I'll love you the best

Жизнь никогда не была лёгкой или простой. Когда мы познакомились? Нам было десять? То есть мы вместе уже четырнадцать лет, и всё происходит до сих пор. Никакого расстояния между нами. Наверное, многие поверили в существование соулмэйтов из-за нас. Ошибаются, как обычно. Не замечать очевидного в духе людей. В твоём духе, на самом деле. Наверное, стоило быть актёром, а не певцом — после стольких лет каждодневных масок, мне и учиться не надо, хоть сейчас на сцену. Любая эмоция — пожалуйста. Я смогу изобразить её и носить целый день. Но в душе слишком пусто, слишком равнодушно. Только чтобы не выпустить и другие чувства, не нужные ни тебе, ни мне. Это как грёбанное раздвоение личности — я обычный, такой, как нужно окружающим, и влюблённый идиот, никогда не перестающий бороться. И я бы соврал, если бы сказал, что он никогда не побеждает. Эти моменты моей слабости слишком очевидны, но люди бывают слепы, как я и говорил. Это спасает меня. А точнее, спасает этого маленького монстра, живущего во мне. Монстра, который рвёт мою душу на куски, если, конечно, она вообще у меня есть. Пялиться на твои губы, не слишком долго, но всё равно слишком очевидно, редко трогать тебя, но всегда отвечать на твои объятья или поцелуи, ходить в бары, пабы, бдсм-клубы с другом или друзьями, и каждую чёртову секунду желать уйти из этого места, к нам домой. А потом рассказывать, расстроено, что ко мне никто не подходил знакомиться, когда перед глазами картинка, как очередной подходящий ко мне парень, уходит прочь. Потому что королева не хочет этих парней. Он хочет одного, который не хочет его. И тогда ты меня успокаиваешь, что они просто боятся ко мне подходить. Мол, я слишком идеальный и невероятный для них всех. И вообще, давай смотреть какой-то сериал. Наша дружба всегда была идеальной — долгие объятья, по поводу и без, просто потому что это приятно, сидение друг у друга на коленках, но на самом деле только я мог себе позволить так сесть — слишком разные у нас габариты, поцелуи — в щеку, лоб, губы, шею. И нет, это никогда не было сексуальным. Это была дружба, почти симбиоз. Мы, слишком разные, нашли друг друга для создания чего-то нового. Для создания нас. И нас уже нельзя разлучить, потому что мы оба погибнем. Даже короткие промежутки времени проходят слишком долго и почти страшно. Если я куда-то уезжаю, или ты, что бывает реже, то мы оба будто не знаем что делать. Мы потерянные в этом мире, и найти одного из нас может только другой. И эти отношения были слишком идеальны, чтобы длиться долго. Я слишком скучаю по тем отношениям, или скорее, по моим чувствам к тебе. Тёплыми, светлыми, дружелюбными. А сейчас мне достаточно подумать о тебе, и тот маленький монстр убивает меня изнутри. Стоит утром услышать новое имя, придуманное для меня, и я уже сам хочу умереть. Я солгал. Моя тренировка не кофе. Моя тренировка — ты. Но симптомы одинаковые, к сожалению. С кофе, кажется, легче разобраться. — Эй, Майк! — и об моё сердце тушат сигарету. — Промах, Нэнси. Это и так моё имя. Сегодня за Уайатом убираешь ты. Придумывать обязанности на целый день, если ошибся с именем. Мило, не так ли? Заставляет фантазию работать с самого утра. И да, ошибаешься только ты, хотя именно у тебя нет проблем с выдумыванием чего-то нового. Слишком нет проблем, на самом деле. Прогулки, клубы, фильмы, мультики, игры, вечеринки. Иногда ты бываешь слишком активен. Иногда всегда, и я не могу тебе отказать в твоей новой идее. Потому что это будет время, проведённое с тобой, какой бы глупостью мне это не казалось. Мне кажется, все твои глупости становятся моими кинками. Это немного жалко. Вставать раньше тебя и идти в Старбакс нам за кофе, уже стало моей ежедневной дозой. Потому что в знак благодарности я вижу твоё пробуждение, когда тебе ещё лень открыть глаза, но ты уже улыбаешься от запаха. Я бы думал, что это самое прекрасное зрелище в мире, если бы не знал тебя четырнадцать лет. Потому что за такой срок слишком много узнаешь о человеке. Слишком становишься этим человеком. Слишком много моментов, слишком много тебя во мне. Жизнь никогда не была лёгкой или простой. Потому что это была жизнь с тобой. И я надеюсь, ещё долго будет. Ты наполняешь мои дни, наполняешь меня, как плюшевую игрушку. Как тебе тощий мишка? Я думаю, даже Тим Бёртон не использовал бы такую страшную игрушку для своих мультфильмов. Мёртвая невеста за живую бы, наверное, сошла рядом со мной. Ха-ха. И нет, я ни разу не поверил тебе, когда ты говорил о моей красоте, или, тем более, моей идеальности. Чем может нравиться такой парень? Тёмные круги под глазами и постоянно уставший взгляд. Вот, что от меня осталось. Но и это я отдам тебе, если ты попросишь, к тому же, с огромной радостью — я перестану жить, потому что меня больше не будет. Было бы глупостью упустить этот шанс. Шанс исчезнуть. Но я уверен, что моё тело ещё очень долго будет знать, когда какую эмоцию стоит надевать на лицо. Это прочно въелось не только в память, но и в каждую клеточку организма за года практики. — А теперь играем в бутылочку! О, сколько тебе? Семнадцать? Или тебе стало не хватать наших поцелуев? Что было бы довольно странно, потому что целуемся мы слишком часто. Поцелуй утром — благодарность за кофе, поцелуй ночью — пожелание хороших снов, поцелуй перед концертом — попытка успокоится (для тебя; я же просто начинаю волноваться по другому поводу), поцелуй после концерта — поздравление, поцелуй в любое время суток — наша дружба. Нет, это не пошлые поцелуи. Это действительно дружеские касания губ. Потому что поцелуи в губы действительно ничего не значат, это я выучил ещё, когда был подростком. Иначе не существовало бы игры в бутылочку. Иначе в бутылочку не играли бы люди, у которых есть возлюбленные. Иначе я бы играл в бутылочку, пытаясь доказать себе, что в этом ничего нет. А так, я как обычно сижу в сторонке и смеюсь над играющими, которые были слишком пьяны, чтобы хотя бы попасть губами в чужие губы. Отвратительно, если быть честным. Но тебя это веселит, а значит, я просто наблюдаю, и не делаю проблем. Почему люблю алкоголь больше я, а напиваешься всегда больше ты? Ах, да. В семье должен быть хотя бы один трезвый, и почему-то это всегда я. Наверное, потому что я не могу оставить тебя одного в борьбе с алкогольным отравлением. Потому что я всегда готов быть рядом, даже когда мне нужно держать твою чёлку, пока ты обнимаешься с унитазом. А чаще всего это и происходит после вечеринок, на которые мы ходим. И только после того, как я уложу тебя спать, я могу позволить себе выпить немного. Или много. В зависимости от того, сколько развратных игр было предложено тобой в течение вечера. И Шардоне никогда не отказывает мне в чем-либо, так что нам с ним спокойно, когда мы наблюдаем рассвет. Как ещё можно описать ад? Потому что мне кажется, что я в огне с тех пор, как влюбился в тебя, и это было далеко не с первого взгляда.