После жизни

Не будь это очередным воспоминанием, Дейв действительно поверил бы, что оказался дома. На первый взгляд всё как обычно: журналы и диски неровной горкой лежат на столе, провода рассекают всю комнату, постельное белье смято, полка с коллекцией заспиртованных остатков и конечно фотолаборатория. По снегу за окном и тарелке с рождественским печеньем можно было предположить, что сейчас декабрь и, возможно, сочельник. — Пахнет так, как будто в комнате находится мертвечина, печенье и грязные носки. Это и есть твой улей, Дейв? — Терези явно веселилась. — Смотря что ты подразумеваешь под этой поеботой под кодовым названием "улей". Терези рассмеялась и стала осматривать комнату. То есть ходить по ней, хватая и тщательно обнюхивая всё, что попадется под руку. Иногда даже не только обнюхивая. Когда Дэйв попытался незаметно спасти от слюней стопку любимых дисков, Терези схватила его за руку. — Эй, крутой парень, а ты ведь обещал показать город. — Было бы на что смотреть, — фыркнул Страйдер. — Но так и быть, у меня хорошее настроение, так что не выпрыгни из штанов, ведь тебя ожидает нереально крутая прогулка, даю слово Страйдера. — Хе-хе-хе, меньше слов — больше дела! *** Зимой центральный парк становился похож на огромную чашу с попкорном. Уличные скамейки фактически не видны под толстым слоем белого снега. Люди ходят по очищенным дорожкам. Некоторые торопятся поскорее попасть домой, некоторые гуляют, одни или парочками, или даже целыми компаниями. Они могут быть толстыми или худыми, высокими или низкими, серьезными или нет, парк — это все, что их объединяет. Дейв и Терези выбивались из этой толпы, хотя кажется, никто не замечал, насколько они отличались от других людей. Неподалеку находилась стойка с сахарной ватой. Терези стразу ее заметила. — Может угостишь даму, Страйдер? — Каким образом я должен это купить? В дримбаблах по всей космической вероятности обычные люди вообще нас не видят. — Я сказала "угостишь", а не "купишь", хехе. Страйдер лишь пожал плечами. Вскоре двое шли по парку жуя сладкие ватные комочки на палочке. Продавец по всей вероятности пропажи не заметил. Во многих городах есть парк развлечений и Хьюстон не был исключением. С пятидесятиметрового колеса обозрения можно было увидеть весь город. Терези таскала Дейва от одного аттракциона к другому. Сначала американские горки, потом "Смерч", "Сюрприз" и множество других машин с не менее затейливыми названиями. Вскоре количество неопробованных аттракционов уменьшилось в два, а то и в три раза. В этот раз выбор Пайроп пал на чертово колесо. — Но ты же слепая, какой смысл в этой хреновине? — Дейв искренне недоумевал. — А ты никогда не замечал, какой воздух там, на высоте? Вот и помалкивай. К тому же, напоминать бедной слепой девочке о её недостатке невежливо! Бедной или несчастной Дейв не смог бы назвать Терези в любом случае. — Эй, мы уже наверху? Терези не могла усидеть на месте. По всей вероятности, такой вещи, как колесо обозрения, у троллей не было. Как только они вошли в кабинку, Пайроп сразу заявила, что кто-то здесь недавно ел чипсы и разлил на сиденье колу. Она старалась не подавать виду, что подобные вещи для неё в новинку, однако, как только кабинка пришла в движение, Терези заметно занервничала. — Оно ведь надежно прикреплено, так? — как бы она не старалась, но скрыть неуверенность ей не удалось. — Эй, успокойся, крутая девчонка, от поездки на этой хреновине ещё никто не помер. Терези фыркнула, но все же успокоилась. Вскоре она уже сидела у окна, прижимаясь щекой к холодному стеклу. Дейв не умел читать мысли, но мог наверняка сказать, что выглядела она при этом счастливой. — Слушай, Дейв. — Мм? Весь внимание. — Я как-то застала Карката за просмотром одного из ваших земных дерьмовых ромкомов. Там парочка как раз целовалась в подобной штуке. Это я поняла по восклицанию Карката "Вы же сейчас упадете с этого гребанного колеса, какие в жопу поцелуи?!", — Терези хмыкнула. — Да, у людей есть привычка сосаться перед тем, как их разъебашит на атомы. Этот инстинкт в нас заложен точно так же, как инстинкт самосохранения. Терези рассмеялась. — Знаешь, я хоть и не человек, да и умирать пока не собираюсь на чертовом колесе, но поцеловать такого красавчика не отказалась бы. С этими словами Пайроп подвинулась ближе к Дейву, почти вплотную. Очки съехали на нос, а по лицу расползлась хитрая улыбка. Взгляд, казалось, был направлен на лицо Страйдера, смотрел прямо сквозь очки. Как бы это не звучало абсурдно, но даже сейчас у Терези был крайне проницательный взгляд. — Я сам каждое утро глядя в зеркало думаю: "Чувак, ты невероятно хорош, давай сплетемся в грязном гомопоцелуе". Улыбка Терези стала шире, обнажив заостренные зубы. "Такими и загрызть кого-нибудь можно. Паттинсон просто сосет в стороне," — подумал Дейв. Дальнейшее произошло очень быстро, почти молниеносно. Терези прижалась губами к губам Дейва, обхватив руками его шею. Поцелуй вышел очень неуклюжим и мокрым, со вкусом сахарной ваты и немного — колы. Терези отпрянула, лучась самодовольством. — Вот я и приобщилась к вашей культуре! — Ага, будто русский посол, заигрывающий с женой президента. Вскоре все аттракционы были опробованы. Терези трещала без умолку о своем предке, о том, какой она была классной и как гадко была обманута Маркизой. По правде сказать, разбираться в этой леденящей душу истории Дэйву не слишком-то хотелось. Выслушав оду Неофит Рэдглэр, Дейв начал читать рэп. Терези смеялась и иногда вносила свою лепту. Если бы окружающие их люди были настоящими, то их ушам пришлось бы терпеть самый дерьмовый рэп-дуэт во всей галактике. Нарифмовавшись вдоволь, Дэйв предложил: — Как насчет сходить в кино на что-нибудь эпичненькое? — Ах Дейв, какой ты романтичный! Страшно представить, что будет, когда мы встретим Карката. Если вы оба сядете рядышком смотреть какую-нибудь дешевую мелодраму и рыдать, это будет просто невыносимо. Хотя на самом деле, я не против. Человеческие фильмы, должно быть, очень вкусно пахнут. Терези повисла на локте Дэйва, тщательно постаравшегося припомнить кинотеатр с фильмом поинтереснее. Не так уж это и плохо — жить после жизни.