Numb

       — Нахуя, Люк? Калум нахмурился, когда увидел, что Люк буквально задыхается, заливая в глотку Jack Daniel’s.  — Не делай этого снова…       Люк отмахнулся от киви и прошаркал к окну, глядя на мир снаружи. Унылость — все что он видел. Разбросаные по улицам дома с «идельными» людьми и «идеальными» машинами. Не были ничего, что хотелось Люку.       Он хотел, чтобы людям было больно. Он хотел, чтобы каждый был злым. И иногда парня удивляет, почему друзья все еще борятся с его жестокостью. Но эй, он не жалуется.        — Забери себе (pick yourself), — пробурчал Люк. Худ ясно услышал его слова.       Сердце Калума остановилось на секунду, когда он точно понял, что Люк приказал. Уколи себя (prick yourself) — значит, что ему необходимо получить щприц.        — Люк, я думал, что мы уже покончили с этим удовольствием. Это пугает меня. Калум вздохнул. Люк сделал еще один большой глоток алкоголя и хлопнул ладонью по оконной раме.        — Калум, не спрашивай обо всем, что я сказал, и просто сделай это.       Кэл быстро закивал головой и ушел в ванную Люка. Хеммингс не был нормальным, не во всем. У него расстройство с тех самых пор, как он был мальчишкой. Тогда он видел в мире только хаос. Казалось, единственный путь прекратить этот хаос — видеть человеческую боль. Он хотел, чтобы весь мир состоял из боли.       Люк с нетерпением ждал на своей кровати с бутылкой Jack Daniel’s рядом с ним. Калум не торопился, зная, что Люк не будет раздражен в конце концов, потому что все же увидит боль и кровь.       Много крови.        — Давай, чертов ребенок! — в гневе крикнул Люк. Калум быстро примчался в комнату со щприцом, который был немного толще чем обычные.        — Ладно, ладно! Я здесь! — пропыхтел Кэл. Руки парня тряслись и он выглядел так, будто как улыбаться. Ничто никогда не будет в порядке -продолжал он говорить себе.        — А теперь, сделай это на своей голени.       Калум глубоко вдохнул и решительно задернул скинни, чувствуя как холодный воздух касается его голой икры. Парень закрыл глаза и стал нащупавать на голени место, которое еще не было обколото.        — Сейчас, Калум.       Худ нашел место и медленно придавил острую иглу к коже. Парень зашипел от внезапного холода внутри его тела.        — Дай мне шприц. Люк ухмыльнулся, когда Калум вскрикнул вытаскивая иглу. Парень дохромал до Люка и вручил ему покрытый кровью шприц. Из раны Калума потекла кровь, которая чуть не капнула на ковер, но Люк стер ее пальцами прежде чем это произошло.        — Смой это.       Калум кивнул и удалился в уборную. Люк встал с кровати и открыл тумбочку рядом с ним.       Открыв ее, парень нашел ящик, наполненый шприцами, покрытыми запекшейся темно-красной кровью. Люк широко улыбнулся и бросил шприц в ящик. Парень закрыл тумбочку и сел обратно на кровать.        — Калум, что ты делаешь завтра?       Худ вошел в комнату и ответил:  — Я иду в ту группу. Помнишь?        — Точно. Я встречу тебя после. Почему ты должен идти туда, где одно лишь дерьмо?        — Люк. Я встречаюсь с людьми, которые борятся, как и я. После всех твоих срывов я стал нестабилен и-.        — Тише, тише! Я понимаю, — пробормотал Люк, открывая Jack Daniel’s. — А теперь вали из моего дома.       Калум нахмурился и кивнул головой. Он медленно дошел до входной двери Люка и обернулся, прежде чем уйти. Сущий ад — все что он увидел. Различные ножи на стенах, шприцы практически невозможно сосчитать. И, к сожалению, парень знал, что каждый был на его коже или под ней. Калум вздохнул и покинул дом, оставив Люка допивать его алкоголь и засыпать в пьяном царстве.