Идиоты

Этот день ничего хорошего не предвещал. Собственно как и весь год в целом. Таня уже не рассчитывала на хоть какое-то разнообразие в серых буднях, а лишь молилась на успешную сдачу экзаменов, правда пока что молитвы были тщетными, а надежды призрачными… Масло в огонь подливало ещё постоянное щебетание родителей о прекрасном будущем успешного юриста Татьяны Романовны или удачливого бухгалтера Танечки. Пока была лишь середина учебного года, поэтому девушке удавалось отмахиваться, мол, время ещё есть, отстаньте от меня. Было правда среди всего этого шухера спасение. Посиделки с подругами, великое множество пройденных втроём километров и разговоры ни о чём. Всё это было раньше и превосходно помогало не свалиться в депрессивную пропасть, но девочки выросли. Саша упорно трудилась над своими «писульками», наплевав на скорые экзамены, Лена не отходила от Кирилла ни на шаг, а Таня корпела над долбанными учебниками и вымученно улыбалась, делая вид, что всё так, как и должно быть. Ни черта не так! Всё абсолютно не так, мать вашу! Семёнова вздохнула и покинула квартиру. Не прекращающийся ни на секунду снегопад, казалось, усилился и теперь даже собственного носа не видно было, не то что дорогу. Мысленно выругавшись, Таня пониже натянула шапку и потопала в сторону своей «любимой» школы. *** Тщательное отряхивание от снега не увенчалось особым успехом и в «Логос» ввалился раскрасневшийся снеговичок Танюша. Быстро сняв куртку с шапкой и шарфом и переобувшись в сменную обувь, девушка побежала в сторону класса. До звонка оставалось буквально четыре минуты, поэтому Таня очень удивилась, обнаружив запертый кабинет и отсутствие одноклассников. Пожав плечами, Семёнова достала телефон и присела на небольшой диванчик, расположившийся у стены напротив двери в класс. Девушка зашла в ВК и посмотрела кто из друзей находился сейчас в сети. Кроме пары одноклассников, у которых вообще не хотелось спрашивать где их черти носят, онлайн оказались ещё и Саша с Леной. Улыбнувшись, Таня открыла их совместную переписку: Т: Привеееет) Как дела? С: Хэй, детка) Всё норм, а ты как? Л: Всё пучком, а ты? Т: Сижу вот на диванчике. Класс заперт, чучел нету, выдры тоже. Красотааа. Л: Придут ещё, не переживай. XD C: Блииин, везёт… А у меня матан… Жесткаааач (( Л: Это ты ещё на матане в ВК сидеть можешь? О.о Какой же это жесткач? Т: Не хочу, на самом деле, чтобы кто-нибудь приходил… Так бы и просидела все семь уроков на этом диванчике в полном одиночестве, переписываясь с вами… Проходит минута. Две. Три. Даже звонок уже прозвенел, но ни ответа, ни учительницы с одноклассниками всё нет. Нахмурившись, Таня залезает в профили подруг. Елена Нерестова была в сети три минуты назад. Александра Прохорова была в сети только что. Мда… Ну ладно. Позже прочитают и напишут какую-нибудь небылицу, пытаясь её развеселить. Саша наверняка отправит очередное малюсенькое стихотворение или весёленькую зарисовочку, а Лена в красках пофилосовствует на тему «жизнь прекрасна». Прохорова тут же продолжит «… удивительна, если выпить предварительно…» и настроение неумолимо поползёт наверх. Но сейчас не остаётся ничего кроме как ждать. Ждать, когда же припрутся долбанные ненавистные люди. Ждать, когда закончится этот день, чтобы вечерком порисовать в любимом альбоме. Ждать, когда же стукнет восемнадцать, чтобы свалить отсюда куда подальше. — О, барашек! И ты здесь? А я-то думала, что одна такая лохушка к первому пришла! Таня устало прикрыла глаза, пытаясь скрыть раздражение. — Привет, Лер. И да, теперь я наконец понимаю, почему никого нет… — Ага. Не, ну прикинь, как можно было так опростоволоситься? Уму непостижимо. Следующие сорок минут Семёнова изредка кивала головой на реплики одноклассницы, старательно делая вид, что прекрасно её понимает. Хотя, она могла бы даже не утруждаться, эта воображала ни за что бы не заметила, что Тане по барабану, что у неё там случилось. Или по крайней мере сделала бы вид, что не заметила. И вот, когда казалось, что нервы накалились до предела, пришло спасение откуда не ждали. — Таня? Лера? И давно вы здесь сидите? Знакомый мягкий голос больно резанул по ушам. Нацепив свою излюбленную фальшиво-счастливую улыбку, а-ля «у меня всё пучком», Таня собиралась уже поздороваться, но её наглым образом перебили. — Ми-и-и-и-ша! Да прилично уже. Минут сорок, наверное, хотя по ощущениям цеееелую вечность. Да, овчуль? Семёнова мысленно сделала очередную пометку «за что прибить чёртову Леру». Миша же только усмехнулся, неодобрительно покачав головой. — Перестань уже всячески выковеркивать прозвища из ниоткуда. Прекрасные у неё волосы. Подвинься лучше, я присяду. Таня подвинулась вместо опешившей Леры, придвинувшись к ней поближе. Как бы ни была ей противна одноклассница, но позволить этой фурии близко сидеть к предмету своего воздыхания Семёнова не могла. Парень благодарно кивнул и улыбнулся, плюхаясь рядом с Таней. Вот именно, что плюхаясь. Этот самый «плюх» был настолько сильным, что худенькую Таню сдуло прямо в мишанины объятья. Издав нечто похожее на изумлённый писк и покраснев до самых кончиков волос, девушка попыталась привстать и сесть по-нормальному, но её остановил голос, прозвучавший у самого уха: — Сиди-сиди. Мне правда удобно. Тёплое дыхание обожгло, а слова, сказанные полушёпотом, заставили искренне победно улыбнуться. Недовольное сопенье Леры только добавляло больше счастья данному моменту. Впервые за этот год Таня могла с уверенностью сказать, что не зря пришла в школу. *** — Прошла неделя. Неделя, Лен, понимаешь? И ничего. Просто ни-че-го… — Боже мой, Тань. Он тупил несколько лет, дай ему ещё немного времени разобраться в себе и в своих чувствах. — Саша мне сказала то же самое, — девушка всё-таки не удержалась и всхлипнула. — Так! Вот и верь нашей свахе-Александре, она плохого не посоветует, — из трубки послышалась какая-то возня, нечленораздельные звуки и ленин смешок. — А ещё это чудо говорит, что «если йетот придурок не объявится в течении двух часов, я его найду, отпинаю битой и закопаю» и знаешь что, я с ней согласна. Перестань загоняться из-за него. Если не придёт, значит не твой человек, вот и всё. — Вам легко говорить. Обеим. У тебя есть Кирилл, а… — Мне напомнить благодаря кому он у меня появился? — Таня могла поклясться, что Лена сейчас улыбается, вспоминая то время. — Да-да, я помню. Саша бомбанула, заявилась к нему домой и с криками «ах ты падлюка-то такая» принялась гоняться за ним с мокрым полотенцем в руках. Когда она успела его намочить и откуда вообще взяла всё ещё остаётся загадкой… — Вот именно, она всё ему популярно объяснила и на следующий день он припёрся ко мне домой с моими любимыми цветами и огрооомной игрушкой. А потом несколько минут читал с листочка какой он урод, аморал, придурок и прочее. Правда, до победного завершения ругательного словарного запаса Саши его не хватило и, так и не дочитав, бедняга эпично выкинул листочек и сказанул, что я давно ему нравлюсь. Снова послышалась возня и несвязные восклицания. Таня нахмурилась. — А ну дай сюда! — на этот раз говорила Саша и, судя по сбившемуся дыханию, телефон она отбирала с боем. — Уф! Привет, крошка! Как уже говорила эта слегка увлёкшаяся воспоминаниями дама, плюнь на него с высокой колокольни! Но если этот пнёвый суп не притащит свою тощую задёнку к тебе с объяснениями, а его покусаю! — Ахах. Вампирёныш наш. — Семёнову просто захлестнула волна умиления. — Хорошо, даю слово, что успокоюсь и перестану загоняться. — И что приедешь на выходные, я… Ауч! Ну, то есть мы, по тебе скучаем. — Постараюсь. До встречи, и поцелуй за меня Лену. — Да как два пальца об асфальт… Последним, что Таня услышала, положив трубку, был смачный «чмок» и ленино восклицание «Женщина! Держись подальше от моей задницы! Она сказала только поцеловать!». Вздохнув и в очередной раз убедившись какие у неё хорошие друзья, Таня села за стол, намереваясь завершить наконец грёбанный пейзаж. Отвлёк её от этого занятия звонок в дверь. Решив, что это родители что-то забыли и вернулись, девушка фыркнула и пошла открывать дверь. Какого же было ее удивление, когда на пороге заместо папы и мамы оказался Миша. — Тань, а я аморальный урод, придурок и пень. Ты знала? Не в силах сказать что-либо, Семёнова просто буравила Серова взглядом. — Эм. Может, пригласишь? — Что? А, да, конечно, — девушка мысленно хлопнула себя по лбу, восхвалила всех известных ей богов, что кроме неё дома никого нет и посторонилась, открывая дверь пошире. — Проходи. Миша кивнул и прошёл в прихожую, теребя в руках ароматный букет пионов, не зная, куда его деть. Наконец парень вспомнил для кого собственно эти цветы и протянул их Тане. — В-вот. Это для тебя, в общем… Семёнова приняла свои любимые цветы и подивилась как Саша с Леной умеют запугивать — обычно уверенный и сильный Миша казался донельзя смущённым и потерянным и, кажется, ещё до конца не осознавал, зачем он сюда пришёл. Девушка поймала себя на том, что около пяти минут бездумно пялится на гостя, который в свою очередь недоуменно смотрит на неё. — Эм. С-спасибо. Очень мило с твоей стороны. — вопрос, откуда он узнал, какие цветы ей нравятся, Таня благоразумно решила не задавать. — Может, чаю? — дождавшись неуверенного кивка, Семёнова продолжила. — Хорошо, мм, проходи дальше по коридору и поверни налево, а я пока найду вазу для пионов. Проводив Серова взглядом, Таня удостоверилась, что он пошёл правильно и отправилась в ванну за вазой и водой. Она изначально знала, где находится искомый предмет, просто ей надо было срочно умыться холодной водой, чуть-чуть подумать и, желательно, придушить Прохорову. Но если первые два вполне осуществимы, то последнее вызывало некоторые затруднения, поскольку хитрая задница благоразумно укатила знакомиться с родителями своей девушки, заранее не желая попадаться под праведный гнев Татьяны. Провернув все необходимые для успокоения процедуры, девушка занесла вазу с букетом в свою комнату и зашла на кухню, обнаружив там Мишу, сидевшего на стульчике и ожидающего ее. — Какой чай предпочитаешь? Черный? Зеленый? А может с бергамотом? — спросила она, поставив чайник на плиту. — На твой вкус. Я всеяден на любые виды чая. Таня кивнула и задумалась каким бы чаем напоить парня. И тут ей на глаза попался тот самый чай, который они с девочками пили года два назад. Он был черный с какими-то травками и плюс ко всему прекрасно пах, чем собственно и привлек Сашу. Девушка обнюхивалась им некоторое время пока не «занюхнула» его слишком сильно. Итог: Саша в чае, кухня в чае, мимокрокодилившая Лена в чае, мир в чае, чай тоже в чае. Семёнова улыбнулась и достала именно этот чай. Повернувшись к плите, где уже почти закипела вода для будущего чая. Таня усиленно соображала о чем бы таком можно было бы поговорить с Мишей, но ничего путного в голову не приходило. А парню тем временем, видимо, надоело ждать и он, подойдя к Семёновой сзади, обнял ее за талию и прошептал: — Я на самом деле что пришел-то… Боже, Тань, да я же влюблен в тебя с той самой чертовой поездки в театр. Прости-прости меня. Я такой идиот, пень, урод и далее по списку. Прости, что не находил смелости признаться тебе в своих чувствах долбанных три года… Прости… Где-то на середине своей речи, Миша развернул Таню к себе лицом и всматривался в эти все больше охреневающие глаза и пытался прочесть в них хоть что-то. Удивления явно читалось, а вот остальное… Бросив это занятие, Серов наклонился и поцеловал столь желанные губы. Вот так просто. Действительно, сейчас слова были не нужны, а мозги и вовсе помахали ручкой и свалили в отпуск, когда Семёнова ответила, прижимаясь к нему всем телом и обнимая за шею. Они слишком долго ждали друг друга. Слишком долго два влюбленных идиота надеялись, что кто-то из них сделает первый шаг. И вот ожидания и мучения вознаградились. Где-то на заднем плане свистел готовый чайник… *** — Ау! Ау! Тань! Да, блин, за что? — Ты знаешь за что, Саш! Лена сидела и угорала с того, как одна ее подруга гоняется за другой по всему дому, время от времени хлестая ее мокрым полотенцем. Да, день определенно задался.