***
— Джениелмс, знакомься, это твой новый опекун. Брюнет сжимает зубы до скрежета, изредка морщась от боли во всем теле. Его волнуют только новые синяки и порезы, но ни в коем случае не насмехающаяся — он читает это по насмешливым глазам, — женщина, которая растянула тонкие губы в ироничной улыбке. Честно-честно. Ему все равно на нее. — Меня зовут Вонгола Селеста, — женщина поднимает голову ребенка, схватив его подбородок двумя пальцами. Она смеется, как тогда, и радуется, как маленький ребенок, той ненависти, что плещется в черной радужке глаз, напоминающих черные дыры. — Запомни это, мой Ученик.***
— Джим! — Меня зовут Джениелмс! — Оно слишком длинное и тебе самому не нравится, так что помалкивай!.. Давай, шевелись, не хватало, чтобы из-за тебя нас поймали!***
Джениелмс отбил удар Селесты, целясь в солнечное сплетение женщины, но та легко увернулась. Недолго думая, Вонгола валит его на землю, стоя на спине подростка в позе победителя. Не большие, но острые каблучки впиваются больно в спину, — он уверен, что после останутся новые синяки… Иначе на их тренировках не бывает. Женщина громко смеется, а после перепрыгивает на близстоящий валун, смотря на брюнета весело искрящимся глазами. Парнишка обреченно хмурится, поднимая лицо на нее. — Вы хотите меня убить. — Только иногда, — соглашается Селеста, а после исчезает в пламени Неба, словно ее здесь и не было. Джениелмсу придется пройти почти километр, чтобы добраться до города. Главное найти шоссе в этом чертовом лесу…***
— Хорошая работа, — шатенка появляется рядом резко, обняв парня со спины. Высокий брюнет даже не вздрагивает, тихо хмыкает: иначе не может быть. Потому что он уверен — сделай малейшую ошибку и она его завалит подушками или, того хуже, комод запустит. Она может. Девушка кидает взгляд на Джениелмса, тихо смеется, и добавляет: — Джим. — Меня зовут не так, — мужчина резко идет дальше, заставляя отпустить его. А вокруг — море трупов, через которые им приходится перешагивать. Селеста смотрит на свое длинное платье, которое пачкается в чужой крови, и чуть морщится: он, как всегда ей назло, сделал все настолько кроваво, что… Ничего. Но Вонгола ненавидит кровавое месиво, не получилось-таки его к этому приучить. Какая жа-а-а-алость. — Ну да, ну да, — шатенка опережает его, идет спиной вперед и не спотыкается о мертвые тела, словно паря над ними. В любом случае, именно так кажется ее ученику. — Как скажите, Мистер сильнейший-киллер-мира Реборн-кун. Она издевательски тянет все гласные, усмехается и чуть ли не хохочет над передернувшим лицом итальянца. И тот прекрасно понимает — для нее он так и остался «Никчемным Джимом».***
— Замеча-а-ательно, — Селеста появляется за спиной Реборна в искрах небесного пламени, положив руки на его плечи, и даже через ткань одежды киллер ощущает острые когти. Почему-то он никогда не мог назвать их ногтями… Истинно, когти. Женщина широко улыбается, изучая взглядом собравшихся в помещении людей. Те отвечали ей не менее заинтересованными, но и удивленными взглядами. Разве что, эта женщина, Луче, как-то странно улыбнулась. — Рада всех вас видеть, новое поколение Аркобалено. Женщина смеется и пустышка на ее шее странно сверкает.***
Реборн подслушивает разговор Учительницы чисто случайно, проходя мимо приоткрытой двери: -… Молчи, Кавахиро. Новые Аркобалено собраны, для Джима я нашла просто потрясающее Небо. Мне скучно. Так почему бы не перейти третий круг? Она замолкает, видимо, слушая чужой ответ, но второго голоса киллер так и не слышит. — Не беспокойся, естественно мы встретимся опять. Как думаешь, что же теперь будет? Реборн фыркает, идет дальше и выкидывает этот разговор из мыслей. Его Учительница шутит снова, замышляет что-то, как всегда. А потом вернется и будет смеяться от их негодования. Так было, есть и будет. Но на следующее утро Селеста испаряется, так и не сделав ничего.***
— Ну, приве-е-е-ет, — Реборн не верит собственным ушам и глазами. Смотрит на подростка с недоверием и злостью. Девочка, японка, новая Кандидатка на пост Дечимо Вонголы… Усмехается слишком знакомо, а в глазах пляшут адские искры золота. Тсунаеши берет в руки складки длинной юбки, делает изящный (который нескладные подростки, как она, не должны уметь) реверанс и громко смеется. — Джим. Рад меня видеть опять? Он ее искал сорок лет. А она переродилась — в новом теле, новая личность, но… Оставшись такой, какой была.