Tenderness

Если бы не Up10tion, мы никогда бы не встретились. Помню как сейчас, Чанхён присоединился к нам, когда я уже полгода как "мУчился" в качестве трейни. Он выглядел тихим и безобидным, но держался уверенно и с самого начала превосходно танцевал. Оказалось, что это его призвание, и танцевал он с детства. А я всё ещё косячил и всё ещё был малость полноват, что меня и так беспокоило, а с приходом новичка-хёна я и вовсе начал паниковать. Он часто смотрел на меня, слишком пристально, чтобы можно было оставаться невозмутимым. Я нервничал и сбивался, голос дрожал при исполнении партий. Мне уже начало казаться, что компания вышвырнет меня за профнепригодность, и тогда... Чанхён сам подошёл ко мне, хотя раньше мы не общались лично. "Ты офигенный", - сказал он мне, глядя на меня в упор. Я растерялся, а он добавил: "Можешь отдавать свою еду мне. Легче справиться с диетой". Хён был так невозмутим, что мне полегчало, и стена, что, казалось, была между нами, рухнула. Мы стали кушать вместе, Чанхён как саранча стачивал всё, что могло навредить моему весу, зато поднабрал сам. Его ругали, но не слишком - в танцах он оставался лучшим. А мне просто нравилось есть вместе с ним. К тому же, не слишком выделяющийся в компании, наедине он становился куда более шумным и живым. Я стал чувствовать себя лучше и исправил свои косяки, а с Чанхёном мы совсем подружились. Хотя он и был старше, но сильнее всего сдружился именно с нами, младшими. Хванхи, к примеру, вовсе на нём вис, и однажды я с удивлением понял, что мне это... Не нравится, что ли. Хотя я всё равно не посмел бы заявить свои права на дружбу с хёном. Да и потом меня успокоило то, что Чанхён всё равно старался чаще проводить время со мной. Отпускал смущающие шуточки, болтал о всяком-разном, давал советы по хореографии, делился мечтами по поводу будущего, и мне казалось, что ни с кем больше он столько не трещит, как со мной. Это было приятно... Как-то незаметно получилось так, что хён стал чаще прикасаться ко мне. Брал за руку, обнимал, шутливо изображал, словно хочет поцеловать. Я растерянно смеялся, старался увильнуть или иногда подыгрывал, сам целуя его в щеку. В конце концов айдолы и не такое вытворяют в качестве фансервиса. Так я и думал, но Чанхён, выбравший к тому времени псевдоним "Битто", смущался так бурно, что я терялся, но всё равно делал вид, что это всего лишь шалость. Не мог же я, в конце концов, подумать, что за всем этим стоит нечто большее. Я без зазрения совести уютно устраивался в его руках, когда хён, никого не стесняясь, обнимал меня на фанмитингах. Обнимал его сам, когда ему было грустно, холодно или нехорошо. Чанхён всегда льнул так, что становилось неясно, где чьё тепло, и словно заряжался в моих объятиях. Теперь, когда я думаю об этом, скулы начинают немного гореть. Смущает... Будучи айдолом, сложно найти хотя бы минуту времени и хотя бы метр свободного пространства. Но хён нашёл. Каким-то чудом застукал момент, когда никого больше рядом не было, подошёл, припирая растерявшегося меня к стенке, и в конце концов поцеловал. Сам. Без всяких игр типа "передай листочек". Пока моё сердце стучало где-то на дне живота, Битто без единого слова погладил меня по щеке, глядя в глаза, а затем смылся, пока никто не увидел. Это было его признание, и я понял. Хотя не знал пока, что с этим делать... Некоторое время мы держались подальше друг от друга, потому что я пытался понять, как мне быть дальше. Хён ходил смурной, я чувствовал на себе его взгляды, переживал, но не смел подойти. Он грустил и получал за это от лидера, мол, будь добр, веди себя хорошо, мы должны веселить фанатов. А потом кто-то в соцсетях написал, что Битто располнел, и острый на язык Сонюль брякнул, что он набрал вес, когда мы все вместе смотрели своё выступление. Чанхён хоть и был уверенным в себе и постоянно работал над недостатками, но я-то знал, что на самом деле он достаточно ранимый человек. И тогда я "вернулся" к нему. Не упоминая тот случай с поцелуем, я просто дал ему понять, что всё нормально. Что я по-прежнему с ним, и готов остаться рядом, что бы ни произошло. "Я могу есть за тебя твою еду", - с улыбкой сказал я ему его же фразу, а он рассмеялся, узнав её. Рядом со мной он справился со своей диетой, заодно сообщив, что я его кумир, ведь я сумел столько сбросить в школе, и пробиться так далеко. Быть кумиром для своего хёна очень приятно... *** Если бы не Up10tion, мы никогда бы не познакомились. А теперь это доставляет некоторые проблемы. Ведь почти невозможно побыть наедине. Он приходит под покровом ночи, когда все уже мирно уснули. Я и сам уже дремлю, сквозь сон ощущая осторожную тяжесть на бёдрах. - Нам нужно как следует выспаться... перед выступлением... - еле слышно сонно бормочу я. - Я знаю... - шепчет он в ответ, склоняясь и целуя. Спросонья прикосновения к коже ощущаются так остро и сладко, что немалых сил нужно, чтобы не застонать от удовольствия. Хён поразительно нежен, и мне хочется расплавиться под его ласками. Даже его волосы, такие жёсткие в укладке, сейчас касаются нежно, чёлка мягко щекочет шею, пока ласковые губы касаются ключиц. - Ты такой красивый... - от его низкого шёпота у меня кружится голова. Я скучал. Битто не делает ничего постыдного, он лишь целует-целует-целует... Завершая ритуал долгим поцелуем в губы. Отвечая, я очень осторожно, чтобы не шуршать тканью слишком громко и не скрипнуть невзначай постелью, обнимаю его. Мы все очень устали за день, и, вдоволь нацеловавшись, Чанхён утыкается губами мне в шею и засыпает тихо и крепко. Аккуратно поворачиваясь на бок вместе с ним в кольце рук, я засыпаю тоже, испытывая почти болезненный прилив нежности. Возможно, я никогда и не произнесу это вслух. Но и без слов... 사랑해