Все твои имена

      один       Сейчас она в основном «агент Джонсон», сказанное первым делом по утру с улыбкой и понимающим кивком; она отвечает на это: «Директор», хмыкает (по плохим дням она улыбается, по ужасным — тогда она не агент Джонсон; в те дни она обычно приходит после бессонной ночи и не имеет имени) и слегка поддразнивает фразочками по типу: «Как спалось, сэр?» или «Не снились ли кошмары, сэр?» — или чем-то столь же невинным, что можно принять за флирт, словно сейчас они одни в этом мире — но это не так.       Эта «агент Джонсон» передает ему кружку его любимого кофе (он отказывается признать, что это так, но она-то знает — ведь Дейзи знает и Скай знает) и идет бок о бок с ним до офиса, пока он говорит о планах на сегодня, обсуждает задание, несет на плечах бремя ответственности. +       Она «Дейзи», когда они остаются наедине.       Когда задание становится чересчур серьезным, и им приходится принимать решение, он всегда называет ее «Дейзи» этим официальным тоном и хочет нежно взять за руку, а она смотрит на него таким взглядом, словно все понимает.       На всех бумагах она Дейзи Джонсон, а под ее именем там же идет фамилия Коулсона, как ответственного лица.       Он говорит ей: «Дейзи, ты меня слышишь?», когда ее ранят, а в передатчике слышны одни помехи, и в следующий же момент Коулсон склоняется рядом с ней, придерживает за плечо и не может понять, кто из них сейчас бледнее.       Это Дейзи слишком старается всех защитить, это Дейзи всегда спит до полудня и это Дейзи устало ест в тишине скромный обед, приготовленный ей Коулсоном. Это Дейзи смотрит на него с дивана и всегда забывает поблагодарить за все, что он сделал.       Время от времени Дейзи переслушивает его записи.       Это Дейзи всегда пропадает по завершению задания; люди страдают, а земной шар продолжает крутиться, обещая завтрашний день и новые трудности, новые страдания, а Коулсон может лишь сидеть рядом с Дейзи на кухне и молча пить или говорить обо всем, кроме того, что произошло, удивляясь, когда кто-то из них может пошутить, а другой посмеяться после всего пережитого. +       Она все еще «Скай», когда он ошибается, и иногда Дейзи доброжелательна и нежно улыбается ему, а порой кажется, что она благодарна. Благодарна за то, что из-за кого-то Скай еще жива, и этот кто-то не желает ее отпускать. Если это Коулсон, то, возможно, ей и не стоит уходить.       Она все еще «Скай», потому что иногда у него нет времени на раздумья; порой он устал, зол или спорит с ней. Ей не нравятся подобные моменты, когда все выходит из него, как вода из трещин в камне — ведь это так легкомысленно. Коулсон останавливается сам, успокаивается под ее взглядом, извиняется и вновь называет ее «Скай», но по-другому, и кивком ему отвечает уже Дейзи.       Она все еще «Скай» в кошмарах из рушащихся руин, ошеломляющих ужасов и синей инопланетной крови, но там он всегда один, и никто не услышит, как он называет ее не тем именем.       два       Она становится «агентом Джонсон», сказанным строгим тоном, в те дни, когда они оба выдерживают напряженную дистанцию между друг другом, и никто из них не может набраться храбрости, чтобы произнести настоящее имя. Поэтому они общаются тем именами, которые знают и которыми пользуются месяцами, годами. Она «агент Джонсон», когда он хотел бы обратиться к ней по званию, но помнит, что никогда так не делал. Агент Джонсон слишком ценна для организации и ее никак нельзя убрать на скамейку запасных — даже когда она всем видом показывает, что не прочь туда отправиться.       Агент Джонсон — солдат. +       Она «Дейзи», когда он наконец-то пытается сблизиться с ней. Дейзи всегда появляется по плохим дням, когда только-только пропадают синяки, но не исчезает чувство бессилия, однако Коулсон не верит, что хоть что-то в этой вселенной достаточно сильно, чтобы победить ее. Но маленькие войны, повседневные битвы могут подкосить любого.       Дейзи нужно перестать винить себя за каждого убитого руками созданного ей нелюдя (так она сама выражается; Коулсон никогда бы так не сказал — она так себя называет, а он никогда не сможет позволить себе этого) и, может, если Коулсон назовет ее верным именем, она и перестанет.       Это Дейзи боится вновь с кем-то сблизиться, это Дейзи думает, что может потерять его, это Дейзи не может представить жизни без него, это Дейзи поставила его в то положение, в котором он никогда не думал оказаться, поставила его на место самого смелого и все решающего.       Это ее зовут: «Дейзи, пожалуйста» прямо перед тем, как он целует ее. +       Он возвращается к имени «Скай», когда не может остановиться, впервые пойманный между ее ног и стола, и она нежно улыбается, касается его шеи, говорит: «Все хорошо» и целует его подбородок, говорит: «На сей раз я не буду тебя винить» и внимательно слушает, как он опять выдыхает не то имя, то имя, выдыхает ее.       три       Она просто «агент Джонсон», если пресса спросит, если спросят другие агентства, со всем этим налетом секретности, когда воссоединяются команды или их умудряются поймать журналисты. Это имя источает гордость и восторг, это новое воплощение «агента Джонсон», которое всегда терзает ее, когда он его произносит. Он говорит «агент Джонсон» так же, как говорил «капитан Роджерс».       Для остальных она становится Дрожью, но, когда он пытается выговорить это, она просит: «Пусть будет „агент Джонсон“ — ведь это именно я, ваш агент Джонсон», хотя ей это и не нравится (может, это что-то профессиональное). Он хмыкает и приобнимает ее за талию, говоря: «Ты, значит, мой агент Джонсон?» и глядя, как она закатывает глаза. +       Она всегда «Дейзи» в их маленькой разношерстной семье. Это Дейзи сидит во главе стола, когда они планируют операцию, скрестив ноги, попивая чертовски хорошее пиво и отвешивая плохие шутки про их команду, это Дейзи тренирует новых рекрутов, это Дейзи постоянно шныряет по лаборатории, пытаясь узнать что-то новое, это Дейзи всегда дежурит на связи, направляя остальных в темноте, это Дейзи ест за десятерых в конце дня, над чем смеется все команда, это Дейзи едва находит время для себя и это она сбегает к себе между собраниями, чтобы быстро принять душ и немного расслабиться под пальцами Коулсона, чтобы потом на бегу сушить волосы. Это Дейзи может иногда позволить себе опоздать. +       «Скай» для него — личное сокровище, которое можно достать лишь глубокой ночью, когда она слишком устала и даже не может пошевелиться, и Коулсон шепчет все ее имена, потому что любит их, любит их все, даже новые, давая понять, что иногда можно вновь побыть Скай, ищущей, испуганной и смелой, можно ненадолго почувствовать себя одинокой и нелюбимой, чтобы Коулсон смог напомнить, что именно она — та девушка, в которую он влюбился с первого взгляда.