Снейп и Гарри.

Знаменитый с пелёнок, но едва ли счастливый, перепуганный львёнок с перепутанной гривой, смотрит, щуря глаза, близоруко и нагло. Как влюблён в тебя зал, юный выкормыш маглов! Пусть ребячии распри пусты, как бокалы. Вот он, недруг гривастый, стоит среди зала. Пусть гордится тобой твой прославленный папа. Я-то знаю, родной, что шепнёт тебе шляпа. Смотришь в душу мою, изучаешь мой разум, видя только змею взглядом зеленоглазым. Для тебя же, увы, по закону природы хороши только львы той же самой породы. Я их, львов, повидал, бесшабашных , отважных... Ах, я много бы дал... Впрочем, это неважно. Они были правы, в них хотелось влюбиться... Где теперь эти львы? – кто мертвец, кто убийца... Я вишу в пустоте темноты и безвластья, только ненависть мне выжигает запястье. Могут быть и у змей несгибаемы спины, а ведь ты же, её-ей, мог бы быть моим сыном. Ни врагу, ни герою, ни богу, ни чёрту я себя не открою, живой или мёртвый. И опущен рукав, и на сердце короста, не откроюсь пока и тебе, лев-подросток. Пусть что было когда-то, пребудет забыто. Моя совесть распята, а вера убита. Как змея на гербе, я сменил свою кожу, я не верю тебе, и себе, видно, тоже. И, однако, не время для старой обиды. Снова выросло семя, так что распри забыты. Больше не до игры. Загляни в мою память – погибают миры, дальше некуда падать! Бред о чистой крови – это бред и не боле. Кровь нужна для любви, для страданий и боли, если не испытал этих чувст никогда, значит чистая кровь – это просто вода. Только память моя для меня адвокатом. Умирает змея, лань уходит к закату. Можешь мною гордится – я всё сделал, как надо, Проводи меня, Принца, мне столь памятным взглядом. Проводи в те края, где, быть может, свиданья назначают змея с серебристою ланью. И, чтоб больше не путать с врагом и поддонком, назови моим именем нового львёнка.