Кружевные нити

      Вечер разводил акварельные краски на высоком небе. Солнце нежно освещало небеса, посылая лучи на землю. Ветерок подхватывал каждое слово и движение и уносил вдаль. Деревья шептались о чём-то. Птицы заканчивали звонкую трель. Лёгкая прохлада окутала лес своим шёлковым одеялом. Дичь пряталась в норы, унося за собой свой сочный и аппетитный запах с железным привкусом дикого зверя. В таком свете трава становилась всё менее и менее ядовитого цвета, приобретая мягкие оттенки. Кора деревьев казалась ещё более выразительной и детализированной, было видно каждый сучок, каждую волну, отчётливей стала шероховатость. Лес готовился ко сну. Но коты не могли этого делать.       В уютной ложбинке в корнях деревьев лежала поджарая кошка. Её мускулистое тело сводили судороги, под округлившимся животом барахталась чья-то маленькая жизнь. Она отдавала кошке в живот, разнося эту тупую боль по всему телу. Кошка тихо стонала, и лишь воздух вибрировал от её тихого, еле слышного мурчания. В тот же миг она вскрикнула от новой порции боли. Её глаза округлились. Маленький бурый котик взволнованно шастал вокруг, а затем мигом куда-то промчался и вернулся с палкой. Будущая мать зажала её в зубах. Серый кот с пустыми голубыми глазами одобрительно кивнул и повёл носом. Затем аккуратно и точно надавил чуть выше живота, прощупывая королеву. Раздался треск, и палка разлетелась на множество щепок. Серый кот вздрогнул и помотал головой, отгоняя плохие воспоминания. Кошка же кричала и извивалась ужом, даже не прислушиваясь к сладкому воркованию сидевшей над ней рыжей кошки. Бугор у вздувшевося живота плавно поплыл вниз.       Глаза кошки округлились. Она открыла рот, судорожно глотая ртом воздух. Целитель попробовал сделать какие-то манипуляции, но кошке становилось всё хуже и хуже. Ночь медленно опускалась на лагерь Грозовых котов, но всё племя было на ногах. Кошка закатила глаза, были видны белки. У уголков рта собралась пена. Все коты взволнованно шептались и сладко воркавали вокруг кошки. Кошка оглушительно завыла, а затем бессильно уронила голову. На момент родов, когда крошечная мокрая головка уже показалась наружу, королева уже не кричала. Её сердце билось, но психику сразил болевой шок. Целитель сам принялся вылизывать единственного котёнка. У него была мокрая шерсть и маленькое тельце, большие глаза, на которых собралась младеньческая плёнка, через которую были видны ещё странно-синие, ещё не поменявшие цвет, зрачки, были подведенны шёрным ворсом. Целителя явно не хватало. Он боролся за жизнь малышки, но не мог оставить королеву умирать, поэтому метался от одной к другой. Коты племени изо всех сил старались помочь ему и приносили разные травы наугад, но это всё было не то. В конце концов, кое-как разобравшись с малышкой, он оставил её рыжей кошке, а сам пошёл помогать королеве. Он прислушался к её дыханию. Оно было очень частое. Он попытался засунуть ей в рот бурачник и открыл ей пасть. Она безвольно повиновалась. Королева больше не дышала.