Часть 1
3 марта 2017 г. в 03:40
Кристофу Джекометти всегда нравились русские фигуристы. Сложно объяснить, почему, просто так сложилось. Сперва он, еще будучи мальчишкой, просто фанател от Виктора Никифорова, восхищался им и мечтал о том, чтобы однажды стать похожим на него. Когда же кумир внезапно подался в тренеры, Кристоф вовсе потерял всякую мотивацию кататься на льду.
Эти мысли весьма удачно заглушал звук скольжения лезвия конька по льду — приятный звук, такой привычный и родной. Джекометти довольно улыбался, выполняя очередной прыжок. Мысли плавно перетекали из одного русла в другое, он то и дело думал о том, что если Юри Кацуки проиграет, то Виктор вернется на лед, и они снова будут соперниками, и эти мысли изрядно грели душу. Все его мысли в целом крутились вокруг Виктора, как было прежде, и Кристоф так к этому привык. И так оно все и продолжалось бы, не выйди на лед другой российский фигурист, Георгий Попович. Зазвучала одна из композиций Чайковского, весьма смутно знакомая. Джекометти тут же уставился на одного из текущих соперников, и все прежние мысли моментально улетучились прочь из головы.
Разумеется, с Георгием, этим тихим, почти незаметным, но при том довольно эмоциональным парнем, Кристоф был знаком, и довольно неплохо, но отчего-то именно в тот миг он словно узрел его впервые в жизни. Попович умел войти в образ, каждый раз внося в программу что-то из своей жизни, а на сей раз он переплюнул сам себя, и Джекометти честно не мог отвести от него глаз. Образ Злой ведьмы словно был изначально создан для этого фигуриста, его грим вкупе с эмоциями прекрасно дополняли откатку, заставляя замереть всех вокруг, в том числе и Кристофа, который практически выпал из реальности, полностью погрузившись в эту странную, такую сложную, но поразительно жизненную историю.
Георгий заслужил свой шквал аплодисментов, а Джекометти еще долго пораженно смотрел на этого парня. Его словно осенило, и парень не без удивления осознал, что в мысли его ворвался другой российский фигурист, не такой яркий, как Виктор, но весьма своеобразный и интересный.
Злая ведьма — именно так. Попович стал для него этой самой злой ведьмой, сам того не ведая. Ему вовсе было невдомек, что фигурист из Швейцарии положил на него глаз во время короткой программы.
Они были ровесниками. Если Кристоф уже добился высот в фигурном катании, то Георгий прежде стабильно оставался в тени великолепного Никифорова. Все знали о его романе с профессиональной фигуристкой Анной, который закончился для Поповича разбитым сердцем. Это произошло как раз перед отборами, и именно этому событию посвятил Георгий свою программу.
Чем больше подробностей узнавал Кристоф, тем интереснее ему становилось. Сложно объяснить, что же именно его так привлекло. Возможно, все дело в том самом образе Злой ведьмы, возможно в том, что Георгий на льду просто наслаждался своими переживаниями и выкладывался по полной, а может все лишь из-за того, что Джекометти, всегда считавший любовь самым лучшим, что только есть в мире, проникся сам и воспылал желанием как-то утешить Поповича.
Конечно, все упиралось в целый ряд проблем. К примеру, Георгий страдает по Анне, своей бывшей девушке, так что вряд ли он оценит, если утешать его вздумает другой мужчина. А еще этот парень прослыл тем еще однолюбом, и это так же в данном ключе было не очень хорошо. Однако Кристоф, стоя за трибуной и поглядывая на тренирующегося Георгия, лишь улыбался. Он всегда любил сложные задачи. Да в конце концов, он однажды едва не обошел по очкам самого Виктора Никифорова! Так что найти подход к Злой ведьме — дело так и вовсе плевое.
Прошло совсем немного времени, как за артистизмом и профессионализмом Георгия Кристоф начал замечать другие вещи. Попович был довольно-таки мускулистым, с сильными руками, тонкой талией и длинными ногами. У него была изящная шея, открытое лицо с немного резкими, но все равно приятными чертами, аккуратный нос и широкие линии бровей, темные волосы и удивительные голубые глаза. Конечно, Джекометти и раньше мог вполне себе заметить все особенности внешности этого парня, просто прежде он еще не акцентировал на этом внимания.
— Держи.
Подойдя к самому бортику, Кристоф кинул Георгию небольшую бутылку с водой. Тот ее ловко поймал и кивнул в благодарность, а после откупорил крышку и буквально в пару глотков осушил едва ли не половину содержимого бутылки. Джекометти сглотнул, наблюдая за тем, как дергается чужой кадык, как по бледной коже скользят капельки пота и как тяжело поднимается и отпускается грудная клетка. Мышцы так и перекатывались, еле скрытые под тканью черной футболки, и Кристофу дорогого стоило отвести, наконец, взгляд, и сделать вид, будто ему до ужаса интересны собственные коньки.
Не стоит столь откровенно пялиться на человека, а то как бы не вспугнуть раньше времени.
Настала его очередь для тренировки. Попович, который как и прежде выкладывался по полной даже для обычной тренировки, громко дышал. Когда они с Джекометти пересеклись, он потрепал себя по голове, немного взлохматив короткие волосы, и посмотрел на прощание на швейцарца. Тот заулыбался, сияя дружелюбием и распуская любовные флюиды, но Георгий остался бесстрастным.
— Бывай.
И в который раз Кристоф смотрел ему в след, отмечая про себя сильную широкую спину, восхитительные ноги и крепкий зад потенциального соперника на льду. Попович был хорош. Интересно, как вообще Анна могла бросить его, променять на какого-то более молодого придурка. Хотя с другой стороны, именно этот ее поступок привел к двум потрясающим вещам: во-первых, Георгий на эмоциях смог раскрыться, расцвести и просто засиять, а во-вторых, он теперь свободен, а это заметно облегчает задачу уже решительно настроенному Кристофу.
Он старался все делать максимально осторожно и ненавязчиво. Первым делом Джекометти сделал все для того, чтобы они оказались в одной компании. Эта самая компания была собрана таким образом, чтобы все ее участники могли незримо разбиться на пары и обращать свое внимание друг на друга. Как, например, Отабек и Юрий Плисецкий, которые недавно подружились и теперь весьма тепло общались друг с другом, или Виктор и Юри, у которых и вовсе вовсю развивалась любовь.
Суть была в том, что Кристоф привлек внимание Георгия на себя и начал ни к чему не обязывающую тему о тех же тренировках. Попович ее с интересом поддержал. Он улыбался, не сильно счастливо, но вполне искренне, а Джекометти мысленно обзывал себя идиотом, думая о том, как же такой Георгий отличается Злой ведьмы.
Вне катка Попович был не таким эмоциональным. Он вел себя куда спокойнее и сдержаннее, разговор поддерживал с охотой, и это просто не могло не радовать.
— Так это правда, что ты расстался с девушкой?
Сложно сказать, как вообще они перешли к теме отношений. К тому времени, когда это произошло, они уже сидели за столом в кафе сытые, занятые поглощением каких-то безалкогольных коктейлей. От Плисецкого и Алтына след простыл, Кристоф даже не заметил, когда они вообще ушли, а все остальные, как он и надеялся, были слишком заняты. Виктор снова творил какую-то околесицу, Чуланонт активно фотографировал его, Кацуки по обыкновению краснел и умолял Никифорова не творить всякой ерунды. Все как обычно.
— Я… Да, — кивнул Попович, вмиг помрачнев. — Расстался…
Его голос тут же стал надломленным, и от этого в груди Джекометти что-то заметно екнуло. Так хотелось обнять Георгия, прижать его к себе и заверить его в том, что все будет хорошо, параллельно обругав Анну, посмевшую разбить его сердце. В самом деле, Попович любил и полностью отдавался этому чувству, а Аня этого не оценила. Вообще, мало кто подобное ценит, и это факт.
— Паршиво, старик.
Да уж, заставить Георгия забыть бывшую девушку будет очень сложно. Но Кристоф улыбнулся шире; он любит сложные задачи. Тем более, что этот парень определенно будет стоить любых его стараний.
— Ага… — стакан Поповича опустел. Он недовольно покосился на него, а потом как-то воровато огляделся. — Ерунда какая-то. Я бы не против сейчас выпить чего-то покрепче. Водки, например.
Джекометти тут же просиял.
— А давай! Я знаю, где здесь неподалеку есть бар. Все равно мы уже откатали произвольную программу, можно и расслабиться немного.
Очевидно, предложение выпить Георгия порадовало. Ровно настолько, что он даже забыл о своей Анне.
— Отлично, пошли.
Да уж, процесс будет не из легких. Кристоф снова покосился на накаченный торс Поповича, а после, чуть погодя еще и на его зад, и улыбнулся сам себе — зато оно того будет стоить.
«Ты будешь моим. Ты станешь моей Злой ведьмой».
Именно так он для себя и решил. Игра началась. Скоро Анна будет забыта, и неважно, сколько времени на это уйдет.
Кристофу Джекометти всегда нравились русские фигуристы. Возможно, потому, что те умели по-настоящему зажечь на льду и своими легкими движениями рассказать полную драматизма историю. Сложно сказать, в чем тут причина. Но одно Кристоф понимал наверняка — он уже упустил Виктора Никифорова, но вот Георгия Поповича не упустит точно. И не важно, сколько сил придется приложить, он своего добьется.