~ ♡ ~
Мальчик, по своему обыкновению, сидел на заднем дворе школы, укрываясь от чужих глаз в тени деревьев. Шум на заднем плане нисколько не отвлекал от его занятия - настолько он погрузился в волшебный мир лежащей на его коленях книги. Ещё бы, какое дело может быть до перепалок двух мальчишек, которые что-то не поделили и теперь устроили бурные разборки, грозящие перерасти в драку, или до кричащих девушек, пытающихся доказать, что их любимая группа лучше, чем какая-либо другая, существующая на этом свете? Ведь там, на бумажных страницах, открывается совсем другой мир. Мир, где мальчик, потеряв зрение, приобрёл надежду и опору в лице девочки, не имеющей возможности ходить. То, как эти два, казалось бы, неполноценных человека, восполнили друг друга и стали частью чего-то одного, зарождало веру в самом Бэкхёне. Он верил, что, хоть и может ходить и отлично видит окружающий мир, он должен найти свою вторую половину, для которой станет особенным, которая станет его персональным дополнением. Вновь предавшись воздушным мечтам, мальчик прикрыл глаза, откидываясь на ствол дерева за спиной. Голоса постепенно стали стихать, он больше не слышал ничего, сосредоточившись на звуке тихого ветерка и шелесте листьев над головой. Он уже почти уснул, когда почувствовал на себе чей-то заинтересованный взгляд. Он открыл глаза и уставился на странного парня, возвышающегося над ним. - Что надо? - Немного грубо прозвучало из уст Бёна, судя по вздрогнувшеву незнакомцу. Он поспешил исправиться и уже мягче добавил: - Я не думал, что меня здесь кто-то застанет. - Я... - начал парень, но вместо продолжения просто замер, смотря во внимательные глаза напротив. Его сердце забилось в непривычно быстром темпе, когда взгляд невольно опустился на чужие губы, которые тронула слабая улыбка. Бэкхёну этот странный эльф понравился практически сразу: высокий рост, худощавое телосложение и испуганный взгляд. Как сказочный герой, впервые увидевший в своём лесу человека. - Мне просто показалось, что тут кто-то есть, и я решил проверить, - произнёс, наконец, этот "Лесной житель" (как уже успел прозвать его про себя Бэк) и неловко улыбнулся, потирая затылок. - А, - только и смог выдавить из себя подросток, не находя ни слов, чтобы ответить, ни сил оторваться от этой магической - не иначе - улыбки. - Тебя как зовут? - уже смелее заговорил незнакомец, опускаясь напротив парня на колени. - Бэк... Бэкхён... - Бэкхён, - эхом отозвался тот, при этом на его лице отразился такой завидный восторг, будто не имя узнал, а смысл жизни. - Я Чанёль. - Чанёль, - так же отозвался Бэкхён. Только выглядя так, будто находится не здесь, а в другом пространстве. Чанёль засмеялся. - Будем дружить? "Такого странного знакомого у меня ещё не было." Подумали оба.~ ♡ ~
- Эй, лесной житель! Чанёль замер посреди школьного коридора и обернулся на голос. Конечно, он уже знал, кто его окликнул, - этот голос он способен узнать из тысячи. Да и не называет его никто лесным жителем, кроме одного-единственного человека. - Бэкки, - улыбнулся Пак, протягивая вперёд руки, которые тут же были приняты в чужие тёплые ладони. - Ты уже пообедал? - Добавил он, когда они выбрались из снующей туда-сюда толпы учеников и направились в сторону выхода на задний двор. Хоть уже и не было надобности, никто не спешил отпускать руку другого, ведь за четыре года они сблизились настолько, что подобное стало нормой, как и потребность всегда обедать вместе. - Нет, - ответил и без того очевидное Бэк, присаживаясь на пустую скамейку прямо под цветущей веткой сакуры. Весна уже вошла в свои полноценные права, раскрасив деревья в нежно-розовый цвет, и парень приподнял голову, позволяя нежным лепесткам скользнуть по его лицу. Чанёль заторможено уставился на друга. Удивительно, но даже по прошествии стольких лет, наполненных практически ежедневными встречами, после вечеров, проведённых вместе (иногда даже в объятиях друг друга, но чисто, конечно, дружеских и ни к чему большему не обязывающих, нет-нет), Чан до сих пор испытывал странный восторг при виде него, как тогда, в первую встречу, когда по непонятным себе причинам завис на улыбке странного парня, почему-то спящего под деревом. Бэкхён за это время стал ещё красивее. И это отнюдь не делало ситуацию проще... для Чанёля. Младший потянулся рукой к чужому лицу, чтобы убрать с него весенние лепестки, невзначай задевая кончиками пальцев бледную кожу и с трудом удерживаясь от восхищённого вздоха: щека Бёна на ощупь кажется шелковой. Бэкхён открыл глаза и Пак, наконец, приземлился на место рядом с ним. - Что у тебя есть покушать? - Спросил старший, складывая свои изящные кисти рук на коленях и с озорной улыбочкой наблюдая за другом. - Всё, как ты любишь: ужасно вредное, калорийное, перенасыщенное сахаром и глюкозой и приправленное риском получения язвы, - парировал Лесной житель, одновременно с этим доставая из сумки коробочку пончиков разных видов. Видеть загорающийся восторг в глазах напротив - бесценно. - Ты лучший! - И парень не успел моргнуть, как эта самая коробка пропала из его рук, а один из пончиков мигом оказался между губ стонущего от удовольствия Бёна. - Эй, не жадничай, - притворно-обиженно протянул Чан и потянулся рукой к десерту, но Бэкхён увернулся, продолжая демонстрировать, как ему нравится эта сладость. И тогда Чанёль решил идти на крайние меры: обхватил руками бёновскую талию, потянул на себя, прижал спиной к своей груди и начал щекотать, проходясь пальцами по рёбрам, словно держит в руках не парня, а гитару. Бэкхён вырывается, смеётся и пинается, но, убедившись, что это бессмысленно, вскоре сдаётся и просто запрокидывает голову на плечо Пака, сквозь истерику бормоча "Я поделюсь, Чанни, хватит, ну хватит!" А Чанёль смеётся тоже, теперь без препятствий забирая картонную коробку с колен друга и отставляя её в сторону, чтобы уже свободней обхватить руками навалившееся на него тело. - Слабовато, Бён Бэкхён, - улыбается он в мягкое ушко, пока Бэк в его руках пытается отдышаться и возмущённым бубнением показать, как он раздражён. - Я бы с тобой и так поделился! - Нет, ты бы всё сам съел. - Я не прожорливый! - Ты жадина. - Ах так... Бён резко поворачивается к нему всем телом, вынуждая отстраниться и ловя на себе недовольный взгляд, потому что "Ну так ведь хорошо сидели..." - Раз я жадина, то ты... эй, почему ты смеёшься?! Чана чуть ли не пополам сгибает от смеха, когда он видит серьёзное лицо Бэкхёна, у которого вдобавок ещё и белая полоска сахарной пудры над губой, походящая на седые старческие усы. - Простите, мистер Бён, я просто... ахаха.. - Пак. Чан. Ёль. - Бэкки уже начинает серьёзно злиться. Он привык смеяться вместе с Паком, а не когда тот смеётся над ним. - Где твоё уважение?! Чанёля от этого уносит ещё дальше: - Крёстный отец, Вы ли это?... Бэк пару раз вдыхает и выдыхает, чтобы успокоиться... и хватает младшего за ворот рубашки, приближая его ближе к своему лицу так, что чувствует на нём чужое дыхание. Чанёль от этого действия теряется и просто ошарашенно смотрит в глаза напротив. - Ты называешь меня отцом... - Бэк, я пошутил, ну что ты сразу... - ... но ты делаешь это без уважения, - заканчивает Бэкхён несвойственным ему хриплым голосом, подражая мимике известного персонажа из фильма, и срывается на громкий смех, отталкивая Пака от себя, чтобы схватиться руками за живот. Чанёля, - когда до него, наконец, доходит, что друг его снова красиво одурачил, - тоже уносит с шутки, и по школьному двору разносится приятный басистый смех, создавая красивый контраст с другим, невероятно мягким. А через пять минут они уже спокойно сидят, повернувшись друг к другу, и доедают свой обед в виде пончиков из их любимого кафе. Чанёль всё ещё временами усмехается, когда поднимает глаза на "Крёстного отца", а после трапезы, перед самым школьным порогом, ловит его за руку и разворачивает к себе лицом. - Ну чего ещё? - Спрашивает Бэк, но руку не убирает и не отстраняется, заинтересованно следя за действиями Пака. Тот свободной рукой тянется сначала к его волосам, убирая с них розовый листик и откидывая его в сторону, а затем медленно опускает её к лицу, останавливаясь у самых губ. Сердце Бэкхёна отчего-то начинает отбивать чечётку, когда друг вот так близко, одной рукой держит его, а другой едва касается невольно приоткрывшихся уст. И всё так привычно-правильно, но в то же время почему-то кажется непозволительно интимным, что разум, не имея возможности выбрать между "отстраниться" и "ничего не предпринимать", просто отключается, не забыв на прощание помахать ладошкой. Чанёль тоже на какой-то момент подвисает, глядя на явно ничего не соображающего Бэкхёна, щёки которого постепенно приобрели оттенок только что отброшенного листика, а губы приоткрылись, будто бы прося... Нет, Чанёль, о чём ты думаешь? Это же твой друг! Пак моргает и слабо трясёт головой из стороны в сторону, пытаясь прогнать странное наваждение, и быстро стирает с лица старшего полоску сахарной пудры, после чего сразу отстраняется, улыбаясь как-то нервно, натянуто. Бэкхён тоже постепенно пришёл в себя, и теперь на его лице отражается, кажется, весь спектр эмоций. Затянувшееся неловкое молчание разбавляет спасительный школьный звонок, оповещающий о конце большой перемены и начале нового урока. Чан выдыхает с облегчением. - Ну что, друг (по-особенному выделяя это слово), идём грызть гранит науки?..~ ♡ ~
Чанёль встречается с Бэкхёном на следующий день у него дома. О случившемся накануне благоразумно было решено молчать с двух сторон, а в лучшем случае - просто забыть. Или хотя бы упрямо делать вид, что ничего не помнишь. Бэкхён с порога выхватывает из его рук пакеты с едой и две коробки пиццы и уносится на кухню, проигнорировав шутливое замечание по поводу его одержимости едой. Ну а что? У него, между прочим, растущий организм. О чём он и заявляет Чану, когда тот проходит следом за ним. - Растущий куда, в ширь? - Усмехается в ответ тот и упирается руками в стол, практически нависая над старшим и демонстрируя ему их значительную разницу в росте. Бён показательно фыркает, не забывает в отместку ткнуть друга локтем по рёбрам, вызвав этим лишь смех, и продолжает разбирать продукты для ужина. - Будешь много говорить, я тебя... - Съешь? - Предполагает Чан, пытаясь по-тихому стащить что-нибудь со стола, но получая слабый шлепок по рукам и "Потерпи до ужина, глупый лесной житель". - Ну чо ты начинаешь... - Иди лучше вон, - кивок в сторону гостиной, - фильм включи, я сейчас приду. Паку не осталось ничего, кроме как поверженно вскинуть руки, протянув досадливое "Ла-адно", и уйти на поиски дисков с фильмами на вечер. Бэкхён подключается к нему спустя десять минут, ставит на столик перед диваном тарелку с пиццей, глубокую чашку попкорна и большую бутылку колы с картонными стаканчиками к ней. Затем устраивается поудобнее рядом, закидывая ноги Чанёлю на колени, не слыша ни слова возражения, ведь тот уже привык и просто одной рукой придерживает его за колени, пока второй тянется к еде. - И мне подай, - просит Бэк и строит жалобное личико. - А сам? - Я слишком удобно сел. Чанёль вздыхает и, с трудом удерживая улыбку, берёт ещё один кусочек и подаёт его довольному, словно кот, Бэкхёну. - Люблю тебя, Лесной житель, - моментально заталкивая в рот где-то половину, бубнит в благодарность тот. - И я вас, крёстный отец. Уже к половине увлекательного, интересного и захватывающего фильма пицца съедена, попкорн рассыпан по дивану и ковру после попыток мафии отвоевать территорию у лесных эльфов, а Бэкхён тихонько посапывает, мило приоткрыв ротик и сжимая в руке горсть воздушной кукурузы. И нет бы Чанёлю досматривать фильм в тишине одному, так он неотрывно пялится на это измазанное в карамели чудо уже минут десять и не может сам себе объяснить, почему не в силах оторвать от него глаз. Потому что спокойный Бэкхён - настоящая экзотика? Не кричит, не смеётся и ничем не кидается? Или, быть может, потому что выглядит таким хрупким и беззащитным, когда спит? Пак сам не понимает, как оказывается в сантиметрах от лица друга. Ресницы того слабо подрагивают, но ровное дыхание подтверждает, что, без сомнений, он спит. Уголки рта измазаны крошками - он никогда не мог есть аккуратно, всегда что-нибудь да оставалось на лице или одежде. Чан усмехается, вспоминая обед на школьном дворе, когда Бён испачкался в сахарной пудре. И в этот момент, как по закону подлости, так не вовремя всплывает в памяти его смущённый образ с затуманенным взглядом, когда Чанёль дотронулся до его губ, чтобы эту самую пудру стереть. Отчего-то сейчас Пак физически ощущает вновь просыпающихся в животе бабочек. Может ли это быть простым любопытством, или же что-то большее?... - Всего один разочек... - шепчет он, продолжая неотрывно наблюдать за спящим, и, сократив и без того жалкие сантиметры между их лицами, припадает к приоткрытым губам. Непонятно, взрываются внутри него фейерверки, бабочки или сердце, но он ощутимо вздрагивает, а через мгновение зажмуривается до бликов под веками, понимая, что не хочет, чтобы этот момент заканчивался. Губы Бэкхёна сладкие на вкус (поклясться можно, что это не от попкорна), а ещё мягкие невероятно. Как... сахарная вата, медленно тающая на языке. От удовольствия хочется стонать. Чанёль находит в себе силы, чтобы отстраниться, но не находит для того, чтобы противиться желанию приникнуть обратно. Он невесомо целует каждую губу поочерёдно, собирает кукурузные крошки с уголков рта, ещё несколько мгновений ловя своими губами чужие тихие выдохи. А потом отпрыгивает, словно от огня, и падает с дивана, благо, что мягкий ковёр смягчил и сделал тише падение. Что. Он. Только что. Сделал? "Поцеловал своего лучшего друга. Причём спящего. Какой же ты извращенец!" - отвечает внутренний голос, и Чанёль зарывается руками в свои волосы, словно в бреду вторя самому себе "Нет, нет, нет", утыкаясь лицом в свои колени, этим походя на душевнобольного. От действительного сдвига его спасает тихий шёпот старшего, заставивший на секунду сердце забыть свою основную функцию. - Чанни... Чанёль словно каменеет. Неужели проснулся? Нет-нет-нет, такого не должно быть, только не сейчас! Он подползает на коленях ближе к дивану, останавливаясь на уровне лица Бэкхёна. - Бэк? - Как можно тише, с придыханием. Ответом ему служит густая тишина, нарушаемая лишь ровным дыханием и таким же стуком сердца Бёна. Он спит. Можно выдохнуть.~ ♡ ~
- Лесной житель! Чанни! Пак, твою налево, Чанёль! Чан упрямо игнорирует крики за своей спиной, продолжая двигаться вдоль школьного коридора и искренне надеясь, что из-за большого количества школьников Бэкхён не сможет догнать его раньше, чем он найдёт, куда спрятаться. Стыдно за самого себя, но, покинув чужой дом в тот роковой вечер, он со скрежетом в сердце избегал старшего все выходные и половину первого дня недели. Он выключил мобильный, не выходил в сеть, уговорил родителей и сестру не говорить Бэкхёну, где он, - вообще пресёк все попытки связи с собой. А всё потому, что он не может сам в себе разобраться, ему нужно время. Желательно, без общества друга, Чанёль уверен, что мыслить рядом с ним трезво не сможет. Но жизнь в который раз решает сделать всё по-своему, - это Пак понимает по тонким пальцам, сомкнувшимся на его запястье. Он останавливается, но оборачиваться не рискует. - Ты, посмотри на меня, - звучит приказным тоном, совсем не подходящим для его Бэкки. Его... чёрт. Чанёль с силой зажмуривается, чтобы отогнать ненужные мысли, и дергает рукой, но хватка от этого становится только сильней. - Отпусти, - шепчет он, но Бэкхён либо не слышит, либо не хочет слышать. - Почему ты меня избегаешь? "Потому что боюсь. Боюсь своей реакции на тебя. Боюсь быть отвергнутым." - Так надо. - Почему даже не смотришь в мою сторону? "Я настолько ничтожен, что мне стыдно смотреть в твои глаза." - Я так хочу. - Почему ты намеренно делаешь мне больно?... "Потому что ты мне, кажется, нравишься..." - Тебе не нужно знать. Младшему всё-таки удаётся вырвать свою руку из цепких пальцев, поэтому он делает поспешные шаги прочь. Но успевает сделать от силы десять, прежде чем его снова останавливают, на этот раз обхватив руками со спины. - Пожалуйста, - в противовес предыдущему тону, голос Бэкхёна сейчас звучит умоляюще, с дрожащими нотками, - если ты не хочешь меня видеть, если я тебе противен... повернись и скажи мне это в лицо. Ты убиваешь меня, Чанёль. - Нет, это ты убиваешь меня, - выдыхает Ёль, наконец оборачиваясь, чтобы посмотреть своей "проблеме" в глаза. Ожидаемо, внутри что-то ёкает при виде уставшего (парень явно всё это время не спал), но ничуть не менее прекрасного лица. - Ты хочешь знать, да? Хочешь знать, почему избегаю встречи с тобой? - Кивок. - Вот почему, - он стремительно сокращает расстояние, буквально "впечатываясь" в чужие губы, вызывая судорожный выдох, от которого просто сносит крышу. Только сейчас он понимает, что все эти дни до ломки хотел почувствовать чужое дыхание на своей коже ещё раз. Наверное, именно поэтому, не встретив никакого сопротивления со стороны оторопевшего Бэкхёна, он не может отказать себе в том, чтобы продлить наслаждение немного дольше приличного. Хотя, о каком приличии может идти речь, когда половина школы смотрит на них, а Чанёль, будучи уверенным, что больше ему такого не позволят, старается запечатлеть в памяти каждый изгиб, каждую трещинку податливых губ. - Ты нравишься мне, Бён Бэкхён, - тихо-тихо, так, что самому практически не слышно. Но Бэкхён слышит. - Глупый лесной житель, - всё, что слышит в ответ Чан, а потом его самого притягивают обратно, вовлекая в новый поцелуй. - Чанёль. Как думаешь, почему мы полюбили друг друга? - Не знаю, Бэкки. - А я знаю. Это потому, что ты - часть меня, как и я - часть тебя. Наши сердца бьются в одном ритме, мы неразделимы, мы... Его прерывает нежный поцелуй в уголок губ. Бэкхён не возражает, даже сам прижимается поближе, чтобы урвать как можно больше тепла родного тела. - Мой любимый снова начитался ска-азок, - тянет младший, утыкаясь в бёновскую макушку. Он чувствует себя неизмеримо счастливым вот так - лёжа на кровати, прижимая к себе своего парня и вдыхая такой привычный запах. - Да вся моя жизнь превратилась в сплошную "сказку" с появлением в ней одного глупого-глупого-глупого эльфа, - фыркает Хён, и его тут же переворачивают на спину, вдавливая в кровать. - Ах, я теперь, значит, глупый-глупый, - Пак смотрит с хитрым прищуром и постепенно наклоняется ниже. Бэк хочет возразить, но слова застревают в горле, потому что тёплые губы касаются места у основания его шеи. Чанёль поднимается выше, покрывая тонкую кожу лёгкими, словно бабочки, поцелуями, целует за ушком и, наконец, прижимается к губам, с которых уже потихоньку начали срываться первые тихие стоны. - Бэкхён, - тихий шёпот прямо в губы. - Мм?.. - Что насчёт того, чтобы стать единым целым не только в духовном, но и в физическом плане прямо сейчас? end.