров - я ни капли не удивлюсь. «Ну да ладно» – продолжил размышлять, неспешно следуя по каменной мостовой и разглядывая собственные портреты на фонарных столбах. Если узнал и согласился на сделку - значит можно доверять. В каком-то смысле. Правда, я не сомневался, что цену Горбин накрутит о-го-го как. Из того, что я заказал, прыгун, или «попрыгунчик», так назывался амулет сокрытия следов трансгрессии, - был самым дешевым товаром. Он улавливал остаточную магию в процессе прыжка и не позволял чарам надзора засечь место перемещения. К сожалению, в отличие от более дорогих аналогов, прыгун быстро исчерпывал запас прочности, десять, максимум - двадцать перемещений, и он приходил в негодность, начиная подрагивать так, будто скоро взорвется. Надо сказать, что частенько так оно и было. Другой его вариант, «пробойник», помимо сокрытия следов аппарации, самостоятельно аккумулировал эту энергию для прорыва антиаппарационного щита, да и действовал намного дольше, однако и цена там была совершенно другая. Были конечно же заклинания, способные сделать всю эту работу, но сам Сириус, к моему огромному сожалению, знал только то, что они в принципе существуют. Впрочем, у него никогда и не было необходимости скрываться от властей, ведь он тогда был в команде «хороших парней», это сейчас меня весь аврорат ищет с пеной у рта. Кстати, в этом я им немного даже помогу! Правда, на своих условиях. В Лютном меня пока что ничего не задерживало, и я, немного поплутав по закоулкам, сквозь неприметный отворот вышел к паучьему тупику, а оттуда, активировав медальон, трангрессировал в Лондон, к зданию аэропорта. Это был недавно построенный аэропорт «Лондон-Сити», расположенный в районе Доклендс, Ньюэм в Восточном Лондоне. Повторение уроков трансфигурации, плюс легкое внушение - и в кармане два билета на ближайший рейс в Париж, на имя мистера и миссис Скайуокер. Последние часы выдались достаточно напряженными, так что мне захотелось немного пошутить. Даже если шутку смогу понять лишь один я. Кто знает, возможно здесь снимут знаменитую сагу совсем с другими актерами, но смеха ради я простенькими чарами изменил себе внешность на облик Энакина, ну а Наземникус под Империо отыгрывал красавицу Падме. К сожалению, долго в трансфигурированном состоянии живого человека держать нельзя, иначе тот скоро переставал быть живым. А Флэтчер, как один из членов ордена Феникса, мне пока что был нужен. Времени, чтобы расспросить этого бесполезного субъекта сейчас не было, но в Блэк-хаусе я думал им заняться основательней. Надо сказать, Империус не зря введен в разряд запретных заклинаний. Та легкость, с которой человек превращается в раба - пугала… И притягивала одновременно. Если я прикажу Флэтчеру сейчас вскрыть себе вены зубочисткой, которую нам принесли вместе с обедом, он только спросит, какую именно. Надо будет сделать заметку - пользоваться этим заклинанием только в крайних случаях. Не хотелось бы слететь с катушек, как дражайшая сестрица Бэлль. Самолёт довольно быстро доставил нас на родину романтики, моды и съедобных лягушек. Я снял номер на двоих, оставив Наземникуса отдыхать, на всякий случай погрузив того в сон. Чары должны были продержаться достаточно долго, пока бы я не закончил все свои дела. Перелет через Ла-Манш не занял много времени сам по себе, сейчас была уже ночь, даже скорее раннее утро, солнце медленно красило небо над крышами домов в розовый цвет, заставляя щурить глаза и позевывать. Однако приятный момент был в том, что банки гоблинов работают круглосуточно. Вход в волшебный квартал магической Франции находился на знаменитой улице Мулен, где некогда находилось заведение «BellesPoules», а попросту - публичный дом. По преданиям магглов, в XVII столетии знаменитая фаворитка короля Людовика XIV, Франсуаза-Атенаис де Монтеспан, проводила там черные мессы. Однако память Сириуса мне подсказывала, что проводились, и проводятся там отнюдь не мессы… К счастью, сам Блэк был во Франции во время своей молодости, к несчастью же - его интересовали больше всяческие развлечения, которые может дать как мир магглов, так и магов. Однако в волшебном квартале я, вместе с его памятью, ориентировался вполне сносно, что, опять же, было к счастью и моей собственной удаче. Несмотря на очень поздний час, волшебный квартал был наполнен людьми. Парижские маги были менее консервативны, чем английские, и здесь легко можно было встретить волшебниц и волшебников, одетых по последней маггловской моде. Проходя мимо магазина с квиддичными принадлежностями, «Квиберон», я и вовсе увидел команду, по-видимому, игроков в квиддич, которые эпатировали публику ярко-розовой формой и раздавали автографы. «Наверное, местные знаменитости» – решил я, оценив толпу фанатов. Сириус любил квиддич, одним из самых счастливых его воспоминаний были полеты на метле, но играть, при этом, Блэк не очень-то стремился. Даже когда Джеймс потащил его пробоваться в команду во время учёбы, тот был выбран одним из лучших загонщиков, но впоследствии отказался от вступления в команду. Я же был к квиддичу пока что более чем равнодушен, так что проследовал мимо столпившегося народа по дороге в банк. Французское отделение Гринготтс, было, как и английское, монументальным. Белоснежное большое здание, отполированные бронзовые двери, белые каменные ступени и традиционный привратник в ало-золотой униформе. Даже строчки из стишка не изменились, разве что язык был другим. Направившись к гоблину за стойкой, обозначенному как управляющий, я сходу обозначил цель присутствия: – Сириус Блэк желает снять деньги со своего счета. – А есть ли у мистера Блэка его ключ? – носатый гоблин с холодным прищуром смотрел на меня сверху вниз, отложив в сторону какие-то бумаги. Какие же они все-таки мерзкие. И имена у них идиотские. – Я готов провести процедуру восстановления ключа. Хомяк внутри схватился за сердце, прошептав нечто вроде «моя остановочка». Первый персональный ключ от сейфа гоблины выдавали бесплатно, при заведении этого самого сейфа, в случае же утери идентификатора… Вы когда-нибудь теряли карточку? Так вот, процесс переоформления всех документов у гоблинов вызывал зубовный скрежет, отражающийся также и в цене за эту услугу. Восстановление ключа стоило денег, и не маленьких - ведь с ключом менялась практически вся защита сейфа. – Следуйте за мной, мистер Блэк,– носач, назвавшийся Грудребуком, пригласил меня в кабинет для переговоров. – Через час прибудет поверенный вашего рода, Ликбах, с копией завещания вашей матушки - Вальбурги Блэк. Пока же, я предложу вам пройти процедуру привязки ключа. Вы можете пройти ее сейчас, либо после разговора с поверенным. – Пожалуй, я пройду её до встречи, – подумав, ответил я. Не думаю, что о прибытии разыскиваемого по всей Британии преступника сообщат сейчас, скорее всего министерство узнает сразу же как я покину стены банка. Завещание… Так значит матушка все же умерла. Сириусу сообщили об этом два года назад, но в душе узника до сих пор теплилась мысль, что кто-то из его семьи остался жив. Сейчас же эта ниточка полностью оборвалась. В глазах неожиданно защипало. Я и не знал, что это окажется так тяжело принять. Хотя Сириус никогда не был особенно близок с матерью, ее окончательная потеря выбила его-меня из колеи. В голове всплывали моменты детства, те времена, когда их семья ещё была крепка. После поступления на алый факультет все это изменилось… Странно, я ощущал грусть, хотя все же это был, по сути, сторонний мне человек, и это не менял даже тот факт, что я вдруг стал реципиентом его не крови, но памяти. – Здесь нужна капля крови, – проскрежетал гоблин. Пока я разбирался с собственными ментальными особенностями, Грудребук принес крошечный золотой ключик на серебряном подносе, по краям которого шла рунная вязь. К ключу шла цепочка, за которую его можно было повесить на шею в качестве кулона. Украшение было бы несколько оригинальным. – Секо, – заклинание оставило на пальце маленький разрез. Я приложил окровавленную конечность к желтому металлу. Палец немного кольнуло, затем порез исчез, ключик же немного потемнел, будто вобрал часть крови. – Прекрас-сно! Стоимость замены будет списана с вашего счета, мистер Блэк, – гоблин оскалился, обнажив кривые желтые зубы. – В вашем личном сейфе останется три тысячи галлеонов и двести двадцать сиклей. Да, оказывается, не густо у меня с финансами. Работая аврором много не заработаешь, особенно с разгульной жизнью Сириуса. Немного покопавшись в памяти, осознал, что дядя Альфард помимо охотничьего домика оставил кое-какое наследство, но за это время племянник несколько поиздержался. К тому же, как оказалось, участие в Ордене было отнюдь не альтруистической затеей, и деньги Блэка уходили только так. Мне же предстояло забрать оставшееся. В моей ситуации определенно было нужно больше золота. Я планировал снять половину средств, но гулять с мешком золота за плечом было бы не самой лучшей идеей, и вспомнил об этом я весьма кстати. –У вас можно приобрести безразмерный кошелек? – благодаря чужой памяти я знал, что до ареста у Сириуса был такой. Удобная вещь, что и говорить, денег своих определенно стоило. – Конечно же. Советую приобрести кошелек с привязкой к сейфу, монетница «галлеон-200». Безопасность проверена временем. На материал наложено заклятье кровной привязки. Постороннему человеку достать деньги из вашего кошелька будет практически невозможно, – глаза гоблина жадно заблестели. Похоже, дорогая вещица. Только вот оговорка «почти» мне не нравится. Видимо, защиту все же можно взломать. Да и если на пользователя наложат Империус - он сам отдаст всё до последнего кната. Наверное, многие люди об этом даже не задумывались, когда покупали кошель, но как человека, использовавшего это же заклинание меньше суток назад, меня это не могло не напрягать. С другой стороны, если произойдет такая ситуация, мне будет уже скорее всего безразлично, что станет с деньгами. Беру. После согласия мне на выбор предоставили несколько моделей разного дизайна и, поскольку розовый для меня был явным перебором, остановил свой взгляд на черно-золотой монетнице из драконьей кожи. В принципе, вид был не особо важен, но в хороших магазинах встречают по одежке, и в глазах продавцов хотелось выглядеть более-менее презентабельно. Или просто мне досталась тоска по былой роскоши от прошлого Сириуса, проведшего в камере почти десятилетие. – Двести галлеонов, – произнес гоблин. Да, говорящее у модели название. – Требуется ваша кровь, и подпись на некоторых документах… Пока я вчитывался в договор купли-продажи, подтверждения замены ключа, и прочего, в залу вошёл даже на вид старый гоблин. При виде его, Грудребук склонил голову в приветствии. Гоблины, несмотря на их странные законы и уклад жизни, очень уважали тех, кто дожил до старости. – Мистер Блэк, не ожидал Вас ещё когда-нибудь увидеть, – скрипучий голос старого гоблина был полон сарказма. Он устроился в кресле напротив, разглядывая меня через золотое пенсне. Ликбах был поверенным моего рода довольно долгое время, и уже в воспоминаниях моего детства он был довольно стар, отличаясь не слишком легким характером даже по меркам самих гоблинов. Впрочем, управлял финансами рода Блэк он весьма долгое время, причем успешно, так что отец Сириуса позволял ему некоторые вольности. – И все же я здесь, – озвучил очевидную истину. – Да, и все же Вы здесь, – гоблин некоторое время помолчал, затем без какого-либо предисловия открыл принесенную с собой папку. – Завещание леди Блэк было оглашено шестого марта тысяча девятьсот восемьдесят пятого года, в зале Визенгамота, при полном собрании палаты. Здесь находится его полная копия, помещенная в ячейку номер четырнадцать согласно воле владелицы. Он протянул мне пергаментный свиток, запечатанный гербовой печатью Блэк. Убедившись, что она не нарушена, я развернул свиток, уткнувшись в ровные, каллиграфически выверенные строчки. – Если не вдаваться в подробности, то в этом завещани леди Блэк оставляет в ваше единоличное пользование личный сейф номер четырнадцать, здание особняка на площади Гриммо, летний домик во Франции, поместье четы Блэк в Германии, и всю недвижимость в пределах Лондона. С полным перечнем имущества можно ознакомиться в протоколе заседания суда Визенгамота от шестого марта тысяча девятьсот восемьдесят пятого года, которым данная недвижимость признается собственностью Министерства и изымается в пользу пострадавших от ваших рук… магглов, – под конец монолога Ликбах уже гневно шипел. – К счастью, мне удалось отговорить леди Блэк от опрометчивого шага заочной передачи вам титула Лорда, что является юридическим основанием для изъятия принадлежащих роду предприятий, и долей. – А сейф? – оторвался я от завещания. – Вам доступен сейф номер четырнадцать, а также ваш личный сейф. Общее состояние счета: тридцать три тысячи галлеонов, четырнадцать тысяч сиклей… – А если просто в галлеонах? – перебил гоблина. Несмотря на память, пересчитывать эти сикли и кнаты было сложной задачей для моего совершенно гуманитарного мозга. – Тридцать пять с половиной тысяч, – пожевав губами, ответил гоблин, – плюс-минус пара кнатов. Сейф рода Блэк также поступит в ваше владение после принятия титула, но только по полному ритуалу. Отчитавшись, Ликбах скептически посмотрел на меня поверх очков, ожидая реакции, но так и не дождался, её попросту не было. Слова «по полному ритуалу», возможно, смутили бы Сириуса, который чурался всего, что было связано с так называемой «темной» магией, хотя на деле это всего лишь означало, что я должен провести пару ритуалов на алтаре Блэк-Хауса. Несмотря ни на какое «изьятие», проникнуть в этот особняк, особенно после смерти Вальбурги, мог только я. Ну, и Бэлла, наверное. Как же быстро подсуетились Министерские, а, - меня в застенки, имущество конфисковать. Если бы не Ликбах, у Блэков не осталось бы практически ничего. Хотя остатки не тронули лишь потому, что все думали: последнему Блэку не долго и осталось. После моей смерти, наверняка, добрались бы и до владений рода. Интересно только, почему в сейфе номер четырнадцать осталось так мало наличности? Это был сейф Вальбурги и Ориона, и насколько я помню, там было куда больше чем тридцать тысяч. Нет, это тоже вполне себе внушительная сумма… Но куда делись те горы золота, которые я помню из чужого детства? – Мне нужны выписки по расходам со счета четырнадцать, – матушка всегда использовала чековую книжку, так что проследить, куда девались деньги не составляло труда. Ликбах выглядел удивленно. Похоже, одной фразой я умудрился сломать его стереотипы, в отношении самого непутевого представителя семейства. Это, если честно, весьма грело самооценку. – В последнее время, финансовых операций со счетом леди Блэк было очень много. Если Вы подскажете, что именно Вас интересует, я могу сказать без обращения в архив. – Наиболее крупные траты. Кому, куда, сколько, зачем? – Хм… – старый гоблин задумался, на пару минут уйдя в себя. – Сумма наиболее крупного списания денег со счета лорда и леди Блэк составляет тридцать тысяч галеонов. – Кому? – тут же вскинулся, разве что носом не повел, как порядочная гончая. – Этого я вам сказать не могу, – развел руками Ликбах. – Леди Блэк в этот раз не использовала чековую книжку, спустившись в сейф сама. Но, могу предположить, что эта сумма ушла на… э-э.. пожертвования. – А остальные траты? – значит, взятка. Только вот кому. Дамблдору? Министру? Или остальным крысам Визенгамота, которые так шустро растащили оставшееся после ее смерти? Сомневаюсь, что до семей пострадавших от взрыва дошла хоть пара фунтов. – Гонорар в пять тысяч галлеонов некоему Эварду Аткинсу. Это был один из самых известных адвокатов, – в ответ на мой недоуменный взгляд пояснил гоблин. – Был? – уцепился я за оговорку. – Умер, в феврале тысяча девятьсот восемьдесят пятого года. Несчастный случай, – пояснил Ликбах, оскалившись, и было даже непонятно, радуется он за мою догадливость или просто счастлив, что одним человеком на бренной земле стало меньше. – А визит леди Блэк, случаем, был не в том же месяце? Молчаливое согласие было мне ответом. – Ясно… – я тоже умолк, погрузившись в мысли. А думы были одна веселей другой. В принципе, теперь все стало гораздо понятнее. Вальбурга после ареста Сириуса пыталась вытащить сына из тюрьмы любыми способами. Возможно, обращалась в суд. Сначала наняла адвоката, и, видно тот что-то да раскопал. Затем его убрали, и Вальбурга попыталась освободить меня уже другим способом, у рода Блэк в свое время были друзья… Или её шантажировали, тоже как вариант. Но в конце концов она не выдержала всего этого. Братья мертвы, муж ненадолго пережил гибель Регулуса, сын осужден на пожизненное, родных нет, а если и есть, то в не менее ужасном положении… Но обстоятельства её смерти были для меня тайной. В этой истории в принципе было множество темных мест, но я чуял, что рано или поздно покопаюсь до правды. – И что Вы собираетесь теперь делать, молодой человек? – наконец не вытерпел гоблин игры в молчанку. Ликбах был связан с нашей семьей долгие годы, и не думаю, что ему нравилось видеть, как угасает доверенный ему род, это вопрос престижа его собственной семьи. Вопрос в том, готов ли я ему доверять? Гоблины никогда не были преданы волшебникам, этот народ кровью выбивал себе право жить в Волшебном Мире, и до сих пор ненавидел практически поработивших их на долгое время людей. Другое дело, что несмотря на всю их нелюбовь к нам, коротышкам можно было верить. Если гоблин давал слово - гоблин его держал, чего нельзя сказать о многих людях, а Ликбах давал клятву оберегать финансы рода Блэк, чтобы стать его хранителем. Так что, в совокупности этих фактов, мне всё же следует рискнуть.***
В небольшом, изысканно обставленном кабинете сидели двое. Старый, разменявший не один десяток лет гоблин поверх пенсне с ожиданием смотрел на молодого мужчину в черном костюме. Несмотря на молодость и аристократичный профиль лица, его собеседник был изможден. Усталость чувствовалась в наклоне головы, задумчивом прищуре синих глаз, горькой складке в углу рта, неслышному перестуку подушечек пальцев по колену. Тишина царила в этом кабинете довольно продолжительное время,и никто не торопился её нарушать, словно подписав негласный договор. Высокие восковые свечи на бронзовых подставках успели прогореть практически наполовину с начала разговора, и ещё на четверть после вопроса старого гоблина, отмеряя неумолимый ход времени, который даже искусные в хитросплетениях чар гоблины не способны были остановить. –Все просто, – тишину нарушил глубокий, с легкой хрипотцой голос черноволосого мага. Он встал одним слитным движением и накинул на плечи пальто. – Я собираюсь вернуть роду Блэк его величие. До этого спокойные огоньки на кончиках свечек вдруг заметались как безумные, вспыхнули с новой силой, будто кто-то капнул на них топливом. В кабинете повеяло холодом, стало чуть темнее, несмотря на горение свечей, тени в углах комнаты стали больше, выросли за несколько секунд, достигая каменного потолка, а затем всё так же быстро вернулось в норму. – Вы можете на меня рассчитывать, Сириус, – старый гоблин посмотрел магу прямо в глаза, и по помещению будто прошёлся маленький сквозняк, заставляя огоньки свечей вновь трепетать. Магия подтвердила старую клятву.