50 оттенков фиолетового

- Да какого черта? - ругнулся Юра, наверное, в тысячный раз за эту ночь. Свет в "Artlantis Studio" не выставлялся, и школа на генплане выглядела сплошным черным пятном. Возможно, он снова забыл снять какую-то суперважную галочку, которая в новой версии программы скрывалась в каких-то неизведанных глубинах интерфейса. - Бек, ты в курсе, как это вообще работает? - Щас, подожди... - пробурчал казах, уставившись покрасневшими глазами в свой монитор и сосредоточенно совмещая чертеж с визуализацией. Юра вздохнул и открыл окошко фотошопа. Лист метр на метр сорок был наполовину пустой, а ведь еще антураж, еще экспликация, еще этот чертов генплан, если, конечно, найдется мерзкая галочка... Да тут еще на вчерашней консультации Л.И. говорила про штриховки на первом этаже перед входом и на эксплуатируемой крыше над бассейном. Юра записал все в блокнот вместе с еще парой сотен первоочередных задач и вычеркивал по мере выполнения, но штриховки постоянно откладывал на потом. Кому они нужны, когда там еще генплан, и антураж, и экспликация?.. Да и вообще этих пунктов было бы намного меньше, если бы кому-то в последний момент не разонравился план первого этажа и не пришлось бы вычерчивать его почти с нуля. Отабек все еще возился с фасадами, так что Плисецкий, растянувшись на животе на кровати перед ноутбуком, решил тоже заняться версткой. Сейчас ему уже не нравилось вообще ничего, в частности главный фасад - он должен быть на два сантиметра ниже, так или иначе. Опустив взгляд на окошко со слоями, он прокрутил колесико мыши в поисках нужного... - Да каким кретином нужно быть, чтобы так называть слои?.. Если со слоями "градиент небо", "деревья 2" и "ферма" было еще все более-менее ясно, то слои "белая подложка" и "полосочка" вызывали вопросы, а "гребаная левая сторона" и вовсе повергал в недоумение. Отабек же со слоями не парился вовсе - у него были просто "Layer 1", "Layer 2" и так далее до полусотни или больше. Юра схватил первое, что попалось под руку и швырнул другу в спину. - Блин, Отабек! Ну почини мне артлантис! Этим чем-то оказался вязаный помидор, непонятно откуда взявшийся в комнате. Отабек обернулся, подобрал помидор и кинул обратно в Плисецкого: -Не ори. Что там у тебя? Минут двадцать им потребовалось на то, чтобы найти чертову галочку. И все двадцать минут они проклинали разработчиков новой версии за то, что они так бестолково перелопатили некогда привычный интерфейс. В конце концов Юра с победным кличем поставил рендериться генплан и пополз к холодильнику за первой за эту ночь банкой пива. Юра жил у Отабека уже дня четыре - во время зачетной сессии это было на руку им обоим. Отабек жил ближе к МАрхИ, так что Юре не приходилось тратить драгоценное время в пробках. А еще вдвоем было проще не спать по ночам и проще разбираться в какой-то невероятной мутной фигне, до которой не доходили руки в течение семестра. Вот и теперь ни одному из них совесть не позволяла забить и лечь спать в то время как товарищ все еще сражается с визуализацией и версткой. Между тем доходило уже пять утра. Сдача проектов на кафедре градостроительства проходила по вечерам, часов в шесть, и Отабек с Юрой не раз благодарили Вселенную за то, что дедлайн растягивался еще на целый день. Время текло неравномерно и порой то целый час улетал как пять минут, то пять минут растягивались на час. Светает в декабре позже всего, и казалось, что эта ночь никогда не закончится, но ближе к десяти небо все-таки соизволило стать каким-то уныло-серым. Отабек уже отчаянно дорисовывал какие-то мелкие детали фасада в фотошопе, Юра в тысячный раз чуть-чуть передвигал все проекции на листе в поисках единственного устраивавшего его варианта. На полу под столом ютились четыре пустые банки из-под пива. Плисецкий протер кулаками воспаленные глаза, вычеркнул из блокнота еще несколько пунктов. Оставалась какая-то мелочь вроде тех же пресловутых штриховок - всего пара-тройка строчек. "К чертям, - решил Юра. - Не может же быть все так уж идеально". Решил - и поставил сохраняться файл для печати. А потом снова кинул вязаным помидором в Отабека: - А куда поедем печатать? Казах откинулся на спинку стула, в контрольный раз созерцая свой почти законченный проект на мониторе. - Куда-нибудь не рядом с институтом, чтобы в очереди не стоять. К полудню друзья наконец-то собрались выезжать, в раз сто проверили наличие проектов на флешках. Юра, матерясь, запихал в рюкзак ноутбук, линейки, папки, сменную одежду и физкультурную форму с кроссовками - сегодня он наконец возвращался к себе домой. "Я к дедушке на неделю беру с собой меньше вещей!", - ныл блондин, волоча рюкзак по полу вагона метро. Для печати выбрали маленький копи-центр недалеко от дома Отабека. Лавина четверокурсников-мархишников до него не дотянулась, пожилая женщина скучала за стойкой. Юра с Отабеком вручили ей свои флешки, дали ценные указания и вскоре получили два метровых рулона. Накатать их на картон было решено уже в институте. - Может, хотя бы посмотрим, как получилось? - предложил Отабек, осторожно отгибая угол своего рулона. Но Юра махнул рукой: - К черту. Все равно не будем перепечатывать. На эскалаторе, пока они дурачились со своими рулонами, изображая джедаев со световыми мечами, навстречу им наверх проехали две девушки в куртках олимпийской сборной и чехлами с коньками за спинами. Друзья обернулись им вслед. - Я на коньках уже года три не стоял, - вздохнул Юра. - Вот бы сейчас вместо сдачи... - Я в том году был в Сокольниках. Но я так себе катаюсь, - смущенно улыбнулся Отабек. - Могу тупо ехать вперед. Юра махнул рукой. - Да я тоже. Ролики я все равно больше люблю. В институт они оба приехали часам к двум. В аудитории кроме них были еще пара девчонок - кажется, Катя с Дианой, которые собирались идти печататься, да еще местный не всегда признанный гений Витек, который все еще что-то судорожно дочерчивал. Ребята, перекинувшись с ними парой дежурных фраз, стали рыться в старых проектах, стоящих вдоль стен, в поисках подходящих кусков картона. Все шло так гладко и хорошо, преподавателей еще не было, и даже картонки обнаружились почти сразу. Но тут... - Бляяя, да твою ж налево!.. Юра развернул свой проект. Он был фиолетовым. Неизвестно, что случилось с плоттером, но все синие оттенки ушли в мерзкий и совсем не архитектурный фиолетовый. Стало понятно, почему старушка за стойкой в печати отдала им проекты свернутыми в рулон! А беда, как мы знаем, не приходит одна. В аудиторию, запыхавшись и расстегивая пальто на ходу, вбежала Л.И. Взгляд ее сразу выцепил яркое фиолетовое пятно на столе. - Это чей? - начала она с порога. - Твой проект? - кивок в сторону Отабека. Преподавательницу иногда клинило, и она забывала его имя. - Мой... - вздохнул Юра. - Здравствуйте. Далее следовала утомительная тирада на тему того, что цвет этот хорош для кофточек, вот, видели, у Дианы отличная кофточка такого цвета, но в проекте его использовать нельзя ни в коем случае, ты не сдурел ли, Юрочка. Тот пытался отнекиваться и справедливо свалить неудачу на сбой оргтехники, но было бесполезно. Л.И. явно представляла себе, как Плисецкий всю ночь сидел и, искренне собой довольный, заливал градиенты и тени этим мерзким фиолетовым цветом. Юра тем временем тяжело вздохнул, свернул проект обратно в рулон и зашвырнул в угол, где лежали кучей старые макеты. Нервы, доведенные до предела бессонной ночью, готовы были сдать в любую секунду, и если бы он не выместил гнев на рулоне, то точно высказал бы преподше все, что он о ней думает. А потом пришлось бы извиняться. - Эй, зачем?.. - округлила глаза Л.И. - И где на генплане штриховки? Мы с тобой это отдельно обсуждали! - Я перепечатывать, - отрезал Плисецкий, сгреб в охапку кошелек и телефон и вылетел из аудитории. Реагировать на замечание про штриховки он уже не мог - ничего цензурного не приходило в голову. Отабек отправился следом за другом. - А ты куда, Казахстан? Свой проект покажешь? Отабек едва заметно закатил глаза. Ну неужели так сложно запомнить имя из трех слогов, пусть оно и не православно-русского происхождения? Но Л.И. с именами, которые ей не нравились, поступала просто - заменяла их именами географическими: Казахстан, Дагестан, Ереван и так далее. Отабек иногда подумывал о том, чтобы начать носить бейджик со своим именем, хотя даже это вряд ли бы спасло.... Но сейчас некогда было ни злиться, ни думать о такой фигне. - Да, чуть позже. Посмотрите пока, а я сейчас подойду, - протараторил он и рванул вслед за Плисецким. Юра стоял у окна, свалив вещи на подоконник, и сосредоточенно рылся в карманах куртки, джинс, толстовки, разматывал и заматывал шарф, потом повторял все то же самое по кругу, тихо ругаясь себе под нос. - Что случилось? - Флешка. - Что? - Где эта ебаная флешка? - заорал Юра так, что эхо разнеслось по этажу. - Я ее что, там оставил?! Отабек точно помнил, как забирал свою флешку в виде белой птички из Angry Birds из морщинистых рук женщины в типографии. А за Юрой он как-то не проследил. А ведь надо было. Плисецкий дрожащим пальцем не сразу попал по кнопке блокировки. Половина третьего. Время еще есть. - Сука, сука, сука... Бек, пожалуйста, займи очередь в "Распечатке", а я за флешкой! - выпалил он, сжав трясущимися руками шарф Отабека и, не дождавшись ответа, моментально исчез на лестнице. Казах подумал немного о своем оставленном в аудитории проекте, который в отличие от несчастного листа Юры, видимо печатался на другом плоттере, и с цветами там было все в порядке. Но друга надо было спасать. "Распечатка" - небольшой уютный копи-центр в трех минутах ходьбы от МАрхИ. Именно туда большинство бегало печатать рефераты, лабораторные и чертежи в перерывах и именно там печатали проекты перед сдачей. Без очереди проходили обычно те, кто доделывал проект с вечера, ночью спокойно спал, и приезжал в день сдачи часам к десяти-одиннадцати, чтобы уже через минут двадцать отнести готовую полутораметровую картонку в институт, выставить на всеобщее обозрение в аудитории и дожидаться прихода комиссии. Такими восхищались и вместе с тем тихо ненавидели, матерясь и дочерчивая проекты после бессонной ночи за несколько часов до сдачи. И такие вот невыспавшиеся "смертные" обычно и составляли основную часть очереди часов после трех, и их было большинство. Так было и в тот день. Офис был забит под завязку, кто-то чертил, держа ноут на коленях, кто-то ругался, кто-то дремал на диванчике, кто-то забирал готовые проекты, непрерывно шуршали плоттеры. На сколько все это растянется, Отабек не знал. Стряхнув снег с шарфа, он поинтересовался, кто последний, заодно помог какой-то девушке протащить два двухметровых планшета в дверь, а после прислонился к стене и начал активно надеяться, что Плисецкий успеет. 15:23 15:56 16:05 И он успел. Раскрасневшийся и запыхавшийся он влетел в узкую комнатку копи-центра, снеся стопку чьих-то готовых картонок с проектами у входа. - Нашел! Забрал! - сообщил Юра, победно сжимая флешку в кулаке. А потом уткнулся лбом Отабеку в плечо, пытаясь отдышаться. За все это время он едва ли снизил скорость до шага. Да еще и пришлось препираться с старой каргой в типографии, которая уронила драгоценную флешку на пол и заливала, что он, мол, сам виноват, и надо было сразу забирать. - Повезло. Перед тобой еще три человека. Эти три человека растянулись на целую вечность. Один из них - кажется, парень с кафедры прома - еще печатал какой-то увесистый реферат, запутался в листах, не мог разложить их в правильном порядке, чем выбесил и стоящую за ним девушку, и сотрудника копи-центра, а больше всех, естественно, Плисецкого, который порывался то помочь, то убить нахер непутевого студента. - И вообще, надо все вовремя сдавать, - прошипел он сквозь зубы. Отабек тихо захихикал в ладонь, Юра нервно обернулся. - А ты чего тут до сих пор торчишь? Иди, тебе еще наклеивать. - Успею. Прослежу, чтобы кто-то снова флешки не терял и не сдавал потом фиолетовые проекты. Накатывать на картон Юра решил тоже в "Распечатке", благо, денег хватило. Фраза "скупой платит дважды" вертелась в голове, хотя даже когда он печатал первый проект, он ни капли не сэкономил. "Дважды платит не скупой, а победитель по жизни", - решил он для себя, протягивая наконец-то деньги сотруднику. Оставшейся мелочи теперь хватало разве что на кофе, чтобы совсем уж не загнуться до вечера... Юра едва не взвыл, когда наконец-то получил в руки пропахшую чернилами и клеем картонку. Впрочем, этим запахом пропиталось буквально все - волосы Юры, шарф Отабека, липкие пальцы. Зато цвета на листе - хвала небесам! - вышли в точности такие, как задумывалось - серо-голубые тени, серо-голубой градиент. Замотав лист картона метр на метр сорок пищевой пленкой, чтобы защитить его от мелкого мокрого снега, друзья потащили его в институт. В холле рядом с аудиторией царил хаос. Жутко воняло клеем, повсюду валялись обрезки бумаги и картона, человек пять из их группы ползали по полу, елозя руками и салфетками по огромным листам, наклеивая их на картон. Плисецкий про себя порадовался, что все это сделали в "Распечатке" за него - подумаешь, какие-то пятьсот рублей, зато не ползать по уши в этом говне с руками по локоть в клее. До прихода комиссии в 18:00 оставалось чуть меньше часа. Ползать по уши в говне все равно пришлось - помогать наклеивать проект Отабеку, а потом еще и опоздавшим девчонкам, которые едва не рыдали от отчаяния. А потом еще и непризнанному гению Витьку, от которого удача сегодня вообще отвернулась - свой прекрасный проект он случайно надорвал сбоку, порезал ножом палец, а клей закончился в самый неподходящий момент. В Плисецком внезапно проснулось сострадание, и он, как заботливая наседка, носился вокруг Витька, подлатал ему проект обычным ПВА и заклеил палец пластырем. Все это происходило с какой-то бешеной скоростью: люди, проекты, банки с клеем, ножи для бумаги - все носилось вокруг в сумасшедшем калейдоскопе картинок, запах клея резал уставшие за ночь глаза, руки безобразно тряслись, и так хотелось домой... Все успокоилось так же внезапно. Обрезки бумаги и картона переместились в мусорку у входа, недавно ползавшие по полу студенты в аудитории стучали крышками парт, устанавливая на них картонки с результатами своих двухмесячных трудов. Юра затолкал ногой старый фиолетовый рулон (за который он ранее 800 рэ отдал!) подальше в кучу кусков макетов в углу, поставил свой проект рядом с проектом Отабека и еще раз окинул их взглядом. - Мы красавчики, - заключил он. - А то, - кивнул Отабек. Вскоре подошла и вторая преподавательница - М.Д., которая была моложе, спокойнее и доброжелательнее, чем Л.И. Отабек с Юрой увлеклись безмолвным изучением собственных проектов, так что не сразу заметили, что она уже стоит рядом и занимается тем же. Похвалив крепко сбитый и хорошо вычерченный проект Отабека, она направилась к планшету Плисецкого. - Цвета хорошие получились, - негромко произнесла М.Д. - Вы не думали о карьере дизайнера, Юр? Плисецкий спрятал улыбку в ладони. Он бы сейчас истерично маниакально ржал, валяясь по полу, но сил уже не осталось ни на что, будто батарейка села. - Думал, - признался он. - Посмотрим. Скомканный мерзкий фиолетовый лист насмешливо таращился на него из угла. М.Д. направилась дальше изучать проект Витька, который как обычно был прекрасен, как рассвет (проект, а не сам Витек, конечно же). Отабек подтолкнул Юру в плечо. - Пойдем есть. Я больше не могу. Оставив проекты в аудитории на растерзание комиссии (которая к тому же никогда не приходила вовремя), оба вышли в шумный и влажный городской зимний вечер. Кузнецкий Мост пестрел, сверкал, переливался новогодними декорациями... Подумать только, они оба забыли, что до нового года оставалось каких-то там дней десять. Но уже было плевать с высокой колокольни на новый год, на оценки и на все остальное. Они оба сделали все, что могли. В кафешке, где они провели столько времени, делая домашки, перечерчивая друг у друга чертежи и просто хлеща литрами кофе, пахло имбирем и еще чем-то ванильно-сливочным. Расположившись за столиком у окна, завешанным гирляндами, Юра уставился на спешащих мимо людей и на свое отражение в стекле - с растрепанными влажными волосами, с густо-фиолетовыми синяками под глазами. Да и у сидящего напротив Отабека видок был ничуть не лучше. - Ну и денек сегодня, - пробормотал он и отхлебнул кофе. А казах внезапно вспомнил девочек с коньками, которых они встретили по дороге в институт. - Какого черта мы вообще сюда поступали? Здоровья не осталось, ни физического, ни морального. Надо было в большой спорт идти. Юра фыркнул: - Пфф. В фигурное катание что ли? - Да хотя бы и в фигурное катание, - кивнул Отабек и принялся размешивать ложечкой сахар. *** Тренировка откровенно не задалась. За окном стемнело, каток освещали лишь мерзкие белые лампы, от которых рябило в глазах каждый раз, когда ладони и локти вновь встречались со льдом. Залажав очередной тройной аксель, блондинка что-то злобно прошипела и подкатилась к бортику, где ее подруга перевязывала темные волосы в хвост. - Отдохни чуть-чуть, потом попробуешь еще раз, - добродушно улыбнулась она, протягивая бутылку с водой. - Ага, хрен там, - вздохнула блондинка. - Говорила же, надо было поступать в архитектурный.