Иное

- Привет, Луна! Луна повернулась на голос. В её сне, теперь всегда осознанном, появлялся только один гость – Элиза. Луна попыталась разбавить тревогу в Элизином голосе искренней улыбкой. - Привет! У тебя что-то случилось? - Ой, столько всего! Представляешь… И Элиза рассказала. О своих друзьях и особенно Кире и Осси, о компьютерной игре Sburb, которую выпустила корпорация Скайянет (это всё звучит так непривычно, но постепенно начинаешь разбираться!), в которой работают Осси и отец Киры, о том, как Вера решила, что первой начнёт игру именно Кира, наконец, как Кира транспортализовалась (это вроде бы как каминная сеть, только мгновенно!) в лабораторию, соответствующую их с Осси часовому поясу (часовые пояса – такая интересная штука, папа почти не рассказывал об этом!) и начала играть. О странных приборах и том, как они очень торопились до падения метеорита. - А кто отправляет этот метеорит? – спросила Луна. Что такое метеорит и почему на нём живут злокислые макросовы, путешествующие между звёзд, она знала от отца. – И много там было сов? - Осси говорит, что отправляет Игра, – объяснила Элиза, нахмурившись. – Ну, он типа не объясняет подробности, говорит, что мы должны сами узнать. Когда не надо, он очень загадочный. Так вот, потом… Элиза очень возмутилась, насколько Кира безразлично отнеслась к смерти людей на месте лаборатории (интересно, как в лабораториях можно жить? там же всякие склянки и приборы, места для кроватей нет!) и пообещала, что больше никто не умрёт, в конце концов, всегда ведь можно выбрать дом в безлюдной местности? Как у Леона, например. - А как же твой дядя? Ты возьмёшь его с собой? – немедленно озвучила своим мысли Луна. - Я не знаю, – призналась Элиза. – Правда, не знаю. Осси говорит, от этой игры зависит судьба всей вселенной, и я не помню, чтобы он когда-нибудь врал. Но дядя… И Скайянет будет выпускать игру на рынок, так что метеоритов будет больше? И Осси, вроде бы, даже повлиять на это не может, только помог Кристо с тем, чтобы мы сыграли раньше и вроде бы как всё исправили. А если у нас не получится, то типа дядя может попасть под метеорит, поэтому, может, лучше взять его с собой? Я правда не знаю. - А возвратиться из того места, куда забирает игра, можно? – уточнила Луна. - Хм, а ведь можно! – улыбнулась Элиза. – Вроде бы, Осси говорил, что в игре есть механизм обратной связи или типа того. Плюс, конечно же, у нас есть разосланные Леоном телепорты! Вроде как чтобы мы не потерялись в игре, держать между собой постоянную связь. Думаю, если я оставлю свой на Земле, ничего ведь не случится? Тем более, Леон послал мне сразу два. - Подожди, – вдруг поняла Луна. – А эти телепорты – они работают между реальностями? - Не знаю, – задумалась Элиза. – Хм, Леон говорил, что они должны работать при любом пространственно-временном смещении или как-то так. Про другие реальности не знаю… – она снова задумалась, но Луна уже предчувствовала, что всё получится. – Хотя Осси говорил, что де-факто пространственно-временной карман игрового сеанса… не слишком сложно говорю?.. - Нет, – ободряюще улыбнулась ей Луна. - Так вот, этот карман типа представляет собой отдельную реальность, в которой даже время раздельное и не зависящее от времени материнской вселенной. Это цитата, я сама так сложно не выражаюсь! – извиняющий взгляд. - Игровой сеанс – отдельная реальность, – сделала вывод Луна. – Твоя дядя сможет уйти обратно через транспорали… – какие всё-таки сложные слова используются в мире Элизы! – транс-порт-али-заторы твоих друзей. И у тебя есть один лишний. - Лишний, – лицо Элизы озарилось пониманием. – Ну конечно! – она извлекла из воздуха карточку капчалога и протянула Луне. – Держи. - Спасибо, – искренне улыбнулась она, добавляя карточку с транспортализатором в свой капчалог – такое интересное ощущение, когда у неё целых две карточки вот там! – У меня есть ответный подарок, – и достала из другой карточки, где раньше хранилась записка, светло-коричневую палочку, тёплую от пронизывающей её магии. – Вот, держи, она точно для тебя! - Это… – Элиза с благоговением приняла палочку, и та выстрелила веером ярко-жёлтых искр, – ох, а так и должно быть? Это вправду мне? - Я нашла её в детстве, – важно объяснила Луна, припомнив тот случай. Казалось, это было вечность назад. – Она выпала из воздуха рядом с нашим домом! Она такая сильная: вишня и сердце дракона – но мама сказала, что мне она не подходит, а папа добавил, что однажды я найду ей настоящего владельца. Она – для тебя. - Спасибо! – и прежде чем Луна ответила, её сжали в крепких объятиях. – Спасибо-спасибо-спасибо! А она точно-точно будет работать? - Конечно, будет! – смущённо ответила Луна. Раньше её обнимала только мама… Элиза – лучшая! – Только надо сначала научиться. «Волшебство – это не просто мах-мах палочкой, и всё получилось, это настоящее искусство», – процитировала она маму. - Ты научишь меня? - С удовольствием, – разве она могла ответить иначе? Как вообще можно отказать лучшей подруге в такой мелочи? И они попробовали. Через пару часов объяснений и демонстраций Элиза смогла левитировать «вингардиум левисой» созданный Луной немаленький булыжник. Сама она, наверное, такой бы не подняла никогда – Элиза и вправду будет сильной волшебницей! Может быть, в её реальности нету магов потому, что там не придумали волшебные палочки? Или просто Элиза была единственной волшебницей? Так или иначе, Элиза научилась ещё и зажигать «люмос» – на это ушло целых три часа. Как хорошо, что время во сне идёт быстро-пребыстро – они могли проболтать тут целый день, а в реальности минует всего лишь двадцать минут. Правда, Элиза говорила, что долго поддерживать такую высокую скорость времени – приводит к мигрени. Поэтому они закончили с заклинаниями, и подруга рассказала остаток истории о начале игры. Сначала они перешли в сон Элизы – там та могла показать и все эти игровые устройства, и даже чёрного беса! Бес был с Луну ростом и совсем нестрашным, а вот большущее железное ружьё в его руках… Забавный белый «ружьеноутбук» Луну повеселил, а ещё Элиза замедлила свои воспоминания и они увидели, что он стреляет белыми светящимися шариками вместо пуль. - Ты ко мне или я к тебе, если транспортализатор сработает? – спросила подруга, когда они заканчивали сновстречу. - А как хочешь ты? – спросила Луна. - Ну… мне хочется и так, и так, – Элиза мечтательно вертела в руках палочку. – И тебе наш мир показать, и в волшебном Хогвартсе побывать. Но, наверное, лучше ты ко мне – если в Хогвартсе меня заметят, то типа будут вопросы, а мне не хотелось бы создавать тебе проблемы. - Я обязательно поговорю с профессором Райсом, когда он вернётся, – уверила Луна. – Он что-нибудь придумает с твоим обучением. А если нет, то я попрошу профессора Флитвика, он очень добрый, или профессора Дамблдора, он мудрый и всё знает. - Только осторожно, хорошо? – обеспокоенно сказала Элиза. – У меня там в реале эта опасная игра будет, не хочу, чтобы у тебя ещё из-за меня были какие-то проблемы. - Хорошо, Элиза, – улыбнулась Луна. Какая разница, какие у неё будут проблемы, если подруга сможет научиться колдовать? Колдовать на уроках Грэм был вынужден временной палочкой, взамен брошенной и неведомо куда сгинувшей в Тайной Комнате. Палочку профессор Дамблдор выдал сразу же после возвращения. Слушалась она очень неохотно, норовила больно обжечь искрами, и он очень обрадовался, когда профессор Спраут, наконец, освободилась и согласилась сводить его к мистеру Олливандеру, чтобы купить замену. - Вы определённо талантливый ученик, мистер Фергюссон, – добродушно улыбалась ему профессор, ведя к воротам замка. – И где это вы умудрились потерять свою палочку? - Профессор, – серьёзно посмотрел на неё Грэм, – есть вещи, которые нельзя разглашать непосвящённым. - Ох, опять, – поскучнела Спраут. – Не думала, что услышу эту фразу ещё раз. Я прошу вас быть очень осторожным, мистер Фергюссон, – она смерила его довольно суровым взглядом, но после всего пережитого им это было – как слону дробина. – Вижу, вы не понимаете. Мне… больно, когда с моими учениками, с хаффлпаффцами, случается что-то непоправимое, – строгий взгляд контрастировать с тёплой улыбкой. – Вы мне как семья. Через несколько дней после того, как сказал это, тот мой ученик исчез. И профессор Райс велел мне не вспоминать о нём. Его даже не хоронили, мистер Фергюссон, он словно истёрся из памяти большинства! Теперь-то вы понимаете, почему я беспокоюсь? - Да, профессор, – опустил он взгляд. – Я… я постараюсь быть очень осторожным. Они вышли из ворот, и Грэм решился задать вопрос: - Профессор, могу ли я узнать… - Да-да? – поощряющая улыбка. - А что знают преподаватели о профессоре Райсе? В смысле, я не хочу узнавать сплетни, – затараторил он. Ещё не хватало, чтобы Спраут поняла его совсем не так! – Просто… - Я поняла, – прервала она. Улыбка исчезла. – Этан Райс известен среди нас как самый старый из профессоров, обучающий особой магии, не имеющей отношения к классической, тех, у кого есть к ней талант. Профессор Райс редко появляется на собраниях, но ужин пропускает редко, – на этом моменте к ней вернулась улыбка. – Совсем не понимаю, как он может не любить сок волшебной тыквы? - Профессор Райс не любит тыквенный сок? – удивился Грэм. Как можно не любить сок тыквы, вкус которого отточен веками магической селекции? По сравнению с тыквой привычного немагического мира, волшебная просто… волшебна! - Не делайте такое лицо, – хмыкнула Спраут. – В конце концов, бывают люди с очень странными вкусами. Дайте-ка свою руку, мистер Фергюссон… Вы когда-нибудь практиковали парную аппарацию? - Нет, профессор. Мне надо что-то делать? - Просто крепко держите меня за руку, – успокоила она. – В первый раз будет очень неприятно, сгруппируйтесь, не то упадёте. Грэм взял Спраут за руку и чуть напружинился, готовясь. Будет ведь не так плохо, как при временном переносе Хранящей? В следующий миг его словно разбило на маленькие кусочки, и эти кусочки протащило сквозь узкую трубу, постоянно бултыхая. Когда он пришёл в себя, пошатываясь и не упав только потому, что со всех сил вцепился в руку Спраут, то оказался перед входом в Косой переулок. - Всё хорошо, мистер Фергюссон? – заботливо спросила профессор. – Хорошо себя чувствуете? - Ага, профессор, – он разжал руку и выпрямился. Временной перенос был хуже. В смысле, сейчас было больней, а тогда его вывернуло наизнанку не телесно, а будто бы умственно. Видение Времени как целого в бесконечности взаимосвязей и множестве измерений, когда причины и следствия вьются причудливыми нитями, часто замыкаясь… Его передёрнуло. Нет уж, хватит об этом вспоминать! Спраут кивнула ему и подошла к стене. Отсчитав кирпичи на ней, она трижды коснулась нужного. В тот же миг часть кирпичей испарилась, открывая арку, а за ней – сам переулок. Интересно, то, что в Тайной Комнате кирпичи двигались, а здесь просто исчезают – свидетельство утерянного магического искусства основателей или эффективного волшебства современности? В Косом переулке было немноголюдно – совсем не как в то время, когда он обычно собирался в школу. Они направились к магазину Олливандера, в первое посещение восхитившего Грэма старинностью и мистической древностью. Теперь Грэм понимал, что пыльность витрины – это, наверное, такой трюк для стиля, ведь для волшебников почистить от пыли «тергео» – как раз плюнуть! Где-то за стеллажами бесчисленных коробочек с волшебными палочками зазвенел колокольчик, стоило им войти. Грэм различил, как мистер Олливандер буквально проявился из пустоты, заставив профессора Спраут вздрогнуть: - Ох, мистер Олливандер, не пугайте нас так! - Добрый день, – молвил Олливандер, рассматривая их бесцветными глазами, будто бы окружёнными каким-то сиянием. Они были подозрительно похожи на глаза Луны, и Грэм не удержался: - Вы посвящённый, мистер Олливандер? Он смерил его долгим взглядом. - Да, мистер Фергюссон, – обратился к Спраут. – Что-то случилось с палочкой вашего ученика, профессор? - Мой ученик потерял палочку, – кажется, Спраут чувствовала себя неуютно под пристальным взглядом Олливандера. Как и сам Грэм, впрочем. - Палочки не теряются просто так, – медленно и чуть певуче произнёс Олливандер, вновь напомнив Луну. – Я знал, что вашей палочке – осина и перо феникса, подходящая в равной мере для боевых заклинаний и качественных превращений! – предназначена интересная судьба и достойный конец. Её путь теряется во мраке, но я уверен, что она найдёт достойного владельца, – он загадочно улыбнулся, и Грэма пробрала дрожь, будто он прикоснулся к чему-то тайному и величественному. Его временная интуиция вырисовывала нечто эдакое в далёких временах и реальностях, но он, сколько ни старался, не мог ухватить образы. – Что же, я не знал, когда это произойдёт, поэтому не мог подготовиться. Вы по-прежнему левша? - Да, сэр, – заторможенно кивнул Грэм. - Протяните левую руку и позвольте своему элементу проявиться на ней. - Это не элемент, – лёгкое алое сияние загорелось охватило его протянутую ладонь. – Это аспект. - Меня не интересует название, меня волнует сущность, мистер Фергюссон, – отмахнулся Олливандер, внимательно следя за его рукой. – Очень любопытно, но можете прекратить. Подождите, мне нужно немного времени, чтобы найти вашу палочку, – и он скрылся за полками. Через несколько секунд Олливандер вернулся и протянул Грэму насыщенно-жёлтую палочку, от которой исходил едва уловимый аромат. Палочка поприветствовала нового хозяина одновременно бодрящей прохладой и приятным теплом, выбросив целый вихрь золотых искр. - Розовое дерево и сердце дракона, очень твёрдая, не хватает гибкости, зато она мощная и точная, – прокомментировал Олливандер с лёгкой улыбкой. – Розовое дерево – редкая древесина, она не сочетается с пером феникса и волосом единорога, только с сердцем дракона, поэтому я почти не использую её. Я бы назвал вашу палочку очень… музыкальной, и надеюсь, вы сможете подобрать ей хорошую мелодию. С вас двадцать галлеонов, – он взял протянутые Грэмом монеты. – Всего доброго. - До свидания, мистер Олливандер! - Уже всё? – неожиданно спросила забытая Грэмом профессор Спраут. Он повернулся и успел заметить, как её расфокусированный взгляд приходит в норму. Олливандер… чем-то на неё воздействовал? Это потому, что он упомянул посвящённых? – О, вижу вы уже купили палочку, мистер Фергюссон. Я… слегка задумалась. Помнится, когда я поступала в Хогвартс… Грэм, удивляясь собственной смелости, даже задавал уточняющие вопросы, слушая рассказ Спраут. А когда они проходили мимо «Флориш и Блоттс», попросил профессора задержаться и купил пару книг по истории, которых не было в хогвартской библиотеке, потратив часть отложенных на Хогсмит денег. В конце концов, сладости и безделушки – это так, мелочь, зато книги – книги-то действительно важны!