Больше, чем порыв признательности

      Виктор крепко сжал руками края пластикового бортика, не отрывая взгляда от Юри, который продолжал поражать своим упрямством и нетерпеливостью в произвольной программе.       Почему он постоянно идёт против тренера? Постоянно. Словно из-за какого-то принципа.       Фигурист сделал четыре оборота и буквально влетел лицом в борт, не успев остановить падение руками, отчего гулкий звук удара утонул в общем волнении присутствующих людей. Виктор вздрогнул всем телом, опираясь на край ограждения, чтобы увидеть произошедшее, и сминая гладко выглаженный пиджак. Он переживал, что это падение могло повлечь за собой полный провал. Но, вопреки ожиданиям тренера, Юри, игнорируя выступившую из разбитого носа кровь, которая бурыми каплями окрашивала лёд, решительно встал, желая закончить начатое.       Упрямец. Осталась всего лишь дорожка шагов... Смотри, не убейся совсем.       Наставник, медленно вернувшись на своё место и поправив пиджак, со скрытым восхищением и даже некоторым страхом следил за каждым движением Юри, не зная, чего он еще может выкинуть.       Парень застыл в центре ледяной площадки, остановившись боком к Виктору, которого заметно напрягла его поза. Юри с огромным усилием улыбнулся Виктору, видя лишь общие черты его лица на таком расстоянии. Но он знал, что тренер смотрит только на него. Он обещал.       Я же говорил тебе - внимание должно быть обращено на судей.       Юри медленно вытянул руки перед собой, а затем, грациозно их перекрестив, положил ладонь левой руки на грудь, а другую - вытянул в сторону тренера, в знак признания. Его глаза, обращенные к Виктору, были полны слёз от боли, удовлетворения и немыслимой любви к человеку, который помог поверить в себя. Толпа восторженно зааплодировала, выкрикивая всевозможные слова восхищения, а наставник не понимал сути происходящего.       Ты... Благодарен мне? Это признание заслуг или...       Парень встретился взглядом с Виктором, который сразу же собрал всю волю в кулак и сделал недовольную физиономию, прикрывая лицо ладонью. Не от стыда за промахи подопечного, а от глупого чувства замешательства, которое выбило из колеи фигуриста со стажем.       Юри невольно передернуло только от одной мысли, что Виктор заставит его снова и снова прогонять программу и лишит нормальной еды на время тренировок. Но в следующее мгновение Виктор решительно выставил руки вперед для объятий, в желании удивить и поддержать его, и застыл, не выражая каких-либо эмоций. Однако фигуристу и этого хватило, чтобы неуклюже сорваться с места и нестись по льду, чуть ли не падая. Точнее, падая, вот только на Виктора, уложив того на лопатки, отчего тренер ошарашенно уставился на Юри и судорожно схватился за широкие плечи.       Подопечный грубо прикоснулся в чувственном поцелуе к губам Виктора, проявляя несвойственную ему инициативность. Он знал, что позже тренер задаст ему невероятную трепку. Но ведь это будет только потом. Они оба чувствовали это некое подобие страсти, и лишь Виктор не хотел признаваться себе самому в этом, напрягаясь всем телом. Он понимал, что сейчас это граничило с безрассудством, ибо публика с возмущением зашепталась, а комментаторы подозрительно затихли. Поэтому пихнул рукой Юри в плечо, который заставил себя разорвать этот непредвиденный, но столь желанный все это время поцелуй и, встав с Виктора, который даже не сопротивлялся, растворился в толпе. Да, тренер не сопротивлялся, да и не смог бы: его лицо предательски покраснело. Он смущенно накрыл ладонями лицо, словно прячась, и не сделал попытки даже шевельнуться.       Что... Что это было, черт возьми?       Прошло совсем немного времени прежде, чем Виктор смог собраться с мыслями, вернув самообладание, и подняться с резинового покрытия, опираясь об бортик руками. Мысли беспорядочно проносились в голове, начиная с ты совсем с ума сошёл и заканчивая размышлениями о том, что для такого неопытного юнца он целуется очень даже ничего. Виктор медленно отряхнулся, стараясь вернуть своему выражению лица былую бесстрастность. Однако, пытаясь краем глаз проследить, куда делся Юри, он ловил себя на мысли, что выглядит слишком обеспокоенным. Мысли всё не давали покоя. Но фигуриста он так и не увидел в этой огромной толпе. Мимо прошёл Минами, который поздравил с отличным баллом и Виктор только сейчас понял, что судьи уже огласили общий балл Кацуки за выступления, не дожидаясь внимания тренера, который минутами ранее беспардонно разлегся на полу, и фигуриста, который просто исчез.       Это слишком серьезный шаг. Ты мог просто спугнуть меня, Юри...       Толпа всё еще ждала чего-то: гул на трибунах не утихал и на минуту. Виктор заметил, что людей стало ещё больше, чем до этого. Даже казалось, больше, чем их бывало на Гран-при. Это удивляло. Но некоторые из толпы так же упорно подходили к русской фее за автографами или просто выразить восхищение заслугами в спорте - тут, как и там, ничего нового. Однако, поддерживая беседу с очередной поклонницей, Виктор продолжал искать Юри глазами, буквально впиваясь взглядом в лица людей, которые в страхе старались уйти как можно быстрее.       Чёрт возьми! Объясни мне, что происходит?       Юри плавной походкой вышел из прохода под трибунами зрителей и, виновато улыбнувшись, помахал тренеру сумкой с формой, надеясь, что тот его видит. Да, Виктор заметил его ещё тогда, когда только нога Юри пересекла вход в коробку, но лишь наигранно нахмурился, чтобы парень к нему не попытался подойти в такой толпе и наговорить чего-то лишнего. Он не хотел так просто сорваться, прижать его к ближайшей стене и потребовать объяснений - и без этого хватало разговоров вокруг них. Виктор всего лишь немного покраснел от посетивших его мыслей и, отвернувшись, продолжил разговор с какой-то малознакомой девицей, которая что-то быстро щебетала.       Потом... Лучше поговорить об этом потом. И тогда, я обещаю, ты расскажешь мне всё.