Рецепт апокалипсиса от Учиха

- Кха, - я сполз по стене, куда меня очередным мощным пинком откинул нии-сан, и попытался отдышаться. – Мне начинает казаться, что тебе просто нравится меня бить. - С чего ты взял? – с безмятежным видом спросил Итачи и начал медленно приближаться. С тех пор как он узнал, что я могу сделать себе новое тело, он совершенно перестал меня жалеть, и в прямом смысле слова начал вбивать в меня тайдзюцу. Хотя нии-сан не пользовался мечами, кендзюцу у него все равно было вполне на уровне, и периодически у меня появлялись не только переломы, но и лишние дырки. И плевать Итачи хотел, что боль-то я все равно чувствую. Сложив печать, я призвал кое-что новенькое. Принцесс бить Итачи уже наловчился безо всякого Аматерасу. Впрочем, они тоже прогрессировали, и счет был примерно равным. Сейчас же между мной и нии-саном возникла Элис. В сражениях между обитателями Семи Кругов Ада и Корпорации Амбрелла побеждали обычно Принцессы, но и у Элис были свои преимущества. - Ооо, Итачи, в жизни ты еще симпатичнее. Пожалуй, ради возможности спать с тобой в одной постели и я бы не отказалась пожить в этом мире, - девушка многозначительно улыбнулась. И кстати, одежды на ней было еще меньше, чем обычно – майка, шорты, перевязи для оружия и армейские ботинки. «Ксо, надеюсь, нии-сан не догадается, что она, в общем-то, всего лишь озвучила мои мысли?» - Стерва, - прошипел я. – Ты его на тринадцать лет старше! - Мелкий засранец, - приторно-ласково произнесла она, и прежде, чем я успел отреагировать, выстрелила мне в лоб. Во внутреннем мире ее пистолеты стреляли разрывными пулями, но для реального их пришлось доработать, и теперь вместо снарядов была спрессованная до предела чакра стихии огня. Голову и часть стены за мной разорвало небольшим взрывом. Но это была именно моя чакра, поэтому она лишь на секунду дестабилизировала структуру моего тела, и та практически моментально восстановилась. - Это было даже не больно, - сказал я, переборов легкую дезориентацию, и показал язык. - Какая жалость, - с этими словами она неожиданно выстрелила уже в нии-сана, до этого со странным выражением лица наблюдавшего за разборками с одной из моих личностей. Итачи увернулся. Иногда я начинаю подозревать, что он какой-нибудь Марти Сью. Иначе как объяснить, что он настолько крут? Он легко уворачивается от пуль, пущенных почти впритык, он может прикончить чужого одним кунаем, он двигается на такой скорости, словно телепортируется на короткие расстояния, и все это лишь с помощью шарингана, без использования техник. А уж если все-таки включает Мангеке Шаринган, то тут уж лучше самому по-тихому прикопаться и не отсвечивать. Некоторое время Элис удавалось с помощью выстрелов держать Итачи на расстоянии, но тот быстро сократил дистанцию. В тай Элис тоже смогла кое-что показать, но в основном лишь за счет того, что использовала ускорение личного времени относительно реальности. Она постоянно старалась разорвать дистанцию, чтобы использовать пистолеты и каким-то чудом ей все-таки удалось задеть Итачи. И только мы порадовались, что победили, как клон нии-сана развеялся, а второй возник за ее спиной и уничтожил в мгновение ока. - Ксо, - вздохнул я и достал вакидзаси, напитывая его чакрой и предчувствуя появление во мне новых дырок. Вообще, мне самому так ни разу и не удалось по-настоящему задеть его, пара мелких царапин не в счет. Минуту спустя и мое тело было развеяно. - Тц, - досадливо фыркнул я, собираясь заново. – Мог бы хоть ради приличия разок мне поддаться. Ну или хотя бы сделать вид. - Однажды я непременно так и сделаю, маленький братец. Но точно не сегодня. Поначалу я думал, что он не обратил на слова Элис внимания, но вечером Итачи выдворил меня из своей постели. Не помогли ни брови домиком, ни надутые губы. Единственное послабление, которое я получил – это разрешение перенести свой футон в его комнату. Хотя он и так долго продержался, я-то думал, что он меня после первого же раза выставит. Все-таки здесь довольно трепетно относятся к личному пространству, а Итачи к тому же никогда не любил компании, и тут вдруг появился я и чуть ли не на голову ему сел. В тренировках прошло примерно две недели. Мое тайдзюцу улучшилось, кажется, даже скорость возросла, но нии-сана я так и не смог ни разу достать. И это с учетом того, что обиженные частыми поражениями пилоты каждый день выдавали все новые хитрые планы, как подловить Итачи и окончательно победить, а не свести счет в лучшем случае к ничьей. Вообще, обычно члены Акацуки не сидят безвылазно на базе, уж слишком тут уныло. Большинство из них или на заданиях или ищет развлечений от скуки. Я за все время и не видел никого, кроме Тоби, Кисаме, Пейна и Конан еще в первый день. Вот и нии-сану в одно далеко не прекрасное утро пришлось отправиться на задание. Меня он в детали не посвятил и с собой не взял, хотя я и не особенно просился. Первый день прошел до невозможности уныло. Как-то я слишком быстро привык к присутствию нии-сана, и без него тишина давила на уши до такой степени, что пришлось включить телевизор на полную громкость, а то я начинал слышать какие-то звуки и едва различимые голоса безо всякого гендзюцу. Уснуть одному в комнате было совершенно невозможно, и я вернулся в гостиную к работающему экрану и лег на диван, завернувшись в кокон из одеял и подушек. Так и провел ночь в полудреме между сном и явью, а телевизор отображал образы, возникающие в моем мозгу. Второй день оказался еще более скучным, если такое вообще возможно. Я даже на тренировку не пошел, без Итачи это все равно бессмысленно. Если подумать, я еще никогда так надолго не оставался в одиночестве в этой жизни. Сначала Наруто во мне нуждался и постоянно лип, а потом, когда у меня начали случаться приступы, он уже сам внимательно следил, чтобы я не проводил один слишком много времени. Сознание затянуло мутной пеленой. Я не мог с этим бороться, потому что каждый раз, когда это случалось, не осознавал себя. Это все равно, что случайно уснуть и видеть сон, и не знать об этом. Я соскользнул во внутренний мир, и настоящая реальность просто перестала для меня существовать. Сны сменяли один другой, но каждый раз после приступа я так и не мог вспомнить, что же в них было. Но вот вокруг стало происходить что-то странное, все тряслось и шло трещинами, а от низкого гула под ногами дрожала земля. - … Саске! Саске! САСКЕ!!! Я резко распахнул глаза и судорожно вздохнул. Пришлось несколько раз моргнуть, прежде чем зрение сфокусировалось, и я увидел над собой лицо Итачи. Он и так никогда румянцем не отличался, а сейчас вообще был белым как мел. - Итачи? Что?.. – я хотел спросить, что происходит, но горло пересохло. Во время моих приступов тело само переходит в энергосберегающий режим и поддерживает только дыхание и сердцебиение. И каждый раз очнувшись, я несколько минут чувствую ужасную слабость. Я попытался сесть, но не смог, Итачи пришлось мне помочь. - Сколько времени прошло? – я постепенно чувствовал, что организм приходит в норму. - Меня не было неделю. Я почувствовал, как в изумлении расширяются глаза. Выходит, я провалялся без сознания целых пять дней? Такого еще не случалось, до этого мой максимум составлял часов десять. - Долго будил? - Двадцать три минуты, - безжизненным голосом ответил Итачи. Я сглотнул, представляя, каково ему пришлось. - Извини, - я передвинулся ближе к нему и уткнулся лицом в плечо. – Я не могу это контролировать. - Саске, - вокруг меня неожиданно сжалась стальная хватка Итачи, - Это все из-за меня. Клянусь, я больше никогда не оставлю тебя одного. - Нии-сан, - полузадушено просипел я, - раздавишь. А это мое настоящее тело. Итачи моментально ослабил объятия, но так и не отпустил, продолжая прижимать к себе. Его пальцы так сильно сжимали рубашку на моей спине, что та просто трещала по швам, но пока держалась. - Ты тут ни при чем, - нужно было срочно прекратить терзания нии-сана, а то еще немного, и он такого напридумывает. – Это уже я сам накосячил, пытался управлять собственными эмоциями во внутреннем мире и что-то сломал. Уж не знаю, удалось ли мне убедить нии-сана в непричастности к моим травмам, по его застывшему лицу ничего не было понятно. Но как говорится, нет худа без добра, это я к тому, что у приступа были и положительные моменты. Как выяснилось, в то время как мое тело валялось тут полутрупом, сознание обреталось во внутреннем мире, и не просто развлекалось, как обычно, а занималось делом. Сам я этого не помнил, но остальные личности рассказали, что я пытался изобрести летательный аппарат. А так как в своем мире я практически бог, то задача оказалась легковыполнимой. Ну не совсем уж легко, потрудиться пришлось всему научному отделу, зато и проектов выдали целых десять штук. Правда, виртуальные испытания прошел только один, а такие безумные идеи, как ковер-самолет и летучий корабль сошли с дистанции еще на старте. Так что теперь у меня появилась еще одна классная техника, осталось только проверить ее в реальности. Причем, даже странно, как я не придумал ее раньше, ведь моя огненная чакра идеально для нее подходит. В результате у меня получился глайдер, по очертаниям напоминающий летучую мышь с размахом крыльев в полтора метра. Двигался он на реактивной тяге, плюс какой-то умник из института додумался встроить в него оружие, стреляющее огненной или электрической чакрой, сжатой до размеров пули. После моего приступа нии-сан некоторое время пытался изображать курицу-наседку, наверное, заметь он хоть признак слабости, с ложечки бы меня кормить начал, но к счастью, я быстро восстановился. Я хотел в тот же день опробовать глайдер на тренировке, но Итачи наотрез отказался. Пришлось ждать до завтра. На первой же тренировке выяснилось, что для нии-сана мое нахождение в воздухе совершенно не создает препятствий. Он ухитрялся сбивать меня с любого расстояния. Впрочем, я еще сам толком не мог управлять собственной техникой и не знал всех ее свойств, так что попасть в меня сюрикенами было не трудно. А через несколько дней Итачи получил задание вместе с Кисаме и Сасори отправиться за Дейдарой. Меня прихватили в качестве бесплатного приложения. Итачи весьма серьезно отнесся к своему обещанию больше никогда меня не оставлять и, кажется, твердо вознамерился всюду таскать за собой. До нужного места добрались почти в полном молчании, спутники попались неразговорчивые, а нам с Итачи было достаточно обменяться взглядами, чтобы поговорить в гендзюцу. Хотя нии-сан вообще больше предпочитает молчать, так что «общался» в основном я. Итачи легко победил Дейдару с помощью гендзюцу. Если честно, я вообще не понимаю, на что тот рассчитывал, не имея даже простейшей защиты от иллюзий. Тут можно было и без шарингана справиться. И еще мне совсем не понравилось, каким взглядом он смотрел на нии-сана. Так восторженно на него пялиться имею право только я! Зато потом блондин разразился напыщенной пафосной речью о своем искусстве. Видел я эти его фигурные бомбочки. Если это и искусство, то явный авангардизм, который в этом мире не прижился. Всю обратную дорогу Дейдара не затыкался ни на минуту, продолжая вдохновенно рассказывать о своем своеобразном искусстве. Через двадцать минут непрекращающегося трепа мне захотелось собственными руками придушить этого блондинистого идиота. Не зря он так похож на Ино Яманаку, девчонкой ему надо было родиться, тогда содержание бы больше соответствовало внешности. А вообще внешне он ничего так, как раз во вкусе прошлой меня – голубоглазый блондин. Рот заткнуть, и будет вообще красота. Правда, сейчас ему всего лет шестнадцать. Тоже мне, серьезная террористическая организация – понабрали малолеток или фриков, и глаз положить не на кого. А еще хотят мир захватить! Я поспешил затолкать поглубже в подсознание мою не вовремя высунувшуюся женскую ипостась и постарался думать о чем-нибудь нейтральном. Десять минут спустя я уже мечтал о том, чтобы отключить себе слух, но при передвижении по условно вражеской территории это было не слишком разумно. Еще пять минут спустя не выдержал Сасори. Но вместо того, чтобы хоть что-нибудь сделать с блондинистой проблемой, которая скоро должна была стать его напарником, он начал рассказывать о своей точке зрения на искусство, которое должно быть вечно, как его марионетки. Дейдара принялся яростно спорить. Кажется, эти двое нашли друг друга. Полчаса спустя я уже был готов сразиться с обоими Акацуки, лишь бы они просто замолчали. Кисаме несколько раз попытался их заткнуть, но эти двое его просто проигнорировали. Итачи же все еще каким-то образом ухитрялся сохранять равнодушное выражение лица, думается, он наложил на себя гендзюцу, превращающее пафосный бред «художников» в журчание воды или, например, шелест листьев. - Аааргх! А ну заткнулись оба! Сейчас я сам покажу вам, что такое искусство!!! – у меня просто сдали нервы. До этого я всю дорогу вполне достоверно копировал покерфейс нии-сана, и сейчас такой взрыв эмоций слегка удивил плохо знакомых со мной Дейдару и Сасори. Я создал глайдер и поднялся на нем вверх и уже в воздухе призвал десять клонов. В тот момент мы как раз двигались по равнине, вдоль довольно невысокого скального хребта, и решение совместить «взрыв» и «произведение на века» пришло в голову само собой. Я устремился к одной, почти отвесной скале, а клоны рассредоточились вокруг меня. Одновременно сложив печати, мы начали быстро выплевывать сжатые до предела сгустки пламени, которые при ударе о камень взрывались. Шаринган, даже неактивированный, помогал идеально рассчитывать мощность огненных бомбочек и место, в которое они должны были врезаться. Закончив работу, я отозвал клонов и вернулся к застывшим внизу Акацукам. В это время пыль осела, и всем стал виден высеченный взрывами в скале двадцатиметровый портрет Итачи, сидящего на троноподобном кресле в своей любимой пафосной позе. И наконец, я добавил последний штрих – создал иллюзию горящего пламени в зрачках изображения, отразив гендзюцу от камня и направив ее на смотрящих. Создавалось полное ощущение, что глаза картины ожили и следят за присутствующими. Несколько минут стояла полнейшая тишина. Если честно, я и сам впечатлился, даже не ожидал, что получится так круто. - Это… это и есть истинная сила шарингана? – наконец произнес Дейдара. - Нет, это сила таланта, - ядовито ответил я, поворачиваясь к блондину и демонстрируя темную радужку. – Все это время шаринган не был активизирован. - А по-моему, это сила братского комплекса, - вставил Кисаме и расхохотался. - Тц. Кисаме-семпай, вам просто завидно. И вообще, не подозревал, что вы знаете такие умные слова. Неужели вы и читать умеете? - Ах ты, мелкий паршивец, - Самехада опустилась на то место, где я был мгновение назад. - Сколько экспрессии, семпай! – я поднялся на глайдере повыше, выходя за радиус атаки мечника. – Я всегда знал, что вы ко мне неравнодушны. - Однажды я тебя прикончу, - мрачно пообещал Кисаме. - Рука не поднимется, - ухмыльнулся я. - А ты спустись, и проверим. - Как говорит нии-сан, в следующий раз. Я решил, что сейчас самое время устроить глайдеру полевые испытания. До этого я проверял его только на подземном полигоне, а тот хоть и большой, но особенно размахнуться негде. Отлетев подальше, начал проверять максимальную скорость, до которой могу разогнаться, и максимальную высоту. Выяснилось, что глаза очень страдают от встречного ветра, поэтому пришлось создать очки вроде тех, что были у Обито, но черного цвета. На большой скорости встречный поток ветра пытался сорвать меня с глайдера, непрозрачно намекая, что аэродинамические свойства у моего тела явно отрицательные. Снизив скорость, я начал выделывать всякие трюки вроде штопоров и вращений, все, что только мог придумать. Это было настолько здорово, что оставалось лишь недоумевать, почему раньше не додумался до такого развлечения. Мои радостные вопли, наверное, разносились на километры вокруг. Через пару часов, налетавшись до посинения, я отправился вдогонку ушедшим вперед Акацуки, но по дороге сделал крюк, чтобы еще раз полюбоваться на портрет Итачи. Интересно, этому месту дадут какое-нибудь название? И что подумают в Конохе, узнав, что кто-то создал памятник нукенину, вырезавшему собственный клан? Акацуки я догнал почти у входа в убежище. С глайдера слезать не стал, так и летел невысоко над полом, пока мы все шли в тот зал, где Итачи докладывал Пейну о провале миссии по поимке девятихвостого. Сегодня намечалось что-то вроде всеобщего собрания в честь принятия в организацию нового члена. Несколько мест за столом уже было занято, причем двух типов в черных плащах с облаками я не узнал, в аниме они так и не появились. Меня из зала никто не гнал, хотя я и не член Акацуки. Впрочем, Тоби тоже присутствовал, хотя официально он пока не входит в организацию. Зато у него уже был фирменный плащ. Может, себе тоже такой завести? Наконец, все собрались, и в зал в сопровождении Конан вошел Пейн. Расположившись на своем «троне» (у него, кстати, это получалось не так впечатляюще, как у Итачи) он начал проводить идеологическую обработку. Просветил Дейдару, ну и меня заодно, о целях организации – собрать денег, добиться военной монополии и как апофеоз, захватить власть над миром. Речь была ничего так, но без огонька, поэтому ближе к концу я заскучал и решил немного помочь лидеру в создании подходящей атмосферы. Над головой Пейна постепенно начали собираться иллюзорные тучи, изредка подсвечиваемые изнутри багровыми зарницами. Помещение было огромным, потолок терялся в темноте, так что мне было где развернуться. Сам лидер не мог увидеть, что творится прямо над ним, зато остальные заметили, но видимо, решили, что так и было задумано. И когда Пейн произнес: «Мы захватим мир», в пол за его спиной ударила иллюзорная молния, и зазвучало самое начало токкаты ре минор Баха, гармонично слившееся с раскатом грома. Акустика в помещении оказалась отличная, плюс я еще добавил низких частот, так что по спине побежали мурашки, а пол под ногами слегка задрожал. Вычислить виновника для лидера не составило труда. Здесь были только два человека, специализирующихся на гендзюцу, но Итачи никогда таких шуток не откалывал. Повисла тишина. Постепенно Акацуки сообразили, что произошло нечто незапланированное, и все взгляды сосредоточились на мне. Я некоторое время сидел с таким же покерфейсом, как и у Итачи, но заметил, как у него дрогнул уголок рта. Прошла минута, другая… - Кхм, ладно, извините, просто не удержался, - я обезоруживающе улыбнулся и свернул иллюзию. – Кстати, у меня есть вопрос. Служебные романы не запрещены? И в ответ тишина… Только теперь на меня уже таращатся с изумлением. - Молчание – знак согласия, - подвел я итог и применил хенге самого себя, но на семь лет старше. – Конан-сан, что вы делаете сегодня вечером? Как насчет свидания? Только вы и я, множество свечей, розовые лепестки и романтический ужин для двоих. Словно в подтверждение моих слов из ее кресла начали прорастать и распускаться всевозможные цветы – ирисы, гладиолусы, лилии, розы, нарциссы… Некоторым из них я и сам названия не знал. Минуту спустя Конан сидела будто в центре огромного букета. Теперь все уже пялились на нее, радуясь бесплатному развлечению. Она даже покраснела слегка от такого внимания, что меня особенно умилило. Насколько я помню, ей уже лет тридцать, хотя выглядит не старше двадцати. Я раньше не думал, что синие волосы могут кому-то идти, но ей они определенно к лицу. Да и вообще, она довольно красива, даже с учетом того, что чертов плащ скрывает очертания фигуры. - Эээ… Извини, Саске-кун, но я не могу, - наконец, произнесла она. Цветы тут же завяли, лепестки начали опадать и превращаться в пепел. - Тц, это печально. Если все же передумаете, дайте мне знать. Не то чтобы я действительно рассчитывал на ее согласие, но она могла бы решить мои проблемы. А то скоро меня совсем припрет, и я все-таки наберусь смелости спросить нии-сана, что он делает, когда нуждается в общении с противоположным полом. Пейн быстро свернул собрание и распустил всех. Что самое приятное, он мне даже ничего не сказал о моем поведении. Тоби обычно ведет себя гораздо неадекватнее, так что пенять мне на мелкие шутки просто грех. Правда, сегодня настоящий лидер Акацуки вел себя тише воды, ниже травы. Похоже, еще не отошел от прошлой встречи со мной. А теперь опять получил моральную травму от того, что кто-то другой привлек к себе все внимание. Думаю, после сегодняшнего представления они еще сто раз подумают, стоит ли брать меня в Акацуки, или одного буйного психа в их рядах и так уже достаточно.