Холодное время года

      Дима всегда любил смотреть на снег. Он часто выходил на улицу и подолгу гулял, залипая на медленное падение белых хлопьев. Иногда, когда снежинка падала ему на руку, он заглядывался на неё, рассматривал причудливые формы, острые концы, которые, будто ветви молодого дерева, вырастали в разные стороны. Однако, такое залипание длилось недолго, так как снежинка быстро таяла, и на ладони оставалась только маленькая мокрая лужица. Бывало ли такое, что Дима так заглядывался в другое время года? Нет. Он не рассматривал приятно пахнущие, дурманящие цветы летом. Весной он не прислушивался к пению прилетевших птиц, которые так и трещали, «как провели время на юге». Осенью он не засматривался на падение разноцветных листьев, а когда начинался дождь, прятался под капюшон и пытался побыстрее дойти до дома. Зима для него обладала какой-то своей магией, которую ни он, ни его подруга не могли понять. Дима шёл в гости к другу.       Кстати о Лизе.       Сейчас она сидела на краю крыши, медленно перебирая струны на укулеле. Девушка смотрела вниз, наблюдая за людьми. Лиза привыкла каждый вечер сидеть на подоконнике. Это было её немое правило, когда она жила с парнями, а после, в своей квартире. В квартире Юлика широкого подоконника не было, только маленькие и узкие, на которые Лиза едва могла бы удобно сесть, а не то, чтобы играть на «маленькой гитаре». Теперь она забиралась на крышу, и, садясь на её край, свешивала ноги вниз, так и норовясь упасть от любого неожиданного движения. Лиза всегда брала с собой укулеле и никогда не брала телефон. «Чтобы никто не мешал», — всегда думала Лиза, ставя устройство на зарядку. Однако в этот раз она его взяла. Почему? Никто не знал, даже сама девушка. Просто забыла оставить его в комнате.       Какая же зимняя магия охватывала Лизу?       Именно в это время девушке хотелось почувствовать себя необычной для своего образа. Именно зимой девушка чаще и чаще играла на укулеле, иногда даже придумывая свои песни и аккорды под них. Именно в эти три холодных месяца алкоголь на её полках заменялся на чай разных сортов. Совершенно разных. Дело не в том, в какой они упаковке были: треугольнички или стандартная форма, Липтон или Гринфилд. Мятный, чёрный, зелёный, белый, чай с лимоном, малиновый стояли у неё на полках, а под конец зимы обязательно заканчивались. Однако, эта зима стала исключением. Последний упомянутый вид сладкого напитка остался нетронутым. Дело в том, что Лиза пила его только с Димой, а без него этот чай казался не таким комичным и… тёплым.       Именно зимой девушка предпочитала приятные объятия при встрече, взамен на дружеские рукопожатия, которые были приветствием в остальные времена года. Именно зимой Лиза понимала, какие хорошие у неё друзья. Именно зимой.       Пальцы девушки быстро прыгали с одной струны на другую. Иногда они не слушались и Лиза, недовольная сбоем, отрывалась от просмотра за людьми и, опустив голову вниз, снова ставила пальцы на нужные позиции.       Дима не знал, что Соколянский живёт в одном доме с Юликом.       Лиза не знала, что Дима был на пару этажей ниже её.       Парень любил забираться на крышу. Такое влечение было ещё с детства, когда он поднимался на вершину дома и постоянно осматривал, что нового здесь было. Иногда, залезая на крышу, Малина видел расстеленный плед, оставленный кем-то для своего отдыха. Тогда, будучи подростком, Дима не понимал, зачем оставлять плед здесь. Теперь он сам часто так делает. Когда парню было пятнадцать лет, он постоянно приходил на полюбившееся ему место и смотрел на прохожих. Некоторые замечали его, грозили кулаком и кричали слезть. Но Дима не слышал. Услышать то, что тебе кричат снизу, когда сам ты на шестнадцатом этаже, не очень-то и легко.       Дима снова полез наверх. На крыше этого дома Малина еще не был, так что он гарантированно получит новые ощущения. Вот парень и пришел. До него сразу донеслась знакомая мелодия брынчания струн. «Это что, укулеле?» — пронеслось у парня в голове. Сразу же после услышанного, глаза уловили фигуру, сидевшую на краю крыши. Знакомая красная куртка, короткие светлые волосы и кепка на голове вместо шапки. — Лиза? — прошептал Дима себе под нос. «Что она тут делает?» — уже третий вопрос меньше, чем за минуту. Может, шизофрения? Может.       Малина не слышно подошел к девушке и положил ладонь на плечо. — Ну, привет.       Лиза от неожиданности вздрогнула, ее тело поддалось вперед, а глаза зажмурились. Она подумала, что, все, конец ее жизни, и это был последний день. Девушка мысленно начала благодарить родителей и друзей за всё, что с ней произошло, но вдруг поняла, что столкновение с землей идет слишком долго. Лиза медленно приоткрыла один глаз. Она практически наперевес висела на краю крыши, а руки парня обхватили ее плечи, из-за чего она еще не лежит там, размазанная по асфальту.       Дыхание девушки участилось. Страх подкатил с новой силой.       Дима медленно начал тянуть Лизу к центру крыши. — Ты нахуя на краю сидишь? — парень тоже перепугался. Если бы не его отменная реакция, то сейчас бы девушки не было бы рядом. Вообще никогда. — Я давно так сижу, — Лиза пыталась восстановить дыхание, что не очень-то и получалось. — Что ты тут делаешь? — Я только поднялся. — Ты же не любитель лазить по крышам. — Ты тоже.       Дима подошел к тому месту, где недавно сидела Лиза. — Опять за людьми смотришь и на укулеле играешь? — Да. — Сыграешь для меня что-нибудь? — спросил Дима, протягивая упавшую укулее.       Лиза начала наигрывать наиболее знакомую мелодию. — Как же классно, — пробормотал парень себе под нос и лег на спину, закинув руки за голову. — И все-таки, что ты здесь делаешь? — Я к Соколянскому пришел. А ты откуда? — Ну, я же к Юлику переехала, — Лиза сглотнула. Дима об этом еще не знал. — Правда? — Малина слегка помрачнел. — Зачем? — Ну, платить за квартиру дешевле, да и квартира просторная, трехкомнатная. — Просто признайся себе, что любишь Юлика. Только вот он тебя плохому научит. — Нет! — твердо сказала Лиза и повернула голову в сторону Димы. Последний безразлично пожал плечами и собрался вставать. Настроение подпортилось. — Да не люблю я его! — воскликнула девушка и схватила парня за запястье. — Я… — Лиза замолчала и посмотрела в глаза Диме, — я тебя люблю.       Либо снег, лежавший на крыше все это время, повлиял на девушку, либо её стеснение, однако последнюю фразу она произнесла охрипшим голосом. — Ты… Ты что? — Дима удивленно взглянул на подругу. — Ничего. Иди, — Лиза опустила голову и отпустила руку парня. — Ебанутая. Посмотри на меня, — парень взял за подбородок девушку и поднял её лицо. — Я тебя тоже люблю, Елизавета, — Дима впился губами в губы Лизы.       Это незабываемое ощущение того, когда вы долго не видели родного человека и, обнимая, его совершенно не хочется отпускать. Разум вроде говорит, что пора бы убрать руки, а они не убираются, все также держась и сильнее прижимая к себе человека. Именно так сейчас чувствовал себя Дима. Так же ощущала себя Лиза. — Ну и сколько? Сколько ты держала это в себе? — Три. Три года. — Что?! С ума сошла! — воскликнул парень. А ведь он столько же удерживал себя от девушки. — Я рада. — Я тоже. Очень, — произнес Дима, сильнее прижав к себе Лизу, — а к Юлику я тебя не пущу. — Почему? — Просто. Просто не пущу.       Они очень долго стояли в обнимку друг с другом. Дима завороженно глядел на падающие снежинки, а Лиза уже придумывала новые аккорды. Позже, они пришли к Диме домой и выпили весь малиновый чай, который у них был.       Зима... она всегда холодная. Но это не значит, что душа у нее не теплая.