***
Пёс мирно дремал на своей подстилке. В углу комнаты из работающего телевизора доносилось бурчание диктора новостей. Макс, безмятежно развалившись на диване, уже храпел на все лады. Пёс приоткрыл один глаз, потом второй. Поводил глазами по комнате. За окном было темно, хоть глаз выколи. Из всего света в квартире был лишь рябящий, пестрящий картинками телевизор. Звук Макс предусмотрительно выключил и отвернул голову от надоедливого света. Выключить не выключил. Пёс чихнул, мотнул головой. Не спалось. По квартире разнеслась трель. Звонил телефон Максимова. Он закрыл голову подушкой, сказал пару исконно русских слов и приказал долго жить и телефону, и тому, кто звонит. Пёс поднялся. Встряхнулся. Подошел к тумбочке и взял оттуда издающий противные звуки телефон. Принес хозяину. Макс протянул руку, нащупал мобильник около себя. Краем глаза заметил: звонит Леонидов. Нажал ”ответить„ и поднес телефон к уху. — Тебе напомнить, который сейчас час? — сонно пробубнил Макс. — Конечно! Что тебе еще надо от меня в, — он глянул на часы, — полпервого ночи. Леонидов, а не пошел бы ты?! Понял я, понял. Гнездилов уже там гнездится? Так может, вы там сами, а? Ну раз уж приехали? Вот, Леонидов, что ты за человек?! — Максимов положил трубку, провел ладонями по лицу, желая хоть как-то взбодриться, посмотрел на бодрого и рвущегося в бой Пса. — Ну что, блохастый, долг в лице Леонидова зовет...***
Максим вышел из машины, выпустил Пса и громко хлопнул дверью. Огляделся, оценил ситуация, что к чему и по кой черт он сорвался сюда посреди ночи. Две машины он сразу узнал — Гнездилова и Леонидова, а не узнать третью было нельзя — ”скорая„. Макс подошел к мужчинам. Гнездилов обмахивался каким-то листочком, Леонидов что-то писал. — Ну, и что такого произошло, что ты посреди ночи меня вырвал? — Максимов, не влезай, тебя тут только не хватало с твоей блоховозкой. Гнездилов махнул на него рукой, поправил несменную черную шляпу и отошел подальше. — Чего это с ним? — указал на него Максимов. — Мутит его. А у нас тут убийство бесцеремонное: женщину жестоко избили и буквально раскрошили ножом. — Это вон, что ли? — он указал на закрытый белой простыней труп. Алексей кивнул: «Я надеюсь, это единственный труп здесь ». Макс подошел, присел на корточки, слегка приподнял простыню: «Твою ж мать... — только и сказал он и закрыл труп, — И кто ее так?» — А ты у нее спроси! — отозвался на риторический вопрос Гнездилов. Макс отошел в сторону. На лице жертвы не было живого места, все в кровавых ранах. Глаза закрыты, как-то неестественно закрыты, как не у простого человека. Ее всю искромсали ножом. — У нее нашли документы на имя Марковой Алёны Ивановны. — Леонидов, ты мне скажи, ты меня вызвал, чтоб я на этот колото-резаный шедевр посмотрел? Ты посмотри на Гнездилова, его же сейчас наизнанку вывернет, кошмары сниться будут. А зачем нам еще более дерганый Гнездилов? — Макс, заканчивай, — оборвал его Алексей, — пусть Пёс поработает. — Ага, сейчас он тебе из кустов убийцу вытащит с чистосердечным вместе! Пёс по команде „искать“ кинулся куда-то в темноту, Макс за ним. Пробежав около трехсот метров, Пёс остановился. Принюхался. Пометался из стороны в сторону, выскреб что-то из снега. Максимов нагнулся и увидел телефон с трещиной. Поднял его, покрутил в руках: «Что, псина, думаешь это ее? — Пёс пролаял, — Дело твоё». Макс убрал телефон в карман. «Это всё?» — Пёс фыркнул. Максимов пожал плечами, позвал пса и пошел назад. Гнездилова уже не было. Леонидов стоял, зевая, оперевшись на машину. „Скорая“ увезла труп. Макс подошел к Леонидову, также, как и он, оперся о капот машины. — Леш, в следующий раз вызывай одного Пса. Он самостоятельный. Я ему ключи дам — он приедет. Держи телефон. Наш блохастый эксперт утверждает, что это убитой, — он достал из кармана телефон и передал его Алексею. — Ты тут сам свои кошмары досматривай, а я домой. Макс похлопал Леонидова по плечу, позвал Пса, сел в машину, завел мотор и уехал с места происшествия.