Бессмертные

Только сейчас Антон понял, насколько сильно он пьян. Холодный ночной воздух приятно остужал горящие щеки, хотя голова не переставала кружиться. Парню не хотелось лицезреть сейчас свое кривое лицо, но перед родителями следовало бы предстать в более подобающем виде. Юноша пошарил в карманах в поисках телефона, так как ничего зеркального у него при себе никогда не было. Но меньше чем через десять секунд запаниковал. - Черт, нет, нет! Оглядев землю вокруг, Антон еще раз убедился в своих опасениях. Телефон остался в машине у Луиса. И надо же было оказаться таким безалаберным! Зайдя в подъезд и расстроившись окончательно, он собрался с мыслями и, глянув в сторону заваленного досками и прочим хламом лифта, стал подниматься по лестнице на пятый этаж. При себе юноша имел ключи, так что проблем с замками не возникло. Мама всегда запирала двери на ночь, так как когда-то много лет назад в их старый дом проник грабитель, и весь последующий год семья голодала. Это были не самые приятные воспоминания из детства Антона. Как и ожидалось, в квартире оказалось темно и тихо. Юноша попытался прокрасться на цыпочках к своей комнате, но был пойман с поличным. Позади вдруг включилась ночная лампа, которая лишь немного рассеяла мрак, но достаточно хорошо осветила Марию, удобно расположившуюся на бордовом кресле. На ней был белый махровый халат и зеленые тапочки, взгляд обычно добрых глаз сейчас не сулил ничего хорошего. - У тебя часы сломаны? – от стального тона по спине пробежали мурашки. Может, кто-то подумает, что негоже восемнадцатилетнему парню быть под каблуком у родителей и потакать любым их прихотям, и, возможно, будет прав. Антон не раз ловил себя на подобной мысли и не раз видел осуждающие взгляды сверстников. Но он просто не мог заставить себя накричать на них, упереться, а потом провоцировать из-за этого скандалы. Так уж его воспитали. Слишком многим он обязан своей семье. Вот и сейчас он оказался в ситуации, в которую никогда в жизни не хотел попадать. - Мама, я знаю, что ты думаешь, прости меня, - только и смог выдавить он. - Простить? – Мария выглядела грозно. Вернее, пыталась выглядеть. Просто махровый халатик никак не мог сделать из нее монстра. – Тебе очень повезло, мой дорогой, что отец ни о чем не знает. Он слишком вымотался на работе, чтобы надирать тебе уши. - Можно я пойду к себе? – Антону хотелось поскорее убежать от этого разговора. Женщина подошла к парню почти вплотную и принюхалась. - Ну и несет от тебя, - заключила она. – Подумать только, и это мой сын? - Мама, можно я пойду к себе? – снова, но настойчивее повторил Антон. - Иди, но знай, что отныне ты под домашним арестом, никаких гулянок, если я узнаю… Завтра еще поговорим, - с этими словами она скрылась за дверью их общей с Виталием спальни. ... На следующее утро Антон проснулся с жуткой головной болью и сильным похмельем. Неудивительно, ведь поспал-то он около двух часов. Но у мамы сегодня был выходной, поэтому прогулять пары не получится, да и не в его это привычках. С огромным усилием воли юноша заставил себя подняться. Рядом собиралась в школу сестра, роясь в вещах брата и складывая что-то в свой рюкзачок. - Эй, что ты делаешь, это моя комната, а ну брысь отсюда! - Неужели проснулся? – как ни в чем небывало спросила Наташка. – Я уже думала, не поцеловать ли тебя, вдруг это поможет. - Как смешно, - пробубнил Антон, откинувшись обратно на подушку. – Ненавижу среду. - Лучше сходи зубы почисти, от тебя воняет. ... За завтраком никто не проронил ни слова. Особенно молчалива была мать, лишь изредка кидающая тяжелые взгляды на Антона. Парень думал, что после того, как он почистит зубы, ополоснет голову и поест, ему станет намного легче. Однако общее состояние не изменилось. Все вокруг: шипящая печка, чайник, яркие солнечные лучи, напряженная обстановка за столом, даже вкус яичницы – все его раздражало. Чуть позже парень понял, что его немного тошнит. - Я, пожалуй, пойду, - сказал он, покидая кухню. - Хорошего дня, сын, - прилетел ему в спину теплый голос отца. Антону снова стало стыдно за свое поведение. На улице валил снег, и стоял лютый мороз. Парень понял, что замерзает, только когда дошел до остановки. Костяшки пальцев и щеки покраснели и онемели. Вдыхать холодные порывы воздуха было очень тяжело. Зима, наконец, вступила в свои права. По необъяснимым причинам – скорее всего из-за гололедицы – автобус приехал очень поздно, а Антон опоздал на пару на целых сорок минут. - Проходите, - сказал преподаватель, даже не посмотрев в сторону парня, а сам что-то отмечал в журнале. - Эй, что случилось? Ты вчера так быстро уехал, - начал допытываться Макс, когда к нему подсел Антон. - Все в порядке, я просто не выспался. - Я тебе кучу сообщений оставил! - Прости, я забыл свой телефон вчера в клубе, хочу поехать туда сегодня, вдруг найдется. - Ну, ты даешь, - подвел итог Макс и что-то чиркнул в тетради. - Я хотел попросить тебя, - издалека начал Антон, - видишь ли, на общественном транспорте я буду добираться очень долго. Ты сегодня на своих колесах? - Нет, - ответил Макс, понимая, к чему клонит друг. – Я отдал машину своему приятелю на один день. Попроси Рому. Он сегодня, кажется, за рулем. Этот день становился все хуже и хуже. Конечно, Антон мог попросить Рому, но было как-то неловко, особенно учитывая то, что они плохо знакомы, да к тому же про того парня ходит много странных слухов по колледжу. Но выбора особо не было. Телефон следовало вернуть как можно скорее, пока была такая возможность. Однако, в то же время, не было никакой уверенности в том, что Антон сможет найти там Луиса. Парочка обещаний по-пьяне ничего не стоят. - Кстати, - вернул Антона из раздумий Макс. – Я видел, как вчера ты выходил из клуба с тем парнем. - Да, я вчера с ним познакомился. - Знаю. Будь осторожен, - вдруг сказал он. – От таких личностей с модельной внешностью ничего хорошего ждать не следует. Антон терпеливо выслушал, но промолчал. На перерыве пришлось идти к Роме с просьбами. Тот, казалось, чуть ли не расцвел от слов Антона. - Да, я смогу подвезти тебя до клуба, говорил Рома, натянув странную улыбку. – Но потом у меня дела, тебе придется возвращаться домой самому. Пары длились невыносимо долго. Похмелье все не проходило, а голова стала раскалываться все сильнее. Однако Антон находил в себе силы правильно отвечать на вопросы преподавателя. - Пошли, - сказал Рома, направляясь к своему пикапу после окончания пар. Это была старая машина с потрепанной красной краской и сломанной дверцей. Диски на колесах тоже износились, но с первого взгляда казались новыми. На улицах города стремительно темнело, хотя снег немного поднимал настроение, не приходилось ехать в полной тьме. Когда с начала их поездки прошло около пяти минут, Рома вдруг заговорил: - Слушай, мне нужно кое-что сказать тебе. Это мучает меня уже какое-то время. Слова ему давались с трудом, и Антон непроизвольно напрягся: - Да. Я слушаю. - Ты мне очень нравишься и… - голос у Ромы дрогнул. – Ты очень невероятный. - Спасибо, наверное, - выдавил Андрей, он был польщен. – Ты мой друг, и ты мне тоже очень дорог. - Нет, - замотал головой Рома, не отрывая взгляда от дороги. – Ты все не так понял. - А как тогда? - Ты мне нравишься, - снова сокрушенно сообщил он. А потом добавил. – Как парень. - О! Антону захотелось провалиться сквозь землю. Нет, только не это. Юноша не мог поверить, что человек, сидящий за рулем – его друг. Хотелось выпрыгнуть из машины прямо сейчас, но этот день итак был самым неприятным за последние две недели, пара переломов его никак не улучшат. Молчание затягивалось. Антон демонстративно глядел в окно, хотя за ним почти ничего не было видно. Рома елозил на водительском кресле. Нервничал. - Скажи что-нибудь, - попросил он, в голосе слышалось почти отчаяние. - Да, я понимаю, - промямлил Антон, чувствуя себя просто отвратительно. – Но я не тот, о ком ты подумал. Рома, я не гей. - Что? – парня эта новость сильно шокировала. – Но ведь я видел, как вчера в том клубе ты танцевал с каким-то мужчиной. - «Что?» - подумал про себя Антон. Большая часть ночи стерлась из его памяти после того, как он проснулся сегодня утром. Нетрудно представить, что еще вчера он вытворял с Луисом. Щеки вдруг вспыхнули, словно фейерверки. Фантазия рисовала новые картины, каждая была хуже предыдущей. - Приехали, - севшим и каким-то стальным голосом сообщил Рома. Антон посмотрел на него. Друг выглядел очень обиженным. - Спасибо, что подвез, - бросил светловолосый и выбрался из пикапа. Рома даже не попрощался, уехал молча. Неоновая вывеска освещала снежные сугробы вокруг и мокрый асфальт. Вокруг клуба никого не было видно, словно заведение закрыто. Антон неуверенно постучался в темную дверь. Ответа не последовало. Повернув ручку, он шагнул во мрак помещения. Дверь закрылась за ним сама, а парень полностью перестал ориентироваться. - Эй, есть тут кто? Пару секунд ничего не происходило. Но вдруг позади появился тусклый свет. Это зажглась витрина с барной стойкой. На ее фоне обозначился знакомый силуэт, полностью черный. - Здравствуй, Антон, - сказал мужчина и усмехнулся.